Стивен Бакстер - Лучшая зарубежная научная фантастика

• Название: Лучшая зарубежная научная фантастика
• Автор: Стивен Бакстер
• Издательство: Фантастика
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-91878-096-1

Тридцать рассказов, представленных в ежегодной коллекции Гарднера Дозуа, несомненно, порадуют поклонников научной фантастики. Вот уже более трех десятилетий эти антологии собирают лучшие образцы жанра по всему англоязычному миру, и мы в свою очередь рады предложить вниманию читателей произведения как признанных мастеров, так и новые яркие таланты. Встречайте: Стивен Бакстер, Паоло Бачигалупи, Элизабет Бир, Джеймс Камбиас, Алиетт де Бодар, Грег Иган, Чарльз Коулмен Финли, Джеймс Алан Гарднер, Доминик Грин, Дэрил Грегори, Гвинет Джонс, Тед Косматка, Мэри Робинетт Коул, Нэнси Кресс, Джей Лейк, Пол Макоули, Йен Макдональд, Морин Макхью, Сара Монетт, Гарт Никс, Ханну Райаниеми, Роберт Рид, Аластер Рейнольдс, Мэри Розенблюм, Кристин Кэтрин Раш, Джефф Райман, Карл Шредер, Горд Селлар и Майкл Суэнвик.

Большинство представленных здесь произведений удостоились престижных литературных наград, включая знаменитые «Хьюго» и «Небьюла». Премией «Хьюго» были отмечены и заслуги составителя, Гарднера Дозуа, неоднократно признанного лучшим редактором года.

---

Что вы испытываете, глядя на них, сильно зависит от того, откуда вы смотрите. Если делать это снизу, от поверхности моря, поднимая голову к ледяному своду, вы увидите довольно обычный водопад — цилиндрический поток в два метра шириной и сорок километров в длину. А вот если сидеть, закинув ноги наверх, вы увидите куда как более впечатляющее зрелище: титанический гейзер. Вода поступала с насосной орбитальной станции со сверхзвуковыми скоростями, и там, где она сливалась с основным океаном, вздымались бурлящие, многокилометровые волны, закручивающиеся пенными гребнями и вспучивающиеся пузырями точно какие-нибудь протуберанцы. Грохот стоял невообразимый, но листья созданных благодаря наноинженерии деревьев глушили его. Торбен чувствовал, как дрожит под ним ветвь, толстая, точно крепостные стены университета Джанн.

Вино было откупорено и разлито. Бисквиты, которые по старинной привычке вручную испек Ханней — в одном из своих Аспектов он был шеф-поваром, — разошлись по рукам и стремительно поглощались. Сладкое и легкое пряное вино мешалось на языке Торбена с солоноватыми брызгами очередного выкачанного пришельцами океана.

Существовали негласные правила посещения Водопадов. Никакой работы. Никакого теоретизирования. Никакого интима. Пятерых ученых как раз хватало для возникновения почти семейных отношений, и в то же время их было достаточно мало, чтобы образовать замкнутый коллектив. В основном их разговоры обращались к покинутому дому, к оставленным любимым, рождению детей, семейным успехам и неудачам, слухам, политике и спорту.

— Ах, да. Вот. — Етгер подбросил перед собой письмо, и оно медленно закружило в воздухе. Обитатели Гостевого Дома получали послания с родины на тонких, как волос, листках, отслаивавшихся от стен их комнат точно какая-нибудь перхоть. Способ доставки был даже в некотором роде красив, но неаккуратен: интимные письма порой приходили нежданно и, подхваченные порывом сквозняка, летели по коридорам гнезда. Нет ничего более неприятного, чем случайно заглянуть в чужую жизнь.

Торбен поймал и развернул шелестящий свиток. Пробежавшись по нему взглядом, он моргнул и перечитал еще раз. Затем он сложил его в восемь раз и сунул в нагрудный карман.

— Дурные вести? — Для столь мощного мужчины Етгер был на редкость чувствительной особой.

Торбен тяжело сглотнул.

— Да нет, ничего особенного.

Затем его внимание привлек взгляд Бележ. И Торбен, и все остальные проследили за ним. Водопады иссякали. С каждой секундой поток истончался все сильнее, превратившись вначале в спокойную реку, а потом и в тонкий ручеек. Грохот стихал. Со всех ветвей в воздух взмывали стаи Анприн, неотрывно следящих за умирающим водопадом. Потом жерло лифта обнажилось, и с него только изредка срывались титанические капли, отправлявшиеся в медленный полет к поверхности сферического моря. Воцарилась пугающая тишина. А затем деревья словно взорвались, когда во все стороны помчались силуэты Анприн, неистово набирая скорость, сбиваясь в тучи.

Сознание Торбена заполнилось вычислениями и образами. Заправка колонии явно еще не завершилась; этот процесс должен был занять еще несколько недель. Предполагалось, что океан поднимется почти до самого верха, и города-сталактиты превратятся в некое подобие выпирающих над его поверхностью рифов. Страх овладел Торбеном, и тот ощутил, как Фейаннен силится подняться наверх и перехватить контроль над телом. «Нет, дружок, тебе придется потерпеть», — сказал сам себе Торбен и, посмотрев на остальных ученых, понял, что и те пришли к похожим выводам.

