Алексей Евсеев - Кукук

• Название: Кукук
• Автор: Алексей Евсеев
• Жанр: Современная проза

Этот текст является чисто биографическим и в нём отсутствуют какие-либо вымыслы. Возможны ошибки, неверное восприятие реальности, слежавшиеся воспоминания, невероятные совпадения, но ни в коем случае — фантазия.

Прожив эмигрантом в Германии 11 лет, в 2007 году я решил было вернуться в родной город. В Петербург. Вернувшись, начал писать письма русскоязычным друзьям в Германии, стал рассказывать обо всём том, что им могло быть интересным. Я писал сперва один текст на всех, затем сохранял его под именем адресата, прочитывал, держа друга-подругу в голове, и мысленно обращаясь к нему, вносил корректуры в зависимости от затронутых в нем тем. Очень быстро мне это дело наскучило, и я стал лениво отсылать всем одно и тоже по электронной почте на несколько адресов единовременно. Оттого — что теперь я писал, не имея перед собой конкретного лица, — письма мои сами собой обратились в повествовательную форму. Набралась у меня, таким образом, чёртова дюжина этих полурассказиков.

Этими текстами я продолжительное время разговаривал с самим собой. Забалтывал себя ими от депрессии. И они мне, признаюсь, помогали.

---

Мимо меня проносятся пять омоновцев-охотников, подбегают к ребятам, что стоят впереди и наблюдают за происходящим, хватают их и волокут назад, туда, откуда омоновцы прибежали. Я в этот момент останавливаюсь, освобождаю им проход. Замыкающий, пятый, без добычи, хватает меня за рукав пальто и, срывая с места, волочёт за собой. Я, извиняюсь за подробность, от неожиданности обильно выпускаю газы. Но газовая атака не помогла… Всё напрасно. Зато картинка стала объёмной. Наконец-то вписываюсь в историю.

Я ошарашенно и глупо спрашиваю омоновца: А где тогда мимо проходить, если не здесь?

Он (ниже меня на голову, коренастый): Я щас тебе, бля, покажу, где лучше проходить!

Зло тащит меня за собой.

В голове лишь одна мысль — выключить плеер. Наушники я уже сбросил с ушей, или же они сами слетели, когда меня рванул на себя этот разъярённый страж правопорядка, но звук из них, висящих на шее, раздражает. Sorry, Jim![124]

Я: Подождите тогда секунду. Я выключу плеер.

Возбуждённый омоновец бежит рысцой со мной через дорогу: В автобусе, сука, выключишь!

Совершенно не страшно. Ни капельки. Удивительно!

Свободной рукой достаю свой iPod из штанов и выключаю. Всё на бегу. Омоновец ругается, кроет матом. Доводит меня до автобуса, направляет в переднюю дверь. У меня мелькает мысль, что он меня сейчас ещё и сапогом в задницу припечатает или же грубо толкнёт внутрь. Я его явно раздражаю. Но в дверях стоит крупный милицейский чин. Он кричит на омоновца: Зачем ты его сюда привел?!

Омоновец за моей спиной не успевает ответить, как я выдаю: Да вот поймал прохожего. Здравствуйте!

Забываю при этом улыбнуться.

В автобусе, в передней его части, сидит десяток ментов. Они равнодушно говорят мне, чтобы я проходил в конец салона. Автобус сдвоенный, т. е. длиннющий. Это будет играть одну маленькую роль впоследствии. Там — в глубине автобуса — уже сидит группа молодых ребят. Сажусь на свободное место. Сидеть скучно. Встаю. Эпицентр находится позади автобуса. Слежу за происходящим вокруг через стекло. Уйма репортёров с видеокамерами, фотографов и прочей прессы. Всё вокруг кишит этой прессой. Некоторые одеты в специальные накидки с названием издания, которое они представляют, и словом «пресса», у других на шее жёлтая табличка с той же надписью. Говорю себе: запоминай всё вокруг, все детали.

Разыгрывая лоха, спрашиваю у одного из ментов: А что тут происходит? Почему прохожих арестовывают?

