Льюис Котлоу - Занзабуку

• Название: Занзабуку
• Автор: Льюис Котлоу
• Издательство: Армада-пресс
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2001
• ISBN: 5-309-00172-7

Льюис Котлоу, американский путешественник и кинорежиссер, член Английского географического общества, трижды обогнул земной шар и трижды побывал в тропиках Африки. Автор снимал львов в саванне, гориллу в тропическом лесу на склонах Лунных гор, бегемотов на речных отмелях... Окончив путешествие, Котлоу меняет киноаппарат на перо очеркиста, садится за стол и начинает увлекательный рассказ о своих африканских путешествиях...

Только в Африке можно «сидеть за чаем» вместе с антилопой куду, обезьяной, зеброй, гиеной и с привлекательной женщиной.

И кроме того, две белые совы будут наблюдать за вами и сопровождать чаепитие кисловатыми комментариями.

Но такое собрание в Африке возможно лишь в одном месте — на большой «звероловной ферме» Кэрра Хартли, раскинувшейся у подножия горы Кения…

Льюис Котлоу

---

Это были хорошие вести, но они резко ускоряли события, что мне не нравилось. Вместо того чтобы неторопливо путешествовать по Африке для собственного удовольствия и снимать узкопленочные любительские фильмы, после цепи непредвиденных событий я оказался во власти все более расширяющегося и обязывающего проекта. Вначале, когда я собирался путешествовать с одним оператором, я зашел к старому другу, Гарри Мильсу, директору «Рипаблик Пикчсрз», и рассказал ему о своих планах. Он посоветовал мне поговорить с руководителем кинокомпании, Хербертом Ятсом, и его сыном Дугласом.

После краткой беседы мы решили, что я буду снимать полнометражный цветной фильм, пользуясь тридцатипятимиллиметровыми профессиональными киноаппаратами.

Финансирование экспедиции было возложено на английский филиал компании, а это требовало, чтобы мой персонал состоял из британских подданных. К счастью, Джонни Кокильон, оператор, с которым я уже связался, был канадцем, и вполне отвечал этому требованию. Бюджет экспедиции был самым скромным по голливудским стандартам, но у меня оказалось больше средств, чем в предыдущих поездках. Я приобрел во временное пользование новый «додж»-вездеход и 2,5-тонный грузовик.

Так как мы хотели успеть к началу летних каникул Майка, я постарался ускорить отправку автомобилей. Через десять дней из Нью-Йорка в Африку отплывал пароход с партией грузовиков, предназначенных для продажи. Мне удалось погрузить на это судно и наши автомобили. Сам же я, закончив свои дела в Нью-Йорке, вылетел в Лондон. Там состоялось совещание с работниками английского филиала «Рипаблик», и я узнал, что мне придают одного ассистента и четырех операторов. Штат экспедиции неожиданно разбух.

Мы прилетели в столицу Кении Найроби, шумный город с населением более чем в сто тысяч человек. Всего несколько десятилетий назад он был маленькой деревушкой, на улицы которой забредали стада зебр и антилоп. И теперь недалеко от посадочных дорожек аэропорта в заповеднике живет множество диких зверей. В заповедник посетителей пускают без ограничений, и он очень интересен, но не подходил для наших целей, так как его обитатели более или менее привыкли к людям, а его правила запрещают тревожить животных. Кроме того, мы стремились как можно скорее добраться до фермы Хартли, расположенной в ста сорока пяти милях к северу от Найроби.

Вскоре все приготовления были закончены, но наши автомобили должны были прибыть лишь через несколько недель, и я нанял автобус «фольксваген». Погрузив в него оборудование, мы отправились на север, к Румурути, где в сердце страны кикуйю, у подножия массива Кения и гор Эбердейр, находится ферма Хартли.

Первой трудной проблемой оказалось размещение членов экспедиции. На ферме был большой жилой дом, сараи, загоны, лагеря для животных и несколько маленьких рондавел — построек из прутьев, обмазанных глиной, с соломенными крышами. В доме комнат для всех не хватило, и хозяин поместил меня в рондавеле у главного здания, а остальных — в местном «сельском клубе», в десяти милях от фермы.

Начались съемки, а с ними обычные трудности: дожди, плохое освещение и внезапное исчезновение животных из излюбленных ими прежде мест. Но это профессиональный риск при натурных съемках, и хотя неудачи иногда приводили то одного, то другого из нас в бешенство, мы мирились с ними как с частью нашего труда.

Одной из самых интересных была сцена с Чуй, леопардом. Хартли поймал этого великолепного зверя незадолго до нашего приезда и держал его в крепкой клетке. Хотя леопард еще не был приручен, он казался менее диким, чем звери на воле, потому что с ним хорошо обращались после поимки. Я даже забеспокоился, не стал ли зверь слишком спокойным для съемки хорошего эпизода. Леопард был грациозен и привлекателен, но меня не интересовали кадры с диким зверем, мурлыкающим и лижущим руку человека. Чуй, правда, не мурлыкал, когда я впервые навестил его, но позволил мне просунуть руку между прутьями клетки и почесать у него за ушами. Я решил, что он, вероятно, недостаточно дик.