Они устремились обратно к своему временному обиталищу, стремительно сокращая километры и прорываясь сквозь летучие легионы Анприн. По всему Гостевому Дому со стен отшелушивались трепещущие, подхватываемые сквозняками листки. Торбен подхватил один из них и, наплевав на этикет, прочел:

Саджей, ты в порядке? Что там у вас происходит? Возвращайся домой, мы очень волнуемся.

С любовью, Михенж.

Неожиданно во всех помещениях гнезда раздался голос Сугунтунга, анпринского связного, озвучившего приказ — очень вежливый, но все же именно приказ — всем немедленно собраться на главной обзорной площадке и прослушать важное сообщение. Торбен давно подозревал, что Сугунтунг на самом деле никогда не покидал пределов Гостевого Дома и просто не поддерживал человекоподобного облика, распавшись на отдельные, несвязанные нити.

За сетью, защищающей балкон, было видно вскипевшее человеческими силуэтами небо. Из-за горизонта мира-океана надвигались тучи, черные, словно чернила спрута.

— У меня для вас плохие новости, — произнес Сугунтунг. Сейчас он выглядел как серое, печальное бесполое существо, светящееся и стройное. Его голос не оставлял ни малейших сомнений, что он не шутит. — В двенадцать восемнадцать по времени Энклава Тей нами были отмечены гравитационные возмущения, прокатившиеся по системе. Их интенсивность позволяет установить, что к нам приближается большое количество крупных объектов, начинающих торможение после релятивистского полета.

Всеобщее оцепенение. Крики. Вопросы, вопросы, вопросы. Сугунтунг вскинул руку, призывая к тишине.

— Отвечаю; мы оцениваем их численность в тридцать восемь тысяч кораблей. Сейчас они находятся на расстоянии в семьдесят астрономических единиц от пояса Куипера, снижая скорость до десяти процентов световой, чтобы войти в систему.

— Девяносто три часа до того, как они доберутся до нас, — произнес Торбен. Числа, цветные числа, такие прекрасные и такие далекие.

— Да, — сказал Сугунтунг.

— Кто они? — спросила Бележ.

— Я уже знаю ответ, — отозвался Торбен. — Их враги.

— Скорее всего, — произнес связной. — Гравитационный и спектральный анализы выявили характерные сигнатуры.

Раздался гневный рев. Но благодаря особенностям своего «нитяного» строения, Сугунтунг легко смог перекричать разозленных физиков.

— Флот Анприн готовится к незамедлительному отлету. Одним из наших приоритетов является срочная эвакуация наших гостей и посетителей. Вас уже дожидается транспортное судно. Мы уходим из системы не только ради собственной безопасности, но и для того, чтобы защитить вас. Мы полагаем, что Враг не станет причинять вам вреда.

— Полагаете? — прорычал Етгер. — Уж простите, но что-то меня это ни капельки не обнадеживает!

— Но вы же не набрали достаточного количества воды, — с отсутствующим видом произнес Торбен, блуждая по лабиринту чисел и символов в своей голове, в то время как тревожные известия и неизбежность скорого возвращения домой маячили где-то на самом краю его сознания. — Сколько колоний вы успели заправить? Пятьсот или пятьсот пятьдесят? Вам не хватит этих запасов на всех, хотя загрузка и близка к восьмидесяти процентам. Что будет с остальными?

— Да плевать мне, что там с ними станет! — Ханней всегда был тишайшим и скромнейшим из людей; гениальным и в то же время стеснявшимся своих способностей. Теперь же, испуганный, беспомощный перед лицом космоса, по которому катились гравитационные волны неведомой, могучей армии, он взорвался гневом. — Я должен узнать, что произойдет с нами!

— Мы переносим все разумы на корабли, пригодные к межзвездному переходу, — Сугунтунг ответил только Торбену.

— Говоря «переносим», вы имеете в виду «копируем», — произнес Торбен. — А какая судьба ждет брошенные оригиналы?

Связной не ответил.

Етгер нашел Торбена зависшим в воздухе над обзорной площадкой. Тот изредка подергивал хвостом, и этого вполне хватало, чтобы бороться с ничтожно слабой гравитацией.

— Где твои вещи?

— У меня в комнате.

— Корабль отбывает через час.

— Знаю.

— Тогда тебе, должно быть, стоит…

— Я не улетаю.

— Ты что?

— Не полечу с вами. Я остаюсь здесь.

— Спятил?

— Я уже говорил с Сугунтунгом и Сериантеп. Все в порядке. Есть и другие, кто отказался покидать колонии.

— Ты должен пойти с нами. Нам понадобится твоя помощь, когда они придут…

— Девяносто часов и двадцать пять минут на то, чтобы спасти мир? Не думаю, что это возможно.

— Но это твой дом.

— Нет. Не после вот этого. — Торбен извлек сложенную записку из потайного кармана и, зажав между пальцами, протянул ее Етгеру.

— Ого.

— Именно.

— Но ты погибнешь. Мы все уже мертвы, ты же понимаешь.

— Более чем. За те несколько минут, что пройдут для меня, пока мы достигнем следующей точки, куда прыгнет флот Анприн, ты успеешь состариться и умереть несколько раз. Я все понимаю, но у меня больше нет дома.

Етгер отвернул лицо, чтобы не выдавать своей грусти, а затем крепко сжал Торбена и с пылом поцеловал.

— Прощай. Может, еще увидимся в следующей жизни.