Юрий Беспалов - Неизвестная Зыкина. Русский бриллиант

• Название: Неизвестная Зыкина. Русский бриллиант
• Автор: Юрий Беспалов
• Издательство: Эксмо, Алгоритм
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-40632-6

Имя Людмилы Зыкиной у нас известно всем от мала до велика. Недаром говорят, что голос Зыкиной — это голос самой России. Но только близкие знали, какой она была в жизни, как могла повести себя в той или иной житейской ситуации. И как за внешней невозмутимостью и спокойствием скрывались порой сомнения, недоверие и причуды. Да и были на то причины — за свою доброту Людмила Георгиевна не раз страдала от обманов и всякого рода авантюр.

Эта книга о великой певице, к которой не иссякает народная любовь, написана ее пресс-секретарем, бывшим рядом в течение четверти века. Результат личных впечатлений и наблюдений, она собиралась по крупицам — строкам из дневников, из записей бесед, встреч и представляет собой совершенно эксклюзивный материал.

---

Едем по Кремлевской набережной. Зыкина торопится на прием к Е. М. Примакову, в то время главе правительства. И увеличивает скорость. Еще до поворота к Боровицким воротам гаишник жезлом приказывает нам остановиться. Зыкина по инерции проезжает мимо него несколько метров и останавливает «Волгу». Я выхожу из машины и иду к инспектору.

«Куда несется эта ненормальная обезьяна? Она что, ослепла?» — возмущается и негодует старший лейтенант, обращаясь ко мне. Зыкина выходит из машины и тоже направляется к постовому: «Ты что сказал? Ну-ка повтори!» — с гневом говорит она. Я иду рядом с лейтенантом, шепчу: «Это Зыкина, она опаздывает на прием к премьеру». — И через секунду громко обращаюсь к Зыкиной: «Да, Людмила Георгиевна, эти слова старлея вовсе не к вам относятся, какая-то дура на „Форде“ только что пронеслась, вот инспектор и гневается…».

Старший лейтенант берет под козырек, представляется, проверяет документы и молча уходит.

Садимся в машину, поехали… «Как красиво, артистично он жезлом владеет, просто дирижер. Может, в ансамбль его пригласить?» — шутит певица. «Если, — говорю я, — вы будете и дальше спешить и так гнать машину, вас по пути остановит не один такой дирижер. Потеряете время и к Примакову уж точно опоздаете». Зыкина сбавила скорость.

В приемной Примакова она была за пять минут до назначенной встречи.

* * *

Несмотря на многочисленные концерты, гастроли, бурную общественную деятельность и наличие материального достатка, который мог бы освободить ее от бытовых хлопот, Зыкина почти все по дому любила делать сама — готовить, чуть ли не каждый день мыть полы, вязать и почти профессионально заниматься вышивкой. Культа из еды не делала, но готовить любила.

Кулинарные навыки ей привили еще в детстве — мама, бабушка Василиса. Любила домашние щи и угощала ими с удовольствием друзей и близких. Пробовали их многие — Плисецкая, Щедрин, Пахмутова, Терешкова. В 1967 году после концерта в Мельбурне пригласил ее в гости крупный бизнесмен, владелец фирмы по производству медикаментов. Незаметно разговор перешел на русскую кухню. «Да что об этом говорить, только время зря терять, давайте лучше покажу», — предложила певица. Пошла на кухню и сварила щи по своему «зимнему» рецепту.

Вот этот рецепт: 600 граммов квашеной капусты, 2 морковки, 2 корешка петрушки, 1 луковица, 2 столовые ложки томатной пасты, 1 столовая ложка пшеничной муки, 2 столовые ложки сливочного масла, пучок петрушки или укропа, лавровый лист, перец по вкусу, 0,5 стакана сметаны, 2 литра мясного бульона. Мясной бульон из говядины или свинины сварить, как для щей из свежей капусты. Пока он варится, из нашинкованной квашеной капусты отжать сок, положить ее в кастрюлю, добавить томата и стакан бульона, закрыть крышкой и тушить капусту 1,5–2 часа. Сначала огонь должен быть сильным, а когда капуста прогреется, убавить его до минимума. Чем тушеная капуста будет мягче, тем вкуснее щи. За 10 минут до окончания тушения добавить обжаренные на масле коренья, лук. Выложить все в кипящий бульон и варить до готовности 30–40 минут. За 15 минут до окончания варки влить в бульон мучную пассировку, добавить лавровый лист, перец по вкусу. К щам подать кулебяку с гречкой, гречневую кашу, ватрушки с творогом. Австралийский бизнесмен рецепт этот записал.

А вот «летний» зыкинский рецепт: 2 литра воды, 700 граммов белокочанной или савойской капусты, 2 средние картофелины, 1 морковь, корень петрушки, 1 крупная луковица, 2 помидора, 2 столовые ложки сливочного масла, 2 лавровых листа, 3 горошины черного перца, соль по вкусу. В кастрюле поставить варить мясо. Чтобы бульон был наваристым, положить мясо в холодную воду и варить, не накрывая крышкой. Снять с кипящего бульона пену, влить ложку холодной воды и варить мясо еще 2 часа. Затем опустить в кипящий бульон нарезанную соломой капусту. Когда он вновь закипит — порезанный дольками картофель. Мелко нарезанные коренья и лук обжарить на сливочном масле и заправить ими щи, проварив еще 15 минут. За 5 минут до конца варки добавить дольками помидоры, соль. Одновременно можно добавить и 2–3 дольки чеснока, растертые с солью. Готовые щи посыпать зеленью, отдельно подать сметану.

