Соломон Кипнис - Записки некрополиста. Прогулки по Новодевичьему

• Название: Записки некрополиста. Прогулки по Новодевичьему
• Автор: Соломон Кипнис
• Издательство: Аграф
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2002
• ISBN: 5-7784-0207-4

Среди исторических некрополей России особое место занимает Новодевичье кладбище, возникшее в XVI веке на территории Новодевичьего монастыря. Со временем оно отделилось от монастыря и стало элитарным местом захоронения, что превратило его в своеобразный пантеон советской эпохи. Но Новодевичье кладбище в течение многих лет оставалось без печатного памятника. Наконец в 1995 году автор данного издания, С.Е. Кипнис, издал свою книгу «Новодевичий мемориал. Некрополь Новодевичьего кладбища». Однако за пределами кратких биографических справок о лицах, чьи останки и прах покоятся на кладбище, остались малоизвестные, а порой и вовсе неизвестные факты, рассказы об удивительных скрещениях судеб, о трагических событиях, любопытные истории, связанные с надгробными памятниками и т. п. И автор «Новодевичьего мемориала», полагая, что многое из оказавшегося «за бортом» заслуживает внимания читателя и может стать интереснейшим дополнением к фактически справочному изданию, создал книгу «Записки некрополиста. Прогулки по Новодевичьему».

Читатель этой книги совершит увлекательную экскурсию по Новодевичьему в сопровождении доброго, ироничного и эрудированного гида.

---

Примерно так рассказывал о смерти Фуделя Иосифа Ивановича (1864-1918) его сын и закончил словами:

«Так надо умирать. И не потому ли его похороны были для нас не то горем, не то праздником?».

..По образованию Фудель был юристом. Прослужив в Московском окружном суде несколько лет, бросил службу и был рукоположен в священники. Стал видным церковным публицистом, протоиереем. Более пятнадцати лет был батюшкой, которого уважали и любили каторжники «Мертвого дома» — Бутырской тюрьмы.

В годы советской власти его имя, понятно, замалчивалось. И только в недавно изданной книге «Русская философия. Малый энциклопедический словарь» он занял достойное место.

(4-41-3)

«РИСКНЕТЕ ВЫ МЕНЬШИМ,ЧЕМ МОЖЕТЕ ПРИОБРЕСТИ»

Исаев Алексей Михайлович (1908-1971) не пошел ни по стопам своего отца, юриста, профессора МГУ, ни по стопам матери — педагога-историка, а стал горным инженером. Но не по зову души, а по обстоятельствам. Видел в этом хоть и кривую, но дорогу к цели.

«... Кроме тебя (конечно, неизмеримо меньше, но все-таки), — писал он своей знакомой, — меня привлекает авиация... Я ведь прирожденный авиастроитель, это я почувствовал еще в чреве матери. Завтра пойду в ГУ АП и поговорю...» За шутливой формой — нескрываемая одержимость.

В Главном управлении авиационной промышленности (в тот самом ГУАПе) понимания не встретил: «У нас, товарищ, не учебное заведение!»

И тогда пошел ва-банк — написал письмо директору авиационного завода, куда он мечтал попасть на работу:

«...обстоятельства вынуждают обратиться непосредственно к Вам с просьбой дать мне возможность работать по самолетостроению...

Рискнете Вы меньшим, чем можете приобрести».

Директором завода тогда была Миткевич Ольга Александровна (1889-1938). Дворянская дочь, вступившая в ряды РСДРП шестнадцатилетней девушкой. Она стала крупным партийным и хозяйственным работником — была начальником шахтоуправления в Донбассе, директором текстильной фабрики, представителем Исполкома Коминтерна в Китае, заместителем заведующего отделом ЦК ВКП (б). Потом — парторгом ЦК ВКП (б) на авиационном заводе, а затем и его директором.

И все, знавшие ее, в один голос утверждали: умная, образованная, волевая, справедливая и доброжелательная...

Вот к ней и попало письмо с «предложением рискнуть». Исаеву повезло. Директор завода рискнула: распорядилась принять его на работу.

Повезло — это даже не то слово. Случай свел его здесь с выдающимся авиаконструктором В.Ф.Болховитиновым, который возглавлял КБ и стал учителем, наставником Исаева.

Ученик оказался, действительно, очень талантливым. Уже через несколько лет Исаев совместно с А.Я. Березняком спроектировал и построил первый советский ракетный самолет-истребитель БИ-1.А вскоре сам возглавил КБ, прославившееся разработками в области двигателей для ракетной и космической техники.

Исаев стал доктором технических наук. Героем Социалистического Труда, лауреатом Ленинской и двух Государственных премий, его именем назван кратер на Луне.

 (4-47-18)

Увы, Ольге Александровне Миткевич не довелось узнать, как много приобрела страна благодаря «риску», на который она пошла...

Миткевич расстреляли в 1938 году как «врага народа». На Новодевичьем в память о ней сделана надпись на могиле, где покоятся ее мать, сестры...

(3-65-34)

ВЕЛИКИЙ СЫН ЗЕМЛИ РУССКОЙ

Шаляпин Федор Иванович (1873-1938), певец.

Не очень известное про известного артиста...

