Николай Японский - Дневники св. Николая Японского. Том ΙII

• Название: Дневники св. Николая Японского. Том ΙII
• Автор: Николай Японский
• Издательство: Гиперион
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2004
• ISBN: ISBN 5-89332-093-Х (III т.)

Издание настоящей книги осуществлено при поддержке Фонда Ниппон.

Publication of this book was supported by Grant–in–Aid from the Nippon Foundation.

Под редакцией Кэнноскэ Накамура

Дневники святого Николая Японского: в 5 т. / Сост. К. Накамура. Т. 3. — СПб.: Гиперион, 2004. — 896 с.

Настоящее пятитомное издание представляет собой первую полную публикацию огромного дневника, который на протяжении всей своей жизни вел основатель русской Православной миссии в Японии архиепископ Николай Японский (1836–1912).

Третий том дневников охватывает период с 1893 по 1899 гг.

Исходный pdf - http://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=4474675

Предание.ру - самый крупный православный мультимедийный архив в Рунете: лекции, выступления, фильмы, аудиокниги и книги для чтения на электронных устройствах; в свободном доступе, для всех.

---

— Если считать эти должности равно обязательными, то никак нельзя. К кому пошел бы священник–лекарь, если бы к нему пришли разом просить — один окрестить младенца, другой помочь больному? Что стал бы делать священник–лекарь, если бы он пришел в храм совершать Литургию, а тут же за ним пришли звать его к больному, который, быть может, и опасен? — Хорошо священнику знать и медицину, но это в исключительных случаях, где нет врача, или где трудно добыть его, или при внезапных несчастных случаях, либо заболеваниях; и все это после исполнения обязанностей врача духовного и поколику не мешает сему исполнению. — Касательно же Андрея Сасагава есть и другое препятствие. Он служил когда–то катихизатором; потом оставил эту службу без всяких уважительных причин, кроме «не хочу». Пусть бы у человека были какие–либо внешние препятствия, например: семейные обстоятельства, головная или иная боль и тому подобное. Ничего подобного! Сколько я ни уговаривал его перемыслить, следовать брату Петру, который тогда уже был священником. «Не хочу!» — и больше никаких резонов. Вышел; человек способный, изучил лекарское искусство, — ныне врач и порядочный христианин, и слава Богу! Пусть и будет сим до конца. Избирать же его во священники опасно. Что, как он, прослуживши и священником год–два, опять скажет «не хочу»? Тогда будет не хорошо уже не для него только, а для Церкви: скомпрометирует он ее немало. Итак, «вангамамано хитоо», пожалуйста, в священники не намечайте, а поищите кого понадежней.

Ооцуки обещал передать это христианам и последовать сему. Просил он, после праздника, пожить в Миссии несколько дней, чтобы восполнить свои знания по причетничеству и певчеству, ибо в Такасимидзу при богослужениях заведует сими частями. Ладно!

За праздничной всенощной христиан весьма мало было; пение было преплохое, особенно на левом клире. Грустно очень было!

25 декабря 1897/6 января 1898. Четверг.

Праздник Рождества Христова.

Пасмурный день по наружности и пасмурно начался по душе; встал с сильною головною болью от чада из печки ночью (уголь вывалился).

В начале Обедни христиан почти никого; но тут же праздничное настроение возобладало; пред мысленными очами встала будущая Японская Церковь, обильная христианами, — и я начал славословить Господа под чтение Часов. Мало–помалу набралось и христиан, так что к концу Обедни была почти полна Церковь. Благодарение Господу и за это! Все же христиане не вполне покинуты благодатью Божиею и раз–два в году отверзают дверь сердца толкущему в нее Господу, а Он милосердый, и за это до конца возлюбит их!

После Литургии о. Павел Сато с певчими христославил у меня; потом о. Павел и все священно — и церковнослужащие, также наставники Семинарии, пили чай в редакции «Синкай», а я роздал певчим обычное на «кваси» (певшим более года сорок сен, менее — тридцать сен; дело сие было нелегко, ибо из пальца не переставала течь кровь, — поранил же звездой при торопливой перемене платья после службы). Множество и других поздравлений и раздач денег — служащим и детям; все по установившемуся уже отчасти обычаю.

Часа в три отправился в Посольство поздравить барона Розена и прочих там с праздником. Застал в кабинете барона — вместе с ним — военного агента генерала Николая Ивановича Янжула и морского агента Ивана Ивановича Чагина; видно, что только что кончили совещание. Барон не скрывает, что время здесь для нас довольно трудное: занятие нашей эскадрой Порт–Артура грозит неприязненными отношениями к Японии, а вместе, быть может, и к Англии. Впрочем, — впрочем, баронесса угостила чаем и сладким пирогом, а собравшиеся члены Посольства всякой болтовней.

На всенощной были только учащиеся. После Яков Яманоуци пришел проститься; младшего, четырехлетнего, сына берет с собой домой, старшего оставляет у Тадаки; я обещался выдавать ежемесячно три ены на содержание его, пока поступит в Семинарию.

