Валерий Друзь - Этнопсихология

• Название: Этнопсихология
• Автор: Валерий Друзь
• Издательство: Университет внутренних дел МВД Украины
• Жанр: Психология
• Год: 2000
• ISBN: 966-610-039-8

В учебном пособии на основе последних достижений как отечественной, так и зарубежной науки систематически излагаются вопросы истории возникновения и развития этнической психологии; раскрываются основные понятия и анализируются их содержательное значение, методы исследования и их практическое применение в деятельности практических психологов в правоохранительных органах; подчеркивается необходимость развития социальной психологии в решении социальных проблем, которые возникают в процессе межэтнического общения; приводятся обширные этнографические сведения по истории славянского этноса и образования Древнерусского государства — Киевская Русь, а также рассматриваются современные социально-политические проблемы и этнические условия развития независимой Украины.

Для слушателей, курсантов и студентов юридических вузов, отделений, практических психологов и социологов, а также всех, кто интересуется проблемами современной этнопсихологии.

[отсутствуют примечания]

---

Выше говорилось о значительном этническом слое у южного и юго-восточного побережья Балтийского моря, именуемом обычно „северными иллирийцами“. Видимо, не только руги, но и варины принадлежали именно к этой группе племен, которые впоследствии частично ославянились, частью были германизированы, частью растворились в населении восточного берега Балтики. Изначальная близость ругов и варинов могла послужить позднее причиной их постоянного смешения: на ругов-рутенов распространяется общее название „варяги“, и, наоборот, область Вагрии в XII–XIII вв. нередко именуется „Руссией“.

Наступление франков побуждало варинов искать новые места поселений. В VIII в. во Франции появляется „Варангевилл“ (Варяжский город), в 915 г. возник город Вэрингвик (Варяжская бухта) в Англии, до сих пор сохранилось название Варангерфьорд (Варяжский залив) на севере Скандинавии, по соседству с „Мурманским“, то есть норманнским берегом. С VIII–IX вв. имена Варин или Вэринг широко распространяются по всей Северной Европе, свидетельствуя также о рассеянии отдельных групп варинов в иноязычной среде. Но в конечном счете основным направлением переселений окажется восточное побережье Балтики и берега рек и озер на пути из Прибалтики в Волжскую Болгарию. Именно города южного побережья Балтики ранее всего вошли в торговые контакты с арабами в Булгаре, и здесь обнаруживаются самые ранние клады арабских монет.

Киевский летописец конца X в. к варягам относился, как и положено киевлянину, недоброжелательно и иронически. Варяги хотели было получить „окуп“ с киевлян по две гривны с человека — суммы огромной (2 гривны — стоимость коня смерда). Но Владимир обманул своих наемников. Оставив у себя „мужей добрых, смелых и храбрых“, раздав им — города, он отправил остальных в Византию, предупредив „царя“, чтобы он не держал их „в граде“, то есть в Константинополе, чтобы они не причинили зла, как это, видимо, случилось в Киеве.

У летописца нет намека на иноязычие варягов, они были лишь чужими для киевлян. Показательно и то, что он не упоминает пришедших с Владимиром новгородцев, которые, конечно, составляли основу княжеской дружины. Очевидно, и к ним относилось обозначение „варяги“.

При Ярославе роль варягов, видимо, возрастает, причем теперь в числе наемников должны были появиться и шведы: в 1019 г. князь женился на дочери шведского короля и внучке ободритского князя (по матери) Ингигерд. Судя по обмену посланиями между Иваном Грозным и Юханом III, и в Швеции и в России лишь с этого момента включали шведов в число варягов на русской службе. Так оно, видимо, и было на самом деле.

В 1015–1016 г. в Новгороде происходили постоянные столкновения между новгородцами и набранными Ярославом за морем варягами. Именно эти столкновения послужили непосредственным поводом для создания „Правды Ярослава“, которая регулировала главным образом отношения между теми и другими. Помимо варягов, „Правда“ упоминает также колбягов, в которых еще В.Н. Татищев узнал поморян из области Колобжега (околобережья). Намеков на различия в языке по-прежнему не видно, но антагонизм между пришельцами и коренными новгородцами нарастал. Этому способствовали и религиозные различия: в Новгороде утвердилось христианство, а варяги, шедшие на восток, были преимущественно язычниками. Установленная еще Олегом дань с Новгорода заморским варягам в размере 300 гривен в год неизбежно подогревала вражду. Сразу же после смерти Ярослава выплата этой дани прекратилась, как прекратился и набор наемников в заморских землях. Само имя варягов переосмысляется, распространяясь на выходцев вообще из католического запада, а летописцу, рассказывавшему о призвании варягов в IX в., пришлось объяснять, что это были не шведы, не норвежцы или датчане, а варяги-русь. Разъяснение это, правда, давал киевский летописец. В Новгороде, как было сказано, шведов варягами не называли вплоть до XIII в.

