Патриция Хилсбург - Прощай, Эдем! Книга 1: Стефани

• Название: Прощай, Эдем! Книга 1: Стефани
• Автор: Патриция Хилсбург
• Издательство: БАДППР
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-87378-005-6

Открывая эту книгу, вы вновь встречаетесь с полюбившимися героями.

Прошел год после событий, описанных в романе Патриции Хилсбург «Изгнание из Эдема».

Многое изменилось в жизни Стефани и Денниса Харперов. Для читателя есть возможность узнать, чем закончились приключения любимых героев, пережить вместе с ними повороты судьбы до просмотра одноименного телесериала.

---

— Конечно, — кивнул головой Джон не поворачиваясь к жене.

— Джон, — Стефани принялась пальцами перебирать волосы на его голове, — не нужно беспокоиться за меня и думать обо мне специально. Потому что я люблю тебя и нас только двое в этом мире. Не думай обо мне, все должно получаться само собой. Ты должен немного больше любить самого себя, Джон, любить больше, чем меня.

Джон удивленно посмотрел на Стефани:

— Конечно, я же делаю так. Я люблю себя больше, чем тебя.

Стефани обняла Джона и прильнула к нему.

— Пожалуйста, поцелуй меня, — сказала она.

Джон поцеловал Стефани.

— Я ведь не сделала ничего плохого кроме того, чего могла не делать. Ты сам знаешь это.

— Конечно знаю. Я постараюсь вести себя так, чтобы не стеснить тебя, Стефани.

— Делай что хочешь, ни в чем не стесняй себя, мне это будет только приятно. Мне очень хорошо в последнее время. И знаешь почему, Джон?

— Догадываюсь.

— Мне хорошо, потому что я жертвую чем-то своим ради тебя. И мне приятно приносить в жертву свое время, свои мысли, свое тело.

Джон ничего не ответил и молча слушал, как в темноте обрушиваются на твердый мокрый песок пляжа тяжелые волны.

— Стефани, — вдруг резко сказал он, и женщина почувствовала, как напряглась его спина.

— Что? — она испуганно отпрянула от него.

Стефани почувствовала, что сейчас Джон скажет что-то другое, то, о чем они так долго молчали, о чем избегали говорить.

— Стефани, ты вспоминаешь Амаля?

Женщина некоторое время молчала.

— А откуда ты о нем знаешь?

— Ты сама говорила, но как-то вскользь.

— Да нет, Джон, я не говорила тебе о нем.

— Ну как же… Ты напрямую, конечно, не вспоминала, но по твоему голосу, когда ты обращаешься ко мне, я понимаю: ты помнишь его.

Стефани замолчала, убрав свою руку с плеча Джона.

— Зачем ты так?

— Но ты же сама говорила, что тебе приятно приносить жертвы…

— Конечно. Я вспоминаю его, — вздохнула Стефани. — Мы с ним были близки, но это было давно. У тебя же, Джон, тоже есть свои воспоминания, свои мысли, и было бы глупо делать вид, что у нас до встречи никого не было. У нас с ним никогда не было того, что есть сейчас с тобой.

— А что у нас есть?

— У нас? — улыбнулась Стефани. — У нас с тобой сейчас есть все, что нужно для счастья мужчине и женщине.

— А с ним?

— С ним… Мы с ним говорили о другом. Мы были, скорее всего, друзьями. Мы говорили о делах, о проблемах… Джон, я же люблю тебя.

— А ты знаешь, что такое любовь?

— Любовь… это то, что у нас сейчас с тобой. И то, что будет завтра. А возможно, мы и потеряем ее…

— А разве с шейхом, с этим Амалем, у тебя не было любви?

— Знаешь, в какой-то момент мне казалось, что я принадлежу ему всецело. Но так случилось, что его семья не захотела принять меня. Да и вообще, там была куча всяких проблем. Это было ужасно. Во-первых, я еще была очень молода, я еще была почти девочка, да и он был молод. Мы сами не понимали, что творили. Мы запутались в своих отношениях, а потом все вдруг рухнуло. Рухнуло, как я думала, навсегда. Но он опять появился в моей жизни, и мы с ним стали друзьями. Он относился ко мне, как к сестре, он не позволял себе ничего.

— Я тебя не понял, Стефани? Как он не позволял себе ничего?

— Вообще, он очень честный и замечательный человек. Он, может быть, один из самых лучших, которых я знала в своей жизни.

Джон смотрел на белое пятно, скользящее по потолку. Ему не хотелось, чтобы Стефани вспоминала своих мужчин. Но в то же время его это как-то странно возбуждало. Ему нравилось слушать, как Стефани говорит о других.

— Послушай, а как бы ты рассказала обо мне?

— Кому?

— Тому, кто будет после меня.

— Ты думаешь, что после тебя еще кто-то будет?

— Не знаю, но ведь жизнь — такая престранная вещь, что сегодня невозможно знать, что ожидает завтра, тем более, что будет через год, через пять лет…

— Да, Джон, я понимаю, что мы не можем загадывать наперед. Но все же… мне хотелось и хочется, чтобы мы как можно дольше были вместе, чтобы мы всегда были вместе. И чтобы нам всегда было так хорошо, как сейчас.

— Ты думаешь, это возможно?

— А почему бы и нет?

