Владимир Набоков - Комментарии к «Евгению Онегину» Александра Пушкина

• Название: Комментарии к «Евгению Онегину» Александра Пушкина
• Автор: Владимир Набоков
• Издательство: «Интелвак»
• Жанр: Критика
• Год: 1999
• ISBN: 5-93264-001-4

Комментарии В. В. Набокова освещают многообразие исторических, литературных и бытовых сторон романа. Книга является оригинальным произведением писателя в жанре научно-исторического комментария. Набоков обращается к «потаенным слоям» романа, прослеживает литературные влияния, связи «Евгения Онегина» с другими произведениями поэта, увлекательно повествует о тайнописи Пушкина.

Предназначена для широкого круга читателей и в первую очередь — для преподавателей и студентов гуманитарных вузов, а также для учителей и учащихся средней школы.

---

В комментариях к «ЕО» Бродский (с. 253) притягивает кое-что из русского «фольклора», где упомянута маленькая келья с медом, явно принадлежащая перу какого-то не первой величины поэта начала девятнадцатого века, читавшего французских поэтов или их русских подражателей.

13 Стада шумят. Рогатый скот и овцы мычат и блеют.

II

   Какъ грустно мнѣ твое явленье,
   Весна, весна! пора любви!
   Какое темное волненье
 4 Въ моей душѣ, въ моей крови!
   Съ какимъ тяжелымъ умиленьемъ
   Я наслаждаюсь дуновеньемъ
   Въ лице мнѣ вѣющей весны,
 8 На лонѣ сельской тишины!
   Или мнѣ чуждо наслажденье,
   И все, что радуетъ, живитъ,
   Все, что ликуетъ и блеститъ,
12 Наводитъ скуку и томленье
   На душу мертвую давно,
   И все ей кажется темно?

1 Можно установить ряд аналогий (возможно, случайных или восходящих к Шатобриану) между строфами II и III и Письмами XXII–XXIV в «Обермане» Сенанкура (например, конец XXII: «…окружающая жизнь его не касается, он живет в одиночестве, его нет в мире живущих»; и XXIV: «…то наслаждение меланхолией… Весна… Счастливая пора! Но как страшит она мою смятенную душу!» <пер. К. Хенкина>).

См. также фрагмент из «Замогильных записок» Шатобриана, глава о времени его пребывания в 1793 г. в Джерси, написанная в 1822 г. (под ред. Левелэ, ч. I, кн. X, гл. 3): «То, что восхищает в годы любовной жизни, становится в возрасте забвения, предметом страдания и сожаления. Не желают более возврата месяцев… прекрасного вечера в конце апреля… то, что вызывает потребность и желание счастья, вас убивает».

2 См. коммент. к главе Седьмой, I, 4.

3 темное. В других изданиях — «Какое томное волненье».

5 умиленьем (тв. пад.) Слово может быть точно передано только французским «attendrissement» <«растроганность», «умиление»>, по-английски же перевод этого слова ужасен. Его можно перефразировать как «чувствительное настроение», «мягкосердечность», «нежное чувство» и т. п. Оно относится к состраданию, как очарование к красоте, или глаза, подернутые влагой, к глазам, наполненным слезам. См. коммент. к главе Шестой, XIV, 9.

III

   Или, не радуясь возврату
   Погибшихъ осенью листовъ,
   Мы помнимъ горькую утрату,
 4 Внимая новый шумъ лѣсовъ;
   Или, съ природой оживленной
   Сближаемъ думою смущенной
   Мы увяданье нашихъ лѣтъ,
 8 Которымъ возрожденья нѣтъ?
   Быть можетъ, въ мысли намъ приходитъ
   Средь поэтическаго сна
   Иная, старая весна,
12 И въ трепетъ сердце намъ приводитъ
   Мечтой о дальней сторонѣ,
   О чудной ночи, о лунѣ.....

См. мои коммент. в начале строфы II.

IV

   Вотъ время: добрые лѣнивцы,
   Эпикурейцы-мудрецы,
   Вы, равнодушные счастливцы,
 4 Вы, школы Левшина птенцы,
   Вы, деревенскіе Пріамы,
   И вы, чувствительныя дамы,
   Весна въ деревню васъ зоветъ,
 8 Пора тепла, цвѣтовъ, работъ,
   Пора гуляній вдохновенныхъ
   И соблазнительныхъ ночей.
   Въ поля, друзья! скорѣй, скорѣй,
12 Въ каретахъ, тяжко нагруженныхъ,
   На долгихъ иль на почтовыхъ
   Тянитесь изъ заставъ градскихъ.

