Ширли Лорд - Сторож сестре моей. Книга 2

• Название: Сторож сестре моей. Книга 2
• Автор: Ширли Лорд
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-7027-0265-4

«Людмила не могла говорить, ей все еще было больно, но она заставила себя улыбнуться, зная по опыту, что это один из способов притвориться счастливой. Он подошел к ней и обнял, грубо распустил ее волосы, каскадом заструившиеся по плечам и обнаженной груди. Когда он склонился к ней и принялся ласкать ее, она закрыла глаза, стараясь унять дрожь, дрожь гнева и возбуждения… Он ничего не мог поделать с собой и яростно поцеловал ее. И чем больше она теряла контроль над собой, тем больше его желание превращалось в смесь вожделения и гнева. Он желал ее, но в то же время хотел наказать за каждый миг страстного томления, которое возбуждало в нем ее тело. Внезапно она предстала перед ним тем, кем всегда была — всего лишь шлюхой, ведьмой, порочной соблазнительницей, которая завлекла отца в свои сети так же легко, как сейчас пыталась завладеть им».

---

— Ой, Кик, обязательно повидайся с дядей Чарльзом. Это было бы просто замечательно. Семья Тауэрс снова вместе…

— Тем не менее я не хочу видеть Наташу. Я пока не готов к этому, поскольку неизбежно придется лгать Луизе, — Кик налил еще вина. — Запомни, Фи, ничего не может произойти раньше, чем через два года. Мы должны сидеть тихо весь девяностый год и большую часть девяносто первого. К тому времени, кто знает, не захочет ли нас купить какой-нибудь другой большой конгломерат — добавить еще мульти к мульти, чтобы составить конкуренцию «Эвери». — Кик мельком взглянул на часы. — О, Боже, Фиона, я говорил тебе, что мне нужно уйти. Извини, киска, но я уже опаздываю.

— Свидание? — лукаво спросила она.

— Можно и так сказать. Нет, хотелось бы, но увы. Именно это я имел в виду, когда говорил о нудной, тяжелой работе. Я должен попытаться уговорить Дестину подписать контракт по меньшей мере еще на два года. Луиза больше не хочет этим заниматься.

Фиона нарочито содрогнулась, и он добавил:

— Ладно, он, конечно, сплошная боль сама-знаешь-где, но еще и самый талантливый парень тут у нас.

— Это единственное, в чем я согласна с Луизой. Я его не выношу. — Фиона еще раз театрально вздрогнула.

— Ну, ты в меньшинстве. Он не только делает нам превосходную непрерывную рекламу, клиенты обожают его, и он может продать что угодно, к чему приложил руку. Даже Даги, который его ненавидит, признает, что он гений.

— Так в чем же проблема?

— Он хочет тонну денег и намного больше того, что называет «свободой».

По дороге к пентхаусу на Парк-авеню, новой квартире Дестины, со знаменитой витой лестницей, которая вела в закрытый сад на крыше, где можно было находиться в любую погоду, Кик упивался мыслями о том, что его ждет в 1991 году. Коль скоро он получит право принимать единолично все решения, вероятно, он может обдумать предложение о передаче руководства заинтересованной компании. Он знал, что в завещании деда имелись определенные условия относительно продажи, но адвокаты намекнули, что они не являются непреодолимым препятствием. Похоже, как только он вступит в права наследства и получит решающий голос, то сможет распорядиться «Луизой Тауэрс» по собственному усмотрению, если только совет директоров не сочтет его решения опрометчивыми или слишком рискованными для будущего компании. От осознания этого кружилась голова.

Наполовину опустошив бутылку шампанского «Кристалл», сидя в неудобной позе на огромной кушетке Дестины, обитой бархатом, и тщетно пытаясь расслабиться, Кик задавался вопросом, хватит ли у него смелости доверить Дестине секрет, так как до сих пор он ничего не добился. Модельер то надменно вышагивал по комнате и дулся, то восседал, храня величественное и нерушимое молчание, то наклонялся вперед, хватая Кика за руку, и признавался, что восхищается им больше, чем кем-либо на свете, за исключением, возможно, знаменитого голливудского продюсера, который предлагает Дестине «достать и доставить в Калифорнию Луну, звезды и Солнце, чтобы он только согласился работать в картине «Волшебник из страны Оз».

— Видишь ли, мой дорогой Кик, Кристофер Тауэрс. — Кику нравилось правильное английское произношение Дестины, четко выговаривавшего каждый слог. — Не то, чтобы я чувствовал, что меня недооценивают. Я знаю, что замечательная леди, которая приходится тебе неродной бабушкой и приемной мамой — у вас, американцев, так все сложно устроено, — вос-хи-ще-на успехом моих духов «Д», но ничего, ни единого слова не было сказано о духах «Е», следующих в коллекции! Такая прискорбная инертность. А потом еще эти вуль-гар-ные люди из отдела маркетинга, которые аб-со-лют-но ничего не смыслят в моде.

Дестина налил себе бокал минеральной воды из графина зеленого бристольского стекла с серебряным колечком с надписью «Перье» на тонком горлышке и, не дожидаясь ответа, печально спросил:

— Разве можно осуждать меня за то, что я испытываю разочарование, дорогой Кик?