Говорил Яманоуци, что Симон Тоокайрин (соблудивший в Немуро и за то лишенный звания катихизатора) очень усердно помогает ему по Церкви и имеет намерение проситься опять на катихизаторскую службу. Я ответил, что если Симон предварительно не женится, то нельзя поступить ему на службу Церкви; и сам он не будет обеспечен от нового греха, и люди не будут уверены в нем. Но ему тридцать один год — пора жениться, — пусть возьмет кончившую курс в Женской школе и потом, спустя некоторое время, просится на службу…

[пропуск в оригинале]

…Сергия Нумабе. За завтраком о. Павел Савабе вспоминал первое время христианства здесь и прочее.

С трех часов мы втроем поехали с визитом к профессору Рафаилу Густавовичу Кёберу; слушали, между прочим, его великолепную игру на фортепьяно. От него заехали к о. Павлу Сато с визитом, после чего я вернулся домой. Отцы Сергий и Андроник отправились к о. Сергию Глебову.

Утром я сходил с Давидом осмотреть продающееся внизу место: нельзя купить; скат, на котором нельзя строить; нынешние постройки не на многое годны; земли 350 цубо, а цена двенадцать тысяч ен. Зашедшей после обедни М–me Софии Сугияма сказал, что не куплю.

После завтрака был катихизатор из Оцу, Иоанн Судзуки; дело проповеди там идет хорошо ныне; с Собора крещен двадцать один, и новые слушатели есть. Сказал я ему, что живущему ныне дома, в Сакура, по болезни, катихизатору Николаю Гундзи буду посылать содержание, если он станет помогать по проповеди в Оцу или Сакура; Судзуки говорит, что он может; когда же совсем оправится, то пусть явится на место своей службы в Коодзимаци, в Токио. — Сказал еще Иоанну Судзуки, что буду давать его жене Марии две ены ежемесячно на содержание, если он пришлет ее сюда, как желает, для дальнейшего изучения пения, шитья и прочего; но пусть поместит ее, где сам хочет, — в Женской же школе нельзя, она переполнена.

29 декабря 1897/10 января 1898. Понедельник/

Позавтракав в одиннадцать часов, мы втроем (о. Сергий, о. Андроник и я) отправились в Иокохаму. Сначала в банках побыли, по делам, потом в лавке, где, между прочим, о. архимандрит купил за двести долларов фисгармонику. После — визиты сделали: консулу князю Лобанову, военному агенту генералу Янжулу и морскому агенту лейтенанту Чагину. Все были очень любезны, Янжул (Николай Иванович) и его семейство особенно; за чаем и разговорами у них просидели часа два; вернулись в Токио в восемь часов.

30 декабря 1897/11 января 1898. Вторник.

Отцы архимандрит и Андроник сделали за день визиты всем наставникам Семинарии — академистам и господам Хорие и Накаи. Вечером у них обедали, по приглашению, о. Сергий Глебов и диакон Дмитрий Константинович Львовский.

Перечитал накопившиеся с праздника письма; поздравительных писем было восемьдесят четыре, «хагаки» семьдесят восемь, телеграмм двенадцать. Кроме того, было несколько деловых церковных писем. — Илья Сато, из Одавара, пишет, что христиане значительно успокоились: в праздничную Рождественскую службу было человек девяносто в Церкви, несмотря на то, что снег и грязь остановит дома многих старцев и детей; было «фукубики» в пользу сирот приюта Даниила Тадаки; настроение всех очень мирное и праздничное. — Из Касивакубо, в свою очередь, извещают, что там и во всей окрестности христиане очень порадованы были служением у них в праздник о. Петра Кано; восемьдесят человек было в Церкви в праздник Рождества, и так далее.

Симеон Мацубара, из Аомори, пишет, что там один очень благочестивый христианин Епископальной Церкви, усумнившись в непрерывности преемства епископства в своей Церкви, пошел изучать католичество; не понравилось ему оное: ныне изучает православие, и все больше и больше удовлетворяется им; другой христианин — из «Ицциквай» уже перешел в православие — не мог успокоиться на учении своего миссионера, что причащение — простой хлеб, крещение — простой знак, не очищающий от грехов. —

О. Сергий Судзуки, из Оосака, описывает истинно христианскую кончину благочестивого врача Петра Сираи и его погребение; пока были силы, всегда ходил в Церковь; умер, пособоровавшись, в день нового года. Пишет еще, что вместе с катихизатором Варнавой Симидзу христославил по–русски у нашего консула в Кобе, Феодора Ивановича Васильева, — получил за это на Церковь пятнадцать ен; на сии деньги вместе с тем, что приложат к сему христиане Оосака, он думает заказать запрестольный крест, очень нужный при похоронах. —

Христианин в Коорияма, Матфей Хисикава, написал прекрасный некролог своего недавно умершего катихизатора Ильи Накахара; отдан для напечатания в Сейкёо–Симпо; в знак любви и благодарности своей к усопшему христиане Коорияма поставили ему надгробный памятник, стоивший около тридцати ей, что немало для малого и небогатого христианского общества.