Александр Яковлев - Омут памяти

• Название: Омут памяти
• Автор: Александр Яковлев
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2001
• ISBN: ISBN 5-264-00458-7

---

Что еще важно подчеркнуть?

Бескровная, ненасильственная смена государственной власти в значительной мере исключала возможность гражданской войны со всеми ее последствиями. Открывались заманчивые перспективы согласованных действий всех общественных сил. Утверждалось, что Февральская революция была революцией практически всех классов и общественных групп. Но эти рассуждения были вызваны скорее революционной эйфорией, чем отражали реальные интересы тех социальных слоев общества, которые определяли пульс жизни. Общественного согласия так и не удалось достигнуть.

Летом 1917 года разброд среди партий Центра привел к расколу их рядов. В одних случаях это находило выражение в формировании отдельных фракций со своим руководством, в других — в разделении партий на самостоятельные организации. Этот разброд в Центре привел к усилению крайних флангов, что, в свою очередь, углубляло поляризацию общества. Дело дошло до прямой пробы сил в июльские дни — во время корниловского похода на Петроград. Правительство Керенского настолько ослабло и растерялось, что пошло на единые действия с большевиками против генерала. Это было грубейшей ошибкой правящей тогда группировки.

Разрушительные тенденции революции брали верх над созидательными. Силовое решение рисовалось в наиболее предпочтительных красках. Слабость Временного правительства, его некомпетентность и, как результат, резкое ухудшение экономического положения в стране, ожесточенная политическая борьба порождали усталость, цинизм, неверие, а это намного облегчало подготовку к любому перевороту.

В результате к осени 1917 года власть оказалась под холодным дождем октября, затоптана в грязь осенней распутицы. Так случилось, что она, эта власть, не была нужна никому, кто был способен употребить ее хотя бы не во зло. Ни купечеству, ни заводчикам, ни усталым и обедневшим дворянам, ни равнодушному обывателю. Лишь интеллигенция продолжала восторгаться переменами, пела гимны свободе, но не более того.

И мало кто понимал, что безвластие правительства Керенского удесятеряло жажду власти у радикалов, у тех, кого нельзя было допускать к ней ни в коем случае. Все происходило второпях и делалось впопыхах. Никто не предостерег общество, что верх в подобных случаях берут правые или левые авантюристы, начиненные динамитом радикально-популистской фразеологии. И не столь важно, правые они или левые, а существенно то, что это авантюристы, исторические временщики, носители маргинального люмпенского сознания. Политические перекати-поле, гонимые переменчивыми социальными ветрами.

К власти пришли радикальные сторонники «социалистического эксперимента»: большевики, меньшевики и социал-революционеры. Страна покатилась под откос с еще большей скоростью. За поражением Февральской революции — вся последующая жизнь страны, ее кровь, нищета, социальные конвульсии, гражданский раскол:

Февраль убрал самодержавие, но открыл дорогу для контрреволюции. Октябрь навязал России диктатуру. Таков трагический результат насильственных потрясений, независимо от того, кто и что разрушал. Исследование причин тех социальных и политических потрясений, которые испытала наша страна три четверти века назад, не только поучительно для понимания сегодняшних событий, но и имеет первостепенное значение для будущего нашего народа.

Мы низвергли все власти, какие только были у нас за последнюю тысячу лет. Не раз начинали великие дела. Но никогда не доводили их до конца — не хватало терпения. И снова некая сила подзуживает сказать нечто в привычном русском варианте: авось повезет на этот раз. Нет, не повезет, если не преодолеем самих себя, нашу нетерпимость и лень.

В послефевральские дни 1917 года вожди революции этого сделать не смогли, что и привело к октябрьской контрреволюции.

Глава третья Октябрьская контрреволюция

Начиная главу о безмерной трагедии нашего народа, как не вспомнить великого Бунина, который еще в 1924 году писал:

«И вот образовалось в мире уже целое полчище провозвестников „новой“ жизни, взявших мировую привилегию, концессию на предмет устроения человеческого блага, будто бы всеобщего и будто бы равного. Образовалась целая армия профессионалов по этому делу — тысячи членов всяческих социальных партий, тысячи трибунов, из коих и выходят все те, что в конце концов так или иначе прославляются и возвышаются.