Стефани приподнялась на локти и посмотрела на Джона. Он лежал с закрытыми глазами и представлял себе шейха Амаля, который идет по поместью Стефани по центральной аллее под высокими кипарисами, как он держит руку Стефани, как целует ее руку, как смотрит ей в глаза.

— Знаешь, у него такой замечательный бурнус… странного цвета и замечательного качества. К нему очень приятно прикасаться ладонью.

— Бурнус? Это что такое?

— Это одежда, Джон. Это одежда шейхов. Правда, не только шейхов, в бурнусах ходят все мужчины на Востоке. А Амаль даже в Сиднее ходил в нем.

— Ты хочешь, чтобы я купил себе бурнус и ходил в нем?

— Нет, Джон, тебе это ни к чему. Я тебя люблю совсем за другое.

— Стефани, ты так и не ответила на вопрос.

— На какой?

— Как бы ты рассказывала обо мне другому мужчине?

— Тебе это очень интересно?

— Знаешь, да. Мне это интересно.

— А как бы ты рассказывал обо мне другой женщине?

— Ты отвечаешь вопросом на вопрос, а это в нашей игре запрещено.

— Ну почему же запрещено? Давай ты расскажешь мне, а я расскажу тебе.

— Хорошо, Стефани, но тогда ты будешь первой.

— Как бы я рассказала о тебе?.. — Стефани подперла подбородок кулаком. — Я бы рассказала, что ты замечательный художник и замечательный любовник. Что ты просто неутомимый любовник, и мне доставляет огромное наслаждение принадлежать всецело тебе. Всецело, до последней клеточки моего тела.

— Это правда?

— Да, Джон, это правда.

— Тогда, если это правда, я ничего тебе не буду говорить о том, как бы я рассказал о тебе.

Джон приподнялся на кровати, положил свою руку на плечо Стефани и опрокинул ее на подушку. Стефани приоткрыла губы. Джон наклонился и страстно поцеловал ее. Женщина прижала Джона к себе.

— Обними меня… обними, — шептала она, — обними как можно крепче и не выпускай. Не выпускай очень долго… держи меня… держи.

— Хорошо, хорошо, Стефани, я тебя держу.

— А теперь положи свою ладонь мне на затылок. Чувствуешь, какие у меня волосы? Это напоминает шкурку зверька, да?

— Возможно, но я не знаю, как называется этот зверек.

— Неважно, как он называется, но все равно ведь тебе приятно, не правда ли?

— Мне действительно приятно.

— А теперь давай я буду тебя целовать. Только ты перевернись.

Джон покорно лег на спину, а Стефани оперлась руками о подушку и несколько мгновений смотрела на лицо Джона, на его влажные подрагивающие губы, на крылья носа, которые трепетали, на кадык, который подергивался, на мускулистую шею.

— Джон, ты прекрасен, — прошептала Стефани, — опускаясь на него. Так ты не против, Джон?

— Что не против?

— Мы согрешим сейчас с тобой?

— А почему бы и нет?

— Смотри, вот здесь, где ты меня обнимаешь, я почти девочка. Видишь, какая у меня нежная кожа?

— Да, здесь ты девочка. А вот здесь ты настоящая женщина.

Джон положил свою ладонь на грудь Стефани.

— Осторожнее, не так быстро, — попросила женщина, — не спеши, все будем делать очень медленно. Ведь нам некуда спешить?

— Да, мы все будем делать медленно.

Груди Стефани напряглись и округлились под его пальцами.

— Я тебе уже говорила, Джон, что вот это — самое главное мое приданое.

— Я верю, я согласен на такое приданое. Оно фантастически богатое. И неужели оно принадлежит мне?

— Конечно тебе, а кому же еще? Только тебе.

— Ты хочешь, чтобы оно всегда принадлежало мне?

— Да, всегда. Но больше всего я хочу, чтобы все это принадлежало тебе сейчас, сию минуту, сию секунду. Скорее, Джон, не медли…

Джон опрокинул Стефани на спину. Женщина забросила руки за голову, потом вцепилась пальцами в спинку кровати и протяжно вздохнула.

На следующее утро по-прежнему сильно штормило и хлестал дождь. Океан тонул в дымчатом молочком мареве. Даже берега было не видно. И когда в перерывах между шквальными порывами ветра небо прояснялось, то по ту сторону охваченного штормом залива виднелись только окутавшие подошву гор облака.

После завтрака Стефани накинула плащ и ушла, оставив Джона одного. Он долго ходил по номеру, как бы прикидывая, с чего начать работу. Наконец, подошел к своему чемодану и решительно достал два больших новых альбома с хорошей бумагой.

Он взял карандаши, фломастеры и уселся за стол. Работалось просто и легко, возможно, даже слишком легко.

— Будь осмотрителен, — говорил Джон сам себе. — Очень хорошо, что у тебя вроде бы все получается, и получается так просто. Чем проще, тем лучше. Но самое главное, чтобы умом ты понимал, что все это не не так уж и просто. Представь себе, как сложно то, что ты хочешь изобразить, а потом уж принимайся за дело. Ведь все, что было и все что ты видел, — это очень настоящее. А как это все перенести на бумагу? Как впечатления и воспоминания изобразить на листе? Как из них сделать изображение? Как его оживить?