Айлин Уитфилд - Мэри Пикфорд

• Название: Мэри Пикфорд
• Автор: Айлин Уитфилд
• Издательство: Русич
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1999
• ISBN: 5-8138-0079-4

Историю мирового кинематографа невозможно представить себе без имени Мэри Пикфорд. В начале XX века эта американская актриса — уроженка канадского города Торонто — пользовалась феноменальной популярностью и была известна практически во всех уголках земного шара. Книга А. Уитфилд рассказывает о ее судьбе и месте в киноискусстве, взлетах и падениях ее творческой карьеры.

---

«Мэри всегда была королевой, живущей на вершине холма, — говорила Адела Роджерс. — Не знаю, верно ли утверждение, что Дуглас Фэрбенкс хотел оградить Беверли-Хиллз стеной, чтобы туда не проникали простые смертные. Но он спрятал за психологической стеной свою жену от ее друзей».

«Она была так одинока», — добавляет Мей Маккой. Приехав в Голливуд, эта актриса поставила перед собой цель сблизиться с Пикфорд. Но Мэри лишь соблаговолила познакомиться с ней, на этом дело и закончилось. Маккой, однако, не сдавалась и, организовав «Наш клуб» — нечто вроде группы поддержки для начинающих актрис, — попросила Пикфорд стать его почетным председателем. Мэри ответила на это тем, что провела инаугурационное собрание в Пикфэре.» Женщины были ошеломлены и слегка напуганы. Позднее они встретились в отеле «Балтимор», который показался им более уютным, чем Пикфэр. Там они могли, наконец, расслабиться. Но Мэри окружала стена, как принцессу в сказке. «Мэри говорила, что никогда не выходит из дома без Дуга, — вспоминала Маккой. — Она была почти пленницей. Думаю, она нуждалась в «Нашем клубе» больше, чем мы нуждались в ней!»

Но за эти годы Пикфорд все же сумела установить близкие отношения с дочерью Лотти. После своего развода в 1920 году Лотти по неизвестным причинам оставила свою дочку, тогда еще едва начавшую ходить, Шарлотте. Бабушка воспитывала малышку в строгости. Девочка, чье имя в газетных заметках называлось по-разному, но в конце концов ставшая известной как Гвин, регулярно приезжала к тете Мэри, которая с нетерпением ждала ее. Лотти заявила, что никогда больше не выйдет замуж, даже если ей сделает предложение «человек с золотыми крыльями и бриллиантовым нимбом».

Ясно, что и Мэри, и Шарлотта считали, что Лотти нельзя доверять воспитание единственной наследницы семейства Пикфорд. Она была алкоголичкой и, кроме того, увлекалась наркотиками. С другой стороны, Лотти обладала своеобразным шармом: она любила веселиться, отличалась простыми манерами и непритязательным характером.

В 1922 году Лотти связала судьбу с актером Алланом Форрестом. Мэри выписала солидный чек на роскошную свадьбу, которая вылилась в карнавал с множеством вечеринок, на которых Лотти вела себя отнюдь не идеально. Дональд Грисп, знавший сестру Мэри еще до студии «Байограф», выразил мнение многих людей, когда сказал одному писателю: «Лотти была довольно неразборчивой в связях». «По крайней мере, я знаю мужчин», — оправдывалась она годы спустя Главным девизом в среде деятелей немого кино являлось выражение «Живи сам и давай жить другим».

Однако основная масса зрителей не отличалась подобной широтой мышления. Первое время недовольство звездами выражалось в пристальном внимании к их заработкам, особенно к заработкам Пикфорд и Чаплина, заключавших самые выгодные контракты. В 1914 году под фотографией Мэри в одной газете красовалась надпись: «Эта милая девочка зарабатывает сто тысяч долларов в год». Кое-кого интересовал вопрос, что она делала такого особенного за такую огромную сумму. Но они ходили в кино, влюблялись в Пикфорд и все ей прощали.

В 1910-е годы в обществе все старались вести себя пристойно. Светская жизнь протекала в отеле «Голливуд», построенном без архитектурного плана здании с креслами-качалками, заросшими палисадниками и многочисленными верандами. «Все веселье происходило по четвергам, — вспоминала актриса Виола Дана. — В вестибюле устраивались танцы. Отелем управляла пожилая дама, некая миссис Херши, вдова, носившая черную ленту в волосах, и все такое прочее. Должна сказать, что она обладала орлиным оком и была в курсе всего происходящего в отеле. Во время танцев никто не пил спиртного и не позволял себе никаких вольностей. Люди могли заниматься всем, чем угодно, но только в своих номерах!» Когда миссис Херши узнала, что актеры залезают по стене в комнаты к своим дамам, она посадила на клумбах под окнами кактусы.

Но с ростом киноиндустрии ночная жизнь приобретала все более экстравагантные формы. К 1926 году кино, некогда являвшееся внебрачным отпрыском театра, стало пятой по величине индустрией в США. Новые фильмы смотрели восемь миллионов зрителей, куда более просвещенных и требовательных, чем завсегдатаи никельодеонов в 1910-е годы. Нежные и наивные когда-то, теперь они стали завистливыми и мстительными. По мере того, как появлялось все больше кинозвезд, у публики возникала тяга к низвержению идолов, которые она сама когда-то создала. Эта тенденция усилилась после серии скандалов, превративших Голливуд в некую клоаку безнравственности.

