Александр Терещенко - Быт русского народа. Часть I

• Название: Быт русского народа. Часть I
• Автор: Александр Терещенко
• Жанр: Прочая документальная литература

Весьма жаль, что многие из наших с большими способностями литераторов уклонялись от своей народности; заменяли русские выражения иностранными и подражали слепо чужеземному. Старинные народные и нынешние песни убеждают нас, что можно писать без слепого подражания к другим народам. Какая сила и простота чувствований сохранились во многих наших песнях! Какой в них стройный звук и какая невыразимая приятность в оборотах и мыслях! Потому что все излито из сердца, без вымысла, натяжки и раболепной переимчивости. В них все трогает нас, потому что оно близко к нашим мыслям; потому что все это наше, русское, неподдельное; все проникнуто любовью к родине, отечеству.

В середине XIX в. вышла и почти сразу же стала библиографической редкостью книга известного ученого А.В.Терещенко «Быт русского народа» — первая попытка в России научной разработки этнографического материала. Однако до сих пор она не переиздана, хотя в свое время ею зачитывались и специалисты, и простолюдины.

Семь частей, составляющих это произведение, превосходят многие известные сочинения на аналогичную тему обстоятельностью изложения и объемом, но при этом изящно написаны и доступны восприятию любого, даже самого неискушенного любителя русской старины.

В первой части, которую мы предлагаем вниманию читателя, раскрывается понятие народности, дается подробное описание жилищ наших предков, повествуется об образе их жизни, домоводстве, одежде и музыкальной культуре.

---

Балы даваемы были еще первым Лжедимитрием по случаю его свадьбы с Мариною Мнишек (в начале XVII века), на коих участвовали не одни поляки, но и русские. Тогда музыка и танцы были польские, из коих польская, краковяк и мазурка остались доселе в употреблении. Со смертью Лжедимитрия исчезли было танцы навсегда. Петр I снова ввел их. Тогда же появились немецкие и французские танцы: вальсы, кадрили, галопад, пурпури; плясали русскую и казачка; завелись танцевальные общества; музыка употреблялась духовая, потом заменили ее скрипками. На вечера и балы позволялось приезжать наряженным в шутовские одежды, в масках или личинах. — В то же самое время устраивались маскарады (вечера наряженных) и балы маскарадные[352]. На них не иначе могли бывать, как только замаскированными. Впоследствии было допущено являться без масок, в одном домино, но наконец было дозволено приезжать на маскарадные вечера без домино и масок всем тем, кои даже не желали маскироваться.

КАРРУСЕЛЬ

Наши дамы, давно любившие верховую езду, гордились ловкою скачкой на лошади и умением управлять одноколкой. Потом появились у нас каррусели, которые состояли в скачке и бегании и в искусной езде на лошади[353].

