Беник Сейранян - Пути и судьбы

• Название: Пути и судьбы
• Автор: Беник Сейранян
• Издательство: Литература да хеловнеба
• Жанр: Современная проза
• Год: 1964

---

Левон умолк. Микаэл задумался, совесть его была неспокойна: за шесть месяцев он ни разу не написал жене. Значит, Лена вернулась домой, она тоскует, ждет его писем…

— …Представь себе — темная ночь, луна где-то за тучами спряталась. У ворот вашего дома стоит женщина в толстом бобриковом пальто, голова и шея повязаны шерстяным шарфом. На ногах валенки, на боку огромный противогаз висит… И это — Лена… В таком виде я и застал ее в последний раз…

Микаэл улыбнулся. Лена в валенках и шерстяной шали, да еще противогаз на боку… Невероятно…

Но Левом видел ее собственными глазами и обманывать ему незачем. Сегодня же Микаэл напишет ей. Обязательно надо написать. Ну, поспорили, повздорили, обидели друг друга. Что же из этого? Неужели поссориться — это обязательно разойтись?

Левон рассказал брату и об Арменаке. Председатель Астхадзорского колхоза не отстал от братьев: он тоже пошел на фронт добровольцем. Левон вот так же встретился с ним случайно на какой-то станции.

«…Вот как это было, Левон, — рассказывал ему Арменак. — Жду я, жду повестки, а ее все нет. Вижу, меня и не думают призывать. Проходят неделя, две, месяц целый… Я и задумался: человек хороший, среди бела дня к тебе в дом забрался разбойник, он грабит твое, кровью и потом нажитое добро, убивает твоих родных, близких, а ты ожидаешь, чтобы кто-то сказал тебе — ну, вставай-ка, братец дорогой, будь хозяином своему, добру, зашити своих близких…»

На другой же день Арменак явился в военкомат. В районе зашумели, заволновались, вызвали его в исполком, старались отговорить. Но Арменак остался верен своему решению…

Про Аби Левон тоже ничего не знал. Слышал только, что, выйдя из тюрьмы (в который уже раз!), Аби вступил в кооператив инвалидов и работает экспедитором в какой-то артели.

— Пьет, — потемнев, добавил Левон.

Братья все еще были заняты мирной беседой, когда прозвучал сигнал воздушной тревоги. Загрохотали зенитки. Металлический град застучал по крышам станционных построек.

Один из вражеских бомбардировщиков, окутанный пламенем и дымом, рухнул, содрогаясь, на землю, другие продолжали яростную бомбежку.

Страшную картину представляла в эти минуты станция. Кругом падали и рвались бомбы. Во многих местах занялись пожары. Горела станция, горели дома поселка. Взлетали в воздух глыбы земли и камня, жгутами извивались сорванные со шпал рельсы.

Микаэл и Левон укрылись под вагоном, возле которого стояли.

Вдруг вагон тяжело затрясся, загремел. Полуоткрытые створки дверей с шумом захлопнулись. Со звоном посыпались на землю осколки стекла.

— Ложись!.. — крикнул Левон и потянул брата за руку.

В этот миг поезд сдвинулся с места, и они вынуждены, были застыть в неподвижности. Оставалось только вплотную прижаться к земле, почти врыться в нее, и ждать, ждать, пока над тобой не пройдут все вагоны.

Большая холодная капля воды упала Микаэлу на затылок, заставив его вздрогнуть. Над головой равномерно, монотонно стучали колеса.

«Конец», — подумал Микаэл и еще теснее прижался к шпалам и пропитанной мазутом земле.

Но вот грохот колес сделался тише и стал медленно замирать где-то вдали. Братья лежали под открытым небом, еще более беззащитные, чем прежде.

Первым, вытирая выпачканное землей и мазутом лицо, вскочил на ноги Левон. Следом за ним поднялся и Микаэл. Надо было укрыться. Но где? Самым близким и удобным убежищем была будка стрелочника, стоявшая неподалеку. Они бросились в ту сторону. Но не успели они пробежать нескольких шагов, как будка взлетела на воздух и на ее месте осталась лишь воронкообразная яма. Микаэл с Левоном бросились в эту яму. Земля была горячей, как раскаленные угли. Дым ел глаза, затруднял дыхание.

Когда бомбежка прекратилась и они выбрались из ямы, ужасное зрелище представилось их глазам. Здание вокзала и все станционные постройки вокруг были охвачены дымом и пламенем, десятки вагонов лежали на боку, горели или были разбиты в щепы, так же как и ящики с грузами. Повсюду валялись трупы убитых, слышались крики и стоны раненых.

На одном из ближайших путей лежал солдат, перерезанный пополам. Неподалеку от него валялась отдельно чья-то нога. Тут же распростерся на спине тяжелораненый. Микаэл поднес ко рту солдата фляжку. Тот сделал два-три глотка и отвернулся. Смешанная с кровью вода потекла из уголков рта, глубоко запавшие глаза погасли.