Он (также лохом): Да сам не знаю, что тут происходит…

Узнав, что среди нас есть журналисты, он начинает нести пургу на прессу, мол, это всё их вина. Я тут же высказываюсь на тему обобщений, сказав ему, что все менты мудаки и сволочи, понаехали тут из деревень, мздой кормятся, срослись с криминалом и т. д. Т. к. говорю я это в шутливой форме, то человек затыкается и отходит в сторону. Больше претензий нам со стороны ментов не будет.

Рядом со мной сидит студент-испанец. Я с ним тут же знакомлюсь. Франциско. Учился в Москве в МГИМО, теперь в Питере. Специальность: коммуникация России и Испании.

Я: Ну, как тебе?!

Он: У нас такого не бывает…

Я: Ну да?!

Ему нужно было идти на свидание, а позвонить, как назло, не позволяют… Что девушка подумает?!

Я обращаюсь к менту, спрашиваю: За что интуриста взяли?

Он: Тебя, что ли?

Я: Нет, не меня, соседа. Он испанец, студент.

Мент испанцу: Ты из Испании?

Тот: Да.

Мент уходит к начальнику. Через несколько минут парня выпускают. Девушка дождётся своего идальго, если его не схватят вторично…

Затем приходит шеф и спрашивает, есть ли среди нас журналисты с документами или депутаты. Журналистов оказалась куча. Их всех выпустили, заранее окольцевав знаками отличия прессы.

Замечаю, что от моей депрессии и следа не осталось. Настроение отличное. Осознаю, что теперь-то будет, чем похвастаться перед своими друзьями в Германии. И даже не столько хвастаться, сколько рассказывать.

На арене действий опять много людей. Не понимаю, откуда они взялись, т. к. неоткуда было им там взяться. Вечером в интернете прочитал, что большАя группа демонстрантов в начале действий ОМОНа ушла по набережной в сторону Медного всадника, но их погнали оттуда назад, т. к. там проходил митинг в поддержку Путина. Видимо, так и было. И они вернулись. Из этой давки по-прежнему выводят людей с пугающей постоянностью. У меня было такое ощущение, что на эдаком маленьком пространстве с трудом можно расположить сотню людей, да пару сотен боевой силы… Оптически ОМОН преобладал над демонстрантами.

Крики. Ведут Бориса Немцова.

На следующий день прошла информация, что арестовали более трёхсот демонстрантов и зевак, по другой информации — аж 500. Круто! Значит, я не умею считать массы. Хотя многих забирали, как рассказывают, ещё в офисах партий.

За окном всё это время мечутся омоновцы. Хватают всю молодёжь без разбора и уводят на поселение в свою бронетехнику. Людей старшего возраста просят предъявить документы. Замечаю того, который меня сцапал. Низкорослый, с огромной головой и крупными чертами лица, в этом своём чёрном шлеме со стеклянным забралом. Ну, точно — гоблин, как их прозвали нацболы. Он замечает мой взгляд и зло смотрит на меня. Узнал что ли?! Его отвлекает напарник, и они убегают. Мимо проходят журналисты. Те сочувственно смотрят в нашу сторону.

Напряжение спало. Всё закончилось.

Стена из милиции, охраняющей Дворцовую, поредела. Теперь на десять метров полагался лишь один милиционер. Кто-то фотографирует одного из них, на чьей руке сидят и клюют семечки пара голубей. Oh, wie niedlich![125]

За весь час, что я там просидел, к нам завели лишь двух задержанных, одним из которых был тот испанец. Всех прочих — реальных бунтарей — партийных активистов — сажали в грозного вида автозаки ОМОНа. Нам же достался облегчённый вариант ареста. «Light» скажет кто-то из нашей группы. У нас — типа революционные ясли. Просторный салон автобуса. Можно сидеть, вставать и уже можно побродить по свободному пространству.

Менты, наши сторожа, сперва очень жёстко нами распоряжающиеся (сидеть, руки из карманов достать, телефонами не пользоваться…), успокаиваются сами по себе и уже не глядят на нас врагами.

В автобусе остаются восемь задержанных, плюс человек 10–15 охраны. Автобус двигается в путь.

