Роберт Кондратенко - Морская политика России 80-х годов XIX века

• Название: Морская политика России 80-х годов XIX века
• Автор: Роберт Кондратенко
• Издательство: Издательско-торговый дом «ЛеКо»
• Жанр: История
• Год: 2006
• ISBN: 5-902236-32-0

В монографии изучаются процессы и явления, характеризующие морскую политику России в один из самых сложных периодов истории отечественного флота — возрождения после поражения в Крымской войне и перехода от деревянных парусных к броненосным винтовым кораблям.

Предназначена для специалистов и широкого круга читателей, интересующихся военной историей.

---

В ответ адмирал прислал при рапорте от 4 апреля 1887 года составленную лейтенантом И.В. Будиловским записку с фотографиями укреплений и изложением трех вариантов овладения ими, и подтвердил, что «расчет на действие десантом против английских колоний вообще имеет основание», так как все фортификационные сооружения предназначены для защиты от нападения с моря, а гарнизоны невелики: в Гонконге — 1500 человек, Сингапуре — 800, Коломбо — 800, Пенанге — 200, и усилить их трудно, особенно в случае наступления российской армии на Индию.

А.А. Корнилов полагал, что «для десантной экспедиции, о которой идет речь, численностью не более 6000 человек, нужно три или четыре парохода типа "Paris", зафрахтованного в настоящее время для доставления войск во Владивосток из Одессы. С подобными судами, обладающими скоростью от 14 до 15 узлов, с большою вероятностью возможно избегнуть встречи с неприятелем в море и уйти от него, в особенности если экспедиция будет организована быстро, с соблюдением секрета и направится необычным путем к своей цели, под прикрытием двух или трех военных судов. Предположив даже, что англичане узнают о наших предположениях, так и это с худой стороны принесет немалую пользу, заставив неприятеля держать отряды в крейсерстве вблизи своих портов, чрез это нашим крейсерам откроется более широкий простор в океане»[721].

Правда, рассуждения А.А. Корнилова не выходили за рамки того «решения отвлеченных стратегических задач», о котором он позже писал В.П. Шмидту. Возможно, командующий эскадрой до приезда И.А. Шестакова летом 1886 года на Дальний Восток и не задумывался над перспективами набеговых операций. Ведь донося рапортом от 27 января 1886 года генерал-адмиралу о фортификационных работах в Адене, Коломбо и Сингапуре, он отнюдь не подчеркивал уязвимости укреплений для удара с тыла[722]. А признав в рапорте от 4 апреля 1887 года возможность десантных экспедиций в английские колонии, не настаивал на их подготовке.

Береговая батарея в Амое; на заднем плане — фрегат «Владимир Мономах» РГАВМФ. Ф. 417. Оп. 1. Д. 318. Л. 62Б/5

Однако И.А. Шестакову достаточно было одного признания. «Весьма секретным» письмом военному министру, от 10 июля 1887 года, управляющий обосновал целесообразность, при разрыве с Англией, «для нанесения ей огромного вещественного вреда и тяжкого нравственного поражения», разгрома «ее морских станций в дальних морях — в особенности двух важнейших: Гонконга и Сингапура». Их, а также конечный пункт Канадской железной дороги, адмирал предлагал брать атакой с суши и, «не овладевая прочно», разорять с уничтожением оборонительных средств. Повторив прозвучавшую в рапорте А.А. Корнилова мысль, И.А. Шестаков писал, что подобный метод, используемый и «против богатых портов Австралии, достаточно уже изученных нами … даже при недостаточном успехе облегчит задачи наших крейсеров в океане, заставив неприятеля держать суда свои в ближайшем соседстве портов». Он обещал: «Если Военное министерство изъявит готовность заранее сосредоточить в Владивостоке, под благовидным предлогом, десантный отряд в 2 — 3000 чел. и вверить его Начальнику Тихоокеанской эскадры, то Морское министерство озаботится приобретением быстроходных транспортов, должным образом приспособленных, изучит с точностью необходимые пункты, выработает, при участии представителя Военного ведомства, подробные планы действий и своевременно выставит для прикрытия десанта достаточную морскую силу»[723].

Карта части Зондского архипелага, ближайшей к Сингапуру. РГАВМФ. Ф. 417. Оп. 1. Д. 318. Л. 119

На обсуждение инициативы адмирала Главному штабу потребовалось полгода. Наконец, 5 января 1888 года П.С. Ванновский ответил, что десант является мерой желательной и полезной, но возможен он лишь в том случае, когда о разрыве с Англией будет известно заранее, чтобы подготовить войска в Кронштадте, Одессе или Севастополе, а в случае внезапного разрыва — при нейтралитете Китая, позволяющем отделить часть войск Приамурского округа. Если же Пекин присоединится к Лондону, то такое отделение недопустимо, по крайней мере, до реализации заявленных на совещании 19 февраля 1887 года, но отложенных на неопределенное время по требованию И.А. Вышнеградского мер по усилению округа. Во всяком случае, военный министр обещал И.А. Шестакову содействие[724].

Эта переписка, при всей ее теоретичности, заставляет признать недостаточно обоснованным вывод А.Я. Массова об отсутствии «угрозы непосредственного русского вторжения на пятый континент», высадки на его берега и обстрела портов, а также соответствующих планов у руководства Морским министерством, полученный на основании изучения документов предшествующего периода[725].

