Святослав Рыбас - Громыко. Война, мир и дипломатия

• Название: Громыко. Война, мир и дипломатия
• Автор: Святослав Рыбас
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-235-03477-8

В книге Святослава Рыбаса представлено первое полное жизнеописание Андрея Громыко, которого справедливо называли «дипломатом № 1» XX века. Его биография включает важнейшие исторические события, главных действующих лиц современной истории, содержит ответы на многие вопросы прошлого и прогнозы будущего. Громыко входил в «Большую тройку» высшего советского руководства (Андропов, Устинов, Громыко), которая в годы «позднего Брежнева» определяла политику Советского Союза. Особое место в книге занимают анализ соперничества сверхдержав, их борьба за энергетические ресурсы и геополитические позиции, необъявленные войны, методы ведения дипломатического противостояния. Показаны внешнеполитическая практика, деятельность крупнейших мировых лидеров — Сталина, Рузвельта, Черчилля, Мао Цзэдуна, Аденауэра, де Голля, Хрущева, Андропова, Брандта, Никсона, Картера, Рейгана, Буша-старшего, а также знаменитых дипломатов Генри Киссинджера, Вальтера Шееля, Анатолия Добрынина, Валентина Фалина, Георгия Корниенко, Эгона Бара и др.

---

При этом брежневское поколение руководителей, воспитанное в годы индустриальной модернизации, быстро устаревало в социально-общественном плане. Оно воспроизводило методы управления довоенного и военного времени, когда на первом месте стояли задачи реформировать аграрную страну, обеспечить валовые показатели роста промышленности, удовлетворить главные потребности населения, создать сильную армию и мощную оборонную промышленность. Брежневские кадры почти не подвергались ротации, так как экономические и политические условия этого не требовали. Сталинские чистки и хрущевские перетряски остались в прошлом, как страшный сон. Подпирающее снизу новое поколение упиралось в отсутствие механизма обновления элиты, застывало в раздражении от неудовлетворенного карьерного роста и невостребованности. Образно говоря, система сама плодила революционеров в лице младших научных сотрудников и рядовых инженеров, образованных, умных и ненужных.

В этой обстановке огромное значение приобретало качество личности отдельного руководителя. Здесь надо искать ответ на вопрос, почему Громыко обладал высоким авторитетом, чем отличался от многих других министров.

Приближающийся кризис отразился в драматической судьбе директора одного из совхозов в Казахстане И.Н. Худенко, который в результате разрешенного эксперимента перевел свое хозяйство на полный хозрасчет и, применяя материальное стимулирование, повысил прибыльность в семь раз, а зарплату в четыре раза. Он доказывал, что внедрение его системы увеличит объем сельскохозяйственного производства в стране в четыре раза, уменьшит число занятых в сельском хозяйстве с 30 миллионов человек до 6 миллионов. Однако Худенко в 1972 году был осужден за «хищение государственной собственности» и вскоре умер в тюремной больнице. В его судьбе отразился надвигающийся кризис всей социальной системы, которая для своего дальнейшего развития должна была покушаться на свои социальные основы. (А куда надо было деть 26 миллионов человек, высвобождаемых по методу Худенко? Аналогичная по социальным последствиям Столыпинская реформа, кроме значительного укрепления сельскохозяйственного производителя, выбросила на свободный рынок труда миллионы людей, которых не успевала использовать промышленность, что в итоге привело к огромным напряжениям в империи.)

Правящая элита, получив при Брежневе гарантию неприкосновенности, утратила стимулы дальнейшего социально-экономического развития. Вместо самоотверженной работы руководители торговались за снижение плановых заданий, заботились о собственном благополучии. Одной из важнейших (если не самой важной) целей для вступающих на профессиональную стезю молодых людей стали личная карьера, личный успех. Это означало роковой разрыв между официальной идеологией приоритетности общих целей «во имя блага советского народа» и частными устремлениями.

В декабре 1977 года была принята новая Конституция СССР. Она сменила старую, принятую при Сталине еще до войны, и создала юридический каркас состоявшихся за 40 лет социально-экономических преобразований.

В определении социальной природы государства Конституция дезавуировала положение Программы КПСС о построении к 1980 году коммунистического общества. Утверждалось: «В СССР построено развитое социалистическое общество на этом этапе, когда социализм развивается на своей собственной основе, все полнее раскрываются созидательные силы нового строя, преимущества социалистического образа жизни…» Конституция провозглашала, что «на основе сближения всех классов и социальных слоев, юридического и фактического равенства всех наций и народностей, их братского сотрудничества сложилась новая историческая общность — советский народ». В значительной части эти положения были декларативны.

