» » » » Анджей Сапковский - История и фантастика


Авторские права

Анджей Сапковский - История и фантастика

Здесь можно скачать бесплатно "Анджей Сапковский - История и фантастика" в формате fb2, epub, txt, doc, pdf. Жанр: Публицистика, издательство АСТ, АСТ Москва, Хранитель, год 2007. Так же Вы можете читать книгу онлайн без регистрации и SMS на сайте LibFox.Ru (ЛибФокс) или прочесть описание и ознакомиться с отзывами.
Анджей Сапковский - История и фантастика
Рейтинг:
Название:
История и фантастика
Издательство:
АСТ, АСТ Москва, Хранитель
Год:
2007
ISBN:
978-5-17-041511-3
Скачать:

99Пожалуйста дождитесь своей очереди, идёт подготовка вашей ссылки для скачивания...

Скачивание начинается... Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.

Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.

Как получить книгу?
Оплатили, но не знаете что делать дальше? Инструкция.

Описание книги "История и фантастика"

Описание и краткое содержание "История и фантастика" читать бесплатно онлайн.



Все, что вы хотели узнать об Анджее Сапковском, но не знали, как спросить.

Откуда приходят к нему идеи для новых книг?

Какова роль истории в его произведениях?

Как зарождалась его сага о Ведьмаке?

Каковы его маленькие (и не очень) творческие секреты?

Что должен знать и уметь автор, желающий написать фэнтези?

Все это — и многое, многое другое — в потрясающем сборнике интервью Анджея Сапковского!






— Существует такая модель писательства, при которой творец позволяет нести себя волне воображения и вести фабулу в неведомом ему самому направлении.


— Писательский дадаизм? Сумасшедший авангардизм? Благодарствую, не воспользуюсь. Прекрасно понимаю, что, написав нечто подобное, я мгновенно невероятно вырос бы в глазах критиков, но все же нет. Благодарю.


— Однако у нас в литературе все еще здравствует миф вдохновенного пророка, помазанника божьего и «божественного сумасшедшего», а не систематичного ремесленника. Вы же с непоколебимой последовательностью боретесь за этические принципы писателя-профессионала, говоря: «Каждое утро я ежедневно выхожу на работу. В будни, в пятницу, в воскресенье, в Рождество Христово и в Сильвестр[180]. Как горняк на смену. Я даже на отдых не отправляюсь без лэптопа». Такое признание я нашел в журнале «Трибуны». Разделяю, уважаю, но это, пожалуй, тоже самое, что грести против течения. А как реагируют участники конвентов фэнтези? А «традиционные» читатели, приходящие на встречи во время пиар-акций?


— Я ничего не популяризую и ни за что не борюсь, а уж тем более за это. Пишу так, а не иначе, потому что так у меня лучше всего получается — вероятно, иначе не умею. И я глубоко уважаю тех, кто так на это реагирует. Однако многие реагируют так, как предполагает ваш вопрос. Они разочарованы, не видя на авторской встрече именно божьего психа, накачавшегося абсентом Верлена в широкополой шляпе с фазаньим пером, утверждающего, что он пишет только тогда, когда его посетят вдохновение и Муза. То есть редко. Редкость же писания должна влиять на кондицию писателя: ему положено быть вдохновенным, но при этом неухоженным, небритым и голодным. Сытый, прилично одетый и легко сводящий концы с концами писатель — оскорбление для общественности. Общественность таких писателей не любит и знать не хочет.


— А почему, собственно, вам так важно заранее во всех подробностях запланировать повествуемую историю и не дать застать себя врасплох?


— Не знаю. Наверное, таков мой темперамент. Я начинал не писателем, щедро одаренным музами, обладающим такой уймой житейской мудрости и «правильных убеждений», что во что бы то ни стало обязан поделиться имеющимся богатством с остальными людьми. (Иронически.) Такие писатели милостиво уделяют миру частицу своих глубин, а потом принимаются эти глубины излагать, двигаясь на ощупь и записывая все, что зародится у них в голове. Подобная модель творчества представляется мне нескромной и даже наглой, ибо эти писатели вместо того, чтобы дать то, что нам нужно — то есть интересный роман, — оказывают милость, позволяя взирать на свой талант.

Я дебютировал рассказом, предназначенным на конкурс. Текст не должен был превышать по объему тридцать машинописных страниц. Вот мне и пришлось именно в таких рамках разместить завязку рассказа, его развитие и финал. Вдобавок все должно было быть хорошо написано, незатасканно и содержать мораль. Далось это нелегко, но я требования выполнил. Не будь у меня детального плана — ничего б не получилось.

Я всегда считал себя чем-то вроде современного барда или скальда, рассказчиком интересных, забавляющих аудиторию рассказов, трагических трагедий и анекдотических анекдотов и никогда не думал стать вдохновенным писателем с большой буквы, который, закатив глаза, излагает миру свои премудрости. Если мои произведения непонятны слушателям или читателям, я не пожимаю плечами, утверждая, что они-де до этого не доросли. Если читатель не покупает мои книги, полагая, что они плохи, я не отношу это на счет охамения общества и упадка читательского вкуса, а пытаюсь понять, где допустил ошибку.

Мой тип писательства касается не только фантастики, то есть развлекательного творчества. Ведь уже Гомер за кусок баранины рассказывал, сидя у костра, о приключениях Ахилла и о том, как ахейцы воевали с троянцами. Я действую похожим образом, иначе говоря, я ближе к предыстории литературы. Истории у костра — корни писательства, его истоки. Лишь двадцатый век принес нам богему и ее творения, которые должны были быть авангардистскими уже по определению, а не вдохновенный, не расчёхранный и не выряженный в пальто до пят морфинист вообще не считался артистом, и вход в художественные забегаловки ему был заказан.


