Айлин Уитфилд - Мэри Пикфорд

• Название: Мэри Пикфорд
• Автор: Айлин Уитфилд
• Издательство: Русич
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1999
• ISBN: 5-8138-0079-4

Историю мирового кинематографа невозможно представить себе без имени Мэри Пикфорд. В начале XX века эта американская актриса — уроженка канадского города Торонто — пользовалась феноменальной популярностью и была известна практически во всех уголках земного шара. Книга А. Уитфилд рассказывает о ее судьбе и месте в киноискусстве, взлетах и падениях ее творческой карьеры.

---

Порой она не чуждалась снобизма. Когда Пикфорд и Фэрбенкс вернулись из свадебного путешествия, их окружили нью-йоркские журналисты. Кто-то предложил им сфотографироваться с киноартистом Чарльзом Реем, находившимся в те дни на вершине славы. «Мэри гордо вздернула голову, — писал репортер. — Она сочла это неуместным».

Иногда после обедов в Пикфэре начинались танцы. «Танцуем только вальс и тустеп», — заявляла Мэри. Она заботилась о том, чтобы все оставалось в рамках приличия. «Мы никогда не танцуем под джаз». Она редко танцевала или плавала в присутствии других людей, предпочитая сидеть у бассейна, в то время как гости плескались и вскрикивали в воде, а Фэрбенкс устраивал соревнования, кто больше продержится под водой зажав нос. Однажды Дуг подговорил приятелей сбросить в бассейн Морриса Шевалье в одежде. Сомнительно, что он посмел бы проделать тот же трюк с Мэри. Годы спустя Пикфорд запретила загоравшему на пляже Фэрбенксу пойти взглянуть на танцевальный марафон на пирсе. «Дуглас, любовь моя, нас не должны видеть на таких вечеринках», — сказала она. «Любовь моя, — мягко ответил Фэрбенкс, — из-под твоей замшевой перчатки выглядывает стальная рука».

Однако он послушно присоединялся к Пикфорд, когда она занималась общественной работой, очень нудной и требующей много времени. В те дни существовало правило, чтобы артисты вставали, когда появлялась эта сиятельная пара. В ответ Пикфорд и Фэрбенкс пожимали всем руки, позировали перед фотографами, разрезали ленточки, возглавляли парады, открывали новые шоссе, встречались с мэрами, судили соревнования и одним своим присутствием придавали вес любому мероприятию.

«Мы наряжались во все лучшее и ехали в Пикфэр, — вспоминала актриса Мириам Купер, — садились там за огромный стол, украшенный великолепным фарфором, пили и ели все, что хотели, но вина там не подавали». Виной тому, возможно, были сухой закон, введенный в 1910 году, и верный бойскаутским идеалам Фэрбенкс. Когда сухой закон отменили, он слегка смягчил правила и разрешил подавать слабые алкогольные напитки, часто неважного качества. Тем, кто посещал турецкие бани, позволялось выпить шампанского.

Многим нравились обеды в Пикфэре, но Марион с ностальгией вспоминала те времена, когда все жили в бунгало, «заходили друг к другу на кухню и перекусывали без церемоний. Вместо этого мы теперь молча восседали за антикварными столами». Киношники «со знанием дела говорили о марочных винах и о том, к каким блюдам должно подаваться вино той или иной марки. Мы ели икру и водяных черепах, поставляемых из Флориды, фазанов, изысканные салаты и десерты». Актеры строили себе особняки в тюдоровском, испанском, мавританском и итальянском стилях; эти дворцы усеивали лос-анджелесские холмы, словно театральные декорации («Пикфэр, — отмечал лорд Маунтбеттен, — все равно оставался самым красивым домом в Голливуде»), «Особенно трогательно было наблюдать за тем, как все старались скрыть пробелы в своем образовании и воспитании», — с иронией вспоминала Марион.

Многим их визиты в «Большой дом» запомнились именно благодаря присутствию Маленькой Мэри. По словам племянницы Фэрбенкса, Летиции, «чудесная грациозность Пикфорд настраивала всех на умиротворенный лад». Посетив Пикфэр, писательница Элеонор Глин заметила, что Мэри выглядит усталой, и предложила помочь ей уснуть с помощью экстрасенсорного воздействия. «Покажите мне, где находится север, — сказала Глин в спальне после сеанса, не дождалась ответа и, прикоснувшись ладонью ко лбу Мэри, добавила: — Теперь она крепко спит». Но Пикфорд не спала; Фэрбенкс и Чаплин видели, как дрожат ее ресницы. Мэри не хотела обидеть свою гостью и тихо лежала в течение часа, пока Глин, как коршун, восседала возле ее кровати.

«Иногда она казалась динамо-машиной, — шутила Летиция. — Я помню один обед в Пикфэре, когда подали слишком жесткое филе. После этого она задала дворецкому такую взбучку, что ее голос был слышен внизу в холле. Когда Мэри выводили из себя, она становилась просто бешеной. «Я плачу вам большие деньги и требую хорошей работы!» — кричала она слугам». На самом деле слуги в Пикфэре получали довольно умеренную зарплату.

