Николай Японский - Дневники св. Николая Японского. Том ΙII

• Название: Дневники св. Николая Японского. Том ΙII
• Автор: Николай Японский
• Издательство: Гиперион
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2004
• ISBN: ISBN 5-89332-093-Х (III т.)

Издание настоящей книги осуществлено при поддержке Фонда Ниппон.

Publication of this book was supported by Grant–in–Aid from the Nippon Foundation.

Под редакцией Кэнноскэ Накамура

Дневники святого Николая Японского: в 5 т. / Сост. К. Накамура. Т. 3. — СПб.: Гиперион, 2004. — 896 с.

Настоящее пятитомное издание представляет собой первую полную публикацию огромного дневника, который на протяжении всей своей жизни вел основатель русской Православной миссии в Японии архиепископ Николай Японский (1836–1912).

Третий том дневников охватывает период с 1893 по 1899 гг.

Исходный pdf - http://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=4474675

Предание.ру - самый крупный православный мультимедийный архив в Рунете: лекции, выступления, фильмы, аудиокниги и книги для чтения на электронных устройствах; в свободном доступе, для всех.

---

13/25 августа 1898. Четверг.

На пути и в Токио.

Выехав вчера, в пять сорок восемь часа вечера, со станции Урамаци, в Аомори, с прямым поездом в Токио, сегодня, в семь часов вечера, был на станции Уено, Токио, а чрез полчаса на Суругадае, дома. Нашел здесь все благополучным. Рассказал вкоротке о результатах путешествия, узнал главные здешние новости, из которых наиболее приятна та, что старуха Анна Кванно, начальница Женской школы не только не умерла, но значительно поправилась и подает надежду еще жить на благо школы. Оставленный хозяином здесь о. Андроник отлично вел дела: разослал содержание служащим Церкви, распорядился ремонтными работами и прочее.

14/26 августа 1898. Пятница.

Токио.

Утром посетил болящую Анну, осмотрел ремонты зданий и стал читать церковные письма, которых накопилось сотни полторы. Перечитали с Давидом до полдня самые важные, исполнения по которым или ответы неотложны; потом он пошел с Нумабе писать ответы и отсылать деньги, так как большая часть просьбы касалась оных. Я один прочитал письмо о. Петра Кано, адресованное мне в собственные руки. Пишет, что «возмутители мира в Одавара в постоянных сношениях с о. Павлом Савабе, недавно ездили в Токио к нему служить панихиду; письмо их ко мне с просьбой убрать о. Петра из Одавара, писано будто бы Ильей Сато с черняка, собственного о. Павлом, — так сам Илья говорил, — просьба их к священникам — внушение о. Павла», и так далее. Не верится, чтобы старик о. Павел, проученный своим неудачным возмущением в 1884 году, до сих пор был так неблагоразумен и неблагонамерен. Просит о. Петр внушить ему не поддерживать своим участием упорства христиан, а действовать к умирению их. Увидим.

После полдня семинаристы явились из Тоносава, где провели каникулы; смотрят очень бодрыми и здоровыми.

За всенощной было очень мало христиан из города. Паникадила не зажигали, так как были отворены северные и южные двери храма — тягой задувало бы.

15/27 августа 1898. Суббота.

Успение Пресвятой Богородицы.

Ровно восемнадцать лет, как я в последний раз служил с Высокопреосвященным Исидором в Петербурге, после чего простился с ним и отправился на вокзал для следования сюда. Когда, прощаясь, я упомянул, что «Бог даст мне еще увидеться с ним», он ответил: «Нет, где уж? А услышите, отслужите панихиду». Да молит его душа, столь участливая к Японской миссии, чтобы Господь поскорее просветил сию сторону светом Евангелия!

За Литургией было так много христиан, что о. Андроник удивился: «Праздник Богородицы чтут так же, как в России», — говорит; третьего дня он жаловался, что на праздник Преображения почти никого не было в Церкви. Погода сегодня была очень хорошая, оттого, видно, и пришло больше. Между прочими был один патер; сначала стоял в дверях, потом с доктором Кёбером в правом крыле Церкви, и заявил себя очень скверно тем, что ни на каждения, ни на благословения не преклонил хоть бы мало голову, а стоял совершенным истуканом; наш бы, православный, непременно отдал привет католическому епископу; ведь таинство священства взаимно нами признается и уважается. Но в этом–то и выражается, что католичество — яд мира, и что ему предстоит то же, что было с ересью Ария, то есть исчезновение из мира. Протестантство не менее — переряженный гностицизм, отливающий всеми цветами красивой ящерицы; и его участь та же. Будущее чревато еще какими–то извращениями и извратителями до антихриста включительно, — но всех удел — погибель. Только истинному Христову учению суждена несокрушимость.

День прошел в обычных мелких занятиях; ни на полчаса дверь не остается спокойною; по–видимому, все мелочи, — но жизнь и есть сцепление мелочей; большие кольца в этой цепи всегда и везде редки.

16/28 августа 1898. Воскресенье.