Когда в гостях (обычно в новогоднюю ночь) певицу угощали так называемым салатом «Оливье», который, на ее взгляд, не имел ничего общего с настоящим «Оливье», она непременно давала хозяйке стола такой совет: «Возьмите 300 граммов мякоти вареной курицы или дичи, 3 вареных картофелины, 2 свежих или соленых огурца, 100 граммов цветной вареной капусты, 2 помидора, корень сельдерея, 2 столовые ложки консервированной фасоли, 2 столовых ложки консервированного зеленого горошка, 100 граммов вареной спаржи, 2 столовые ложки майонеза, 0,5 стакана растительного масла, 0,5 стакана 3-процентного уксуса, чайную ложку сахара, соль и перец по вкусу. Все нарежьте тонкими ломтиками (спаржу нарезать дольками длиной 3–4 см, а сельдерей соломкой), хорошо перемешайте, по кромке салатника выложите листы салата, затем сам салат, а сверху украсьте ломтиками птицы и веточками зелени».

Если кто-то давал ей рецепт приготовления вкусной и здоровой пищи, о котором она никогда не слышала, она непременно его записывала. Однажды, торопясь на репетицию и выходя из кабинета, попросила: «Юраш, сядь на мой телефон и жди звонка от Нади Бабкиной, она вот-вот позвонит. У нее какое-то чудо-варенье из абрикосов получается, запиши рецепт».

«Дежурным» блюдом во время репетиций ансамбля были макароны с тушеной говядиной с жареным на масле луком. Тушенка всегда закупалась впрок — десяток, а то и больше банок было всегда в запасе.

Была хлебосольной, потчевала чем могла, что было на столе или в холодильнике. Никогда я не видел, бывая у Зыкиной в застолье по разным поводам и без них, чтобы она кого-то из журналистов потчевала бутербродами с черной икрой, где ломтик хлеба был «тонюсенький-претонюсенький», а икры аж «в палец толщиной». Вранье это. Кстати, Зыкина любила больше красную икру и никогда ее не «черпала столовой деревянной ложной, как кашу». Это тоже вымысел.

Готовить любила, но чтобы при этом ей никто не мешал. Часто по ночам, когда не успевала. Обед у нее на столе был всегда — и когда была замужем, и когда осталась одна. Считала, что нельзя расслабляться, первое блюдо в ежедневном рационе должно быть обязательно. Застолье любила, но я ни разу не видел, чтобы она «хлестала водку стаканами». Если кто-то в компании изловчался блеснуть матерным словечком из трех или более букв, она вскрикивала: «Ой!», словно кто-то неожиданно укалывал ее иглой или булавкой в мягкое место пониже спины. Взгляд ее в сторону обладателя ненормативной лексики был выразителен до такой степени, что тот сразу умолкал или извинялся за допущенную вольность. (В феврале 1980 года ансамбль «Россия» гастролировал в Ленинграде и в один из дней мы втроем, Зыкина, Лена Бадалова, помощница Зыкиной, ассирийка, замечательная женщина, рано ушедшая из жизни, и я отправились в ленинградский Дом торговли в центре Северной столицы. Над торговыми рядами Зыкина видит вывески: «Лентрикотаж», «Ленодежда», «Ленобувь»… Спрашивает Лену: «А как будет называться эта обувь в Херсоне?». Ответа, разумеется, не последовало).

Не могла терпеть, когда мужское сообщество закусывало коньяк солеными огурцами или селедкой. «Издевательство над коньяком, — сетовала она. — Мужчины всего мира пьют коньяк с кофе, покуривая при этом сигару или сигарету, у нас же заливают его за воротник, как водку».

В перерывах между репетициями пила свежезаваренный чай с бутербродами — белый хлеб с сырокопченой колбасой или сливочным маслом и красной рыбой. Пока пила чай, звонила по телефону, если в этом была необходимость. В это время к ней можно было зайти посетителям, на столе лежала коробка отменных шоколадных конфет, ими от души потчевала зашедших. Меня всегда спрашивала, не голоден ли я, чем помочь, как идут дела. Дела иногда шли не очень радостно — толпы журналистов осаждали приемную, особенно перед Новым годом, днем 8 Марта и накануне дня ее рождения. К интервью любой газете, журналу, готовил как можно тщательнее, советовал, что конкретно можно сказать, не вдаваясь в политику, а что вовсе не обязательно.

Журналисты проявляли чудеса прыти, наглости и нахальства, объясняя свои неуемные желания «материалом в завтрашний номер». Когда Зыкина уставала от их невероятной назойливости, говорила:

— Юраш, давай сам с ними разберись…

— Так я же, Людмила Георгиевна, не Зыкина.

— Ты все обо мне знаешь и даже больше, чем следует. (Бывало, шутила: «Мне кажется, твои знания таковы, что тебя впору к стенке ставить, как при Сталине»).

В особенно напряженные дни, когда приезжали телевидение, корреспонденты центральных газет, популярных журналов, она давала мне право, кого принять, а кому отказать в интервью или встрече. Но если это были журналисты с периферии или из-за рубежа и они торопились на поезд или самолет, вопрос, кто первым войдет в ее кабинет, не стоял.