Николай Японский - Дневники св. Николая Японского. Том ΙII

• Название: Дневники св. Николая Японского. Том ΙII
• Автор: Николай Японский
• Издательство: Гиперион
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2004
• ISBN: ISBN 5-89332-093-Х (III т.)

Издание настоящей книги осуществлено при поддержке Фонда Ниппон.

Publication of this book was supported by Grant–in–Aid from the Nippon Foundation.

Под редакцией Кэнноскэ Накамура

Дневники святого Николая Японского: в 5 т. / Сост. К. Накамура. Т. 3. — СПб.: Гиперион, 2004. — 896 с.

Настоящее пятитомное издание представляет собой первую полную публикацию огромного дневника, который на протяжении всей своей жизни вел основатель русской Православной миссии в Японии архиепископ Николай Японский (1836–1912).

Третий том дневников охватывает период с 1893 по 1899 гг.

Исходный pdf - http://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=4474675

Предание.ру - самый крупный православный мультимедийный архив в Рунете: лекции, выступления, фильмы, аудиокниги и книги для чтения на электронных устройствах; в свободном доступе, для всех.

---

31 декабря 1897/12 января 1898. Среда.

Утром сходили в Банк Мицуи сдать деньги: я миссийские десять тысяч на полгода, о. архимандрит тысячу четыреста, о. Андроник семьсот, оставшиеся у них от дороги, на год, на шесть процентов. После обеда втроем ходили гулять в парк Уено. Потом у меня был христианин из Омумура [?], близ Монбецу, в Хоккайдо, Яков Нива, приказчик в рыболовном заведении; принес две ены на Церковь; человек, видимо, благочестивый; совсем один христианин на свою округу; я обещал написать о. Николаю Сакураи, чтобы имел его в своем приходе и посетил ту местность; быть может, в Монбецу тоже найдутся наши христиане.

Всенощную служили торжественно: кроме нас троих выходили на литию и Величание пять японских священников. Пение было на правом — хорошо, на левом — разнили. Христиан в Соборе, кроме учащихся, почти ровно никого.

Сим кончается старый год. Благослови его Бог! Он дал Миссии двух миссионеров: о. архимандрита Сергия и о. Андроника. Люди, кажется именно те, о которых я молился, которых всегда ждал: смотрящие только на дело, и смотрящие — просто, ясно, смиренно и зрело; никаких ходуль, ни малейшего идеальничанья, грозящего разочарованием, у них не заметно. О. архимандрит здоровее, чем я воображал его, и, кажется обещает здравую и долгую деятельность здесь; о. Андроник — именно, кажется, тоже хозяин, о котором я мечтал: скромный, молчаливый, но ко всему внимательный и на все готовый тотчас дать отзыв, по своей ни на минуту не усыпающей бодрости. Дай Бог! Дай Бог! Им бы расти, мне бы молиться!

1898–й год

1/13 января 1898. Четверг.

С девяти часов Литургия, в соборнем совершении которой участвовало нас трое и четыре японских священника. Проповедь говорил о. Павел Сато. После Литургии обычные поздравления; обед у отцов Сергия и Андроника с кандидатами и другими, говорящими по–русски. Поздравления русских: о. Глебова, Янжула и Чагина, князя Лобанова с супругой. С четырех часов «Симбокквай» в женской школе, с угощением, речами Надежды Такахаси и учениц, «кото» Евфимии Ито и учениц ее.

Сущность речей была — радость прибытия новых миссионеров и приветствие им.

Георгий Мацуно, катихизатор в Хацивоодзи, был; говорил:

— В Обуци просят проповеди.

— Так как в Хацивоодзи теперь новых слушателей нет, то отправьтесь в Обуци и преподайте там учение желающим, но для этого нужно жить там месяц или больше беспрерывно; редкие же посещения бесполезны; а по дальности расстояния (семь ри) часто посещать трудно.

Петр Мисима, катихизатор в Оота, вечером был, — на перепутье в Атами, к больному из Оота, слушателю христианского учения; говорил, что «в Оонума и окрестностях нужен проповедник». Пусть, при досуге, проповедует там.

2/14 января 1898. Пятница.

В шесть часов прозвонил колокольчик встать, и начались обычные занятия по школам, а у нас с Павлом Накаи по исправлению перевода Нового Завета. Только мешали сегодня: во–первых, Петр Мисима привел своего знакомого и слушателя веры в Оота — богатого купца, бывшего «сизоку» (в войне против Сайго потерявшего палец), у которого вчера на станции железной дороги мазурик вытащил сто ен; подарил ему книжек и иконку, ибо очень близок к крещению; во–вторых, некто Александр Филлипович Rowers с супругой Прасковьей Николаевной, родом из Гижиги; оба юные, воспитанные в Владивостоке, заводящие торговое рыбное дело от своей компании в Кобе; едущие по делу рыбному в Хакодате; проезжая чрез Токио и имея несколько часов до отхода чугунки, заехали с чемоданами сюда; показана им Миссия о. Андроником, угощены обедом и отправлены на станцию к трем часам.

Была, в четыре с половиною часа, с новогодним визитом посланница Елисавета Алексеевна Розен, за себя и мужа, который очень был занят и болен простудой.

С шести часов в Семинарии был «Симбокквай», по случаю приезда отцов Сергия и Андроника. Почти до девяти мы втроем просидели там в столовой. Вяло тянулись речи, — наполовину по японскому звучанию, патриотические, наполовину религиозные; было и пение, светское и духовное, — то и другое плохое. Оживили несколько шарады с подарками по жребиям; жребий «необходимое на заре» — выдается мыло; жребий «принадлежность лицемера» — выдается «раппа» (труба)…

3/15 января 1898. Суббота.

