Альмудена Грандес - Любовь в ритме танго

• Название: Любовь в ритме танго
• Автор: Альмудена Грандес
• Издательство: ACT, ACT МОСКВА
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-037047-4

История женщины с романтичным именем Малена Фернадес де Алькантара.

История таинственного подарка ее деда — веками хранившегося в семье загадочного изумруда, фамильной реликвии, способной спасти от смерти.

История многолетнего соперничества Малены с сестрой — и ее поисков собственного места в этом жестоком мире.

История загадочного проклятия, которое из поколения в поколение тяготеет над женщинами семьи Алькантара.

История жизни в жестоком и прекрасном ритме танго…

---

— Да, — отец перевел взгляд на свои ногти, прежде чем скривить губы, пытаясь улыбнуться, — но я не виноват.

— Возможно, нет, — я должна была сдержать себя, чтобы не закричать, потому что его улыбка выбила меня из колеи, — но ты мог бы признаться в этом.

— Хорошо, — он посмотрел на меня, — это большое предательство, огромное, гигантское, но я не виноват, и ни тебе, ни твоей матери не следует так считать. Я тоже старею, Малена, я тоже. И я не хотел влюбляться в другую женщину, никогда ее не искал, в этом ты можешь быть уверена. Я знаю, что кажусь подлецом, когда это говорю. Объективно я был раньше лучше, живя с женщиной, которая все делала ради меня, которая никогда меня не покинула бы, которая мне сочувствовала, я…

— Ты подлец, папа.

— Так и есть, дома было лучше для меня, намного лучше, не сомневайся. Теперь все иначе… Кити намного моложе меня. Я в ней не уверен, понимаешь? Я никогда ни в чем не уверен. Я умираю от ревности, я боюсь, что не смогу… Однажды я не смогу подняться, а она будет всегда на одиннадцать лет моложе меня, почти на двенадцать. Боюсь, однажды я превращусь в жаркое, которое смотрит телевизор. Я больше не могу спокойно спать, я чувствую себя старым, изношенным… Знаю, она меня бросит, как я бросил твою мать. Я сам так же рискую.

— Люди всегда рискуют, — пробормотала я. Я умирала от зависти.

Когда он говорил, я чувствовала дурной запах у него изо рта, но мы тем не менее продолжали болтать за обедом. Я была на стороне матери, потому что она нуждалась во мне, а отец — нет. Я сказала ему об этом, еще сказала, что всегда, несмотря на произошедшее, он сможет встречаться со мной, а он ответил мне, что он об этом знал, что он об этом всегда знал.

После кафе я пошла искать маму, и мы отправились в кино и ели тартинки со сливками. Вместе мы провели много часов, строя планы на будущее. Я пыталась помочь ей собраться с силами, поднять настроение. Эта женщина, которая никогда ничего не делала, которая никогда никуда не ходила, которая проводила все дни моего детства, не зная, чем заняться, и просиживала днями в кресле в гостиной перед телевизором, теперь не могла сидеть дома. Она брала телефон и звонила мне.

— Что мы будем делать сегодня?

Мы пересмотрели огромное количество фильмов, все театральные постановки, все выставки в городе. Мы участвовали во всех местных демонстрациях, когда своевременно о них узнавали. Мы интересовались всем: пылесосами, чистящими под паром, какими-то горшками, чтобы готовить без жира, революционными печами, северным гагачьим пухом, швейными машинами без игл, японской косметикой. Мы использовали все скидки января, обошли все распродажи февраля, мы побывали во всех больших магазинах, гипермаркетах, торговых центрах и по цепочке обошли магазины квартала, которые объявляли о себе по радио. Я предложила матери записаться на курсы керамики, декорирования, икебаны, садоводства, макраме, йоги, кулинарии, психологии, макияжа, переплетного дела, каллиграфии, рисования, музыки, гадания на таро, папье-маше, короче, всего, что хоть как-то могло ее отвлечь. Мы вместе осмотрели две дюжины гимназий, я советовала пойти учиться, начать свое дело, переехать, написать книгу, заняться всем тем, о чем она прежде мечтала. Мы прошли все мадридские академии для взрослых, и хотя первый визит, казалось, заинтересовывал ее в выбранном деле, всегда находилось что-то, что потом отталкивало. Со мной же не происходило ничего необычного, мама приходила ко мне поесть. Меня это угнетало, она начала действовать мне на нервы. Все дело было в том, что мою мать ничего не интересовало, и она говорила только на две темы: об инфаркте, который гипотетически мог произойти с отцом, пока он ведет распутную жизнь с этой чертовой шлюхой, которая ему в дочери годится, и о Рейне с ее тайнами.