Государство объявлялось собственником на средства производства, землю, недра, воды, леса. Допускалась «колхозно-кооперативная собственность». Выборы в органы власти (Верховный Совет СССР и другие Советы) объявлялись прямыми, равными и тайными. Если учесть, что выборы были безальтернативными, а кандидатов в депутаты выдвигали по согласованию с партийными комитетами, то очевидно, что в реальности это были закамуфлированные назначения.

Однако Конституция утверждала положение об участии трудовых коллективов «в обсуждении и решении государственных и общественных дел», о возрастании роли общественных организаций. В этом нашла отражение довольно слабая попытка создать конкуренцию партийно-государственной номенклатуре, подобная аналогичной попытке в 1936 году.

В Конституции появилась статья, закреплявшая правящее положение КПСС и провозглашавшая ее «ядром политической системы».

Таким образом, закреплялась структура управления государством, опирающаяся на умозрительные декларативные положения. И хотя положения Конституции закрепляли социальные и юридические права личности, даже декларировали гарантии на подсобные хозяйства и отдельные квартиры, в целом Основной закон не стал работающим документом. Теория «развитого социализма» на самом деле являлась не теорией, объясняющей настоящее и прогнозирующей будущее, а продуктом пропаганды, уводящей общество от реальных проблем.

Глава 26. СОСТОЯНИЕ МЕЖДУНАРОДНОЙ НАПРЯЖЕННОСТИ НЕ ОТВЕЧАЕТ ГОСУДАРСТВЕННЫМ ИНТЕРЕСАМ СССР

Предыстория ОСВ-1

По мере абсолютного роста стратегического арсенала США, который вызвал ответную реакцию Советского Союза, министр обороны Роберт Макнамара стал понимать, что поддержание некоего теоретического ядерного превосходства будет все более дорогостоящим и менее рентабельным для его страны. Карибский кризис октября 1962 года показал, что угроза атомной войны, для США абстрактной и далекой, стала близкой реальностью, поставив под сомнение идею «реализуемого ядерного удара». В ноябре 1962 года в одном интервью Макнамара на вопрос, достигнет ли СССР надежной способности ответного удара, признал: «Да, конечно. Когда обе стороны приобретут гарантированную способность второго удара, мы будем иметь более стабильный баланс страха». С этой поры он стал отстаивать идею, что долговременная безопасность США могла быть надежнее обеспечена «политическими соглашениями, а не военными программами», 1963 год был ознаменован личным успехом Громыко: первым крупным соглашением в области ядерного оружия — Договором о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, космическом пространстве и под водой, подписанным СССР, США и Великобританией. Этот договор, инициатором которого был Андрей Андреевич, и ряд других советско-американских соглашений 1963 года стали первыми признаками наступления новой реальности, в которой военно-политическая борьба стала приобретать иной вид.

При этом США наращивали ракетно-ядерную мощь, усиливали военные действия во Вьетнаме и пытались дипломатическим путем добиться более выгодных для себя позиций в переговорах по ограничению стратегических вооружений в Комитете по разоружению в Женеве.

После гибели Кеннеди президентом США стал Линдон Джонсон, который вялотекущую военную операцию во Вьетнаме превратил в большеформатную войну, что в итоге привело к ослаблению США и усилению СССР и Китая. Советский посол Добрынин подчеркнул следующее обстоятельство: «В отличие от своих предшественников Трумэна и Эйзенхауэра, которые держали военных на коротком поводке, Джонсон уверовал в их компетентность и все больше прислушивался к их советам, а также к советам тех из своего окружения, кто стоял за военное решение вьетнамского вопроса»{232}.

Но война войной, тем более она была локальной и велась не в прямом столкновении сверхдержав, дипломатия дипломатией.

В 1967 году Советский Союз, Соединенные Штаты и другие страны подписали Договор о принципах деятельности государств по исследованию и использованию космического пространства, включая Луну и другие небесные тела, приняв обязательство о неразмещении оружия массового уничтожения в открытом космосе и на небесных телах. Это была еще одна договоренность об уменьшении военного соперничества.

В сентябре 1967 года Макнамара заявил, что «сдерживание преднамеренного ядерного нападения на Соединенные Штаты и их союзников» обеспечивается поддержанием высоконадежной способности «навлечь неприемлемый ущерб на любого агрессора или агрессоров, даже после принятия на себя внезапного первого удара». Одновременно он признал: «Советский Союз с его наличными силами может эффективно уничтожить Соединенные Штаты, даже приняв на себя всю тяжесть американского первого удара». Министр обороны предложил отказаться от бессмысленной гонки вооружений и ограничить, а позднее и сократить наступательные и оборонительные ядерные силы.