Утром в шесть часов — к Обедне, потом обычные занятия.

В двенадцать часов у отцов архимандрита и Андроника собрались к обеду господа Накаи, Хорие, Исикава и прочие — переводчики и редакторы церковных изданий.

Вечером за всенощной на левом клиросе так зарознили, что я позвал в алтарь Дмитрия Константиновича Львовского и велел ему отправить туда Алексея Обара, после чего до конца службы пели отлично; регент левого хора, Иннокентий Кису, — и малоспособный, и лентяй.

О. Андроник сегодня начал изучение японского языка с учителем; первою учебною книгою служит молитвослов (сёокитоосё), учителя диакона Стефана Кугимия.

4/16 января 1898. Воскресенье.

Проливной дождь, когда звонили к Обедне, оттого христиан в Церкви, кроме учащихся, совсем мало было.

После Обедни о. Фаддей Осозава зашел и говорил, что исповедал и приобщил святых тайн больного при смерти Павла Оои (Кенторо); болен тифом, и врачи говорят, что жизнь в опасности. Жена у него сошла с ума, и он взял наложницу, от которой имеет уже двух детей, — старшего крещенного; приобщаться поэтому ему не следовало в обыкновенном состоянии; но смертная опасность извиняет допущение к таинству. О. Фаддей говорит, что приносил покаяние он так искренно, что от слез и плача почти не мог говорить. Сказано о. Фаддею, что если Оои выздоровеет, то тем не менее должен подлежать отлучению от Святого Причастия еще по крайней мере на семь лет. Собственно, оказать снисхождение ему и можно бы: жена в неизлечимом умопомешательстве; но пример его послужил бы к соблазну других, тем более, что он такое заметное лицо, известное на всю Японию.

Отцы архимандрит Сергий и Андроник и сегодня разделили хлеб–соль с гостями: о. Алексеем Савабе, диаконом Павлом Такахаси, иподиаконами, регентами и прочими. Потом в библиотеке выбрали книги, необходимые для первоначальных занятий здесь. —

Вечером обычные занятия.

5/17 января 1898. Понедельник.

Из Одавара христианин Михаил Кометани был; увидел я его в канцелярии:

— Не имеет ли что сказать мне? — спрашиваю.

— Как же; говорить о Церкви.

— Пожалуйте ко мне. — Привел его к себе, усадил. Начинает:

— Христиане никак не могут примириться с о. Петром, а еще больше удаляются от него, потому что он христиан ненавидит, злословит, к ним не идет…

— Несколько раз был у меня о. Петр по поводу своей размолвки с христианами и никогда не хулил христиан, не выражал к ним ненависти, а только печалился.

— Нет, он ненавидит нас. — И так далее. Видя, что чем дальше в лес, тем больше дров, я перестал говорить о сем предмете.

[Пропуск в оригинале]

7/19 января 1898. Среда.

В три часа назначена была свадьба катихизатора в Хондзё Иоанна Ямагуци с Юнией Моки, молодой христианкой из того же прихода; но собравшиеся в Собор христиане и родные приобщали их до пяти часов; в первый раз такая неаккуратность в сем деле; какая причина, еще не знаю.

О. Алексей Савабе был; просил квартирные для прихода Ёцуя, в то же время говорил, что приход этот, лучший из его приходов, опускается, ибо Иоанн Като, считающийся ныне катихизатором сего прихода, молод и слаб для него.

— Я вам давно велел поместить в этом приходе Фому Исида, лучшего из ваших катихизаторов, живущего теперь в загоне у вас, на окраине города; отчего же вы не слушаетесь?

— Христиане в Иоцуя говорили, чтобы оставить там Като.

— Вы должны руководить христианами, а не слушаться их в сем деле; и зачем же вы слушаетесь христиан, а не слушаетесь меня? — И так далее. Он уверял сначала со смехом, потом как будто собираясь плакать, что не слушается меня. Но ничего путного из всяких разговоров с такими людьми не выходит; пусть себе служат, насколько позволяет им их своенравие; могли бы работать на все пять талантов; коли четыре в землю зарывают, не слушаясь никаких резонов, — их дело; можно терпеть их за службу хоть на один, ибо лучших людей нет.

8/20 января 1898. Четверг.

В час пополудни была свадьба смотрителя «Сингакко» Иоанна Сенума, кандидата богословия, с Еленой Ямада, воспитанницей и потом учительницей нашей женской школы. Но в Собор, на богослужение бракосочетания, из женской школы пришли для пения только ученицы второго и третьего класса, и то потому сии присланы были, что я вчера просил Анну Кванно прислать певчих; больше — ни учительниц, ни старших учениц, ни младших. И никого из женской школы не было. Это — протест женской школы против неодобрительного поведения Елены Ямада; больших проступков за ней нет, девушка она честная, в смысле девственности (иначе и не то было бы!), но кокетка порядочная, — к счастью, единственная в сем роде между христианками; многие за нее сватались (я знаю восемь человек; некоторым она прямо отказывала, иных водила за нос и потом отказывала, особенно возмутителен последний ее поступок с братом учительницы Надежды Такахаси, Григорием, переводчиком у русского морского агента; совсем дала обещание выйти за него; долго была с Надеждой — точно родная сестра; и вдруг, когда посватался Иоанн Сенума, отказала. Извиняют ей даже и это, но зачем солгала при сем? «Родители не позволяют, — отец говорит, что я должна выйти за приемыша в дом», — и так далее. И вознегодовали все, и правы! Очень жаль, что все это так!