Анна Берсенева - Единственная женщина

• Название: Единственная женщина
• Автор: Анна Берсенева
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-85585-355-1

Московская жизнь, казавшаяся издалека такой привлекательной, становится для главной героини романа Лизы Успенской жестокой жизненной школой. Ей приходится столкнуться и с обитателями московского «дна», и с капризными светскими дамами. В момент полного отчаяния она встречает человека, которого, как она вскоре понимает, искала всю жизнь. Но, несмотря на взаимную любовь, счастье с ним оказывается нелегким. Став женой крупного предпринимателя, Лиза не только получает возможность отдыхать за границей и жить в роскоши, но и разделяет с мужем все трудности и опасности его жизни.

---

— Лететь долго, — сказал Юра, словно почувствовав, что слабость одолевает ее. — Но салон удобный, можно спать, отдыхать уже по дороге. Или фильмы смотреть, или музыку слушать — хочешь?

Она кивнула — можно и фильмы смотреть. Хотя ей не нужны были никакие фильмы, и вообще развлечения — ей хотелось смотреть на него, видеть, как меняется его лицо, отражая какие-то неведомые ей мысли и чувства…

Видеофильмы действительно показывали в обоих салонах «боинга». Те, кто хотели их смотреть, надели наушники, остальные могли просто не обращать внимания на немой телевизор, слушать музыку — тоже в наушниках — или спать, или читать.

Или, как Лиза, прислониться к Юриному плечу и слушать его дыхание, ощущать щекой каждое движение его мускулов под тонкой рубашкой и время от времени прикасаться к ним губами — и тогда он целовал ее откуда-то сверху, прижимаясь щекой к ее волосам тем мгновенным, мимолетным жестом, который она так любила…

Он просматривал бумаги, потом поставил на маленький столик «ноутбук» и быстро заносил в него какие-то данные, иногда задумываясь и постукивая ладонью по столу.

— Только в самолете, Лиз, — сказал он, хотя она не возражала против его занятия. — А там — на десять дней я вообще забуду, что существуют бумаги и компьютеры.

— Зачем заставлять себя забыть о том, что для тебя важно? — сказала она, и Юра улыбнулся.

— Самоотверженная Лизонька — готова на тихом берегу смотреть, как я барабаню по клавишам компьютера! Нет, я же сам не хочу, правда! Я давно не видел тебя и буду смотреть на тебя и на океан — его я тоже давно не видел.

— Ты был на Мальдивских островах? — спросила Лиза и тут же осеклась, понимая, что летал он туда наверняка не один.

— Был, — ответил Юра. — Но на другом атолле, не на том, где мы будем сейчас. Там ведь знаешь, все острова разные: на одних можно с вечера до утра плясать на дискотеке, на других — вообще забыть, что существует остальное человечество.

— И мы забудем?

— Я — без сомнения.

— Милый Юрочка, да ты стал мизантропом! — засмеялась Лиза.

— Неплохо бы, — засмеялся в ответ и он. — Я бы тогда бросил все дела и тихо ненавидел человечество — вот был бы настоящий отдых! Нет, едва ли. Но забыть о нем на десять дней очень приятно, разве нет? Да! — вдруг вспомнил он. — Ты нырять любишь?

— Куда — в воду нырять? — испугалась Лиза.

— А что, ты ныряла еще куда-нибудь? Там так хорошо нырять — нет другого такого места в мире, честное слово! Коралловый риф и такие рыбы… Нет, сама увидишь, не буду рассказывать!

Полет не показался ей долгим. Они разговаривали о чем-то, просто смотрели друг на друга — у них еще почти не было общих воспоминаний, но души их уже приблизились друг к другу, осторожно и робко, и их легкие, счастливые прикосновения наполняли все ее существо восторгом и покоем…

Они приземлились в аэропорту Мали. Когда Лиза стояла у трапа, ей показалось, что от «боинга» исходит жар — таким горячим был воздух. И только потом, выйдя из таможенного зала, она поняла: жар шел не от самолета, здесь просто было жарко — градусов, наверное, тридцать, не меньше.

— Не волнуйся, там ветер хороший на берегу, — сказал Юра, заметив, что она то и дело вытирает пот со лба. — Как же я не предупредил тебя, что жара! Думал: разве плохо — в Москве слякоть, март, а здесь…

— Да хорошо же, Юра, хорошо! — успокоила его Лиза. — Я нормально переношу жару, и ведь мы будем купаться?

— Обязательно! Купаться мы будем сколько угодно, можем вообще переселиться в воду и стать дельфинами, если хочешь! А жить мы будем на острове Малифинолху — хорошее название, правда? Мне сразу понравилось — ну как можно не выбрать остров, который называется Малифинолху, да?

На остров Малифинолху их доставил маленький корабль, и с его борта Лиза не отрываясь смотрела на океанскую гладь — голубую, бирюзовую, зеленую… Она менялась каждое мгновение, наполняя грудь ощущением бескрайности и свободы.

Лиза вообще была на море только два раза в жизни — в детстве в Анапе, где море было мелким, заросшим водорослями, и в Германии — но там море в Шлезвиг-Гольштинии показалось ей каким-то тихим и небольшим, даже странно. И вдруг — океан, мощно дышащий до горизонта!

