Кристофер Дейвс - Рэт Скэбис и Святой Грааль

• Название: Рэт Скэбис и Святой Грааль
• Автор: Кристофер Дейвс
• Издательство: ACT, ACT Москва, Хранитель
• Жанр: История
• Год: 2007
• ISBN: 5-17-040863-3

Кристофер Дейвс – сосед и лучший друг легендарного панк-музыканта Рэта Скэбиса. Возможно, эта дружба и послужила основой для потрясающей панк-фантасмагории «Рэт Скэбис и Святой Грааль» – книги, которая произвела эффект разорвавшейся бомбы даже в привычной ко многому контркультурной Англии…

Погоня за Святым Граалем начинается!

Эта таинственная реликвия не досталась еще никому из правителей – от короля Артура до Адольфа Гитлера.

Что это значит?

То, что Святой Грааль обязан достаться Рэту Скэбису и его другу и летописцу Крису Дейвсу!

Правда, у рыцарей-тамплиеров, черных магов, наследников династии меровингов и агентов ЦРУ есть на этот счет несколько другое мнение… но кто их спрашивает?

Нет в этом мире силы, равной силе панк-рока!

---

Вот что мы обнаружили: Мари Денарно родилась в августе 1868 года, и была дочерью Александрины Марэ, двадцати пяти лет от роду, и Гильома Денарно, двадцати восьми лет от роду, чей род занятий был обозначен как «шляпных дел мастер». Это значит, что когда Александрина забеременела, Соньеру было почти шестнадцать. Возраст Александрины явно не соответствовал версии о том, что у них с Соньером была страстная юношеская любовь, однако не исключал вероятности интимной связи между ними. И особенно если учесть любопытное обстоятельство, что мы так и не нашли записи о заключении брака между Александриной Марэ и Гильомом Денарно (а мы просмотрели все очень внимательно, вплоть до начала 1850-х годов).

Разумеется, я допускаю, что мы могли пропустить эту запись. Также не исключено, что Ален посмеялся над нами, а мы, два придурка, купились. Но как бы там ни было, эта внеплановая поездка в Эсперазу оказалась весьма продуктивной. Она лишний раз подтвердила, что во всем, что касается истории Ренн-ле-Шато, кто-то явно пытается напустить дыма, а все остальные, кто более или менее посвящен, этот дым разгоняют. Причем разгоняют не в смысле, чтобы он развеялся, а чтобы распространился как можно дальше. А дым, он бывает и без огня.

Для таких худосочных товарищей Скэбис с Бельи как-то уж слишком прожорливы. Но у них очень разное отношение кеде. Скэбис любит вкусно и много покушать, но в основном он рассматривает пищу как топливо для организма – источник энергии для активной жизнедеятельности. А Бельи, он настоящий гурман. Причем не только в еде как таковой, но и в процессе ее поглощения. Даже когда у него на тарелке не остается вообще ничего, он еще долго сидит за столом просто так. По-моему, это уже психоз.

Может быть, их отношение к еде обусловлено национальной принадлежностью: типично английское и типично французское, – но оно хорошо иллюстрирует прямо противоположный подход ко всей нашей поездке в Лангедок. Скэбис встает раньше всех. Он всегда самым первым поднимается на вершину горы, на вершину башни – на вершину всего, у чего есть вершина. Он всегда впереди, только что не на белом коне. Угнаться за ним невозможно – и это притом, что он ходит в домашних шлепанцах. Скэбис – человек исполняющий миссию. А Бельи просто приехал на отдых.

В частности, он вдруг решил, что на отдыхе обязательн нужно устраивать пикники, и тут же назначил себя на должность Царя пикников и весьма резво приступил к исполнению своих обязанностей.

– Мы скоро разоримся на ресторанах, – объявил он как-то утром, после чего взял за правило каждый раз собирать в дорогу корзину (роль корзины у нас исполняла хозяйственная сумка) с едой. Это были простые, что называется, деревенские яства – хлеб, сыр, ветчина и непременная бутылка красного, – но нам со Скэбисом нравилось, и особенно в те дни, когда на Плейс-Дени устраивали базар и можно было, практически не выходя из дома, накупить свежих груш, яблок и помидоров. А как-то раз мы купили на том же базаре большой ананас размером с голову новорожденного слоненка.

В день ананаса мы решили устроить пикник в лесу неподалеку от деревни Ренн-ле-Бэн, на другой стороне (если считать от Куазы) холма Ренн-ле-Шато. Дорога в Ренн-ле-Бэн проходит по лесу, вдоль реки Саль, притока Оды. Тут же находятся горячие целебные источники, известные еще со времен Рима. Во времена Соньера приходским священником в Ренн-ле-Бэне был Анри Буде. Известно, что они с Соньером поддерживали дружеские отношения, несмотря на диаметрально противоположные характеры. Если Соньер (как мы решили со Скэбисом) был предтечей панков, то Буде представлял собой тип тихого интеллигента-интеллектуала. Он был на пятнадцать лет старше Соньера. И что характерно, как и Соньер, аббат Буде был человеком весьма состоятельным – уж всяко более состоятельным, чем «положено» скромному сельскому кюре в глубинке. Согласно приходно-расходной книге, предположительно принадлежавшей Буде, в период между 1885 и 1895 годами он истратил немалые деньги на нужды прихода и передал семь миллионов франков – совершенно безумную по тем временам сумму – монсеньору Бийару в бытность последнего епископом Каркассона.