По дороге я сделал для себя очередное открытие. Ручки, за которые держатся стоячие пассажиры во время поездок, сделаны так, что между креплением к поручню и ручкой, за которую, собственно, следует держаться, есть пространство прямоугольной формы из толстого оргстекла, в который запаяна реклама. Реклама чего?! Догадайтесь с первого раза! Подсказок не будет:) Ну, да, правильно. Партии «Единая Россия», конечно же… Весь автобус в этих грёбаных «планах». «ПЛАН ПУТИНА — ПОБЕДА РОССИИ!» Я в уме перевожу в очередной раз на свой второй язык: «ПЛАН МЕРКЕЛЬ — ПОБЕДА ГЕРМАНИИ!». Бред! Но этим бредом украшен весь мой-не-мой город:

ПЛАН ПУТИНА — ПОБЕДА РОССИИ!

ТЫ ЕСТЬ В ПЛАНЕ ПУТИНА!

В ПЛАНЕ ПУТИНА СИЛА ПЕТЕРБУРГА

СИЛА ПЕТЕРБУРГА В ПЛАНЕ ПУТИНА

ПЕРЕХОДИ К ПЛАНУ ПУТИНА!

ПЕТЕРБУРГ ВСЕГДА В ПЛАНЕ ПУТИНА

В ПЛАНЕ ПУТИНА Я, ТЫ, МЫ

ПЛАН ПУТИНА — ЗАЩИТА, ЗАБОТА, ОПОРА.

ПЛАН ПУТИНА — ОБРАЗОВАНИЕ, ПЕНСИИ, ЖИЛЬЁ

РОССИЯ ПУТИНА ЕДИНА И НЕПОБЕДИМА

КОМУ-ТО НУЖНЫ ВЕЛИКИЕ ПОТРЯСЕНИЯ,

А НАМ НУЖНА ВЕЛИКАЯ И ЕДИНАЯ РОССИЯ

Моя коллекция. Последний лозунг красуется на Адмиралтейской набережной.

С ментами в автобусе по пути следования я разговорился, и они поведали мне, что сегодня в город пригнали что-то около шести тысяч охранки. Все они — из провинции. Я начал хохмить о Планах Путина. Они горько ухмылялись.

Один из них говорит, что крупные чины напрасно всё это замутили. Мол, он бы нас всех выпустил просто так…

Я: Так будет не интересно.

Это я о своём. Он меня не понял.

Во рту пересохло, и я, заметив на одном из сидений бутылку колы, прошу дать попить. Охранник мне: обратись вон к тому страшному прапорщику. Я опосля подумал о том, что он сказал мне таки к «старшему», но я расслышал как к «страшному» и подхватил это словечко. Подхожу к этому прапорщику, обращаюсь: Товарищ СТРАШНЫЙ прапорщик, можно сделать глоток из вашей бутылки?

Он кивает на своего напарника, мол, это его кола. Я к тому. Тот: пей. Пока я прикладывался, «страшный», переварив в голове моё обращение к нему и догадавшись, видать, кто к нему меня подослал, спрашивает первого мента: Ты, чмо, как ты меня назвал?! Ты — мент из Пензы!.. Иди сюда!

Дальнейшего я не слышал, отошёл.

Почти что доехали до 2-го отделения милиции адмиралтейского района, но сворачиваем прочь. Я думаю, что жаль, ведь в этом месте у нас была съёмка. Я к тому моменту проработал два месяца светотехником на паре криминальных телесериалов. Едем по Садовой улице и тут, вдруг, начинаем разворачиваться посреди улицы. О габаритах автобуса я уже сказал. Короче, разворот заканчивается тем, что мы встаём поперёк и перегораживаем всю улицу. Ни туда, ни обратно. То бишь застряли, так застряли. Люди на улицах достают свои телефоны и начинают это чудо снимать на то, что в телефонах называется фотокамерами. С большим трудом выруливаем. Возвращаемся назад, там ещё раз разворачиваемся (уже более удачно) и припарковываемся у того самого заветного отделения. Было забавно попасть в него в новом качестве. Но со мной в последнее время иначе и не бывает. Всё как в сказке.