1903. УДОСТОВЕРЕНИЕ. Дано Артисту Императорских театров Федору Шаляпину в том, что ему Всемилостивейше пожалованы золотые часы с Государственным гербом, украшенные бриллиантами из Кабинета Его Императорского Величества.

1910. «Его Величеству Государю Императору... благоугодно было соизволить на пожалование артисту Императорских театров Федору Ивановичу Шаляпину, ввиду его выдающегося таланта и особых заслуг на поприще русского искусства, звания: «Солист Его Императорского Величества», с выдачей ему установленного знака». (В дореволюционной России таких артистов, кроме Шаляпина, было всего пять.)

1918. В петроградском Мариинском театре перед началом спектакля нарком просвещения Луначарский сообщил, что Совет Народных Комиссаров Союза коммун Северной области принял решение присвоить Федору Ивановичу Шаляпину: «этому великому, вышедшему из народа и возвращающемуся к народу таланту впервые во всем мире даруемое звание Народного артиста».

Свою речь Луначарский закончил словами, что представляет собравшейся в театре публике, а вместе с нею всей Советской России первого Народного артиста Республики.

1922. С разрешения правительства Шаляпин выехал за границу на длительные гастроли и лечение.

     

1926. В интервью для журнала «Московский зритель» Шаляпин сообщает о своих планах: «В 27-м году поеду в Россию обязательно».

Увы, планам этим не суждено было сбыться. Произошло событие, круто изменившее его жизнь.

1927. Шаляпин обратился к Спасскому, священнику Александро-Невского собора в Париже:

— Батюшка, я вчера видел на церковном дворе несчастных женщин и детей. Их, вероятно, много около церкви, и вы их знаете. Позвольте мне предложить вам 5.000 франков. Распределите их, пожалуйста, по вашему усмотрению.

Священник через газету поблагодарил Шаляпина за пожертвование.

И немедленно об этом с посольским секретным грифом в Кремль полетела служебная телеграмма.

В России сразу появляются, очевидно, кому-то нужные публикации, бесстыдно искажающие поступок Шаляпина.

Вот одна из них: «Сидит... «народный» за границей годы и годы, свыкся с этой «заграницей»... и вот в один прекрасный день оглянулся и видит — нуждаются люди! — Орлы!.. князья, графы, бароны, тайные и всяческие советники, митрополиты, протоиереи, флигель-адъютанты, генералы свиты его величества... Ну как не защемить сердцу не Народного артиста Республики, нет, а заслуженного артиста императорских театров, солиста его величества?!! Ну и посылает солист его величества тысяч этак пять франков для раздачи этим безработным...»

Невиданная по размаху травля артиста стремительно разворачивалась.

Финал ее не заставил себя ждать.

1927, август. Совет Народных Комиссаров РСФСР лишил Шаляпина звания народного артиста Республики.

Шаляпин о происходившем:

«...Я прошу всех моих соотечественников — монархистов, социалистов, коммунистов и анархистов раз навсегда оставить меня в покое и дать мне заниматься делом, к которому я действительно пригоден».

«Я, прежде всего, русский. Связи с Россией я никогда не порву. Но поехать сейчас, после всей этой гнусной кампании, которую против меня ведут, не намерен. Я свободный человек и хочу жить свободно, дабы мне не навязывали убеждений».

«...Меня называли «народным артистом», но когда я оказал материальную помощь голодающим русским детям, то навлек на себя гнев... Я возмущен не тем, что меня лишили звания — для этого я не слишком тщеславен, а тем, что мой добрый поступок преподнесли как государственное преступление. Это оскорбление не только для меня, а для всех русских...»

1938, 12 апреля. Шаляпин умер.

Его отпевали в Александро-Невском соборе Парижа, похоронили на Батиньольском кладбище. Плита из розового гранита, над ней крест и надпись на французском:

«Здесь покоится Федор Шаляпин — великий сын земли русской».

Не очень известное про известную могилу

На похоронах Шаляпина ходил с кадилом и совершал каждение дьякон Борис Старк. И с тех пор он проявлял исключительное внимание к памяти своего великого соотечественника, судьбе его могилы....

В 1952 году Старк вернулся из эмиграции в Россию. Он рассказывал, что с того дня, когда побывал на Новодевичьем и увидал могилы Собинова, Неждановой, Станиславского, им завладела мысль, что Шаляпин должен покоиться именно здесь.

И Старк начал кампанию за возвращение праха Шаляпина на родину. За помощью он обратился к пользовавшемуся большим авторитетом у властей народному артисту СССР Ивану Семеновичу Козловскому, который сразу же подхватил эту идею.

По законам Франции перенести прах на новое место можно только с согласия всех потомков. Дети Шаляпина от первого брака, а к этому моменту в живых их оставалось четверо, все были «за». Две дочери от второго брака тоже не возражали, но третья, Дасия, по мужу графиня Шувалова, поставила условие, как при торговой сделке: вы мне — частичную компенсацию того, что большевики реквизировали в имениях, а я вам — прах отца...

Положение выглядело безнадежным.

Что было дальше, вспоминает Старк, к тому времени уже протоиерей, настоятель кафедрального собора в Ярославле: