Вячеслав Букур - Поиск-87: Приключения. Фантастика

• Название: Поиск-87: Приключения. Фантастика
• Автор: Вячеслав Букур
• Издательство: Пермское книжное издательство
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1987

Сборник новых приключенческих и фантастических произведений пермских литераторов.

---

— Не приходилось как-то.

— Это очень полезная штука. Индийская, старинная. Ее сейчас во всем мире признали. Делается это просто. Садишься, берешь в руки джапу…

— Берешь что?

— Джапу. Как четки, только сделаны специально. Читаешь мантру и перебираешь их. У меня, правду сказать, не настоящая джапа. Я в галантерейном три нитки бус купил — которые подешевле, и нанизал их на капроновый шнурок. А у… у некоторых есть и настоящая. Из Индии. Без туфты. Это чуть не полдня. У меня терпения не хватает. Правда мы… я занимаюсь этим недавно — с апреля только. С непривычки тяжко. Мне вот приносили почитать про нее. Про мантру. Не какое-нибудь, от руки переписанное, все четко — типографским способом, выдержка из отчета лаборатории по изучению биологических полей.

— Где же, интересно, такая лаборатория действует?

— Там не написано было. Может, она секретная.

— С чего бы это секретная лаборатория стала листовки печатать?

— Ну, я не знаю. Но там все расписано. И как мантра на организм влияет.

— Так она вместо диеты годится? И аэробики заодно?

— Зря смеешься. Это очень полезная штука. Не только для тела. Там еще пример приводился. Они города обследовали, так в тех, где мантрой большинство занимается, жители гораздо спокойнее.

— Называли, какие именно города? И в каких единицах они спокойность жителей измеряли?

— Да листовка-то маленькая: четыре странички. Про все не поместится.

— Лаборатория не названа, города не названы… Так научные отчеты не пишутся. А там хоть было указано, в какой типографии сей опус отпечатан, тираж, редактор и все такое?

— Н-не помню… Но ведь отпечатано же в типографии! И там ничего не навязывается. Обычно как пишут: это правильно и хорошо, так надо делать. Или наоборот: это все ерунда, так делать нельзя. А тут, видно, ученый писал. В конце так говорится: пусть каждый сам попробует и решит, серьезно это или бред.

— И никак не подписано?

— Что ты привязался к этой подписи? Нет, никак не подписано. И кляксы не было.

— Клякса — это что?

— Клякса — это печать. Так вот, ее тоже не было.

«Этой осенью он каждый вечер расспрашивал меня о вычислительных комплексах и уверял, что будет поступать только на наш факультет, — подумал Сергей. — Он даже начал тогда штудировать учебник по теории поля. А почему же все это кончилось?» — Сергей напрягся, но так и не вспомнил, что же разрушило «кибернетический ликбез», как называла их вечерние беседы Светка. Ее сильно обижало, что Сергей разговаривает с Андреем больше, чем с ней. «Иногда мне кажется, — сказала она, — что я тебе нужна только для одного». И они поссорились в очередной раз. Сергей подумал и решил, что проводить время со Светкой все-таки гораздо приятнее, тем более, что разговоров ему хватает и в других местах. И Андрюшка почувствовал, наверное, что Сергей стал разговаривать с ним с оглядкой на часы. Если честно, им со Светкой дышалось куда легче, когда вечером Андрюшки не было дома. Но тогда, полгода назад, он разговаривал совсем по-другому. Без развинченности. И тон был другой. И слова он подбирал по-другому. Интересно, откуда попала к нему эта приблатненная «клякса»?

— Можешь ты это… пособие, что ли, мне дать почитать?

— Я спрошу. Только парень, который мне его давал, за день читки монету просит.

— И много?

— Чиф.

— А по-русски?

— Червончик.

— Однако… Только ты ведь сказал, что эта штука маленькая. Так неужто я ее несколько дней читать буду?

— Прочитать-то ее можно и за полчаса. Это все равно — чиф. Раз в руки взял — плати. Но если ты переписать или перепечатать хочешь, тут ведь за один день можешь и не управиться. Или отдать вовремя не успеешь. Он иногда это специально делает: даст почитать и смоется.

— Похоже, что у него полушария выровнялись, да?

— Зря ты так. По одному нельзя ведь судить о целой системе, тем более, что на киртаны он не приходит. Но он тоже исправится. Потому что биополя ведь у людей взаимодействуют. Если у окружающих поля посветлеют, то и его биополе тоже очистится.

— У биополя еще и цвет есть? И кто его видел?

— Те, кто изучает, видели.

— Ты сказал, что мантру в Индии изобрели? А ведь восточные религии спиртное запрещают. В мантре про водку ничего не сказано?

— Конечно, сказано. Надо отказаться от спиртного, бросить курить. А в идеале и вовсе стать вегетарианцем.

— По-моему, вы эти правила не очень соблюдаете, а?

— Как раз соблюдаем. Курить мы завязываем. И пьем только если повод очень серьезный — день рождения, например.

— А по поводу, значит, можно?

— Если нельзя, но хочется — то можно.