Левон огляделся по сторонам и пришел в ужас. Совсем рядом шевелилась, как живая, сошедшая с рельс и упавшая набок теплушка. Схватив первый подвернувшийся под руку железный брус, Левон кинулся к теплушке и принялся взламывать ее стенки. Микаэл поспешил ему на помощь.

Пока подоспела подмога, братья, проломив в стенке вагона большую дыру, успели вытащить из него шестнадцать изувеченных солдат.

Вскоре из клубов дыма, показалось бледное лицо Марфы Петровны.

— Петровна, — крикнул ей Микаэл, — носилки!

Петровна мгновенно исчезла, и почти так же быстра вокруг вагона засуетились сестры и санитары с носилками.

— Как там наши? — тревожно спросил Микаэл.

— Ничего!.. Только два вагона и… повар Амосов, — ответил кто-то сдавленным голосом.

В санитарном поезде, стоявшем в отдаленном тупике, было разбито только два вагона. Остальные уцелели и были готовы принять раненых. Непрерывным потоком двигались туда санитары с носилками.

До поздней ночи не выпускал Микаэл из рук хирургических инструментов.

Братья так и не успели проститься. Левон не захотел мешать Микаэлу. Никто и не заметил, как, помогая другим, Левон серьезно поранил левую руку. Рана мучительно ныла. Покидая санитарный поезд, он хотел допросить, чтоб ему дали кусок бинта, но люди были так заняты и в поезде царила такая суета, что у него не хватило духа побеспокоить не только брата, но и кого-нибудь из медперсонала. И, позабыв о ране, он пошел разыскивать свой эшелон.

В следующем рейсе тяжело был ранен и сам Микаэл. Госпиталь, в который он попал, много раз перебрасывали из города в город, из одного района в другой. «Значит, — думал Микаэл, — отступление наше еще продолжается и потери значительные…»

Микаэл надеялся, что он скоро выздоровеет и вернется в свой поезд, но его надежды не сбылись. Когда он поправился, его сначала оставили врачом при том же госпитале, где он лежал, а вскоре после этого назначили главным хирургом в эвакогоспиталь другого города.

За все это время он написал Лене два письма, но ни на одно из них не получил ответа: то ли письма его не дошли, то ли Лена не пожелала на них ответить.

ГЛАВА ВТОРАЯ

1

Вечером, когда Микаэл, измотавшийся за день, вернулся в свою скромную комнатку и бросился, не раздеваясь, на старенькую продавленную кушетку, в дверь постучали.

— Войдите, — крикнул он и, приподнявшись, с невольным недовольством посмотрел на дверь.

Никто не откликнулся.

Стук вскоре повторился — на этот раз нерешительный, чуть слышный. Казалось, чьи-то осторожные руки едва касались двери. Чувствовалось, что стучит женщина.

Микаэл поднялся, открыл дверь. Он не ошибся — перед ним стояла женщина с горестным выражением страдальческих, еще не просохших от слез глаз.

Лицо женщины было бледным до белизны, а окутывавшая ее голову грубая шерстяная шаль еще более подчеркивала его изможденность. Она, видимо, очень спешила и силилась что-то сказать, но не в состоянии была пошевелить плотно сомкнутыми, дрожащими губами.

— Кого вам, гражданка? — спросил Микаэл.

— Доктора Аразяна… Это вы? — с усилием произнесла она.

— Да, я доктор Аразян. Пожалуйста, войдите. — И Микаэл посторонился, чтобы пропустить женщину в комнату.

Тут произошло нечто неожиданное. Женщина, сделав шаг, вдруг пошатнулась и упала навзничь.

Микаэл бросился к столу, схватил графин с водой. Подбежав к женщине, он опрыскал ей водой лицо и принялся энергично растирать уши. Но ничего не помогало — женщина не приходила в себя. Пульс почти не прощупывался.

Микаэл поднял женщину на руки и перенес ее на кушетку, где сам только что собирался отдохнуть.

Что делать?.. Микаэл беспомощно осмотрелся. Ах, как же это он забыл: ведь в саквояжике с хирургическими инструментами есть и медикаменты!

Нашатырный спирт оказал свое действие. Словно очнувшись от глубокого сна, женщина вздрогнула, открыла глаза и медленно поднялась с кушетки, смущенно одергивая платье. Она, по-видимому, еще не вполне пришла в себя и не могла понять, что с ней происходит.

— Успокойтесь, пожалуйста… Вы хотели видеть доктора Аразяна? Это я. Чем могу быть полезен? — мягко спросил Микаэл. — Вы, наверно, по делу? И, как видно, очень взволнованы. У вас был небольшой обморок, но ничего, все уже прошло. Вам ведь лучше, правда? Дайте-ка руку… Так… Все в порядке, ничего страшного. Ну, а теперь успокойтесь и расскажите по порядку, что с вами случилось?..