Ахто Леви - Такой смешной король! Книга вторая: Оккупация

• Название: Такой смешной король! Книга вторая: Оккупация
• Автор: Ахто Леви
• Издательство: Московский рабочий
• Жанр: Детская проза
• Год: 1990
• ISBN: 5-239-00897-3

Вторая часть трилогии известного писателя повествует о тяжёлых днях фашистской оккупации в Эстонии. Захватчики, считая эту прибалтийскую республику своей исконной вотчиной, использовали её население и территорию в интересах «великой Германии». Не все эстонцы и не сразу поняли это. Из-за преступных методов политики сталинской клики многие из них встретили оккупантов как освободителей. Однако очень скоро за респектабельным фасадом «новой власти» разглядели истинное лицо антигуманного и античеловеческого административного образования — фашистского государства, чьи цели и задачи были полярно противоположны надеждам простых эстонцев.

---

Друзья пошли вдоль стены, изучая все окна Нашли: в южной стороне. Окно без стёкол, но в решётках, а они проломаны, кое-где качаются. Осмотревшись, живо расправились с решёткой и влезли внутрь. Здесь такой же подоконник. Надо опять отыскать дорогу, но можно не сомневаться, они с этим справятся. Справились. И уже стоят на знакомом балкончике, который вообще-то не балкон, а амвон. Только на этот амвон можно войти не из церковного помещения, а через дверцу снаружи, и как только им удалось её обнаружить? Случайно, если, конечно, Иван не увидел её на какой-нибудь картине Калитко.

— А что Калитко? — поинтересовался Король шёпотом, придя к мысли о нём.

— Рисует, пьёт и курит, — шёпотом ответил Иван, — на глазах помешался, столько всяких нарисовал. Но это меня не интересует.

— А Калитко?

— А он что! Ты не смотри, что пьёт. У него умное сердце, я-то знаю. Он сказал про тебя, что ты хорошо немчёнка отделал…

Раскрыв сумку, Иван вытащил из неё метра четыре бечевы, завязанной в узлы так, что расположились они друг от друга на расстоянии в полметра. Привязав один конец бечевы за выступ кирпича в барьере, другой перебросил в церковь, затем перелез сам через невысокий барьер и ловко спустился.

— Давай! — крикнул тихонько снизу, и Король последовал примеру приятеля. Наконец-то! Они деловито стали обследовать клад. Королю вспомнилось, как громили склад на улице Малая Гавань. Они знали, что бриллианты и золото не найдут, но ценности в коробках они обнаружили. Разрезав осторожно углы у картонных коробок, оторвав окантовку у фанерных ящиков, они увидели табак в пачках, папиросную бумагу тоже в пачках. Король разочаровался, Иван был в восторге. Он восклицал: «Молодец! Вот молодец!» А Король это слово как-то не запомнил, хотя от Карпа неоднократно слышал.

— Что это… молодец? — спросил он. — Шоколад?

— Это я — молодец, — ответил Иван, — что такое богатство нашёл. Вот Жора обрадуется.

Оказывается, он называл Калитко по-свойски, Жорой.

— Но как же всё это отсюда перетащить? — нахмурился маленький Иван. — Через подвал таскать, в решётки пролезать… Это долго. М-да… Требуется техника. Пошли…

Он ловко вскарабкался наверх по «узловатой» лестнице, откуда помог подняться и Его Величеству, у которого не было ещё достаточного опыта в пользовании такой лестницей. Уже известным путём они выбрались из замка, причём Иван, конечно, сколько влезло, набил свою сумку табаком и курительной бумагой. Договорились встретиться на том же месте после обеда.

Прежде чем расстаться, Иван внимательно изучал обстановку вокруг замка. И очень ему нравилось, что именно в том месте, где на стене замка был на этот раз балкон, а не амвон — настоящий маленький балкончик, именно здесь ближе всего до заросшего кустарником и деревьями вала. Выбрав в кустах место, Иван сказал Королю:

— Здесь ты будешь стоять. Как увидишь меня на балконе, то жди, прилетит.

Кто прилетит? Иван не объяснил, сказал, что Король после узнает. На том они порешили и разбежались.

Когда они встретились опять, Иван поставил Короля в указанных кустах и велел наблюдать за балконом. Он сунул Королю пустой довольно-таки объёмистый рюкзак. Ещё дал ему моток бечёвки коричневого цвета, такую рыбаки применяют для починки сетей.

— Как прилетит, привяжешь конец бечёвки к той нити с пулей и начнёшь травить, понял?

«Травить»? Нет, насчёт «травить» Король не понял. Иван терпеливо ему разъяснил. Но пуля… Как она может летать, если не стреляют, а если стреляют… разве поймаешь?

— Вот пуля, — Иван показал пулю, — а стрелять я буду из этого… — Иван достал из-за пазухи обыкновенную рогатку, такую же, как та, с помощью которой Король, было дело, перебил в своё время немало стёкол в кое-каких окнах…

— Но?

Иван уже исчез.

