Михаил Рашевский - Ускоряющийся

• Название: Ускоряющийся
• Автор: Михаил Рашевский
• Жанр: Научная Фантастика

Жанр — городское фэнтези.

Краткий синопсис: после неудачной попытки суицида парень — рохля, неудачник по жизни и лентяй — приобретает способность менять внутренний ритм жизни относительно всего остального мира. Сумеет ли он воспользоваться данной ему суперспособностью ускоряться? Как он решит реализовать свой вдруг возникший потенциал? Какую стезю выберет? А если учесть, что он такой в мире не один?

---

Инга знала и умела многое.

Она учила его правильно двигаться, будучи ускоренным. Как нужно передвигаться по улицам, в лесу, по воде, в воде при малом ускорении. Какие мышцы задействовать в первую очередь, а какие расслаблять. В повороте, в прыжке, в падении, во внезапном торможении. Она двигалась идеально, ведь была ускоренной с рождения. О движении она знала буквально всё. Дима учился у неё, и это вот учение ему очень нравилось.

Она научила его замедляться. Оказывается, есть такие моменты в жизни, когда замедлиться самому тоже полезно, нужно, а порой — и очень приятно. Например, в момент оргазма.

О да, они занимались сексом. Хотя, с точки зрения Димы — они занимались любовью, а с точки зрения Инги — они просто трахались. В первый раз всё как-то спонтанно получилось. Они дурачились, бросались подушками и смотрели на медленные танцы пылинок и перьев в солнечных лучах, а потом свалились на остатки перины, Инга запрыгнула на него — и вдруг впилась своими губами в его. Сопротивляться было бесполезно. В сущности, она его тогда чуть ли не изнасиловала. Только вот ему это было ой как приятно. Да что там «приятно» — она же лишила его девственности!

Ох, что потом творилось! Накопленная за долгие года и не растраченная страсть у него, неуёмное желание у неё — они нашли друг друга. Они занимались сексом где угодно и когда приспичит. Порой несколько часов подряд, прерываясь только для того, чтобы сменить презерватив или позу. Иногда гасали голыми по улице или супермаркету, особенно задерживаясь в мебельных отделах. Оба были молодыми, жадными до ласк и переполненными сексуальной энергией.

Наверное, именно этого Диме раньше не хватало особенно для того, чтобы самоутвердиться и чувствовать себя более полноценно, что ли. Потому что теперь он начал замечать, что чувствует себя не то что «более уверенно», а «наравне» с другими мужиками. «Теперь я с вами одной крови — вы и я» — как бы говорил его взгляд. Раньше этот самый взгляд был или понимающе-приниженным, то есть «да, да, чувак, ты-то в теме, а я нет, и ты об этом знаешь, и я». Или надменно-кричащий, обманный: «Да я сотню, тысячу женщин имел! Да я всё об этом знаю!» Ага, из фильмов соответствующего содержания, мечтаний, снов. Теперь же не нужно было скрывать или обманывать. Жить стало проще, веселей и похотливей, что ли. Дима настолько разошёлся в своих любовных утехах и наслаждениях, что однажды забавы ради решил «снять» «левую» девушку. «Развести на секс», как говорят. А что? Он так давно о таком мечтал и не мог просто потому, что сам себе запрет ставил. И вот, когда препон больше нет — да море по колено! К счастью, он подкатил не к «однодневке», в массе околачивающихся в ночных клубах, а к девушке с принципами. Уверовав, что он на самом деле секс-машина, весь такой из себя привлекательный, мускулистый, и потому девушки просто обязаны будут к нему под ноги штабелями ложиться, он тут же пошёл на штурм. Вульгарные намёки, развязный тон, недвусмысленные жесты… и внезапно послан по всем известному адресу, да ещё и пощёчину схлопотал. Эта хлёсткая оплеуха отрезвила его возомнившую тушку. Дима понял, что его стало попросту заносить. Понял, что ему открылась ещё одна грань жизни, подумал, что на этой грани он мало что сделал, что мог и вот сейчас самое время реализовать… Но чётко дали понять, что всегда нужно оставаться человеком, а тварью он стать всегда успеет.

А ещё они с Ингой чудили. Хотелось творить всякие чудачества и милые глупости — они и творили. Хотелось идти наперекор системе и жить так, как хочется — они отрывались по полной.

Однажды приоделись в самых дорогих бутиках города, не срезали даже бирок и ценников — и в таком гламурном прикиде заявились на свадьбу бомжей, одарили всю ту компанию ящиком водки и корзиной колбасы, стали их лучшими друзьями. Пусть на час, на день, до завтра. Отталкивающая атмосфера, прескверная компания — на первый взгляд, а на деле получилось, что за одним столом они сидели с бывшими доцентами и всамделишными поэтами. Потом они поменялись одеждой с тамошними женихом и невестой — и на следующий день в ещё более нелепом прикиде заявились в самый крутой ресторан города. Их тормознули ещё на входе (и не мудрено — запашок от одежды ощущался за квартал, наверное). Инга полезла рукой в разодранную сумку и выудила пачку долларов. Думали, что деньги везде дорогу пробьют, но в итоге их чуть не замели в полицию: пока главный распорядитель, морща носик, витиевато выспрашивал у парочки, какие места они желают, к ним на всех порах неслись пара машин с группой захвата: им сообщили, что в ресторан хотят проникнуть бомжи с явно украденными деньгами. Ускорились почти в самый последний момент, всё равно пробрались в ресторан, перевернули половину столов и спустили штаны охранникам на входе.