1 Вот время. Ср.: Томсон, «Зима» (1726), строки 33–35, 39:

…Тогда наступает время [прекрасная осень]
Тех, которых мудрость и очарование природы
Влекут прочь от развращенной толпы
...............................................................
И искать одинокого безмолвия в тихих прогулках.

1 добрые ленивцы. Фр. «bons paresseux». «Лень» — идиоматическое понятие того времени, означавшее «наслаждение внешним бездействием при сосредоточенной деятельности чувств» (Ходасевич, ок. 1930 г., см. его кн. «Литературные статьи и воспоминания», Нью-Йорк, 1954, с. 61). Кроме того, оно имеет галльский оттенок смысла. Ср. восхитительное замечание о праздности в «Послании V» Грессе к отцу Буге, в котором он говорит об «улыбчивой лености» своих стихов, заработавших ему

…l'indulgence
Des voluptueux délicats,
Des meilleurs paresseux de France,
Les seuls Juges dont je fais cas.

<…индульгенцию
Сладострастников нежных,
Лучших ленивцев Франции,
Единственных судей, мнением которых я дорожу>.

4 Вы, школы Лёвшина птенцы. Изучающие произведения Лёвшина (не «крестьяне», как полагали некоторые русские комментаторы).

Василий Лёвшин (1746–1826) — тульский помещик, плодовитый компилятор, автор более восьмидесяти сочинений в 190 томах, включая разные трагедии и романы, а также всякую всячину, переведенную, в основном, с немецкого, как, например, «Очарованный лабиринт», восточная повесть в трех частях (1779–80) и «Жизнь Нельсона» (1807). Я видел его произведения о ветряных, паровых и водяных мельницах. Он был известен в 1820-е годы своими многотомными компиляциями «Опытный садовник…» и «Огородник…», а также «Ручной книгой сельского хозяйства…» (1802–04). В настоящее время его помнят за весьма примечательные «Русские сказки», «содержащие древнейшие повествования о славных богатырях [крестьянских рыцарях, силачах], сказки народные и прочие, оставшиеся чрез пересказывания в памяти приключения» (Москва, 1780–83).

Из всех его сочинений только это упомянуто в «Истории русской литературы XVIII века» Д. Благого (Москва, 1945), с. 271–72, на чье произношение имени я ориентировался.

5 Приамы. Последний царь Трои Приам, кроткий старец, имевший более пятидесяти детей. Конец жизни провел в отчаянии и разорении. «Un Priam» более употребимо в смысле «очень несчастный человек», нежели в том значении почтенного деревенского отшельника или сельского отца семейства, как, очевидно, здесь у Пушкина, несколько исказившего литературную память.

14 Тянитесь. Неопределенная форма — «тянуться». Слово труднопереводимо. Оно сочетает в себе идею «движения в определенном направлении», «протяжения» и «продвижения вперед длинной, медленной линией». Тот же глагол использован при описании каравана гусей в главе Четвертой, XL, 12.

V

   И вы, читатель благосклонный,
   Въ своей коляскѣ выписной,
   Оставьте градъ неугомонный,
 4 Гдѣ веселились вы зимой;
   Съ моею музой своенравной
   Пойдемте слушать шумъ дубравной
   Надъ безъименною рѣкой,
 8 Въ деревнѣ, гдѣ Евгеній мой,
   Отшельникъ праздный и унылой,
   Еще недавно жилъ зимой
   Въ сосѣдствѣ Тани молодой,
12 Моей мечтательницы милой;
   Но гдѣ его теперь ужъ нѣтъ...
   Гдѣ грустный онъ оставилъ слѣдъ.

2 коляске. Четырехколесная открытая карета со складным верхом. Это настоящая французская «calèche», которую американский читатель не должен невзначай спутать с похожим по названию канадским экипажем — грубым двухколесным хитроумным приспособлением (изображенным, например, в Webster's New International Dictionary, 1957). Поздняя разновидность «коляски» — виктория.

6; VI, 5–6 Снова декорации Батюшкова и Мильвуа возникают тогда, когда мы с Амазонкой, союзницей пушкинской Музы, навещаем могилу Ленского. Исследователю Пушкина может быть интересно следующее наблюдение.

В одном из своих величайших стихотворений «Не дай мне Бог сойти с ума» <1833> Пушкин специальным кодом сигнализирует о своей осведомленности о сумасшествии Батюшкова: Батюшков в элегии «Последняя весна» (1815), подражая «Падению листьев» Мильвуа (обсуждается в моих коммент. к главе Шестой, XLI, 1–4), употребил при описании соловья эпитет, необычный для русской поэзии (строки 3–4):