Майкл Скотт - Восточные страсти

• Название: Восточные страсти
• Автор: Майкл Скотт
• Издательство: ОЛМА-ПРЕСС
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: ISBN 5-87322-373-4

Это величественная сага о стремительных клиперах и о людях, которые их строили, чтобы бороздить моря и покорять мир.

Семейство Рейкхеллов, преуспевающих судовладельцев из Новой Англии, ведет прибыльную торговлю в Китае. Но на пути встают заклятые враги, которые не брезгуют ничем, чтобы сокрушить и уничтожить соперников.

Могучая корабельная империя Рейкхеллов — торговцев со сказочными странами Востока — снова в опасности, а сердце Джонатана Рейкхелла разбито внезапной смертью жены… Сможет ли он противостоять самому страшному оружию своего врага, маркиза де Брага — рыжеволосой обольстительнице Эрике, чьи страстные поцелуи таят в себе смерть?

Майкл Уильям Скотт — создатель увлекательных семейных саг «Хроника Кентов», «Австралийцы» и серии «Фургоны идут на Запад». Тетралогия о семействе Рейкхеллов прочно лидирует в списках бестселлеров. Глубокое знание Востока и талант делает Скотта замечательным проводником и спутником в захватывающих приключениях героев.

---

Паника охватила ряды мятежников. Их предводитель перед лицом неминуемого позора бросился на собственный меч. Трое его ближайших сподвижников, тоже включенные в черный список, последовали его примеру, предпочтя быструю и относительно безболезненную смерть часам пыток в пекинских застенках.

Потери, особенно среди воинов императора, были невелики. В корпусе сражались опытные солдаты, знавшие, как вести себя в бою. В результате на двадцать человек пришлось не более одного пострадавшего, причем ранения были неопасные.

Мэтью занялся перевязкой ран и мелкими операциями. У Линь, чьи обязанности теперь уже не могли сводиться исключительно к переводу, довольно быстро уяснила, чем она может помочь доктору, и дальнейший инструктаж ей уже не требовался.

Однако ни один из китайских врачей не подошел к шатру Мэтью.

Наконец выдалась небольшая передышка, и девушка ненадолго исчезла. Вернулась она с невеселыми известиями.

— Генерал Бу Цунь тяжело ранен, — сообщила она. — Вы же знаете, он сам повел солдат в атаку, и восставшие постарались сразить его.

— Где он сейчас? — спросил Мэтью, уже забывший о междоусобице с генералом.

— Врачи изгоняют злых духов из его тела.

Мэтью оцепенел.

— Что-что они делают? — спросил он.

Она повторила свое сообщение.

— Бред какой-то, — пробормотал он и схватил свой чемоданчик. — Сейчас же ведите меня к нему.

Немного поколебавшись, она подчинилась. Они быстро прошагали через весь лагерь и подошли к большой палатке в дальнем его конце. У Линь, опасаясь заходить внутрь, только указала на нее доктору.

Мэтью откинул клапан палатки, но тут же закашлялся, едва не подавившись. Воздух в палатке был насыщен парами курительных благовоний. Несколько голосов выводили какую-то монотонную мелодию. Ему не требовался перевод — было и так понятно, что китайские врачи призывали «злых духов», которые овладели телом Бу Цуня, уйти восвояси. Примитивная, нелепая процедура так называемого исцеления внезапно вывела его из себя. Он отодрал клапан палатки и стал яростно топтать костер, тлеющий рядом с изголовьем нар. На нарах лежало бледное, неподвижное тело Бу Цуня. Он был ранен в голову и, если судить по кровавым подтекам на одежде, в брюшную полость.

Мэтью с ходу принялся за дело. Он отер кровь с лица и тела генерала тряпкой, которую намочил в бренди, а затем принялся рыться в саквояже в поисках лекарства.

— Принесите побыстрей стакан воды, — приказал он У Линь, которая набралась мужества и вошла за ним в шатер, — и бросьте туда вот это.

Он протянул ей пакетик с опием, известным болеутоляющим средством.

— Потом как можно быстрее влейте это ему в рот. Он почти без сознания, но, думаю, что пить он сможет. Я собираюсь прижечь эти раны, как только опиаты окажут действие, а дальше посмотрим.

У Линь вполне успешно справилась с заданием. Мэтью принялся за работу, быстро и проворно прижигая раны генерала.

Однако все старания его были напрасны. Слишком долго китайские врачи выгоняли из его тела «злых духов». Слишком много было потеряно и крови, и сил: он уже не мог бороться со смертью. И она пришла в тот момент, когда Мэтью еще корпел над его ранами. Генерал вдруг осел на своем ложе, вздрогнул и испустил дух.

Мэтью был всегда грустен и растерян, когда умирал его пациент. Но теперь к его грусти примешивался гнев.

— Этого не должно было случиться, — сказал он У Линь, бредя по направлению к своему шатру. — Эта вздорная затея по избавлению от злых духов ослабила несчастного, и к тому времени, когда мы подоспели, боюсь, уже ничего нельзя было сделать.