Каррусель представлен у нас в первый раз в присутствии Екатерины II на площади Зимнего дворца (в 1766 г. июня 16). Распорядителем карруселя был кн. П. И. Репнин, а церемониймейстером кн. П. А. Голицын, от коего были розданы билеты всем желавшим видеть рыцарское представление. Каррусель состоял из 4 кадрилей: 1. Славянского, коим предводительствовал гр. И. П. Салтыков; 2. Римского, им предводительствовал генерал-фельдцейхмейстер гр. Г. Г. Орлов; 3. Индийского, под начальством кн. П. И. Репнина и 4. Турецкого, под начальством гр. А. Г. Орлова. — В день представления в два часа пополудни был дан пушечный сигнал с крепости, чтобы дамы и кавалеры, назначенные действовать в кадриле, собирались в назначенные места. Славянский и римский собирались на Царицыном лугу в шатрах, а турецкий и индийский в Малой морской в своих шатрах. Ничего не щадили для пышности. — Две богатые ложи были устроены пред Зимним дворцом на конце цирка: одна для императрицы, а другая для наследника престола. Посреди цирка стоял трон, на коем сидел главный судья бойцов; его окружали 40 офицеров, 2 герольдмейстера и 2 трубача. По четырем углам цирка играли трубачи и музыка. Вокруг амфитеатра были устроены места для зрителей. По прибытии государыни на свое место началось шествие кадрилей. Славянский и римский шли из Царицына луга по Большой Миллионной, а индийский и турецкий по Малой морской; каждый кадриль проходил через свои Триумфальные ворота, сопровождаемый своей музыкою. Стечение зрителей было чрезвычайное. Участвовавшие в каррусели были в пышных одеяниях, покрытых жемчугом и драгоценностями. Дамы ехали на колесницах, коими управляли особые возницы, а кавалеры рисовались на богатых лошадях; все они остановились пред своими судьями, коих было 12, а главным восьмидесятилетний старец фельдмаршал гр. Миних. — По данному знаку с седалища главного судьи, трубным звуком, начался бег на колесницах, а потом на лошадях. Офицеры, занимавшие места секретарей, записывали по указанию судьи отличившихся. По окончании бега главный судья с прочими 12 судьями и все участвовавшие выступили из амфитеатра и отправились стройными рядами в залу Летнего дворца для разбирания и назначения наград. Императрица встретила их на крыльце. Когда все прибыли в залу, тогда вынесли на золотых подносах награды, а главный судья, став посредине своих судей, произнес: „Знаменитые дамы и кавалеры! — Известно вам, что ни один не проходил день, в который бы наша императрица не прилагала материнских попечений о славе своей империи, благоденствии ее всех подданных и возвышении знаменитого дворянства. Беспримерная в истории монархиня избрала этот бессмертный день славы, чтобы отличить и достойно наградить того, кто прославится успехами оружия. Кто не разделит со мною чувство удивления к повелительнице нашей, которая, со свойственною ей проницательностью и нежностью матери назначила каррусель, чтобы видеть в нем отличия знаменитого дворянства. Дамы и кавалеры! С высоким рождением вашим неразлучны возвышенные достоинства: они служат верным залогом ваших побед, милостей нашей императрицы, благосклонности наследника престола и всеобщих похвал“. Потом, обратясь к меньшой дочери гр. П. Г. Чернышева, Наталии Петровне, сказал: „Графиня! — Императрица уполномочила меня вручить вам первую награду. Позвольте мне поздравить вас с этим высоким отличием и с тем правом, какое предоставлено вам раздавать всем дамам и кавалерам остальные награды. Я, покрытый сединами шестидесятипятилетней службы, старейший воин в Европе, водивший много раз русских героев к победам, я считаю единственной себе наградой, что был свидетелем и судьею ваших блистательных доблестей“. — После этого приветствия он вручил ей богатые бриллиантовые букли. — Она стала по правую его руку и раздавала награды: 1. Фрейлине Ан. Вас. Паниной золотую табакерку с бриллиантами. 2. Гр. Ек. Ал. Бутурлиной бриллиантовый перстень. 3. Кн. Ив. Ан. Шаховскому бриллиантовую петлицу и бриллиантовую пуговицу на шляпу. 4. Полк. Ребиндеру трость с бриллиантовой головкой. 5. Гр. фон-Штейнбоку бриллиантовый перстень. — Возницам, за их искусное управление: 1. Поручику конной гвардии фон-Ферзину золотую записную книжку с финифтью; 2. Секунд-ротмистру конной гвардии Щепотьеву золотую табакерку с финифтью; 3. Камергеру гр. Дм. М. Матюшкину золотую готовальню с финифтью. — Потом читан был приговор, подписанный главным и 12 судьями, а именно: 1. Фельдмаршалом гр. Батурлиным; 2. Обер-егермейстером Нарышкиным; 3. Генерал-аншефами: кн. Голицыным. 4. Глебовым. 5. гр. Чернышевым. 6. Паниным. 7. Олицем. 8. Генерал-поручиками: Веймарном. 9. Бергом. 10. Дицем. П. Бибиковым и 12. Майором конной гвардии кн. Голицыным. Приговор был следующего содержания: „Ничто не может быть так лестно для рожденных от благородной крови, как пред лицом монархини и многочисленных зрителей отличиться искусством в бегании, заслужить всеобщую похвалу и награду. Из истории храбрых народов известно, что они учреждали в мирное время военные забавы, чтобы не заразиться праздностью. Эти забавы воспламеняют похвальное стремление к битвам, возвышают душу и укрепляют тело, и с тем вместе открывают путь к геройским подвигам. Наша монархиня, возвеличенная во всем свете своим миролюбием, исполнена истинным геройским духом. Она, воодушевляя сердца храбростью, желает заблаговременно приучить самую мысль к воинственным доблестям, чтобы при необходимости ополчения за веру, отечество и престол умели поражать врагов. Каррусель есть школа для воинов: он, соединяя приятное с полезным, доставил ныне дорогой случай к отличиям и прекрасному полу. — Мы ожидали, что в этом карруселе примут участие приезжие иноземцы из дальних пределов царств, чтобы показать свое искусство; но они не явились, хотя еще в прошедшем году было об этом объявлено — не явились без сомнения потому, что не надеялись восторжествовать над нами. Отличившиеся в беге достойно почтены наградами, и мы поименовали их беспристрастно“. За этим следовали имена награжденных подарками. По прочтении приговора императрица угощала участвовавших в карруселе обеденным столом, за коим играла духовая и инструментальная музыка. После обеда начался маскированный бал, который продолжался до пятого часа утра. Этим закончился первый каррусель. Второй, возобновленный через несколько недель, происходил в том же самом порядке, перед Зимним дворцом (июл. 11), и первую награду снова получила гр. Нат. Петр. Чернышева, которая раздавала остальные: 1. фрейлинам: Елизав. Ник. Чеглоковой, 2. гр. Ан. Петр. Шереметевой, 3. гр. Штейнбоку, 4. Ферзину, 5. подпоручику Жеребцову, 6. камергеру бар. Алек. Ив. Черкасову. Но как между братьями Орловыми открылось соперничество, доходившее до явной ссоры, и главный судья не знал, кому из них отдать первенство, а с тем вместе и награду, потому положено было решить соперничество взаимным ратоборством. На другой день явились графы Орловы в броне и с прежним пышным шествием кадрилей. По данному знаку трубою они оба начали бег с такой стремительностью, искусством и ловкостью, что долго не знали, кого предпочесть. Однако главный судья отдал преимущество Григ. Григор. Орлову, поднес присужденную ему награду и другую, тайно заготовленную по собственному его распоряжению, лавровую ветвь. — Это всех изумило. — Дамы подносили ему букеты цветов, поздравляли его с победою и потом с торжеством проводили его в театр, в котором давали тогда оперу „Дидона“. Государыня и весь двор, быв свидетелем торжества Орлова, присутствовали в театре. Тут встретило его рукоплескание, и оно раздавалось беспрерывно. Гр. Алексея Григорьевича почтили одними лестными адресами[354].

С тех пор не возобновлялся каррусель, и теперь он совершенно забыт.