Энн Райс - Слуга праха

• Название: Слуга праха
• Автор: Энн Райс
• Издательство: М.: Эксмо ; СПб.: Домино
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-56528-3

С ним говорили жестокие боги Вавилона, его хотели сделать живым богом во времена триумфа императора Кира, из него пытались сотворить послушного духа-мстителя древние еврейские маги. В результате он сделался могущественнейшим из духов и стал служить самому себе, безжалостно убивая всех, кто его вызывал из тьмы. Однажды, объявившись в современном Нью-Йорке, он становится свидетелем убийства молодой девушки и решает мстить душегубам, поднявшим на нее руку. Результаты оказались непредсказуемы…

Впервые на русском языке роман от автора знаменитых «Вампирских хроник» и других книжных сериалов, принесших мировую славу их создательнице.

---

«Оставь в покое своего брата», — прервал Грегори старик, на этот раз по-английски, причем говорил он негромко, но бегло и правильно, словно это был такой же родной для него язык, как идиш.

Возможно, причиной тому послужил бушевавший в груди ребе гнев, способный заставить человека произносить слова очень тихо и отчетливо.

«Даже не приближайся к Натану. Не смей его тревожить. Тем более что, как ты сам только что сказал, Натан ничего не слышал».

«Я знал, что ты ответишь, ребе, — кивнул Грегори. — Знал, что ты не позволишь втянуть Натана в эту историю».

«Продолжай», — велел старик.

«Да, знал и потому пришел к тебе с такой просьбой. Объясни мне все, и я не стану беспокоить своего возлюбленного брата Натана. Но я должен понять… В тот день ты говорил о тайне. О ком-то, кого называл Служителем праха».

Я был потрясен. Его слова лишили меня самообладания и привели в состояние шока, отчего я стал еще более видимым. Если бы в тот момент он повернулся и обнаружил меня, я ничуть не удивился бы. Я призвал на себя одежды, точно такие же, какие покрывали тело цадика. В то же мгновение я ощутил тяжесть черного шелка, мягкого и теплого. Одеяние плотно облегало мою фигуру. Повеяло теплом, а лампа на потертом шнуре вдруг закачалась.

Ребе долго смотрел на лампу, потом перевел взгляд на внука.

«Стой спокойно, Азриэль, — приказал я себе. — Замри и слушай. Разгадка близка».

«Ты помнишь? — спросил тот. — Семейная тайна… Сокровище, именуемое Служителем праха…»

Старик, несомненно, понимал, о чем речь, но молчал.

«Ты тогда сказал, — продолжал настаивать Грегори, — что это сокровище однажды принес твоему отцу какой-то мусульманин, спустившийся с гор, и отдал в уплату долга».

Ах вот оно что! Цадик владел моим прахом! Но он не был моим повелителем и никогда им не станет.

Старик исподтишка следил за внуком. Взгляд его был суровым.

«Ты разговаривал со старой Ривкой, — настойчиво продолжал Грегори. — И пересказал ей слова мусульманина. Ты заявил, что твоему отцу не следовало принимать дар, но его смутила надпись на деревянной шкатулке — она была на древнееврейском. А ты назвал эту вещь мерзостью и утверждал, что ее необходимо уничтожить».

Я улыбнулся. Что я испытывал в тот момент — облегчение или гнев? Не знаю. Мерзость! Это я-то мерзость? А что, если эта мерзость способна враз покончить с вами обоими и разнести в щепки комнату, развеять по листочку все ваши книги?

Я прижал руку ко рту, ибо не мог позволить, чтобы в присутствии цадика с губ моих сорвался даже вздох. Не говоря уже о том, чтобы заплакать.

Цадик по-прежнему сохранял внешнее спокойствие и молчал, давая внуку выговориться.

«Ривка спросила, почему ты не уничтожил эту вещь, — медленно и терпеливо продолжал Грегори. — А ты ответил, что сделать это отнюдь не просто. Что шкатулка сродни древним свиткам и манускриптам, и с ней следует обращаться бережно и уважительно. И еще ты говорил о каком-то документе. Ты помнишь, дедушка? Или мне это приснилось?»

«Ты слышал все, сидя у меня на коленях. — Глаза старика холодно блеснули. — Так зачем же теперь спрашиваешь?»

Он сжал кулак и со всей силы ударил по столу. Ничего не произошло, только пылинки взвились в воздух и теперь медленно оседали обратно.

Грегори и глазом не моргнул.

«По какому праву ты приходишь сюда в день похорон дочери и расспрашиваешь меня об этой старой легенде?! — в ярости вскричал цадик. — Ты слышал о том, что называешь сокровищем, когда я смотрел на тебя как на божество: мой любимый ученик, моя гордость. Но сейчас… Почему ты вспомнил об этом сейчас?»

Старик буквально трясся от ярости.

Грегори молча размышлял, потом глубоко вздохнул.

«Ребе, — заговорил он, — на сумму, обозначенную в чеке, можно купить очень много вещей».

«Я задал тебе вопрос. Отвечай! — потребовал старик. — Деньги у нас есть. Мы ни в чем не нуждаемся. Мы были достаточно богаты и когда уехали из Польши, и когда покинули Израиль. Я жду ответа. Почему ты спрашиваешь об этом сейчас?»