Богослужение; после него много гостей. После обеда чтение накопившихся писем; вплоть до шести часов продолжалось оно с немногими перерывами, и все еще больше тридцати писем осталось на завтра. Замечательных мало. Фома Танака, катихизатор в Вакаяма, пишет, что он во время проживания здесь на общей катихизаторской квартире в дни Собора поражен был дурным поведением некоторых молодых катихизаторов: в разговорах то и дело, что злословят священников и старших катихизаторов, напиваются пьяны и шумят; возвращаются поздно вечером и лезут в ванну с служанками; с последними ведут себя неприлично, и подобное. — Мы с Нумабе пересматривали список катихизаторов, стараясь догадаться, кого он разумеет; и больше пяти–шести, действительно, молодых и дрянненьких людей, вроде Кувабара, Такаку, не могли никого заподозрить в вышеозначенных неприличиях. Советует Танака вперед размещать священников по комнатам катихизаторов при подобных собраниях; оно так и было доселе; нынче в первый раз священники, для удобства их взаимных совещаний, помещены были вместе, катихизаторы отдельно от них. Вперед нужно будет держаться прежнего обычая. — Жалуется еще Фома Танака будто священники выдают тайны, сообщаемые им на исповеди; таков будто священник Оосака (то есть Сергий Судзуки действительно, сверх всяких моих чаяний, — глуповатое дитя, кажется, на всю жизнь). Оставлено письмо его для прочтения — без имени автора — всем священникам совокупно на следующем Соборе, с напоминанием канонических прещений по сему предмету.

Катихизатор в Мидзусава, Иоанн Синовара, пишет толки языческих родственников и дворни княгини Анны Русу, будто смерть ее здесь в госпитале, куда она привезена была для лечения от чахотки, ускорена была предложением о. Павла Савабе исповедаться и причаститься. Злостные толки, которыми они стараются отчасти оправдать языческое погребение Анны. Но Господь примет ее душу не по погребении, а по вере.

17/29 августа 1898. Понедельник.

Чтение писем и ответы и распоряжения по ним.

В школы являются учащиеся, — свидание с ними и расспросы некоторых о их Церквах. — Филипп Узава, катихизатор в Сука, привел двоих в Катихизаторскую школу и хвалится хорошим состоянием своей Церкви; Лукина Оонума, жена учителя пения в Маебаси, привела двоих в семинарию и не нахвалится блестящим состоянием Церкви в Маебаси. Подавай Бог! Из Коофу двое просятся в Катихизаторскую школу. Ступай!

18/30 августа 1898. Вторник.

Прием приходящих учеников, учениц и их родителей.

В Семинарии производился экзамен новичкам; собрались далеко не все; всего пятнадцать мальчуганов держали экзамен; из них двое язычников: сын придворного поэта, Фукуба, и сын одного богатого человека, отдаваемый к нам, по общему фамильному совещанию, для направления его поведения.

19/31 августа 1898. Среда.

Профессора семинарии, кандидаты академий, составляли распределение уроков и пришли ко мне с просьбою — прибавить им жалованья; хотел я употребить для преподавания в Семинарии на место выбывшего Петра Исигаме Иоанна Фукуяма; они: «Не нужно Фукуяма, мы сами управимся со всем, но в поощрение нам разделите на нас жалованье Исигаме». Прислали они депутатами Пантелеймона Семеновича Сато и Иоанна Акимовича Сенума; первый с чисто ораторскими приемами говорил мне речь; я мало слушал его, обдумывал дело и сказал: «Сделайте распределение и покажите мне, потом о жалованье решим». Часов чрез пять принесли распределение; по пятнадцати уроков на каждого в неделю, тогда как прежде всегда было не больше двенадцати; предметы расположены довольно хорошо. Сказал я: «В продолжение месяца наблюду, во всей ли точности вы будете выполнять расписание; профессор должен быть в классе пять минут после звонка, — ни минуты позднее должен сидеть до выпускного звонка; должен дома готовиться к классу и говорить полезную лекцию, а не болтать зря, или сидеть молча. Если все это найду в точности выполненным, то разделю вам жалованье, шедшее Исигаме, — тридцать ен, по пять ен на брата». Пантелеймон Сато и Иоанн Сенума заверили, что «свято исполнят свои священные обязанности». Увидим.

Были еще Иоанн Акимович Сенума и его супруга Елена уведомить, что помирились с инспектрисой Женской школы Елисаветой Котама. Слава Богу! Но как это нелегко сталось! Анна Кванно, умирая (то есть когда все — и она сама — думала, что настал последний час ее, чего, слава Богу, еще нет) призвала к себе Елисавету и стала едва внятным голосом убеждать ее прекратить вражду: «Пусть Надежда Такахаси упорствует, — она не так важна в школе, но ты предназначена занять место начальницы после меня, — ужели ты хочешь разорить школу? Перестать печалить епископа, который решился скорее уволить тебя из школы, чем оставить начальницей заведения, где главный предмет христианская любовь», и так далее. Котама обещала исполнить завещание умирающей — помириться. И ныне произошло сие. Главным посредником был старик Сергий Нумабе. У Анны, едва имеющей силы иногда приподняться до сидячего положения, заметил он приготовление к чайному угощению и дал знать Ивану Акимовичу и Елене; они пришли к ней и были приняты с материнскою ласкою; пришла и Елисавета Котама, — взаимно извинились и излили поток любезностей она и Елена; Анна была в восхищении и угостила их чаем, после чего Елена с супругом сделали визит Елисавете во второй этаж; все ученицы, вчера наставленные Анной (для чего она призывала их в свою комнату), видели это и отдавали поклон Елене. Видела это и Надежда Такахаси, все еще злящаяся, — она сидела на то время в конце коридора; но, вероятно, и ее недолго будет держать демон злобы в своих оковах. — Нумабе потом пришел ко мне возвратить деньги — месячное жалованье Котама и Такахаси, которое я когда–то послал им чрез него, чтобы они взяли и оставили школу, если не хотят помириться. И с ним мы порадовались, что Господь устроил дело к лучшему. Дай Бог и вперед мир, тишину и любовь!