А то однажды они похитили тележку с мороженым (впрочем, расплатившись с продавцом сполна), притащили её на пляж — и раздали всем желающим, пока не растаяло лакомство.

Или вот… да много всего. Чудить они любили.

Но самым бесшабашным и безбашенным их увлечением стали… прыжки с небоскрёбов. Да, вот так вот получилось, что Дима, с детства, как и подавляющее большинство людей, боялся высоты, а тут вот — прыжки с парашютом. Он прекрасно помнил, к чему привёл его самый первый прыжок в ускоренном состоянии, и с тех пор не рисковал углубить, так сказать, свой опыт в этом направлении. А тут вот как-то Инге рассказал об этом…как она смеялась! До слёз прямо. Даже обидно стало: он ей, понимаешь, свои страхи и уроки жизни рассказывает, а она его на смех поднимает. Но девушка лишь поблагодарила за хорошее настроение, которое он ей этим рассказом дал, потом всё снова свелось почему-то к сексу, а вот на следующее утро… На следующее утро она пришла, выхватила его из кровати — и потащила в ближайший клуб. Так называемую дроп-зону. Там обучали прыжкам с парашютом. Пока туда ехали — уговаривала. Когда приехали, Дима и сам уже решил: раз уж начал круто менять свою жизнь, нужно и страхи свои ломать. А их много внутри сидит! Что ж, начнём со страха высоты.

Клуб оказался не какой-нибудь шарашкиной конторой. Тут не подписывали задним числом и не закрывали на что-то не сданное или неподходящее глаза: в конечном итоге они отвечали за жизни обучаемых ими людей! Так что тут всё было более чем серьёзно. Медкомиссия, бумаги, подписи. Немалые деньги. Инструктаж, пробные прыжки на земле с вышки, учёба, как приземляться, как открывать парашют, за что тянуть, а что не трогать и т. д. и т. п. У них была даже аэродинамическая воздушная труба, в которой можно было в костюме виндсьют парить, опираясь на воздушные потоки.

В первый раз прыгать было до жути страшно. И неважно, что на него навесили оборудования как на ёлку. Оборудования, которое само раскроет парашют, если он впадёт в ступор или забудет. Датчиков, приборов, даже камеру нацепили. Неважно и то, что вместе с ними обязательно летел инструктор. Инга уже давно прыгала, умела это делать, но прилежно вела себя как первоклассница, ничуточки не насмехалась, молодчинка такая, над страхами Димы. Она летела в самолёте вместе с Димой, Они строго-настрого условились, пока Суперпупс не научится не бояться высоты и правильно прыгать с парашютом, не входить в ускорение. «Зато потом… — и тут Инга подмигнула. — Не пожалеешь!»

Ему было так страшно, что он чуть не обмочился, а потом долго не мог заставить себя сделать шаг наружу на высоте четыре километра и даже начал молиться… но на половине текста «Отче наш» оборвал себя — и сиганул рыбкой. Страх, ужас, паника! Но вдруг внутри что-то лопнуло как мыльный пузырь, и сквозь вой ветра в ушах словно кто-то сказал: «Соберись! Это не сон, твоя жизнь — в твоих руках! Невозможно будет вновь загрузиться. Расслабься! И… сейчас!» Инструктор подал условный знак, прибор пипикнул — и Дима дёрнул за кольцо. Рывок, натяжение, над головой — купол парашюта, а под ногами, далеко-далеко — земля. Радость девятым валом затопляет дальние уголки души. Радость от того, что он — не умрёт! Что он — летит, мать её за ногу! Летит! Улыбка до ушей, бабочки щекочут в груди, смех и крик наружу. А вокруг него спиралью летает Инга и орёт, орёт ему что-то неразличимое, но явно в тему настроению. Он так засмотрелся и размечтался, что чуть не успел отреагировать на посадке. Успел в последнюю очередь, и потому избежал всяческих переломов и вывихов. А там, валяясь на такой мягкой траве, смотря в глаза плюхнувшейся ему на грудь Инге, он сказал: «Ещё хочу!» А она улыбнулась ему в ответ и ответила: «Я научу тебя! После них — учить тебя буду я!»

Не всё так просто, конечно. Основной курс, ещё прыжки, кульбиты в воздухе, один отказавший в полёте парашют, падение в озеро. Но в самый последний с самолёта прыжок они без инструкторов сигали, и вот тут Инга уже в полёте сказала: «Ускоряйся!» Он ускорился… Они летели к земле не 5–6 минут, как обычно, а целых полчаса. Вот где был кайф! Вот где было непередаваемое ощущение и вот для чего нужно было жить! А потом они ускорились ещё в самолёте — и падали без парашютов не минуту, а целых пять, потом и десять. О, если бы Дима был поэтом, он написал бы об этих минутах целую поэму. Куда там наркотикам, то есть той травке, что они уже попробовали! Куда там алкогольной эйфории! Вот же, вот же самый смак жизни!