На следующий день после моего приятного знакомства с Чуй (на суахили так называют всех леопардов) я гулял вокруг лагеря с Делси Ведд. Когда мы приблизились к клетке Чуй, он зарычал, насторожил уши, забил хвостом и бросился на прутья. Я пытался успокоить его ласковыми словами, но безуспешно. У зверя было лишь одно желание: вырваться из клетки и убить нас обоих.

После этого я решил, что Чуй, наверное, подойдет для съемок. Но он был так дружелюбен в первый день! Может быть, Чуй не любит женщин и рассвирепел при виде миссис Ведд? На следующий день я пошел к нему один. Он зарычал на меня, и я убедился, что Чуй может сыграть в нашем фильме роль настоящего леопарда. По крайней мере, стоило попытаться, уж очень мала была вероятность, что мы встретим леопарда на воле в удобном для съемки месте.

Леопарды ведут ночной образ жизни и предпочитают лесистую местность. Поэтому вы не встретите их там, где увидите львов, слонов, бегемотов, носорогов и множество антилоп. Если же вам удастся встретить леопарда, это произойдет в обстановке, не подходящей для съемок: в сумерках или в зарослях.

Чтобы леопард хорошо исполнил свою роль, мы решили сыграть на его горячей любви к мясу бабуинов. У Хартли в зверинце жила самка бабуина с двумя детенышами. Для приманки мы думали использовать не самих бабуинов, а их запах.

Мы пересадили темпераментного леопарда в небольшую клетку и перевезли ее за три мили на арену. Затем мы поместили семейство бабуинов в трехстах футах от клетки. Они сидели, играли и ели на глазах леопарда, и он постоянно чувствовал их запах. Мы видели, как зверь метался в клетке.

Когда леопард как следует «нанюхался» бабуинов, мы увели обезьян в безопасное место, два оператора заняли внутри арены позиции, удобные для съемок, а несколько помощников должны были следить, чтобы леопард не ушел из поля зрения объективов.

Я стоял с Хартли около пути, по которому леопард должен был проследовать к тому месту, где играли бабуины. Перед этим мы засняли бабуинов и хотели создать у зрителей впечатление, что леопард гонится за обезьянами. Очевидно, самое лучшее было действительно пустить леопарда по следу бабуинов.

Мы надеялись, что зверь немедленно бросится к тому месту, где он видел бабуинов. Затем он пойдет по их следу к дальним воротам, через которые мы вывели обезьян с арены. Там его остановит ограда. Он не получит мяса бабуинов, но для него приготовят другую вкусную пищу. Это был бы хороший план, если бы он осуществился. Но когда вокруг люди, животные редко ведут себя так же, как в естественной обстановке, а это было необходимо для удачной съемки. В последний момент я подумал о возможности другого исхода подготовленной нами сцены.

Я обернулся к Хартли и спросил: «А что, если леопард пойдет на одного из нас?»

Хартли ответил: «Стойте спокойно. Не шевелитесь. Вероятно, он пройдет мимо. И во всяком случае, я позабочусь об этом».

Леопарда выпустили из клетки, и он быстро выбрал между деревьями и кустарниками тот путь, который мы ему предназначали. На воле Чуй выглядел еще более эффектно, чем в клетке. Он как бы струился вперед, и я был рад, что двое операторов снимают его под двумя различными углами. На мгновение леопард замер и метнул быстрый и недружелюбный взгляд на людей вокруг, но запах бабуинов манил его, и он бросился прямо вперед, к тому месту, где только что сидели обезьяны. Чуй прошел в пятнадцати футах от меня и Хартли, и я затаил дыхание, но зверь не удостоил нас даже взглядом и продолжал свой путь.

Чуй обнюхал место, где сидели бабуины, огляделся и двинулся по верному пути еще быстрее, чем прежде: он не желал упускать добычу. Затем он внезапно повернул вправо и чуть не исчез из поля зрения объективов. Может быть, ветер изменил направление и обманул зверя, а возможно, его отвлекло наше присутствие.

Хартли сигнализировал помощнику-африканцу, стоявшему на холме, чтобы тот перерезал путь леопарду и загнал его обратно на приготовленную для него дорогу. Самые опытные помощники Хартли знали, что животные обычно сворачивают в сторону, когда к ним приближается человек.

Но, к несчастью, стоявший на холме парень не обладал должным опытом. Он быстро сделал несколько шагов наперерез леопарду. Чуй должен был повернуть налево. Но он этого не сделал. Зверь остановился, злобно посмотрел на человека и раздраженно забил хвостом о землю.

Это было уж слишком для неопытного парня. Его охватил ужас. Хартли и я почувствовали это за несколько сот футов, и, к сожалению, то же самое почувствовал леопард.

Ужас сделал с человеком самое худшее — обратил его в бегство. Если бы он мужественно стоял на месте, Чуй, наверно, пошел бы своим путем. Но парня охватила паника, и он показал зверю пятки. В то же мгновение леопард бросился за ним. Двумя гигантскими прыжками зверь догнал африканца и ударом лапы опрокинул его на землю. Хартли помчался к месту схватки. Когда мы подбежали, леопард уже перевернул парня на спину и вонзил клыки в его горло.