Я не заметил в комнате признаков большого достатка, однако поверил, что старик говорит правду.

Я знал этот сорт людей. Всю жизнь он посвятил изучению Торы, соблюдению законов религии, молитвам, а еще всегда помогал советами тем, кто в них нуждался и верил в его способность заглянуть в человеческую душу и совершить чудо, тем, кто считал его посланником Бога на земле. Богатство не имело для него значения, разве что позволяло ему следовать выбранной стезе — денно и нощно совершенствовать знания.

Я чувствовал, как сильно бьется в груди сердце, а воздух наполняет легкие. Я сознавал, что с тех пор, как были произнесены поразившие меня слова, становлюсь все сильнее и сильнее. Мой прах, конечно же, находился где-то рядом, в доме. Да, старик владел им и каким-то образом сумел меня призвать. Возможно, он коснулся шкатулки, прочел написанные на ней слова или произнес молитву… Да, это он, старик. Но как ему это удалось и почему я тотчас же не уничтожил прах?

Перед моим мысленным взором, словно яркая комета, мелькнуло знакомое любимое лицо. Память словно вернула меня на сотни лет назад.

Это было лицо Самуила, о котором я тебе уже рассказывал. Лицо Самуила из Страсбурга. Моего повелителя, который пожертвовал мною ради своих детей, как когда-то и я, возможно, пожертвовал собой ради детей Господа. Я вновь увидел перед собой шкатулку.

Интересно, где она сейчас?

Горькие отрывочные воспоминания не доставили мне радости. Что проку винить кого-то? Я лишь расстроюсь, приду в смятение. Что случилось, то случилось, и ничего уже не изменить. Никогда.

Теперь я, словно зачарованный, стоял в теплой комнате, среди пыльных книг, окутанный витавшими в воздухе ароматами. Я ненавидел и презирал ее хозяина, хотя он, несомненно, был добродетельнее Самуила, особенно когда тот велел мне отправляться в ад.

Я ненавидел старого ребе намного сильнее, чем его внук.

А что касается внука…

Да какое мне, собственно, дело до велеречивого и льстивого Грегори Белкина и его всемирной церкви? Но он убил Эстер…

Чтобы не выдать себя, я всеми силами постарался успокоиться и унять душевную боль. Мне следовало оставаться в теле и помалкивать.

А тем временем Грегори, тщательно ухоженный, одетый и причесанный будто принц, терпеливо ждал, пока остынет гнев цадика.

«Так почему же ты спрашиваешь меня сейчас?» — повторил свой вопрос старик.

Я вспомнил девушку, нежное создание, лежащее на носилках, вспомнил, как она чуть повернула голову и трогательно, почти благоговейно прошептала: «Служитель праха…»

Ярость ребе вдруг вспыхнула с новой силой.

«В чем причина твоего интереса?» — не давая Грегори времени на ответ, спросил он по-английски.

Тон его изменился так, как будто он действительно хотел это знать. Ребе поднялся со стула и встал перед Грегори, глядя ему в глаза.

«Ты обратился ко мне с вопросом, — продолжал он. — Но позволь спросить тебя. Скажи, что еще ты хочешь получить. Ты несметно богат. В сравнении с твоим состоянием наше кажется поистине ничтожным. И тем не менее ты создаешь свою церковь и с ее помощью одурачиваешь тысячи людей, придумываешь немыслимые законы и правила. Ты продаешь книги и делаешь телевизионные передачи, в которых нет никакого смысла. Ты желаешь встать наравне с Мохаммедом и Христом… И вдруг убиваешь собственную дочь. Да-да, это твоих рук дело. Меня не обманешь. Я вижу тебя насквозь и знаю, что погубил ее ты. Ты послал убийц. Ее кровь осталась на том же оружии, которым были убиты они. Ты и с ними расправился? Это твои приспешники воспользовались услугами преступников, а потом убрали их? Чего ты добиваешься, Грегори? Ты собираешься обрушить на наши головы великое зло и безмерный позор, дабы Мессия не помедлил более ни минуты? Ты намерен лишить Его выбора?»

Я улыбнулся. Прекрасная речь. Мне импонировали красноречие и убежденность старика. Мое отношение к нему улучшилось.

Грегори принял опечаленный вид, но продолжал молчать, давая старику выговориться.

«Ты думаешь, я не знаю, что это сделал ты?» — продолжал бушевать ребе.

Он опять сел на стул, ибо гнев лишил его сил.

«Я знаю тебя лучше, чем кто-либо другой, и так было всегда, с самого твоего рождения. А вот Натан, твой брат-близнец, не знает и молится за тебя, Грегори».

«А ты не молишься, дедушка?»

«Я прочел кадиш[37] в день, когда ты покинул дом. И если бы я получил хоть какой-нибудь знак свыше, то непременно убил бы тебя собственными руками, чтобы навсегда покончить с твоим Храмом разума, лживыми речами и нечестивыми делами».

«А сейчас ты готов на это?» — мысленно спросил я.

«Легко давать такие обещания, дедушка. Любой, кто получил знак свыше, способен совершать поступки. А я учу своих последователей любить в мире, где нет знамений с небес».