Джек и его жена Олив Томас отправились пароходом в Париж осенью 1920 года. Супружеская жизнь у них не очень-то ладилась, но они старались привести ее в порядок, пренебрегая в Париже Эйфелевой башней и Лувром, зато исправно посещая бистро на Монмартре. Их любимым заведением стало декадентское местечко «Дохлая крыса». Как-то субботней ночью они, смертельно уставшие, вернулись в отель. Джек лег спать, но Олив не спалось. Через полчаса они принялась искать в темноте снотворное, нашарила в темноте какую-то бутылочку, и выпила все ее содержимое. Впоследствии, когда выяснилось, что по ошибке Олив проглотила бихлорид ртути, которым в те дни лечили сифилис, эта история приобрела весьма мрачный оттенок. Джек проснулся от криков жены, когда лекарство стало жечь ей горло и желудок. Возможно, на помощь прибежала служанка. По другой версии, в ту ночь Джек ушел искать наркотики. Олив мучительно умирала в течение пяти дней. Тем временем слухи о ее пристрастии к героину, о венерической болезни, которой она заразилась от мужа, и о неверности Джека стали достоянием передовиц ведущих газет. Журналисты обратили внимание и на то, что перед отплытием из Америки Олив оформила завещание, оставив Джеку все свои деньги. Утверждение, что Джек отравил Олив, не выдерживало никакой критики» Знающие его люди не могли в это поверить. В конце концов, если бы Джек оказался в затруднительном положении, он всегда мог бы обратиться за деньгами к матери или к старшей сестре.

В октябре Джек отплыл домой с телом Олив. На середине пути через Атлантический океан его охватила депрессия, и он пытался выброситься за борт корабля. Впоследствии на похоронах жены он сказал Шарлотте: «Впервые кто-то умер у меня на глазах». Мэри старалась отвлечь брата от мыслей об Олив и пригласила его работать в качестве помощника режиссера в фильмах «Через черный ход» и «Маленький лорд Фаунтлерой». Но весь вклад Джека, по словам Рошера, ограничился парой-тройкой трюков. Джек редко появлялся на съемочной площадке. Он буйно отметил поминки, кружа над Лос-Анджелесом на собственном самолете. Однажды, когда Мэри беседовала с журналистом, она услышала знакомый звук над студией и выбежала за дверь с криком «О, Джек, ты же обещал!» Джек махнул крылом, давая понять, что услышал ее, а Мэри закричала вновь: «Перестань! Ты разобьешься!»

Она заботилась не только о Джеке, но и об имидже кинопромышленности. Казалось, вся ее жизнь была лишь репетицией главной роли — голливудской королевы Виктории. Адела Роджерс приводила следующее сравнение: «Как-то Мэри повторила фразу королевы Виктории, которую та сказала при вхождении на трон: «Я обещаю править хорошо», намекая, что оправдает ожидания подданных, пока они будут нуждаться в ней».

Королева Мэри была добродетельна, сдержана и чиста. Но журналисты считали, что весь Голливуд пронизан пороками. В 1921 году они обрушились на комика Роско «Фатти» Арбэкла за то, что он якобы изнасиловал и убил актрису, снимавшуюся в эпизодах (утверждалось, что он бил несчастную бутылкой виски, а затем задавил ее своим тучным телом). После широкомасштабной кампании травли комика оправдали, но запретили сниматься в кино. Этот вердикт вынес Уилл Хей, бывший глава почтового ведомства, ставший сторожевым псом киноиндустрии. В 1922 году Уильяма Десмонда Тейлора убили в его бунгало, где он якобы хранил порнографические снимки голливудских актрис. Расследование, так и не давшее положительных результатов, стоило карьеры Мэри Майлс Минтер и Мейбл Норман. В 1923 году актер Уоллес Рейд умер от злоупотребления морфием.

Пикфорд жестче, чем когда-либо, следила за репутацией всей киноиндустрии. Пикфэр, который некоторые называли вторым Белым домом, выполнял своего рода общественный кинозаказ. Его хозяйка претендовала на то, чтобы олицетворять достижения культуры и цивилизации, и, по мнению некоторых, была большой занудой.

Порой она не чуждалась снобизма. Когда Пикфорд и Фэрбенкс вернулись из свадебного путешествия, их окружили нью-йоркские журналисты. Кто-то предложил им сфотографироваться с киноартистом Чарльзом Реем, находившимся в те дни на вершине славы. «Мэри гордо вздернула голову, — писал репортер. — Она сочла это неуместным».

Иногда после обедов в Пикфэре начинались танцы. «Танцуем только вальс и тустеп», — заявляла Мэри. Она заботилась о том, чтобы все оставалось в рамках приличия. «Мы никогда не танцуем под джаз». Она редко танцевала или плавала в присутствии других людей, предпочитая сидеть у бассейна, в то время как гости плескались и вскрикивали в воде, а Фэрбенкс устраивал соревнования, кто больше продержится под водой зажав нос. Однажды Дуг подговорил приятелей сбросить в бассейн Морриса Шевалье в одежде. Сомнительно, что он посмел бы проделать тот же трюк с Мэри. Годы спустя Пикфорд запретила загоравшему на пляже Фэрбенксу пойти взглянуть на танцевальный марафон на пирсе. «Дуглас, любовь моя, нас не должны видеть на таких вечеринках», — сказала она. «Любовь моя, — мягко ответил Фэрбенкс, — из-под твоей замшевой перчатки выглядывает стальная рука».