Лиза чувствовала, что океан отличается от любого моря — хотя все равно ведь вода простиралась сколько хватало взгляда. Но он отличался чем-то, что невозможно увидеть… Юра посматривал на нее, улыбаясь: видно было, что его радость удваивается при виде Лизиного восторга.

Они сошли на берег на маленькой пристани, и Лизе показалось, что они прибыли на необитаемый остров. Впрочем, к ним тут же подошел улыбчивый смуглый мужчина лет тридцати, и они с Юрой о чем-то заговорили по-английски.

— Его зовут Муса, он проводит нас к дому и будет нами заниматься на острове Малифинолху, — перевел Юра.

Муса улыбнулся Лизе, подхватил чемоданы и быстро пошел вперед, предоставляя следовать за ним. Они шли вдоль берега по белой дорожке между высокими пальмами — и то, что увидела Лиза, когда дорожка кончилась, привело ее в неописуемый восторг. Это было настоящее бунгало — такое, о каких она только читала, и втайне не верила, что они существуют наяву! Небольшая хижина стояла на поляне, в тени огромных кокосовых пальм; крыша ее состояла из пальмовых листьев. Муса отпер хижину и внес туда чемоданы; вновь появившись в дверях, он улыбнулся широко и радушно, сделав приглашающий жест рукой.

Окна в хижине были занавешены светлыми шторами, работал кондиционер — Лиза сразу окунулась в прохладу этого чудесного полумрака.

Но толком оглядеться она не успела, почувствовав, как Юра обнимает ее сзади, всем телом прижимаясь к ней — и тут же ей стало не до того, чтобы рассматривать экзотику… Она замерла, ощущая его поцелуи на своих открытых плечах — горячее воздуха за стенами бунгало, — слыша его прерывистый шепот:

— Лиза, милая моя, желанная, я тебя люблю, я тебя хочу, ни минуты больше не могу ждать…

И, не дойдя до белеющей в глубине, за открытой дверью во вторую комнату, кровати, она опустилась прямо на пол, увлекая его за собой, поворачиваясь к нему и обнимая его снизу, приникая к нему в торопливом и счастливом порыве. Она видела, что страстное нетерпение не дает ему раздеть ее, он весь дрожал над нею, ласкал ее сквозь белое муслиновое платье, не в силах расстегнуть маленькие пуговки у нее на груди, впивался губами в ее губы, в ее плечи, едва не делая ей больно.

Он всегда был страстен, она всегда чувствовала его неудержимый любовный жар — но того, что происходило с ним сейчас, она не видела прежде… Это был одновременный огонь объятий, поцелуев, рассыпающихся по всему ее телу, и стремительных его движений, пронзающих ее наслаждением, это были не сдерживаемые им страстные судороги, длившиеся так долго, — что она достигла самого высокого наслаждения, чувствуя в себе биение его тела, видя над собой его запрокинутое лицо с закушенными губами и одновременно задыхаясь долгим вскриком, перешедшим в счастливый тихий стон…

Когда она вернулась с тех немыслимых высот, на которые вознесла ее его страсть, Юра лежал на ней, положив голову на ее грудь, — так неподвижно, что она испуганно прикоснулась к его темно-русым волосам. Но он тут же потерся щекой об ее плечо, приподнялся на локтях и поцеловал ее бесконечным, нежным поцелуем.

— Ох, Лизонька, любимая моя, — прошептал он. — Как же я скучал по тебе, как же тосковал — по всей тебе скучал…

И тут же, еще раз крепко обняв ее, он поднялся мгновенным, пружинистым движением, и ее поднял на руки, прижимая к груди, как ребенка.

— Вот мы и приехали, — сказал он. — И здесь мы будем с тобой жить, если тебе понравится, моя хорошая.

Она не сразу пришла в себя после порыва, подхватившего их обоих, голова у нее слегка кружилась, и, как только Юра поставил ее на пол, она опустилась в глубокое плетеное кресло, на яркую подушку.

— Посиди, Лиз, — встревожился Юра. — Или лучше ложись, да? Ты же еще не совсем выздоровела, как я мог!..

— Ты мог очень хорошо! — засмеялась она в ответ. — Я забыла обо всем, Юр, так мне было хорошо. Мертвый бы выздоровел, честное слово!

— Значит, будем лечиться! — заявил он. — Будем лечиться сутки напролет, раз такое дело — я готов хоть сейчас повторить!

Тут она расхохоталась и вовсе неудержимо, глядя на его лицо — на нем и впрямь читалась готовность немедленно повторить любовное лечение и делать это до бесконечности!

— Нет, Юрочка, мы все-таки примем душ, ладно? Посмотри, я вся мокрая от пота, у тебя рубашка — хоть выжимай. Ведь душ есть здесь?

— Есть, — улыбнулся он. — Конечно, на этом Малифинолху они вот именно стараются, чтобы все как можно меньше напоминало о цивилизации, но душ здесь есть. И вообще в нашей хижине, по-моему, довольно удобно пли я слишком по-спартански отношусь к удобствам?