Памела Джонсон - Особый дар

• Название: Особый дар
• Автор: Памела Джонсон
• Издательство: Северо-Запад
• Жанр: Современная проза
• Год: 1993
• ISBN: 5-8352-0159-1

Когда и как приходит любовь и почему исчезает? Какие духовные силы удерживают ее и в какой миг, ослабев, отпускают? Человеку не дано этого знать, но он способен наблюдать и чувствовать. И тогда в рассказе тонко чувствующего наблюдателя простое описание событий предстает как психологический анализ характеров и ситуаций. И с обнаженной ясностью становится видно, как подтачивают и убивают любовь, даже самую сильную и преданную, безразличие, черствость и корысть.

Драматичность конфликтов, увлекательная интрига, точность психологических характеристик — все это есть в романах известной английской писательницы Памелы Хенсфорд Джонсон.

---

Клэр, как и Мейзи, явно любила поесть. Она налегла на еду, а потом вдруг ошеломила Тоби вопросом:

— Как у вас с деньгами?

— С деньгами? Что вы имеете в виду?

— Я ведь не спрашиваю, не умираете ли вы с голоду, — пояснила она с оттенком презрения (да и как, собственно, можно умирать с голоду, когда перед тобой такое обилие яств, подумалось Тоби). — Я в том смысле — есть у вас при себе свободные деньги? Потому что у меня очень ценные сведения об одной лошади, которая участвует в дерби. Мейзи тоже могла бы сделать ставку.

— Ты же знаешь, я ставок никогда не делаю, — сказала Мейзи.

— Такие вещи придают жизни смак, — возразила Клэр. — А это всем нам вовсе не лишнее.

Тут в разговор включился Эдуард Крейн:

— Может быть, я вас поддержу. Вообще-то я делаю ставки только два раза в год: на дерби и во время Национальных[20]. Хотя последнее просто смешно.

Клэр принялась на все лады расхваливать лошадь, о которой ей удалось получить сведения.

Крейн деловито занес ее кличку в записную книжку.

— Может, буду вас потом благодарить, а может, и нет.

После ленча, когда пришло ощущение приятной сытости, гости закурили, и Питера Коксона попросили почитать обещанную главу из книги. Тоби она не понравилась: какая-то немыслимая помесь Вирджинии Вулф с Кафкой; имя героя, кстати весьма непривлекательного, дается просто литерой «С.» У романиста, при всей его субтильности, неожиданно оказался густой бас, и он явно упивался звуками собственного голоса. Все время, пока длилось чтение, Тоби держал ладонь на руке Мейзи, смутно чувствуя, что он перед нею в долгу.

— Вещь замечательная, — объявила Аманда, когда Коксон кончил. — Самобытная, не похожа ни на что. — (Еще как похожа!) — Что ж, выпьем кофе, а потом все вы, наверное, захотите пройтись. Вытяните-ка ноги. Они у вас, наверное, затекли? Ну вот, говорила же я — возьмите подушки!

Неаппетитные остатки аппетитных блюд вскоре были убраны.

— Я пройдусь с вами, Питер, — оживленно сказала Мейзи. — Хочется поговорить о вашей книге. Она мне нравится, но как-то озадачивает.

— На то и рассчитано, — ответствовал Питер туманно.

Аманда подвела к Тоби молодую романистку.

— Тоби, вам надо побеседовать с Джанет. Сейчас о ней говорят буквально все, правда, милочка?

Маленькое лицо Джанет под копною прекрасных черных волос было угрюмо.

— Меня обвиняют в бесстыдстве, — сказала она, растягивая слова (по выговору в ней сразу можно было признать уроженку Северной Англии). — А по-моему, зря. Просто я пишу правду. Как Бальзак.

Они шли мимо высоких кустов боярышника, и говорить им было решительно не о чем. Неожиданно подошла Клэр.

— Ну, как вы, поладили?

Слова ее всегда имели самый прямой смысл.

— Вполне, — ответил Тоби.

— Пойдемте к ручью.

Тоби не знал, что в Хэддисдоне есть ручей, но оказалось, что есть: вот он, в самом конце сада, — мелкий, прозрачный, бежит, позванивая галькой, меж лютиков и ирисов, и ложе у него бархатисто-золотое.

— Он, конечно, искусственный, — сказала Клэр. — Как делается искусственный ручей, понятия не имею. Но вот Аманда как-то умудрилась. Нет, она просто чудо, а?

Тоби согласился, что — да, чудо.

— И Мейзи — тоже чудо, — добавила Клэр. — Ведь это она устроила вам выставку, да? Так говорит папа.

Тоби подумал о лорде Ллэнгейне. Директор торгового банка. Звучит шикарно. А для него самого такая карьера была бы подходящей? И обязательно ли для этого легко оперировать цифрами? Если да, то эта мечта не для него. В школе он шел по математике хуже, чем по всем другим предметам. Найденный в телефонной книге номер и то не мог запомнить сразу: набирая его, снова и снова заглядывал в книгу. С трудом удерживал в памяти день и час назначенной встречи.

— Да, она.

— Смотрите-ка, колюшка! — Клэр присела у ручья на корточки. — Когда-то я ловила колюшек банкой из-под варенья. Но потом приходилось выпускать их обратно. Домой все равно не донесешь — уснут дорогой.

— А по-моему, ловить рыбу жестоко, — объявила Джанет. — И охотиться на лисиц — тоже. Вы же понимаете, что лисе от этого радости мало. Так почему это должно нравиться рыбам?