Ее доброта носила непредсказуемый характер. Британская актриса Винни Шоу вспоминает тягостный вечер в Голливуде, когда, страдая ностальгией по дому, она зашла в ресторан и заказала чисто английский ужин из печени и бекона. От полноты чувств она едва не расплакалась. К ней подошел официант. «Прошу прощения, как ваше имя?» — спросил он. Удивленная Шоу назвалась, и официант исчез. Через несколько минут он вернулся с запиской: «Дорогая мисс Шоу, вы кажетесь очень одинокой. Позволите ли вы присоединиться к вам? Мэри Пикфорд». «Я до самой смерти не забуду этого поступка, — вспоминала Шоу. — Тогда я была просто жалкой девчонкой, а она — королевой. Для меня Пикфорд навсегда таковой и останется. После этого я не раз присутствовала в Пикфэре как на официальных, так и на вполне домашних обедах. Это было прекрасно».

Вечеринки в Пикфэре заканчивались рано — хозяева ложились спать в половине одиннадцатого. Иногда гости садились играть в бридж. Как-то вечером один именитый экстрасенс предсказывал собравшимся судьбу в комнате, оформленной в восточном духе. Частенько все отправлялись смотреть какой-нибудь новый фильм в зал на первом этаже. Мэри не любила турецкие бани, напоминавшие ей о гостиницах в трущобах, но Фэрбенксу нравилось затаскивать туда чопорных англичан. После этого гости усаживались в кресла перед экраном, обложившись пальто и пледами, что, безусловно, разочаровывало актрис, желавших продемонстрировать всем вечернее платье с глубоким вырезом на спине, когда мажордом предлагал фрукты. Фэрбенкс, нередко засыпавший еще до конца сеанса, открывал глаза, едва включался свет, и заявлял что-нибудь вроде: «Это самый лучший фильм из всех, которые я видел!». Кинозвезде Глории Свенсон такие приемы казались скучными, и, когда ее и герцога Йоркского пригласили на обед в Пикфэр, она увлекла его и еще несколько человек на более раскованную вечеринку в ночной клуб. Оттуда компания, взяв с собой оркестр клуба, поехала в роскошный особняк Свенсон, где Чаплин ночь напролет валял дурака. Свенсон осталась довольна, а Пикфорд хранила гордое молчание.

Мэри гордилась своим высоким положением, однако оно делало ее более уязвимой для нападок. Злые языки распространили историю о некой «княгине Вере Романовой», которая позвонила Дугу и Мэри из своего номера в отеле «Балтимор» в Лос-Анджелесе и спросила, не может ли она провести несколько дней в Пикфэре. Вскоре за ней прислали «роллс-ройс», и она насладилась чудесным уик-эндом, после чего отправилась к себе домой в Санта-Монику, отлично выспалась и в понедельник утром пошла на работу в офис, где служила машинисткой.

Ходили также слухи о жадности хозяйки Пикфэра. Местный мясник в ответ на просьбу записать бифштекс на счет Мэри, запротестовал: «О, нет! Я сыт по горло ее кредитами!» Фэрбенкс славился своей щедростью, но Пикфорд, согласно молве, могла пару дней поносить новое платье, а потом вернуть его в магазин, заявив, что оно ей не подошло. Актриса Мадж Беллами, игравшая вместе с Джеком в фильме «Конец Гаррисона» (1923), обиделась, когда Пикфорд, помогавшая финансировать картину, выдала ей для съемок свои старые платья, в которых когда-то снималась. Даже Эллен Келлер рассказывала нелестную историю о Мэри. В 1925 году, собирая средства для слепых, она со своей знакомой Энн Салливан посетила Голливуд. Пикфорд оказалась единственной кинозвездой, которая проявила интерес к этой затее, и советовалась с Келлер, как ей лучше сыграть незрячую девушку. Она обещала, что часть доходов от этого фильма пойдет в фонд Келлер. В течение последующих недель Пикфэр хранил молчание, прежде чем фонд получил крохотное пожертвование из дома на холме. Остается добавить, что из планов Мэри сыграть слепую девушку ничего не вышло.

Трудно управлять империей с экрана или из Белого дома, когда настроение подданных меняется как ветер. После войны нервы американцев были напряжены, и Вудро Вильсон обратился к нации с просьбой соблюдать терпимость. Вместо этого началась охота на коммунистов, а численность ку-клукс-клана увеличилась до четырех миллионов человек. В 1920 году народ выбрал себе другого президента: Уоррена Хардинга, который предпочитал помалкивать об общественном долге и идеалах.

Келвин Кулидж, занявший президентский пост в 1923 году, поощрял развитие бизнеса. Действительно, расширение массового производства казалось в двадцатые годы даром Божьим: потребители щедро тратили деньги на автомобили, дома, радиоприемники и одежду. Стиральные машины избавили женщин от ужасов ручной стирки, и теперь у них не болели руки и не ныла спина. В обиход вошли холодильники. Голливуд вносил свой вклад в эту финансовую революцию, выпуская фильмы с такими названиями, как «Давайте быть модными», «Экстравагантность», «Перемены», «Деньги, деньги, деньги».