Но, чтобы достигнуть всего этого, надобна, повторяю, великая ложь, великое угодничество, устройство волнений, революций, надо время от времени по колено ходить в крови. Главное же, надо лишить толпу „опиума религии“, дать вместо Бога идола в виде тельца, то есть, проще говоря, скота. Пугачев! Что мог сделать Пугачев? Вот „планетарный“ скот — другое дело.

Выродок, нравственный идиот от рождения, Ленин явил миру потрясающее; он разорил величайшую в мире страну и убил несколько миллионов человек — и все-таки мир уже настолько сошел с ума, что среди бела дня спорят, благодетель он человечества или нет? На своем кровавом престоле он стояч уже на четвереньках; когда английские фотографы снимали его, он поминутно высовывал язык: ничего не значит, спорят! Сам Семашко брякнул сдуру во всеуслышание, что в черепе этого нового Навуходоносора нашли зеленую жижу вместо мозга; на смертном столе, в своем красном гробу, он лежал, как пишут в газетах, с ужаснейшей гримасой на серо-желтом лице: ничего не значит, спорят!»

И в сегодняшней России спорят об очевидном: убирать Ленина из Мавзолея или нет, считать его великим автором счастья или нет, сохранять его изображения в бронзовых уродах или нет. О какой нравственности может идти речь, если палача и преступника до сих пор держат за народного благодетеля?

Насильственно захватив власть, Ленин назвал октябрьское событие 1917 года «переворотом». Позднее его переименовали в «революцию», а затем — в «великую».

На самом деле это была контрреволюция. Самая разрушительная перманентная контрреволюция в мировой истории. Без полного осознания этого факта нас еще долго будут преследовать мучительные вопросы, что же с нами случилось в прошлом и что происходит сегодня.

С самого начала Ленин создавал партию как воюющую партию, а государство — как «орудие пролетариата в грандиозной войне», причем в мировом масштабе. Но самое разрушительное в его modus operandi исходило из его убеждения, что революция — это форма гражданской войны, истребительной и жестокой. Ленин свято верил в очищающую роль братоубийственной войны в России, но только с одной целью: зажечь мировой революционный пожар.

Из этой глобальной задачи Ленин делает вывод, что гражданская война «неизбежно ведет к диктатуре», которая означает «не что иное, как ничем не ограниченную, абсолютно никакими правилами не стесненную, непосредственно на насилие опирающуюся власть». Превращение войны империалистической в войну гражданскую он объявил программной целью своей партии.

Оставил Ленин своим наследникам завещание и стратегического характера. Говоря о характере переходного периода, он предрек, что этот период «займет целую эпоху жесточайших гражданских войн».

Свою властную деятельность большевики начали с обмана. Второй съезд Советов декретом от 26 октября (8 ноября) 1917 года, учредив Совет народных комиссаров, заявил, что он является «временным рабочим и крестьянским правительством», осуществляющим власть «до созыва Учредительного собрания». Выборы на это собрание состоялись 25 ноября, уже при новой власти. Большевики их проиграли, а потому в январе 1918 года Учредительное собрание было разогнано силой. После поражения на выборах Ленин понял, что иного пути удержания власти, кроме насилия, у него нет.

Да и сам захват власти был связан с изменой Отечеству. Уже в ходе Первой мировой войны Ленин увидел возможности для захвата власти, развернув агитацию за поражение собственного правительства в войне. Он писал, что единственной политикой партии большевиков является «политика использования пролетариатом затруднений своего правительства и своей буржуазии для их низвержения. А этого нельзя достигнуть, к этому нельзя стремиться, не желая поражения своему правительству, не содействуя такому поражению».

Обнаруживается все больше свидетельств, что октябрьская контрреволюция совершена на кайзеровские деньги, полученные в качестве платы за выход из войны с Германией. Берлин тех лет воспринимал большевиков как свое подспорье в военных действиях на восточном фронте. Надо было нейтрализовать Россию, ликвидировать восточный фронт, ибо на Западе после вступления в войну Америки обстановка для немцев становилась катастрофической. Большевики должны были заключить мир с Германией, чтобы восточную группировку немецких войск можно было перебросить на Запад. Задача не была трудной, ибо Ленин был готов на все, лишь бы удержать власть. В этих целях патриотизм объявили буржуазным предрассудком. У пролетариата, утверждали большевики, нет отечества!