Кик не мог. Напротив, приходилось согласиться со всем, что говорил Дестина. Все его претензии были совершенно обоснованы. И сейчас, только что в полной мере осознав, какое будущее ему уготовано, Кик хотел помчаться в офис, немедленно вызвать свою секретаршу и диктовать и рассылать по всем инстанциям директивные документы, приказывая отделу маркетинга предоставить Дестине равные права определять генеральную линию развития как в области моды, так и в косметическом бизнесе. Почему этого не сделали раньше? Почему Дестине не выделили штат подчиненных, который он выпрашивал месяцами?

Слушая Дестину в течение часа, Кик понял, что необходимо обсуждать не только возобновление контракта Дестины, но и требовать подобающего отношения к нему — как к бесценной звезде.

Когда Кик, постепенно утрачивая ясность мыслей, клялся созвать срочное совещание, понравится это Луизе или нет, прелестный — по-другому и не скажешь — чернокожий мальчик бесшумно скользнул в комнату сначала с вазочкой аппетитно выглядевшей икры и блюдом тоненьких, как вафли, тостов, затем вышел и вернулся несколько секунд спустя с серебряной вазочкой, наполненной веществом, напоминавшим тончайший белый тальк, и замысловатой восточной подставкой с несколькими изящными ложечками.

Заметив, что Кик наблюдает за чернокожим юношей, неторопливо шествовавшим к двери, Дестина улыбнулся, как сказала бы Луиза, улыбкой маркиза де Сада.

— Красавчик, не правда ли? Это мой последний слуга, Джон, — он хочет стать моделью. Возможно, я дам ему работу на побережье.

— На побережье? — тупо повторил Кик. — Мне казалось, ты говорил, что еще не принял решения. Именно поэтому я приехал уговорить тебя остаться у нас.

Дестина наклонился, взял одну из ложечек, покрытых искусной резьбой, и, зачерпнув щепотку порошка, высыпал его себе на запястье.

— Луна и звезды. — Он будто разговаривал сам с собой. Он обаятельно улыбнулся Кику. — Чего бы тебе хотелось, мой друг? Каспийского жемчуга или хлопьев чистейшего снега с Саргассова моря?

Снег? Значит, слухи, ходившие в офисе, — правда. Дестина сидел на кокаине. Кика это не шокировало. В какой-то мере он даже был восхищен, что пристрастие Дестины к кокаину явно не влияло отрицательно на его работу.

Он смотрел, как Дестина поднес к носу руку и глубоко вдохнул, закрыв глаза, потом открыл их, темные, блестящие, и пристально посмотрел на Кика. На мгновение Кик почувствовал искушение. Это не причинит вреда; он верил, что это будет восхитительно, но… но… Он был слишком озабочен своей миссией убедить Дестину возобновить контракт на условиях, которые примет Луиза.

Когда Дестина насыпал еще толику порошка на запястье и предложил гостю, Кик покачал головой.

— В другой раз. Не сегодня. Как я могу успокоиться, когда ты говоришь, что хочешь уйти от нас?

— Но я получил предложение, от которого, как вы говорите, совершенно не в силах отказаться. — На сей раз Дестина тихо пропел слова. — Луна, звезды, Солнце…

Второй раз за несколько часов Кик слышал фразу «не в силах отказаться».

— Подожди, Дестина, — горячо попросил он, — пожалуйста, подожди принимать решение. Я не могу сказать тебе всего сегодня, но если ты согласишься на условия Луизы и подпишешь новый контракт еще на два года, обещаю, ты не пожалеешь. Я готов дать тебе письменные гарантии, что через два года буду в состоянии поспорить с любым предложением.

По мере того, как Кик говорил, он осознавал со смутной болью, как ему будет недоставать Дестины. Дестина привносил в его жизнь блеск и новые стимулы, и между ними только-только начали устанавливаться личные отношения. Мысль, что тот может уйти, была невыносимой.

Капли дождя застучали в окна пентхауса. Дестина лениво поднялся и задернул плотные бордовые занавеси, отгородившись от ненастья. Он стоял, повернувшись лицом к Кику, скрестив руки на груди, гордый и надменный.

— Я не понимаю, что ты имеешь в виду. Будь добр, объясни.

— Я не могу, ты должен просто поверить мне.

Дестина отчужденно посмотрел на него.

— С какой стати?

Прежде, чем Кик успел ответить, Дестина очутился рядом с ним на кушетке. Он погладил Кика по плечу. Кик хотел было отодвинуться, но побоялся оскорбить его.

— Поверь мне, — тихо повторил он.

Дестина продолжал все более настойчиво и смело гладить его. Наконец он приблизил губы вплотную к уху Кика. Его дыхание приятно защекотало кожу, когда он прошептал:

— Я дам тебе знать утром.

— Где Дестина? — спросила Луиза, хотя уже знала ответ. Она хотела, чтобы Кик осознал, насколько безответственным стал Дестина и как невероятно трудно с ним теперь работать.

Почему Кик краснеет? Беспокойство Луизы усилилось, когда она заметила, как Кик оглядывает сидящих за столом, словно рассчитывая найти среди них Дестину. Он что, знал ответ? Или он был смущен отсутствием Дестины, понимая, как и все остальные, что явка на совещание была «обязательной», поскольку на повестке дня стояло обсуждение программы юбилейных мероприятий в связи с двадцать пятой годовщиной первой «Башни Здоровья» и водного косметического курорта.