Том Джелтен - Бакарди и долгая битва за Кубу. Биография идеи

• Название: Бакарди и долгая битва за Кубу. Биография идеи
• Автор: Том Джелтен
• Жанр: Биографии и Мемуары

Компания Факундо Бакарди, основанная на Кубе в 1862 году, принесла острову мировую славу. Том Джелтен написал свою книгу про историю семьи Бакарди, про историю семейного бизнеса Бакарди — знаменитого рома, и про бурную историю Кубы за последние 150 лет.  О приключениях пяти поколений семьи Бакарди, об истории борьбы Кубы за свободу, об отношениях с Америкой, о Фиделе Кастро, о насильственном разделении кубинской нации, рассказывает эта книга.

---

Однако одновременно почти четверть семейного бизнеса по производству рома оказывалась в чужих руках — мало того что не у родственников, но даже и не у кубинцев, — и известие об этом привело к настоящему взрыву в семье Бакарди. Для старших Бакарди была невыносима сама мысль о том, чтобы еще раз продать существенную порцию родового имущества на сторону. Больше всех рассердилась восьмидесятишестилетняя Амалия Бакарди Капе, младшая дочь Эмилио и Эльвиры. Амалия считалась в семье хранительницей отцовского наследия, и с ее точки зрения фирма «Бакарди» существовала во многом лишь как мемориал Эмилио. Она заставила родственников обрывать телефоны и писать письма — и вскоре они уговорили большинство акционеров из числа членов семьи выступить против предполагаемого обмена акциями, что, в сущности, погубило потенциальную сделку с компанией «Хайрам Уокер» в зародыше, еще до начала переговоров. В 1987 году Бакарди выкупили акции, которые Пепин Бош с сыновьями продал компании «Хайрам Уокер», и всякие отношения с канадской фирмой на этом прекратились.

Однако семейные раздоры, возникшие по поводу сделки с компанией «Хайрам Уокер», на этом не закончились. Их подлинной причиной стал кризис самоопределения «Бакарди», назревший уже долгие годы назад. «Бакарди» была компанией, принадлежавшей одной кубинской семье, с глубоким ощущением национального наследия. Но к 1980 годам она превратилась в международную фирму по производству спиртных напитков, пытавшуюся конкурировать с более крупными и разносторонними компаниями. Семейное руководство должно было решить, какую роль эти два факта играют в эволюции фирмы. Для Бакарди не было более яркого символа их кубинских корней, чем компания, носившая их имя; с другой стороны, они хотели, чтобы их компания росла и процветала, а это предполагало неизбежные перемены. Но насколько серьезные и в каком направлении? Ответы были уже не очевидны.

* * *

Связи между акционерами и руководством в стабильной семейной компании обычно бывают необычайно доверительными, однако те же самые отношения заметно портятся, стоит начаться семейным раздорам. Споры по поводу расширения линейки продуктов и обмена акциями с компанией «Хайрам Уокер» убили теплые чувства, которые раньше питали друг к другу Бакарди и их корпоративное руководство. Некоторые члены семьи, особенно Даниэль Бакарди, начали сомневаться в разумности решений, которые принимали Эдди Нильсен и Мануэль Хорхе Кутильяс. Вскоре Даниэль возглавил «диссидентское меньшинство» в семье, которое требовало ограничить полномочия руководства. Споры переросли в конфронтацию, которая грозила разорвать дружеские связи и испортить родственные отношения, и напряженность сохранилась на многие годы.

Раздоры раскололи семью Бакарди по традиционному принципу богатства и влиятельности. Теперь главным вопросом стало распределение прибылей между дивидендами и инвестициями. В первые годы после того, как семейство покинуло Кубу, Пепин Бош распорядился, чтобы руководство «Бакарди» поддерживало дивиденды на уровне около 50 процентов доходов, однако впоследствии это соотношение было снижено к вящей досаде мелких акционеров. Дивиденды облагаются более высокими налогами, нежели доходы от прироста капитала, поэтому акционеры, которые не нуждались в дополнительных деньгах, предпочитали наблюдать, как их акции растут в цене, тогда как менее состоятельные члены семьи стояли за более крупные ежеквартальные выплаты.

«Диссидентов» под началом Даниэля Бакарди объединяло представление о том, что руководству «Бакарди» нельзя доверять решение таких болезненных вопросов, поскольку оно не соблюдает интересы всех членов семьи.

В 1986 году эти конфликты заставили «диссидентов» выступить против решения руководства снова приватизировать «Бакарди Корпорейшн», расположенную в Пуэрто-Рико, 10 процентов акций которой с 1962 года находились в свободной продаже. Даниэль Бакарди и его последователи не согласились с решением выкупить акции, поскольку приватизация освободила бы компанию от отчетов согласно требованиям Комиссии по ценным бумагам. С точки зрения руководства, требования Комиссии лишали компанию свободы действий. Однако «диссиденты» опасались, что руководство разработает новый тайный план по слиянию, поэтому протестовали против любого шага, который позволил бы ему принимать закулисные решения. Протест привел к судебной тяжбе, и вопрос был решен лишь в 1992 году.