Король ждал. Долго пришлось ему ждать. Наконец, на маленьком балкончике, с которого чёрт знает в какие давности епископ читал молитвы, показался Иван, и тут же она прилетела, та пуля, привязанная к тонкой нити. Оторвав пулю, Король привязал к нитке бечёвку и начал травить. Почти до конца мотка травил. И когда бечёвка образовала уже «двойную тягу», с балкона по воздуху стали прибывать пачки с табаком и курительной бумагой. Король отвязывал их и бросал в рюкзак. Потом Иван пропал: он сходил за новой порцией. Потом пачки опять прибывали, Король травил, отвязывал, совал в мешок и так до тех пор, когда рюкзак набился до отказа. Он махнул Ивану, и тот бросил свой конец «тяги» с балкона, а Король потянул «технику» к себе и намотал в клубок. Скоро пришёл и Иван с набитыми карманами. Операция завершилась, и ценности добыты. Куда там равняться с Иваном какому-то профессору Мутатекли!

Глава XIII

А потом началась она — эта каторга. И протекала на этот раз как-то особенно трудно, несмотря на относительную свободу, которая образовалась в связи с отсутствием Хелли. Она ему написала письмо. Причём, что немаловажно, письмо было адресовано именно ему лично. Она рассказала в письме, что живёт в большом доме с сестрой Юули, что у них много работы, потому что надо ухаживать за коровами, свиньями, курами. Конечно, она расспрашивала в письме о жизни Короля, особенно интересовалась успехами в школе, а как раз их-то и не было. В конце письма Хелли велела передать привет Алфреду, но его делами совсем не интересовалась. Разумеется, уже в самом конце она писала, что скучает по Королю, что скорее бы лето, тогда он может приехать в деревню Берёзы, там ему будет интересно, и просила, чтобы он ей тоже скорее написал, и уже в конце конца она его бесконечно «целовала», что вообще-то королевским величеством не одобрялось: он не переносил этих слюнявых нежностей ни физически, ни даже на бумаге.

С успехами в школе действительно не получалось — третий класс, какие-то дроби, дробления… Прямо занудство! Алфред, хотя и жил теперь опять в небесно-синем доме, постоянно отсутствовал. Не Королю знать причину такого явления, он не сомневался, что Алфред на службе. Где же ещё?

Не только Королю было трудно — Алфреду тоже, несмотря на отъезд Хелли, легче не стало. С Хелли хоть в одном плане хорошо: она отвечала за благополучие Короля; если что-то не в её силах, докладывала Алфреду. Теперь никто ни о чём не докладывал, он должен был сам за всем следить: чтобы этот господин одевался соответственно сезону и обстановке, чтобы не иссякали запасы питания. С последним проще: Король не брезговал доставать самолично продукты питания из магазина, он это делал и при Хелли, так что Алфред отдавал ему карточки и был спокоен. Одним словом, с Королём у него проблем особых не было. Но без них не обошлось.

Во-первых, Земляника…

Установив, что Хелли покинула город Журавли, она сделала соответствующие выводы. Она сумела отыскать в отъезде Хелли связь с собственным существованием, а к последнему пристроить свою связь с Алфредом. И заключила, что раз Хелли уехала из-за неё, то в небесно-синий дом должна въехать она… Ведь именно у неё проводил все вечера и свободное время Алфред, и уж она это право всячески заслужила, уж какое уменье в разнообразии изобретала, уж как старалась… до устали. Нет, нет, и от этого можно устать — тоже труд, хотя принято считать, что то наслаждение. Но если так усиленно предаваться наслаждению, то оно становится, чёрт побери, утомительным трудом.

И Алфреду стоило тоже немалых усилий объяснить этой развратнице, что в небесно-синем доме резиденция Короля, а в качестве кого, собственно, может перед ним предстать она? Жена? Мачеха? Она согласилась, что — да, не складывается. Но каждый день разрабатывала какие-то планы, какие-то варианты. Она тайком гадала на картах и утверждала, что они предсказывают их с Алфредом свадьбу. Алфред от всего этого приходил в ужас. Он вообще-то от всей этой человеческой жизни сильно страдал и жаловался Тайдеману, когда тот, бывало, заходил в его присутствие в небесно-синий дом откармливаться:

— Всем бесконечно всё надо, прямо голова идёт кругом, когда начинаешь об этом думать. Эта война… Все хотят у кого-то что-то отнять. Эти женщины… Они хотят, чтобы кругом всё было их собственностью…

Тайдеман всегда ел с аппетитом, когда у Алфреда не было других гостей. При гостях, наверное, стеснялся, вслушивался в разговоры, ел мало. Теперь же уплетал всё, что было предложить. В общем-то известно, что карга, то есть Тайдеманиха, его морила голодом, вероятно, и сама себя тоже едой не баловала, уж до того была тоща. Об их скупости и крохоборстве по городу ходили легенды. Тайдеманиху в последнее время почти не видно, она очень редко спускалась вниз по узкой лестнице со скрипучими ступеньками. Редко выходил и Тайдеман. Алфред — и не только он — сколько уж раз пытался настроить Тайдемана на искренний и откровенный лад; чтобы он наконец рассказал свою историю: кем он был, когда ещё не владел домами в Журавлях, откуда родом. Карла, увы, больше того, что уже известно из его кое-каких замечаний, — скитался по свету (как? кем?) — ничего более не говорил, хотя всегда и во всём был искренним. Это пожалуйста. Но откровенничать — с какой стати?