Сопоставив язычество скандинавов с древнерусскими верованиями, можно отвергнуть возможность общего их происхождения. Варяго-русские божества в общем известны, как известны и боги скандинавов. Обычно главные боги — это боги победителей, преобладающего в политическом или культурном отношении племени. Языческий пантеон, созданный Владимиром, указывает и на широкий допуск: каждая этническая группа может молиться своим богам. Эта характерная для славяно-руссов широкая веротерпимость вполне созвучна общему интенсивно проходившему процессу ассимиляции различных племен славянами на территории от Оки до побережья „дышачего“ океана.

В Северной Руси кое-где встречались и упоминания скандинавского бога Одина в форме Водан. Эта форма сюда могла прийти также с южного берега Балтики, где она. встречается у балтийских славян. Функции этого божества у славян были переосмыслены, как переосмысляются вообще заимствованные верования. До Южной Руси отражения скандинавских верований не дошли вовсе.

Поскольку „варяжская проблема“ в своих истоках имеет этнические и политические процессы на берегах Балтийского моря, здесь воспроизводятся источники, относящиеся прежде всего к области расселения балтийских славян, то есть той области, которая определена как варяжская. Хронологически самым ранним является документ, хотя и данный франкским государством, но фиксирующий нормы обычного права и отчасти какие-то более ранние местные установления. Это „Правда англов и веринов или тюрингов“, относящаяся к тому времени, когда только начиналось движение из области Вагрии на восток, то есть к концу VIII — началу IX в.

Сведения о балтийских славянах в источниках IX–X вв. оставались довольно отрывочными. Германцы вели с ними войны, формально включали их в состав империи, здесь постепенно распространялось христианство, но, по существу, между германским и славянским миром оставалась непереходимая граница: повседневная жизнь славян и остатков неславянского населения южного берега Балтики германским авторам оставалась малоизвестной и малопонятной. Лишь в XI–XII вв. появились сочинения, в которых давалось описание быта, верований и политического устройства славянских земель. Несмотря на естественную тенденциозность, свойственную всем христианским авторам, пишущим о язычниках, да еще о язычниках, ведущих активную борьбу против церкви, несущей им феодальный гнет, в большинстве описаний проскальзывает удивление высоким уровнем искусства, обилием продуктов, богатством городов. Раскопки, проводимые немецкими археологами под руководством И. Херрмана, показывают, что примерно с VIII в. именно южный берег Балтики выходит на первый план в экономическом развитии. Не случайно, что через города южнобалтийского побережья конца VIII в. поступает с востока (из Волжской Болгарии) арабское серебро — знаменитые дирхемы.

Скандинавы, как было сказано в предисловии, включаются в движение на восток лишь с конца X в., то есть два столетия спустя после того, как по этому пути пошли варяги, русы, в какой-то мере фризы. Скандинавские саги не знают никого из киевских князей ранее Владимира (978-1015) и никого из византийских императоров ранее Иоанна Цимисхия (ум. 976), причем последнего они знали тоже не непосредственно, а по чужим воспоминаниям. Сага о йомских викингах дает представление о том, каким именно путем попадали скандинавы на Русь: они включались в движение по давно налаженным путям с южного берега Балтики на Ладогу и Новгород, иногда, может быть, становясь и во главе смешанных славянонорманнских отрядов. Как правило, у балтийских славян находили приют скандинавские язычники, изгнанные из своих стран. А изгнанники обычно и верно служат своим покровителям, и быстрее ассимилируются в новой среде.

В работе выдающегося русского византиниста В.Г. Васильевского (1838–1899), в которой рассмотрены все сведения о варягах в Византии, показано, что норманны появляются там и вступают в дружину варангов (то есть варягов) уже после ее возникновения.

Примечательно, что варяги в Византии ни в XI, ни в XII в. не были католиками. В этой связи интересно упоминание христиан-„греков“ в городах южного берега Балтики в источниках XI–XII вв.: в Европе „греками“ часто называли ирландских миссионеров, являвшихся носителями особого варианта христианства, более близкого востоку, чем западу. Влияние ирландской церкви сохранилось и позднее на севере Европы, в том числе и на Руси. С ним, в частности, связаны известные на северо-западе каменные кресты, прообразы которых находятся в Ирландии. Кельтское влияние отражалось в Житии Антония Римлянина и в самом создании Антониева монастыря в Новгороде в начале XII в. Знакомство с ирландской практикой проявляется и в известном рассуждении доместика этого монастыря Кирика (ок. 1136 г.) о замене епитимий заказными литургиями.

В.Г. Васильедский показывает, что в источниках середины XI в. „варанги“ и „русь“ обычно отождествляются, причем имеются в виду отнюдь не норманны. Особенно наглядно это видно из привилегий разных императоров 60-70-х гг., предусматривающих освобождение от постоя и сбора денег. Здесь варяги и росы упомянуты в смысле „русские варяги“. Упоминаются здесь также „кулпинги“, очевидно, соответствующие русским „колбягам“, которые также не имеют отношения к Скандинавии, поскольку сами скандинавы помещают их в „Гардарики“. У Атталиоты, описывающего распри 1078 г., В.Г.Васильевский находит и прямое отождествление варангов и росов.