Войска императора одержали полную победу. Цзинань вынужден был безоговорочно капитулировать. Генерал Вень Бо немедленно взялся за сочинение оды, прославляющей его ратный подвиг, а в Пекин послали нарочного с добрыми известиями. Победители медленно расходились по лагерю. Поварихи готовили ужин более обильный чем в обычные дни, и Мэтью, уже свободный от работы, решил, что ничто не мешает ему и У Линь немного подкрепиться. Потому он и оторопел, когда внезапно к нему подскочил молодой офицер, что-то протараторил — так что Мэтью не понял ни слова, — а потом схватил и начал вязать ему за спиной руки. Когда Мэтью наконец стал отдавать себе отчет в том, что же происходит, руки были накрепко скручены цепями и соединены с тяжелым металлическим хомутом, который водрузили ему на шею.

У Линь глотала слезы.

— Это ужасно, — сказала она, — врачи обвинили вас в убийстве генерала Бу Цуня. Они припомнили спор, который был у вас с ним, и теперь говорят, будто вы, его злейший враг, убили его, воспользовавшись поводом для операции.

— Это просто бред! — запальчиво воскликнул Мэтью.

— Конечно, это бред, — ответила она, уже не в силах сдерживать слезы, — но они заручились поддержкой генерала Вень Бо, и тот лично подписал приказ о вашем аресте. Теперь ничего уже нельзя сделать.

— Я потребую, чтобы меня отвели к генералу, — сказал он.

Она покачала головой.

— Вы не понимаете, он не будет вас слушать и не захочет вас видеть. Вас отвезут в Пекин как самого обычного преступника.

Больше ей ничего не удалось сказать. Двое вооруженных стражников подбежали к ним и оттащили ее в сторону. Теперь она не могла приблизиться к пленнику.

Цепи все еще оставались на кистях и шее американского доктора, когда армия вместе с многочисленными обозами двинулась обратно в Пекин. Мэтью пришлось идти пешком. Стоило ему немного замешкаться или споткнуться, как хлесткий удар бича заставлял его вставать и продолжать путь.

Дни и ночи слились воедино и стали одной нескончаемой пыткой. Стражники держали его впроголодь, избивали его просто потому, что им доставляло удовольствие само это занятие. Он был совершенно беспомощен, и ему начинало казаться, что подмоги ждать уже неоткуда. Ни к генералу, ни к штабным офицерам ему обратиться не разрешали, а длительное отсутствие У Линь могло означать только одно — ей было запрещено видеться с ним. И действительно, врачи, зная о том, что У Линь является фавориткой двора и, не раздумывая, направится к принцессе ходатайствовать о судьбе западного доктора, не спускали с нее глаз и даже решили наложить на нее карантин, запретив видеться и разговаривать с посторонними.

Наконец растянувшееся на несколько миль войско подошло к Пекину. Тысячи жителей выбежали на улицы, чтобы приветствовать победителей. Вид закованного в цепи белого человека был, разумеется, зрелищем не из обычных, и Мэтью разглядывали и поносили все, кому не лень.

— Фань хуэй! Заморский дьявол! — кричали ему люди и швыряли в него отходы и булыжники.

Мэтью затащили в подземную темницу, расположенную где-то в тюремных казематах разросшегося дворца. О том, что дверь захлопнулась, он мог судить только по лязгу засовов. В сыром каменном мешке, где он оказался, не было ни свежего воздуха, ни дневного света. Сырость, казалось, разъедала тело.

Он вскоре потерял счет времени. Иногда он забывался в тяжелом сне. Больше занять себя все равно было нечем. Несмотря на темноту, он пытался делать кое-какие физические упражнения, но затхлый воздух камеры отбивал всякую охоту к таким занятиям.

Однажды дверь камеры распахнулась, и перед узником низко склонился чиновник в длинном желтом халате.

— Император Поднебесной, — провозгласил он, — выражает глубочайшее сожаление и извиняется, что с лекарем из западной страны обращались не должным образом.

Двое стоявших за его спиной китайцев прошли в камеру, взяли Мэтью под руки и помогли ему выйти в коридор. С их помощью он одолел крутые ступени каменной лестницы. Яркие лучи солнца совершенно ослепили его. Его подвели к зеркалу. Открыв глаза, он увидел незнакомое, костлявое чучело в грязных лохмотьях.

Затем в большую мраморную лохань налили горячую воду, Мэтью освободили от его полуистлевших одежд и усадили в роскошную ванну. Появился императорский брадобрей, но Мэтью предпочел сам овладеть бритвой, и брадобрей почтительно уступил ему лезвие. Потом его облачили в китайские одежды — включая тунику, брюки из желтого шелка и желтое длинное мандаринское платье, которое отныне ему предлагалось носить в качестве верхнего облачения. И даже сделанные из мягкой кожи ботинки, которые неожиданно ему оказались в самую пору, тоже были выкрашены в желтый цвет.

Его отвели в другую залу, где перед ним торжественно поставили большое блюдо с дарами моря, мясом и немыслимым количеством разнообразных овощей. Над блюдом витали дурманящие ароматы, но он заставил себя есть не торопясь и умеренно, так как понимал, что его пищеварительная система с трудом справится с обильным обедом после долгих дней почти полного отсутствия еды. Он понемногу стал приходить в себя и усмехнулся отражению в зеркале, подивившись своему китайскому наряду.