Ольга Володарская - Граф Сен-Жермен

• Название: Граф Сен-Жермен
• Автор: Ольга Володарская
• Издательство: Вече
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9533-5534-6

Его считают пророком. Кудесником, магом и алхимиком, подчинившим себе силы природные. Человеком, который никогда не умирал, потому что владел эликсиром бессмертия. Баснословным богачом, чьи безупречные бриллианты были лучше королевских. А может быть, он был аскетом, который никогда не грешил чревоугодием и был весьма неприхотлив и скромен в быту? Или человеком необычайного кругозора, владеющим обширными познаниями чуть ли не из всех областей науки? Или предпринимателем, промышленником, который щедро делится своими производственными секретами и рецептами? Или путешественником, «гражданином мира», который объездил чуть не весь свет и везде был как дома? Или проходимцем, авантюристом, ловким шарлатаном, дурачившим доверчивых людей сказками о своем якобы высокородном происхождении? Или посвященным высшей ступени, бессмертным розенкрейцером, масоном, тамплиером — членом тайных лож и секретных орденов, которые много веков невидимо вершат историю Европы и Нового Света? Да-да, все это он. Тот, кто вошел в историю как граф Сен-Жермен

---

15 марта[143] прусский посол фон Хеллен пишет королю Фридриху по поводу Сен-Жермена, упомянув, что во время его двухнедельного пребывания в Амстердаме он общался с богатейшими коммерсантами Хоупами, а здесь, в Гааге, беседовал с самыми богатыми португальскими евреями. Ходили слухи, что он приехал сюда для обсуждения условий тридцатимиллионного займа, но собственное его впечатление — что он приехал за чем-то другим. Он заметил, что это необычайный человек говорил очень свободно, казался «настроенным анти-австрийски, в высочайшей степени осуждал Францию за заключение союза с венским двором, и казался величайшим поклонником Вашего Величества. Я сам слышал, как на днях он сказал в присутствии барона фон Райшаха, что Франция поступала недостаточно мудро».

Фон Хеллен, как и фон Райшах, был карьерным дипломатом. И он был удивлен, как Сен-Жермен мог позволить себе так свободно говорить о короле и правительстве, которых он представлял, но объяснение этого в том, что Сен-Жермен не был посланником в обычном смысле этого слова. Он не был французом и не служил французскому королю или правительству. Его намерение сделать для них доброе дело не мешало ему высказать свое мнение, что они поступали недостаточно мудро.

В своем письме Кауницу от 18 марта[144] Райшах написал, что, как полагали, Сен-Жермен, в качестве гарантии, обеспечивающей авансирование очень большой суммы французскому двору, предложил свое состояние и репутацию, приехал он с целью спасти Францию, и уже провел переговоры с Йорком. Из этого Райшах сделал вывод, что можно было не сомневаться, что Сен-Жермен приехал с полномочиями на обсуждение условий заключения мира. Австрийский дипломат заметил, что д’Аффри был заметно встревожен и не мог скрыть свое неудовольствие. В заключение он сообщил, что Сен-Жермен был известен в мире музыки и виртуозно играл на скрипке.

22 марта[145] фон Хеллен написал королю Фридриху о том, что Йорк позволил ему ознакомиться с посланным им в Лондон сообщении о своей беседе с Сен-Жерменом. По-видимому, оно было выслано навстречу письму короля Фридриха, написанному ему 20 марта,[146] в котором он советовал не обращать внимания на слухи о Сен-Жермене, а «наблюдать за самим этим человеком, и как можно внимательнее».

Итак, представители английского, прусского, австрийского дворов осведомлены об истинных целях приезда графа Сен-Жермена для подготовки почвы ведения сепаратных мирных переговоров. Но эти цели сознательно скрыты от французского посла д'Аффри и Шуазёля. Французский посол, который раньше был весьма доброжелателен к Сен-Жермену, постепенно изменил свое отношение, видя, какие успехи делает этот никому не ведомый человек под вымышленным именем в той деятельности, все лавры в которой должны принадлежать ему, д'Аффри. 14 марта он направляет Шуазёлю письмо о действиях Сен-Жермена, так и дышащее завистью, в которой его уличил прозорливый Йорк, и полное злобных выпадов по поводу меркантильности и личной финансовой заинтересованности самого графа в связи с его планом спасения Франции:

«Гаага, 14 марта, 1760 год.

Господин герцог,

Я имел удовольствие ознакомиться с планом господина Сен-Жермена. Я отослал обратно этот план — и, вероятно, при первой возможности скажу ему, что дела подобного сорта не имеют никакого отношения к Министерству, почетным представителем которого являюсь я. Не имея на этот счет никаких распоряжений, я не собираюсь вмешиваться в эти дела и, возможно, попытаюсь своими силами раздобыть кредит для фондов Его Высочества в Амстердаме или же в иных городах Голландии. Думаю, что мне удалось найти причину антипатии господина Сен-Жермена к господам Пари де Монмартель и дю Верни, после того как я ознакомился с проектом Указа, особенно со статьей одиннадцатой или двенадцатой, которая утверждает о необходимости к дальнейшему привлечению «денежных средств». При первом же прочтении эта статья буквально сразила меня наповал, и я заметил господину Сен-Жермену, что эти «денежные средства» могут принести несметное богатство тому, кто будет иметь к ним доступ. Он кратко ответил, что господа Пари знали об этом, добиваясь своего назначения в попечители этого вновь создаваемого фонда. Они, вероятно, согласно его утверждениям, приберут к рукам все финансовые дела королевства. Он же, то есть граф Сен-Жермен, отправился в Голландию с единственной целью — создать компанию, которая была бы способна подобающим образом управлять этим фондом. Думаю, что в таком случае ему весьма неприятно видеть, как это выгодное дельце уходит из рук, которым он предназначил бразды правления этим фондом, в руки чужие.