— Ну, ловить рыбу таким способом, как я, — занятие довольно безобидное.

— А вы охотитесь на лис? — Джанет смотрела на Клэр, и ноздри у нее раздувались. Клэр внушала ей инстинктивную неприязнь.

— Конечно. Не то чтобы постоянно — так, от случая к случаю. А вообще-то их не часто возьмешь.

— Кого?

— Лис.

— Не понимаю, как вы можете…

— Я вам не нравлюсь, — сказала Клэр. — Что ж, бывает.

И, широко улыбнувшись, она отошла.

— Обозлилась, — бросила Джанет.

Гости понемногу возвращались на лужайку и снова рассаживались под кедром.

— Давайте сыграем в какую-нибудь самую что ни на есть старомодную игру, — предложила Аманда. — В писателей. Пусть каждый назовет писателя на букву «А». На букву «Б» их больше, так что особенно далеко мы не уедем.

В эту игру они играли до самого чая. А после чая гости один за другим стали разъезжаться, и под конец остались только Тоби, Клэр и Эдуард Крейн.

— Ну и задира эта Джанет, а? — сказала Клэр, обращаясь к Мейзи — Уверена, от ее жуткой книги меня вывернет.

— А ты все-таки попробуй почитай — Голос Мейзи прозвучал мягко. — Мама ее хвалит, правда, говорит, что она сыровата.

— Клэр! Ты обедаешь с нами? — спросила Аманда.

— Никак не могу, но все равно — спасибо. У мамы гости.

— А я остаюсь ночевать, — сказал Эдуард. — Если хотите, Тоби, подброшу вас завтра в Кембридж. Мне туда надо.

Тоби с благодарностью согласился, хотя и понимал, что Мейзи будет разочарована — ведь ей, наверно, хочется отвезти его на станцию самой. От безмерного изумления, промелькнувшего у нее на лице во время ленча, не осталось и следа — оно словно привиделось ему. Теперь она была совершенно спокойна, держалась непринужденно.

Клэр выпила еще рюмку, потом сказала, что ей уже в самом деле пора. И, обращаясь к Тоби, добавила:

— Буду следить за газетами. Узнаю, как вы окончили. И Мейзи. Я буду не я, если не отыщу ваших результатов.

Она распрощалась со всеми. И пока она шла к дому, Тоби смотрел на ее мощную, словно железную спину.

— Славная девушка, — сказала Аманда. — Ни литературного, ни художественного дарования у нее нет, но вся она словно глоток свежего воздуха. Она у нас бывает запросто, когда ей заблагорассудится. Видите ли, она связана по рукам и по ногам. Мойра такая лентяйка, что Клэр приходится принимать гостей Идриса. Брат ее за границей, в оккупационных войсках. И хотя, между нами говоря, ей это не очень по душе, она взяла на себя заботы об отце.

Вечер прошел тихо, ни в какие игры больше не играли. Эдуард стал рассказывать о своей новой пьесе.

— Когда она пройдет? — с нетерпением спросил Тоби.

Эдуард усмехнулся.

— Никогда не спрашивайте такого у драматурга. Меньше всего ему хочется, чтобы его пьеса «прошла» или «сошла». Надо спрашивать: «Когда пойдет».

— Надо же брякнуть такую глупость. Я ведь имел в виду — пройдет все стадии подготовки, будет поставлена. Нет, я порядочная бестолочь.

— Разве? — Эдуард взглянул ему прямо в лицо. — Знаете, а я бы не подумал.

Обед был довольно легкий, и Тоби это вполне устроило — после ленча у него все еще оставалось чувство переполнения. Потом принесли проигрыватель и стали слушать «Остров радости» Дебюсси. Мейзи сидела по-турецки на полу и, казалось, была всецело поглощена музыкой. Когда пластинка кончилась, она сказала:

— Вещь экстатическая, правда? Не знаю, чем они намерены заняться, когда доберутся до острова — вполне допускаю, что чем-нибудь предосудительным, — и все-таки это прекрасно и упоительно.

— Ну так, — сказала наконец Аманда. — Меня совсем разморило от свежего воздуха. Прошу извинения, но я, пожалуй, пойду спать. А вы не торопитесь. Выпейте еще. Тоби, завтракать у нас можно в любое время начиная с девяти. Прежде чем подниметесь в свою комнату, скажите Сьюки, что вам подать утром в постель.

Она поплыла к себе, и джубба ее развевалась.

Теперь Эдуард целиком переключился на Мейзи — видно было, что он очень ее любит. Как поживают такие-то? (Он упомянул ее друзей, которых Тоби не знал.) Чем она собирается заняться теперь?

Мейзи ответила, что понятия не имеет.

— Зато знаю, что сделаю вот сию минуту — последую маминому примеру и пойду спать. Доброй ночи вам обоим.

— Доброй ночи, малыш, — отважно сказал Тоби, невзирая на то, что они не одни, и глаза у нее засветились.

— Что за очарование эта девочка, — сказал Эдуард, когда она ушла. — Будь я на двадцать пять лет моложе, влюбился бы в нее по уши, пожалуй, я и сейчас не прочь, если б не возраст и боязнь быть смешным. Мужчина может увлечься в любом возрасте, хоть вы, наверно, и считаете, что к сорока годам он эту способность утрачивает. Во всяком случае, я в ваши годы считал именно так.