Миру в семье настал конец, возникали все новые конфликты, в том числе раскол между членами семьи, работавшими в «Бакарди», и теми, кто был всего лишь акционером.

Как и другие семейные неурядицы, этот раскол начался со споров между ветвями семейства: у Эмилио Бакарди было больше детей и внуков, чем у его братьев Факундо и Хосе и сестры Амалии, поэтому акции в его ветви распределялись между гораздо большим количеством наследников. В среднем потомки Эмилио были менее состоятельными и поэтому чаще старались найти себе работу в компании. Обычно им это удавалось, и некоторые члены семьи, которые в компании не работали, утверждали, что традиции нанимать родственников в «Бакарди» зашли слишком далеко. Они заявляли, что в обстановке растущей конкуренции распространенная практика брать на работу членов семьи Бакарди (а также их супругов) истощала ресурсы компании.

Трудящихся Бакарди подобная критика раздражала. Они подчеркивали, что начало традициям «Бакарди» на Кубе было положено в те времена, когда семья еще не оторвалась от своих скромных корней и не была связана с сахарными баронами, кофейными плантаторами, богатыми торговцами и прочей кубинской элитой, известной своей праздностью и приверженностью роскошному образу жизни. Члены семьи, которые по-прежнему тянули лямку на благо компании, были ближе к рабочим традициям Бакарди, чем те, кто жил на дивиденды.

Среди Бакарди, которые вызывали своим паразитическим образом жизни неловкость у родни, был Луис Гомес дель Кампо Бакарди, внук Факундо Бакарди Моро и один из крупнейших акционеров в семье. В 1993 году Гомес дель Кампо оказался причастен к одному малоприятному великосветскому разводу в Швейцарии, сериальные обертоны которого напоминали развод Марты Дюран с Пепе Бакарди почти семьдесят лет назад. Гомес дель Кампо время от времени участвовал в заседаниях совета директоров «Бакарди» еще с дореволюционных лет на Кубе, однако работал в компании лишь недолго. В 1993 году одна британская газета опубликовала данные о Гомесе дель Кампо в связи с бракоразводным процессом в Женеве и сообщила, что его состояние составляет около трехсот миллионов долларов, ежегодный доход от дивидендов — семь миллионов долларов, он владеет домом в Монте-Карло стоимостью в пятнадцать миллионов долларов и приобрел в Великобритании аристократический титул, который дает ему право именоваться «лорд Бэйфилдхолл-и-Костон». «Складывается интересная картина жизни одного из самых состоятельных людей в мире, — писала газета, — носящего одно из самых известных в мире имен. Жизнь, которую не в силах представить себе большинство простых людей, ведется за счет дивидендов с акций ромовой империи «Бакарди» — а налоговая инспекция в нее практически не вмешивается».

СМИ обожают подобные истории, а неопрятные разводы в семье Бакарди предоставляли желтой прессе обильный материал. Однако в отдельных случаях эти истории подчеркивали и сохранившиеся семейные связи. Когда Марта Дюран развелась с Пепе Бакарди, то поняла, что кровные связи Бакарди дорогого стоят, — и она была не последней, кто усвоил этот урок. Кубинец Рикардо Бланко, уроженец Сантьяго, женившийся на правнучке Марины Бакарди, шестьдесят лет спустя столкнулся с тем же.

Бланко проработал в «Бакарди» пять лет в середине 1980 годов но после развода его отношения с родственниками жены испортились, и это положило конец связям с компанией.

— Что такое семья Бакарди, мало кто знает, — говорил Бланко в интервью, — но это очень сплоченная семья. Они не хотят, чтобы чужаки стояли выше, чем они сами.

Бланко сказал, что для него единственным способом процветать в компании «Бакарди» было полностью влиться в семью Бакарди.

— Они знали меня не как Рикардо Бланко. Я был Рикардо Бланко Бакарди. Они требуют, чтобы ты сменил имя и примкнул к их секте…. Если у тебя есть какая-то мысль, тебе не дадут ни единого шанса ее высказать, потому что им уже сто лет и они все на свете знают.

Однако далеко не все так отрицательно относились к «сектантскому духу» семейного предприятия «Бакарди». Некоторые ветераны «Бакарди», не бывшие членами семьи, например, инженеры-химики Хуан Грау и Ричард Гарднер и гениальный маркетолог Хуан Прадо, в конце концов стали для Бакарди родственниками. В 2004 году, вспоминая в интервью свою долгую карьеру в «Бакарди», Хуан Грау сказал, что семейная культура в компании была настолько сильна, что руководство — и члены семьи, и не родственники Бакарди, — чувствовали причастность к семейству сильнее, чем члены семьи, которые были всего лишь акционерами.