Вторая тема раздражала меня даже сильнее, потому что я очень мало знала о Рейне с тех пор, как она вернулась из Парижа, почти через полтора года после отъезда с Хименой. Мне Рейна дала понять, что эксперимент — а она, по ее словам, экспериментировала — не дал положительных результатов, впрочем, меня не посвящали в детали. Рейна не рассказывала, как жила все это время, а я сильно не настаивала, хотя иногда вопросы срывались у меня с языка, потому что ее манера двигаться и говорить, а также те вещи, о которых она рассказывала, выдавали явное влияние Химены. Казалось, сестра поддерживает с ней невидимую связь. После ее возвращения мы продолжали жить в одной квартире, пока я не вышла замуж, и компания Сантьяго стала нравиться мне гораздо больше.

А Рейна, несмотря ни на что, казалось, искренне веселилась. С тех пор как я вышла замуж, она часто навещала нас, находя повод для каждого такого визита, и всякий раз изобретала предлог для разговора с Сантьяго. Рейна энергично помогала мне обставлять квартиру и подарила сотни мелочей как необходимых, так и совершенно ненужных — специальную скатерть для сервировки спагетти; яйцерезку; приспособление для того, чтобы отделять белки от желтков; диск из толстого стекла, который ставится на дно кастрюли, чтобы молоко не переливалось через край при кипении; сетку для варки гороха и другие мелочи, на которые только она могла обратить внимание. Через какое-то время сестра снова исчезла из моей жизни, а потом я увидела ее в то воскресенье, когда шла домой обедать с родителями. Четыре или пять месяцев спустя она возникла на пороге моего дома с фикусом в руках — и все повторилось сначала. Рейна приходила и уходила, иногда она уезжала из Мадрида, но теперь, особенно теперь, когда у меня больше не было секретов, а моя жизнь стала похожа на жизнь любой порядочной женщины, у Рейны, наоборот, появились тайны.

Потом выяснилось, что она, любимая мамина дочь, пошла по стопам нашего отца. Мне это даже не приходило в голову, пока однажды ночью, провожая маму домой, я не увидела как Рейна, собирает чемоданы.

— Куда ты собралась?

— В Альпухаррас. Хочу провести несколько дней в доме друга.

— Сейчас? Будет же очень холодно.

— Да, но в доме есть отопление, и это… Мне очень хочется поехать, я совсем не знакома с теми местами.

Тут, пока я подбирала слова, чтобы сказать, что, возможно, следовало бы подождать некоторое время, сестра смотрела на меня, театрально улыбаясь, и очень громко спросила:

— Говорить тебе или нет?

— О чем? — она заставляла меня спросить.

— Знаешь ли ты, куда я еду на пару дней? — я покачала головой, но ей было важно услышать мой ответ.

— Нет, Рейна, не знаю.

— Недавно я была на свадьбе, — по выражению ее лица я заключила, что новость должна стать настоящей бомбой, но только не могла определить, в каком направлении движется ее мысль. — Это была чистая случайность, потому что, само собой разумеется, я не была приглашена, но осталась там с одним приятелем, чтобы поесть, понимаешь? Он сказал мне, что ему нужно пойти туда, и попросил сопровождать его. Так я оказалась на свадебном банкете. Ты не представляешь, кто был женихом?

— Конечно, нет.

— Ты даже не можешь себе представить, женщина, это был самый большой сюрприз на миллион долларов. Это было невероятно — она издала нервный смешок, а я ответила ей улыбкой, которая, в конце концов, родилась больше от ожидания, чем от нетерпения. — Я так и остолбенела, это и есть жизнь…

— Кто это был, Рейна? Скажи же мне.

— Агустин, дорогая! — ее смех зазвучал в моей голове так, словно моя черепная коробка превратилась в улей. — Ты удивлена?

— Какой Агустин? — шепотом спросила я пытаясь понять, о каком Агустине она говорит.

— Ну, Квазимодо, конечно! — сестра удивленно посмотрела на меня. — Какой Агустин это может быть? Тот Агустин, с которым ты рассталась несколько лет назад. Ты не помнишь?

— Да, я помню.

— Я замерзла, серьезно.

И тут я рассмеялась. Это было последнее, чего я ждала.

— А у него все в порядке, я должна была сразу вспомнить его, он стал лучше, прежде он казался мне таким глупым, я помню то страшное впечатление, которое он произвел на меня, а теперь он стал выглядеть намного лучше… — она сделала паузу, словно для того, чтобы я смогла оценить ее слова, но прежде чем мое молчание закончилось, она продолжила говорить, не обращая на меня больше внимания, встряхивая одновременно юбку над чемоданом. — Очень красивая невеста, с невероятно пышной грудью, но не в моем вкусе. Казалось, она выскочит из корсета, к тому же очень толстая, но красивая. Мой друг рассказал мне, что Агустину нравится такой тип женщин. Он всегда им симпатизировал, так что его жене не придется сидеть на диете: она хоть и достаточно крупная, но все-таки прехорошенькая… В конце концов, ты знаешь, каковы мужчины.

«Не все», — должна была ответить я, но не сказала из-за своей заторможенности. Рейна смотрела на меня, словно была расстроилась моего безразличия, но тем не менее продолжила другим тоном, более конфиденциально.