Быть может, Соньер и Буде были связаны общей тайной? Очень даже логичное предположение. Два богатых кюре в двух соседних приходах… наверняка они, что называется, черпали из одного источника. Скэбис однажды высказался в том смысле, что мы, вполне вероятно, имеем дело с парочкой гангстеров типа героев Мартина Скорсезе, разве что гангстеров в рясах. Кстати, мысль. Если бы Скорсезе взялся снимать могло бы получиться чумовое кино! Допустим, мрачного и сдержанного Буде сыграл бы Роберт Де Ниро, а молодого нахального Соньера – Рэй Лиотта. Но не будем отвлекаться. Некоторые ренньерцы считают, что их партнерские отношения были не совсем равными. Они утверждают, что сокровища принадлежали Буде, и тот давал деньги Соньеру – так сказать, был ему добрым и щедрым наставником, – и что именно Буде очень подробно разъяснил Соньеру, как должна выглядеть обновленная церковь Марии Магдалины в Ренн-ле-Шато.

– Допустим, что так все и было на самом деле, – сказал Скэбис. – Но тайна так и осталась тайной. Соньер брал деньги у Анри Буде? Замечательно. А где их брал сам Буде?

В саду аббата Буде нет никаких башен. Он не строил роскошных домов, и про него не ходили слухи, что он нарушает обет целомудрия с оперной примадонной. На самом деле в отличие от Соньера об Анри Буде известно немногое, и, быть может, поэтому он играет в нашей истории второстепенную роль. Однако мы знаем, что Буде написал четыре книги, в том числе «La Vraie Langue Celtique» («Подлинный язык кельтов»), лингвистический трактат на 300 страницах, опубликованный за счет автора в 1886 году, то есть через год после того, как Соньер принял приход в Ренн-ле-Шато. В этой книге Буде пытается доказать, что английский и окситанский (или язык «ок», Langue d'Oc, от которого происходит название Лангедок) являются теми самыми изначальными праязыками, от которых произошли все остальные языки. Концепция, конечно, бредовая, но вот что странно: Буде зачем-то приводит в книге очень подробные описания окрестностей Ренн-ле-Шато и Ренн-ле-Бэн, с детальными картами и рисунками.

Что неизбежно привело нас со Скэбисом к выводу, что «Подлинный язык кельтов» на самом деле представляет собой зашифрованный документ, в котором указано точное местонахождение сокровищ, спрятанных где-то в округе. Как будто нам мало зашифрованных документов!

Буде служил приходским священником в Ренн-ле-Бэн с 1872-го по 1914 год, однако последние годы на этом посту проходили отнюдь не радужно. Как и Соньер, Буде явно был не в ладах с епископом Каркассона монсеньером Босежуром, преемником монсеньора Бийара. В конечном итоге Буде с большой неохотой, но все-таки переехал в Аксат, небольшой городок в нескольких милях южнее. На место Буде в Ренн-ле-Бэн назначили некоего Жозефа Ресканье, после чего Ресканье не прожил и года. В феврале 1915-го его обнаружили мертвым, причем в ночь накануне к нему в дом якобы заходили два неизвестных человека. Ресканье был относительно молод, тридцати семи лет от роду, и после его скоропостижной кончины в деревне ходили упорные слухи, что его отравили.

Быть может, Буде отомстил своему преемнику в лучших традициях Роберта Де Ниро? Но это сомнительно, поскольку в марте того же года Буде и сам отошел в мир иной, и тоже – при очень загадочных обстоятельствах, и вполне вероятно, что «обстоятельства» проявили себя в облике двух таинственных гостей.

На входе в церковь в Ренн-ле-Бэн висит мемориальная доска в память об Анри Буде и Жозефе Ресканье. Собственно, дальше крыльца мы опять не попали, поскольку церковь была закрыта. Уже в третий раз за последние несколько дней.

– Каждый раз, как мы сюда приезжаем, она закрыта, – прищурился Скэбис. – Как-то оно подозрительно.

– По-моему, у тебя паранойя, – заметил я.

– Да черт с ней, – сказал Бельи. – Пойдемте обедать.

Мы проехали чуть меньше мили по дороге сквозь темный еловый лес и свернули на узенькую дорожку – сплошные выбоины и ухабы, – круто идущую под уклон. Опасаясь за шины, мы решили поставить машину и пройти дальше пешком. Скэбис непременно хотел рассмотреть два мегалита с интригующими названиями: Кресло Дьявола и Дрожащий камень, – на гребне холма над деревней.

Во времена Соньера и Буде здесь еще не было леса, и камни были видны издалека. После Второй мировой войны холм засадили соснами, так что теперь разыскать мегалиты стало проблематичнее. Кресло Дьявола – оно как раз такое, каким представляется по названию: громадный валун в форме трона. Разумеется, мы все по очереди на нем посидели. Считается, что это название – Кресло Дьявола – связано со статуей демона в церкви Марии Магдалины в Ренн-ле-Шато. Тамошний демон как будто сидит, хотя никакого сиденья под ним нет.