— Андрюша, — не выдержал Сергей, — я считал, что мода на эту ересь уже прошла. Есть в серии «Эврика» хорошая книга Китайгородского…

— «Реникса». Знаю. Читал. Китайгородский не верит, а я верю. Я думаю, о биополях специально скрывают. Потому что, если кто научится на них воздействовать, он сумеет подчинять своей воле других.

Это был не тот, «осенний» Андрюша. Тот признавал логику фактов. Правда, это было и тогда — чтобы быть признанной им, гипотеза должна была отличаться от общепринятой точки зрения. Как долго доказывал он, что не было на свете поэта Шекспира! И никак не хотел верить энциклопедиям. Переубедила его книжка «Пять столетий тайной войны», где про Шекспира была целая глава. А как разговаривать с новым Андреем, Сергей придумать не мог.

На столе лежали две палочки, связанные веревкой. Сергей поднял их, удивившись неожиданной тяжести. Бамбук явно был залит свинцом.

— Это тоже для мантры?

— Это нунчаки, — Андрей взял палочки, неожиданно быстро раскрутил их над головой. — Понял? Никто не подойдет. Доску двухсантиметровую на мах колет. Если кто сунется — ки-йя! — он резко махнул нунчаками, — раз, и даже бир платить не придется.

— Нунчаками орудовать вы на киртанах учитесь?

— Одно другому не мешает. Даже наоборот. Гармоничный человек должен все уметь.

— И череп проломить?

— А что? Если надо? — и Андрей вертанул нунчаками над головой так, что воздух свистнул. — Ки-йя!

— А скажи мне, пожалуйста, — (вдруг Сергей решил, что и прямой путь тоже бывает коротким, и честный ответ можно получить только на честный вопрос), — в «легион» ваш входят только кришнаиты?

— Тоже Светка настучала?

— Да нет, ты сам брякнул.

Андрей помолчал, припоминая, и спорить не стал.

— Нет, «легион» — это совсем другое. Вообще-то мы договорились никому не рассказывать…

— Можешь и не рассказывать. Мне просто интересно, во что нынче играют в школе.

— Это не игра вовсе! Это… Ну, как бы… Товарищество, вот. Всегда ведь легче выжить и добиться чего-то, если тебя поддерживают, правда?

— Выжить — это точно. В тайге, например.

— Волков и в городах хватает, — фраза была не его. Старательно заученная, слишком быстро и гладко вылетела она.

— Интересно, чем же вы друг другу помогаете? Спекулировать, например?

Сказал и пожалел. Не нужно обижать собеседника, если нет нужды резко прервать разговор. Но Андрей, обидевшись, не замолчал, наоборот, атаковал:

— Выдумали такое слово — «спекуляция», а теперь сами его боимся. Торговлей люди занимались испокон веку. И будут заниматься. А те, у кого это не получается, будут говорить «фи». А когда понадобится, все равно на поклон идут.

— Идут, да не все.

— У кого денег нет, те не идут. Это точно. А завидуют — все.

— Я не завидую. За остальное человечество не скажу, не знаю, но пока не пойму: чего уж у вас есть такого завидного? Завидовать можно таланту. Или везению.

— Делать деньги — это тоже талант.

— Знаешь, в русском языке такого сочетания никогда не было — «делать деньги». Наши предки хорошо знали, что деньги или зарабатывают, или воруют.

— Неправда, мы у ни у кого ничего не воруем.

— А можно узнать, откуда вы берете… — нет, слово «книги» произнести было никак нельзя, Андрей не должен знать, что книжный магазин вычислен. Сергей ждал, что Андрей остановится, наконец, и сообразит задать вопрос, откуда стало известно про его коммерческие дела, но тот «удочки» не заметил до сих пор. — Свой товар где добываете?

— Мы его за деньги берем.

— Из магазина, вероятно? Значит, у обычного покупателя воруете.

— Да что там в магазине? Привезут десяток… штук. Все равно, если на всех делить, не хватит. Да и не дойдет это до прилавка, с нами ли или без нас. А я ведь ничем не хуже других, верно?

— Смотря каких других, — Сергею стало вдруг непроходимо скучно разговаривать. Стоит перед тобой шестнадцатилетний начинающий делец и доказывает, что он чуть ли не пользу приносит, и, похоже, сам в это верит. Вполне возможно, он заколачивает в месяц, как доктор наук, днем выравнивает полушария головного мозга, по вечерам тренируется вертеть свинчаткой, и ничего ему больше не надо. Он так доволен жизнью и собой, что разговаривать с ним не хочется. Переубеждать, искать аргументы, тратить на него силы? Если его не убедили тысячи правильных слов, им слышанных и читанных, стоит ли еще пытаться? Все равно на чем-нибудь их компания погорит, а в колониях есть специалисты по воспитательной работе. А если не погорит? Так и будет со своей философией урывать где только можно, и всем вокруг, так же, как сейчас Сергею, скучно будет с ним разговаривать, а кому-то даже и не скучно, а, наоборот, приятно, потому что нынче доставалы в цене.