Петр Киле - Телестерион [Сборник сюит]

• Название: Телестерион [Сборник сюит]
• Автор: Петр Киле
• Жанр: Поэзия

Телестерион — это храм посвящения в Элевсинских мистериях, с мистическим действом, в котором впервые обозначились, как и в сельских празднествах, черты театра Диониса. Это было специальное здание в форме кубического прямоугольника, почти как современное, с большой сценой и скамейками для небольшого числа зрителей, подготовленных для посвящения. В ходе действия с похищением Персефоны и с рождением ее сына от Зевса Дионис отправляется в Аид, за которым спускаются в катакомбы под сценой зрители в сопровождении факельщиков, с выходом под утро на берег моря. Посвящение предполагало обретение бессмертия души, как и театр — посвящение в таинства жизни и искусства, в чем и смысл нашего Телестериона.

Небольшие отрывки из поэм, трагедий и комедий здесь представлены как сюиты (последовательность танцевальных и музыкальных вариаций, стало быть, и драматических), в которых оживают персонажи из мифов и истории за тысячелетия в звездные часы человечества, словно в самом деле обретшие бессмертие, а с ними и мы на краткий миг земного бытия.

---

2-я д а м а. Он же обер-полицмейстер Москвы, правая рука генерал-губернатора.

1-я д а м а. И голова. Вся власть у Трепова в руках.

2-я д а м а. У нас его не любят. Он провоцирует студентов на беспорядки и жестоко с ними обходится.

1-я д а м а. Великий князь с супругой раскланиваются с очаровательной продавщицей в синем павильоне.

2-я д а м а. Да это же сама устроительница бала!

1-я к у р с и с т к а. Послушайте! Это же Ирина из "Трех сестер".

2-я к у р с и с т к а. Нет, та же юная совсем актрисочка, из барышень. А эта женственность сама.

1-я к у р с и с т к а. Ну, значит, та самая красавица "В мечтах" Немировича-Данченко, как бишь ее, Вера Кирилловна.

А к т е р. И там, и здесь она, Андреева, она же продавщица в синем павильоне, приветливая и милая простушка, как Золушка, что знает, в некий час ей суждено явиться на балу принцессой.

1-я к у р с и с т к а. А принц ее, вы знаете, кто?

А к т е р. По мужу она ведь Желябужская, он генерал… Но это в прошлом, как простушка Золушка. Принц ее — такая знаменитость, что в славе он затмил и Чехова, и Льва Толстого.

2-я к у р с и с т к а. Как! Максим Горький? Босяк и ницщеанец? И одна из самых красивых актрис Художественного театра?

                   Ф е б
Серов! Здоров и весел шествует
С женою об руку; впервые вижу
Их вместе на общественном балу.

                 С е р о в
   (приветствуя молодых художников)
Ну-с, поздравляю вас с войной!

                 С и р и н
                                                       Что бросил
Серов в сердцах? Пока ведь объявили
Лишь о разрыве отношений между
Россией и Японией.

                  Б ы ч о к
                                   К добру ли?

Адъютант генерал-губернатора подходит к Марии Федоровне Андреевой в роли продавщицы в синем павильоне, вероятно, с намеком проводить именитых гостей.

       М а р и я  Ф е д о р о в н а
Не я их приглашала, чтобы встретить
И проводить, когда в разгаре вечер.

               А д ъ ю т а н т
Билеты взяв у вас для высшей знати,
Посланцем вашим первым я вручил
И тем содействовал устройству бала.

      М а р и я  Ф е д о р о в н а
Благодарю!

               А д ъ ю т а н т
                      Улыбки вашей мне
Довольно, к ним же подойти бы надо.

      М а р и я  Ф е д о р о в н а
Когда бы я была хозяйкой бала…

                А д ъ ю т а н т
Не вы? А кто же?

      М а р и я  Ф е д о р о в н а
                                Молодежь, конечно.
Кто в танце веселее всех кружится…
Да Трепов, верный страж порядка, вряд ли
Допустит к князю мне приблизиться.
Ведь я на подозреньи у него.

                А д ъ ю т а н т
Ах, полно! Генерал, как я, поклонник
Актрисы чудной. Нет, решусь, ей-ей,
На сцену поступить, служить во храме,
Где вы весталка.

      М а р и я  Ф е д о р о в н а
                               Полно, сударь, полно.
С княгиней князь, раскланявшись, уходят.
И Трепов. Поспешите.

                А д ъ ю т а н т
                                          Я вернусь!
                 (Уходит.)

                  Н а д я
Весталка — вы? Что он хотел сказать?

       М а р и я  Ф е д о р о в н а
Весталка? Фи! Была я как-никак
И замужем, детей имею также.

                   Н а д я
Еще загадка: были?