Десанта в Австралию, равно как в Сингапур, Гонконг или Ванкувер, И.А. Шестаков отнюдь не исключал, однако его замыслы так и не вышли из стадии подготовительных работ, причем из-за окружавшей их секретности, они лишь частично были известны предполагаемым исполнителям.

Как указывалось выше, разработка плана операций Тихоокеанской эскадры возлагалась инструкциями на командующих ею, но до В.П. Шмидта, из-за необеспеченности снабжения, он фактически не составлялся и действия каждого корабля предоставлялись усмотрению его командира. Получив при рапорте С.О. Макарова от 26 июля 1888 года журнал заседаний комиссии, рассмотревшей предложение М.А. Гинсбурга и наметившей создание складов в Нагасаки и Иокогаме, В.П. Шмидт мог приступить и к планированию боевых действий. Правда, адмирал предпочел приказом от 23 августа переложить эту работу на плечи С.О. Макарова. На следующий же день на борту «Витязя», стоявшего у владивостокского адмиралтейства, собрались капитаны 1 ранга Ф.К. Авелан и Н.И. Скрыдлов, капитаны 2 ранга П.И. Чайковский, С.А. Зарин и П.П. Молас. По предложению С.О. Макарова, комиссия приступила к обсуждению планов войны с Китаем, Японией, Англией или Германией, «не касаясь вопроса о снабжении крейсеров» и исходя из наличного состава эскадры, то есть фрегата «Дмитрий Донской», корветов «Витязь» и «Рында», клиперов «Разбойник» и «Наездник», а также канонерских лодок Сибирской флотилии «Сивуч», «Бобр» и «Кореец», право распоряжения которыми командующие эскадрами получили в 1884 году. Заметим, что количественно соединение почти достигло намеченных И.А. Шестаковым размеров, и хотя фактически командиры принимали в расчет лишь часть кораблей, их взгляд на возможности эскадры весьма показателен. На первом же заседании, рассматривая случай разрыва с Англией летом, когда эскадра находится во Владивостоке, они указали на плохую постановку снабжения в этом порту, порученного сразу нескольким лицам, что препятствовало его координации, недостаток угля, машинного масла, провизии, не позволявший предпринять немедленное нападение на Гонконг, и предпочли ему одиночное крейсерство. Вторично офицеры собрались 28 августа, но обменяться мыслями не сумели, так как из-за аварии на пароходе «Владивосток», снабжавшем отдаленные порты Охотского моря, В.П. Шмидт, по просьбе агента Добровольного флота, приказал доставить продовольствие и товары на «Витязе», и С.О. Макаров занялся подготовкой корвета к плаванию. В кратчайший срок команда выгрузила часть боезапаса, собрала ремонтировавшуюся машину, приняла уголь, грузы, и 30 августа корабль ушел по назначению. Вернулся он во Владивосток лишь 26 сентября, поэтому дата копии протокола следующего заседания 5 сентября, несомненно, ошибочна. Скорее всего, оно состоялось 5 октября. В пользу этой даты говорит и присутствие среди командиров капитана 2 ранга П.Н. Вульфа, возвратившегося из северного плавания лишь 24 сентября[726].

На этот раз снабжение крейсеров стало ведущей темой. С.О. Макаров, Н.И. Скрыдлов, П.И. Чайковский, П.П. Молас и П.Н. Вульф говорили о необходимости расширения владивостокских складов, привлечении к поставкам в иностранных портах надежных коммерсантов, о том, что выход в крейсерство из портов Японии возможен лишь при заблаговременном создании там запасов угля (иначе его могли скупить агенты неприятеля). Затронули командиры и ставший традиционным консульский вопрос, подчеркнув, что в бассейнах Индийского и Тихого океанов «правительственные консулы имеются только в Иокогаме, Нагасаки, Фучао, Тиэнзине и Сан-Франциско, во всех остальных портах Австралии, Индии, Америки и Африки правительственных консулов не имеется», тогда как они могли бы помочь в организации негласных поставок продовольствия, материалов и передаче различных сведений[727]. На заседании также прозвучало заявление, что на кораблях эскадры нет никакой информации об «укромных местах», ввиду чего желательно получить их описания из военно-морского отделения ГМШ.

В октябре эскадра собралась в Йокогаме («Витязь» ушел туда из Владивостока 13 октября), где 26 и 31 числа состоялись еще два заседания, посвященных Особенностям военных действий против Китая, Комиссия признала, что только угроза Пекину способна вынудить китайских сановников пойти на заключение выгодного России мира, а так как цинский флот в материальном отношении сильнее эскадры, но хуже подготовлен, то его целесообразно решительно атаковать применяя миноносцы и мелкосидящие корабли Сибирской флотилии. Была вы сказана и мысль о необходимости занять Печилийский залив, блокировав Порт-Артур и время от времени высаживая десанты для разорения побережья. Варианты противодействия совместному выступлению Китая с Англией или Германией, борьбы с одной Германией не рассматривались, так как приравнивались к операциям против Англии, Япония же в качестве противника практически не фигурировала[728].