Вячеслав Букур - Поиск-87: Приключения. Фантастика

• Название: Поиск-87: Приключения. Фантастика
• Автор: Вячеслав Букур
• Издательство: Пермское книжное издательство
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1987

Сборник новых приключенческих и фантастических произведений пермских литераторов.

---

— За деньги, что ли? Про такой бизнес я еще не слышал.

— За денежки. Но мы с тобой частное предпринимательство поощрять не будем. Ладно, жди.

Он обернулся в пять минут, сунул Сергею пакет: «Носи на здоровье. До завтра».

— Завтра все верну. В целости и сохранности.

— Да уж, пожалуйста. А то меня владельцы вздернут на карнизе. — А когда Сергей перешагнул уже порог, он спросил серьезно: — Слушай, а там, куда ты идешь, тебе физиономию не деформируют? Под гонконгскими очками? Может, вместе пойдем?

* * *

Продавец Зотина М. И. обратила на Сергея внимание только когда полыхнула неожиданно вспышка «Коники». Сергей подождал, когда загорится глазок, перевел кадр и вновь прицелился. Продавщица приподняла ладонью прическу, улыбнулась — затянуто, нарочито, и так же затянуто спросила:

— Это что у тебя за машина?

— Фотоаппарат специально для дураков. Надо только вставлять пленку и нажимать кнопку, — ответить было нетрудно, именно так всегда и говорил про «Конику» ее владелец, неохотно одолживший аппарат Сергею. Важно было другое — старательно удлинять во всех словах «а» и не тараторить по-уральски.

— Покажи, — она протянула руку в уверенности, что ей не откажут.

— Пожалуйста, — Сергей навскидку сделал еще один снимок, задвинул в гнездо вспышку и протянул аппарат.

— Джапан? — деловито спросила она.

— Франция.

— На сколько потянул?

— Если перевести в рубли, то три сотни. Но покупал я его не на рубли.

— А на что?

«Заблестели у нее глазенки, ой заблестели! А теперь мы уточним, который час. На нашей «Сейке» пятнадцать часов тридцать две минуты. А секунды они не показывают. Наверное, это какой-то дешевый вариант. Но ведь — «Сейка»! Смотри, девочка, любуйся. Неужто я тебя не заинтересую?»

— Если я тебе все сразу расскажу, то про что мы будем говорить вечером?

— Ты уверен, что мы вечером будем разговаривать? — спросила продавщица, а у самой в голосе не было ни возмущения, ни удивления. Даже кокетства было лишь чуть-чуть. Она только соблюдала ритуал.

— Если ты мне подскажешь, где в этом городе можно вечером хорошо посидеть, мы обязательно… — «паузу, держи паузу; а теперь осмотри ее сверху до… того, что уже за прилавком, откровенно осмотри, стоит ли время тратить. Достаточно. Вроде получилось», — п о г о в о р и м.

— Мы в семь закрываем. Подходи. Хорошее место я тебе покажу.

* * *

Во всех школах пахнет одинаково. Но только годы после выпуска позволят обнаружить этот запах. Вы ощутите его, едва перешагнув порог, и он потянет за собой цепь ассоциаций и воспоминаний. Эта школа была копией той, в которой Сергей учился. Лет пятнадцать назад их построили по чехословацкому проекту с десяток или даже больше. Похожие в плане на самолет, они были разбросаны по всему городу, и не раз, проходя мимо одной из них, Сергей ловил себя на том, что пытался отыскать на фасаде «свое» окно.

— Вы куда? — остановил его пионер с красной повязкой.

— Мне надо пройти к вожатой Шавровой.

— В каком она отряде?

Этого Сергей не знал. Он и не подумал спросить у Шавровой-старшей, в каком отряде вожатствует ее дочь. Во-первых, он не предполагал, что в городском лагере может быть несколько отрядов. А во-вторых, Шаврова-мама разговаривала с ним слишком уж ласково. И все вспоминала, как дружили они с Людмилой раньше, и все приглашала почаще заходить в гости. Сергею не нравилось, когда с ним так ласково разговаривают мамы, дочерям которых предстоит распределение в деревню.

— А вот отряда, товарищ дежурный, я не знаю.

Пионер покачал солидно головой, принимая подхалимское «товарищ дежурный» как должное.

— Но ведь вы знаете, как ее зовут?

— Конечно, ее зовут Людмила… — он задумался, вспоминая, как же зовут ее отца, продолжил неуверенно: — Васильевна.

— Значит, из второго, — так же степенно определил пионер. — Вы пока тут постойте, я кого-нибудь из второго отряда найду.

Он ушел в сумрак коридора, и спина его выражала солидность.