       М а р и я  Ф е д о р о в н а
                                     Так случилось.
Осталась в доме мужа не женой,
А лишь хозяйкой, матерью детей.
Ведь у меня растет и сын приемный.
Вина на муже, что ж, но я свободна
И если полюблю кого, он первый
О том узнает, путы все спадут.

                   Н а д я
И вы так никого не полюбили?

      М а р и я  Ф е д о р о в н а
Обжегшись, поостережешься, к счастью.
И я жила, пожалуй, как весталка,
Священнодействуя на сцене.

                   Н а д я
                                                     Правда!

      М а р и я  Ф е д о р о в н а
Нет, ныне я воистину люблю,
Со страхом до озноба, с изумленьем,
Боясь поверить в счастье, как девчонка,
Когда вокруг кричат все громко: "Горько!"

Старик и студент останавливаются поодаль, явно посматривая в сторону Марии Федоровны Андреевой.

С т у д е н т. А ведь я написал ей письмо.

С т а р и к. Кому — ей?

С т у д е н т. Вы прекрасно знаете, о ком речь.

С т а р и к. Ну, да. И какую же глупость ты сочинил?

С т у д е н т. Я писал о нас. Как, выходя из театра, мы всегда сосредоточенно молчали. Мы боялись, чтоб кто-нибудь с нами не заговорил. Мы бережно, как святыню, выносили из театра, лелеяли любовно в своей душе то золотистое просветление, которое вливалось от Вас. И вот — незаметно для меня самого — в моей груди постепенно создался Ваш обаятельный образ. Он стоит там, разливая немеркнущий свет.

С т а р и к (крякнув). И правда. Ух, ты!

С т у д е н т. И перед его глазами проходят мои мысли, мои чувства. Он — высший суд. Он говорит мне о чудесной красоте, зовет к ней, обещает ее. Он неудержимо заставляет меня искать лучшей жизни. Он требует от меня, чтобы я сам стал лучше, как можно лучше.

С т а р и к. Так-с!

С т у д е н т. Вы — обещание идеальной жизни; Вы — призыв к прекрасному; Вы — самая чарующая греза…

С т а р и к. Ну, ну, лучше не скажешь.

С т у д е н т (со смущением). В конце я попросил прислать на память карточку. Вот это, наверное, глупо, и теперь я боюсь попасться ей на глаза, вдруг она меня узнает, хорошо зная вас.

С т а р и к. Мария Федоровна и поглядывает на нас с лукавым видом. Боюсь, ты и меня впутал в эту романтическую историю, что мне не к лицу, не по летам.

Где-то на хорах раздается мощный и пленительный бас.

        Х о р  у ч е н и к о в
О, звуки чудные! Не ангел ли сошел
С небес, чей глас — божественный глагол,
Ликующий, рыдающий и гневный
В борьбе добра и зла вседневной?
Шаляпин? Он! Как Горький, из низов,
С привольных волжских берегов.
У Мамонтова он себя обрел
И воспарил на сцене, как орел
Встречь солнцу без усилья
Могучие расправив крылья, —
Вся мощь стихии, светлый зов,
Как и Серов, из молодых богов,
Сошедших здесь на пире,
И Правда торжествует в мире.

Показывается Серов с женой; отовсюду раздаются слова приветствия со словами: "Как себя чувствуете? Все хорошо?"

                 С е р о в
Что все толкуют о моем здоровье?
Был болен, что за новость в жизни сей?

      О л ь г а  Ф е д о р о в н а
Боялись за тебя, за жизнь твою;
Столь дорог многим ты, я и не знала.

                 С е р о в
Ну, хорошо. Боюсь, сейчас расплачусь.
Но смерти не минуешь. Как же быть?

      О л ь г а  Ф е д о р о в н а
Ну, я-то нахожу спасенье в Боге.

                 С е р о в
Спасенье в смерти? Мир несовершенен.
Все безобразное отринуть прочь,
Лишь в красоте спасенье и отрада.

       О л ь г а  Ф е д о р о в н а
Что, тянет танцевать? Ах, да, нельзя.

                  С е р о в
Тебе-то можно. Отвлекись, развейся,
Как в юности на наших вечерах.
(Передает руку жены одному из знакомых; Ольга Федоровна уносится в танце.)
                                      (Про себя.)
Прекрасно! Как я рад, что вынес муки
Предсмертные, казалось, в страхе: жизнь
Вот-вот прервется, с погруженьем в сон
Беспамятства, гниения и тлена.
Небытие! Зачем? Что сие значит?
Непониманье и рождает страх.
Не видишь смысла и боишься казни,
А деться некуда — идешь на казнь
Без преступленья, без вины какой-то.
В душе, как в детстве, нарастает страх,
С предчувствием непоправимых бедствий.

Вдруг словно гаснет свет и вновь вспыхивает, всколыхнув многолюдный зал в тревоге и смятеньи. Проносятся шепот и возгласы: "Война?! Японский флот бомбардирует Порт-Артур". Между тем музыка вальса кружит в танце беззаботные пары.