Господин Сен-Жермен рассказал мне о том, что господин Бентинк Роон недоволен моей сдержанностью и нежеланием говорить с ним о подобных делах. Он добавил, что господин Бентинк уверил его в том, что среди всех англичан является наименее проанглийски настроенным и, будучи истинным патриотом, весьма уважает Францию. Я отвечал господину Сен-Жермену общими фразами, стараясь, тем не менее, дать ему почувствовать, что мне кажется странным то обстоятельство, что господин Бентинк уполномочил его сделать это заявление, и еще более странным, что он вызвался его сделать. Я считаю своим долгом доложить Вам обо всем случившемся между мной и этим человеком».

К несчастью графа Сен-Жермена, письмо от 11 марта, которое он отправил маркизе Помпадур, не дошло до нее. С начала 1760 года Шуазёль был назначен Людовиком XV суперинтендантом почтовой службы и распоряжался ее тайнами.[147] Поэтому, когда письмо пришло в Париж, герцог сразу же его изъял и направил господину д'Аффри следующее сообщение:

«Версаль, 19 марта 1760 г.

Посылаю Вам письмо господина Сен-Жермена госпоже Помпадур, из которого ясно, до какой степени этот человек несуразен. Он — первостатейный авантюрист, который к тому же — я этому свидетель — непроходимо глуп.

Я хочу попросить Вас, чтобы Вы сразу же по получении письма пригласили его к себе домой и сказали ему от моего имени, что я не знаю, как королевский министр, ведающий финансами, отнесется к его поведению, которое носит характер прямого вмешательства в дела Министерства. Что же касается лично меня, то я попрошу Вас предупредить его о том, что если мне станет известно (не важно, каким способом) о его вмешательстве в политические дела, то я найду возможность добиться у короля распоряжения арестовать и посадить его в тюрьму, как только тот вернется во Францию!

Добавьте, что мои намерения абсолютно непреклонны — он может быть в этом уверен, и я сдержу свое слово, если он вынудит меня к этому своим поведением.

После подобного заявления Вам следует попросить его, чтобы он более не показывался в Вашем доме, и с Вашей стороны окажется весьма благоразумным, если Вы ознакомите всех иностранных посланников, банкиров Амстердама и широкую публику с комплиментом в адрес сего несносного авантюриста».[148]

К этому времени Джозеф Йорк должен уже был получить от лорда Холдернесса ответ, ожидаемый им с таким нетерпением. Это письмо от 21 марта, написанное в Уайтхолле,[149] сообщало, что король полностью одобрял его поведение во время беседы с графом Сен-Жерменом:

Копия письма графа Холдернесса генерал-майору Йорку. Секретно.

«Уайтхолл. 21 марта 1760 года.

Сэр,

Имею честь сообщить Вам, что Его Величество всецело одобряет Ваше поведение в беседе с графом Сен-Жерменом, о которой Вы предоставили отчет в Вашем секретном послании от 14 марта.

Король, в частности, с похвалой отзывается об осторожности, проявленной Вами в беседе с ним, побудив его тем самым предъявить Вам два письма от маршала Бель-Иля, которые, как Вы правильно отметили, являлись некоторым образом рекомендацией. Очень хорошо, что беседа с Вашей стороны велась в общих выражениях и в весьма удобном для Вас русле, и если Вам удалось воспоследовать сути полученных Вами наставлений, то, естественно, не возникнет ничего предосудительного, способного повредить интересам Его Величества. Ибо все Вами сказанное в таком случае общеизвестно и не составляет никакой тайны.

Его Величество вполне допускает такую мысль, что граф Сен-Жермен действительно может оказаться уполномоченным некими влиятельными лицами Франции к ведению подобных переговоров. Весьма вероятно, что эта миссия совершается с согласия короля. Мы также заинтересованы в этом, ибо нам важно все то, что способствует скорейшему продвижению к желанной цели. Однако не стоит рисковать продолжением переговоров между одним из полномочных королевских поверенных и такой персоной, какой представляется в этом деле Сен-Жермен. Спешу Вас предупредить, что в ответ на Ваши искренние усилия в этом деле французский двор может счесть необходимым лишить полномочий Сен-Жермена. А по его собственным словам, эти полномочия не известны ни французскому послу в Гааге, ни министру иностранных дел в Версаче, которому хотя и напророчили ту же участь, что выпала на долю кардинала де Берни, тем не менее он все еще остается в силе.