Пионер не возвращался долго, Сергей заволновался уже, правильно ли он вспомнил отчество, и не увела ли Людмила своих подопечных на экскурсию, и вообще, в ту ли школу он пришел, но тут вновь появился солидный пионер, а за ним выпорхнула Людмила. Она именно выпорхнула, легко, как все делала, легкость — это было в ней самое заметное и самое симпатичное. В постоянном движении становились незаметны ни смазанность черт лица, ни склонность к полноте. С разгону она подбежала совсем близко, но под неодобрительным взглядом пионера подалась назад:

— Ты? Откуда?

— Здравствуйте, Людмила Васильевна.

— Ах, да, конечно, здравствуй… те. Проходи… те.

Она провела его в пионерскую комнату.

— Слушай, по-моему, тот пионер в дверях не меньше чем председатель совета дружины. Или отряда. Нет?

— Вовсе нет. Это троечник и хулиган Вовка Рогачев. Мы его зовем Вовочкой, в честь тезки из анекдота.

— До чего внешность обманчива, а? Такой солидный, степенный, полный собственного достоинства… Сколько раз я горел на том, что делал выводы по первому впечатлению, а так ничему и не научился.

— По-моему, ты, наоборот, не доверяешь ни первому впечатлению, ни второму.

Во фразе был подтекст, понятный только им. Сергей очень не хотел, чтобы в их разговор вошли воспоминания.

— Я ведь по делу.

— Понимаю, что по делу. Ведь просто так ты теперь не заходишь. Ладно, давай свое дело. Только объясни, ты, случаем, в столицу не перебрался? Говорить ты стал как-то не так.

Значит, тренировка не пропала даром. Теперь только не расслабиться до вечера. А на вопрос можно и не отвечать.

За окном пионеры играли в волейбол. Падать на асфальт площадки было страшно, поэтому, если подача получалась, очко доставалось атакующей команде. Противники шли примерно поровну, и игрокам обеих команд было одинаково скучно.

— Помнишь, мы ездили как-то на Белый Мыс — давно, я, наверное, еще в школе училась. Все наши: ты, Олег, Виталька, Шурка… Мы играли в «картошку», и ты мне влепил мячом по голове. У меня до сих пор, как вспомню — в ушах звенит. Помнишь? Я тогда так на тебя обиделась…

— Я? По голове? Тебя? Не может быть.

— Неужели забыл?

— Забыл.

— Эх ты… Ладно уж, выкладывай свое дело.

— Людмила, ведь не может же быть такого, чтобы ты в своем педе сумела уйти от общественной работы?

— Не может. Да я, в общем-то, и не пыталась.

— А не в комитете ли ты комсомола?

— Нет, в факбюро.

— Жаль. Ну, а подружки в комитете есть?

— Тебе нужны именно подружки?

— Нет, необязательно. Пусть друзья.

— Смотря для чего.

— Мне надо узнать, кого у вас исключали из комсомола за последнее время. И за что.

— Очень надо?

— Очень.

— А скажешь, зачем?

— Потом. Когда-нибудь.

— Звучит многообещающе. За это стоит и поработать. — Она пошла к выходу. — Позвоню девочкам в сектор учета. Подожди немного.

Вышла, прикрыв за собой дверь, и тут же вернулась:

— Последнее время — это, по-твоему, сколько: год, пятилетка?

— Последний семестр.

— Ладно, жди.

Пионерская комната ничем не отличалась от той, что была в их школе. «Даже удивительно, — подумал Сергей. — За столько лет не придумали ничего нового». Планшет с Торжественным обещанием, еще один — план работы совета дружины — на одной стене. И на другой — тоже планшеты, и застекленный шкаф с нечитанными книгами. Но чего-то важного не было, и Сергей все вспоминал, чего же именно, когда вернулась Людмила.

— По-моему, у нас в пионерской комнате всегда на видном месте лежали горн с барабаном.

— Вспомнил! В школу, как ты, наверное, слышал, тоже пришел технический прогресс. Все сигналы записаны на магнитную ленту, и в случае нужды их гонят по радиосети. Удобно и просто. А то ведь никто и играть уже не умеет.

— А вместо костра выносите в зал электрокамин?

— Вам легко смеяться. А тут, пока маломальский сбор организуешь, руки отваливаются. Конечно, не до костров. И вообще, нас и без тебя достаточно критикуют. Держи лучше своих изгнанников, — она протянула список.

Ого, шесть человек за полгода, многовато!

— Парней-то всего двое.

— У нас их вообще берегут. Как вымирающий вид.

Пьянка и спекуляция на барахолках. На лидера оппозиции что-то ни один не тянет.

— Ты сама этих парней не знаешь, случаем?

— Географа-то нет, а второй — наш. Курсом младше шел.

— Ну, и как он?

— Не в моем вкусе. Такой, знаешь, белобрысый с купеческой прической — на прямой пробор. Его в группе звали Димуля.

— А кроме пробора?

— Длинный.

— А как человек?

— Я же говорю: Димуля. А подробнее я не интересовалась.

— За пьянку географа турнули?