— Вам никогда не приходилось в ходе работы модифицировать начальные установки?


— Почему же? Нечто такое иногда случалось. Вся прелесть творчества состоит в том, что неожиданно перед вашими глазами вырастает какой-то ранее непредусмотренный кустик, цветок или грибок. Это радует, потому что дополнительно украшает рассказываемую историю. Однако изменять ее полностью нельзя. Нельзя раскачивать запланированную конструкцию, нельзя нарушать ритм фабулы. В ходе работы над Ведьмачьей серией несколько раз оказывалось, что персонажи, которые я намеревался сделать эпизодическими, вырастали до крупных размеров. Я обнаружил, что они оказывались существенными для фабулы.


— Получается, что авторский план, о котором вы говорили, имеет рамочный характер — персонаж может раздвинуть прутья предназначенной ему роли.


— Да, но только не главный герой, потому что на нем держится вся история.


— А могут ли появиться совершенно неожиданные персонажи?


— Да, такое случается, и хвала им за это и слава. У меня, как правило, такое выглядит следующим образом: вначале я обдумываю рамку, которая остается неизменной, а отдельные эпизоды конструирую уже в ходе работы. Чаще всего приходится выбирать одну из альтернативных идей развития фабулы. Например, поразмышлять, с какой точки зрения показать данные события. Как правило, я классически использую точку зрения рассказчика или главного героя. Но любопытные эффекты дает взгляд через так называемый «третий глаз». Это достигается путем введения в действие третьего лица, порой не предусмотренного первоначальным планом.


— И сколь велик такой treatment[181]? Или вы скрываете свои творческие секреты, как цеховой мастер? Не позволите ли глянуть на них литературоведу? Может быть, анализ их краткого изложения окажется в чем-то полезным для адептов литературы?


— Хоть это и правда цеховая тайна, соизмеримая с секретами разведения тутовых шелкопрядов, я не стану подражать старым цеховым мастерам. Открою тайную рецептуру всему свету, не исключая и литературоведов. А также дам полезный совет адептам литературы. А совет таков: не садись за письменный стол, пока не решишь, о чем будешь писать. Благодарить не надо.


— А если б вам доверили группу студентов на факультете creative writing, как бы вы стали преподносить им свои писательские секреты? А если б не стали, то чему бы пытались их научить? Какой технике, системе работы? Чему бы сочли возможным обучить, а что рассматривали бы как свойства личности (одаренность)?


— Я никогда бы не взялся обучать creative writing, ибо я человек скромный и не чувствую в себе достаточной силы. Не обладаю я и знаниями, которые позволили бы мне учить — а тем более поучать — других. Кроме того, писатель, по моему глубокому убеждению, — личность, характер, наконец, самодостаточный, selbst ist der Mann[182], невозможно никого сделать личностью или развить характер, не говоря уж о самодостаточности. Однако я не отрицаю — и не критикую — роли групп, творческих лабораторий и литературных учебных заведений. Особенно я ценю их за перелом пресловутого сопротивления, столь типичного для дебютантов, которые «написали, но боятся показать». Подобная робость может парализовать и недюжинный талант. Поэтому, если учебное заведение в состоянии освободить адепта от такого страха, браво и chapeau bas перед такой школой.


— В одном из ваших рассказов есть сцена, в которой пожилой маг втолковывает юному адепту, что некоторые вещи просто нельзя делать, поскольку таким образом нарушается гомеостаз системы. Такой принцип не применим к литературе? Не сталкивается ли писатель в определенный момент с ситуацией, когда, потенциально располагая неограниченными творческими возможностями, он в результате собственного выбора реально может сделать самое большее два маленьких шажка вправо либо влево?


— Признаюсь, в сцене, которую вы упомянули, мне важнее было скорее всего показать новаторское отношение к магии, аналогичное моему пониманию обучения. Однако, если считать тот фрагмент своего рода изложением ситуации писателя, то с таким диагнозом я б не согласился. Творец имеет миллионы возможностей изменить манеру письма, тематику, перевернуть все вверх ногами и найти совершенно новые исходные позиции, чтобы добиться абсолютно неожиданных эффектов. Конечно, имеется группа писателей, которые, пребывая в депрессии, могут творить лишь грустные сцены, а воспрянув духом — только веселые, потому что их ограничивает психическое состояние. Меня не ограничивает. Я сяду утром и напишу от первого лица житие святой Екатерины Сиенской. Эка невидаль! Обложусь источниками, прочитаю все, что удастся, и опишу вам, как путалась во Флоренции с молодым хозяином ломбарда. Меня тут же предадут анафеме, но я напишу. А потом примусь за святого Франциска, Савонаролу или Бернарда Клервоского. Тупик, которого следует избегать, — это банальность, штамп, рутина. За мной стадом ходят знатоки жанра — а сейчас что ни читатель, то великий знаток, — и спрашивают, почему я по примеру англосаксонских писателей не кропаю очередные пять томов под названием «Сын ведьмака»?


На Facebook В Твиттере В Instagram В Одноклассниках Мы Вконтакте
Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях.
Будьте в курсе последних книжных новинок, комментируйте, обсуждайте. Мы ждём Вас!

Похожие книги на "История и фантастика"

Книги похожие на "История и фантастика" читать онлайн или скачать бесплатно полные версии.


Понравилась книга? Оставьте Ваш комментарий, поделитесь впечатлениями или расскажите друзьям

Все книги автора Анджей Сапковский

Анджей Сапковский - все книги автора в одном месте на сайте онлайн библиотеки LibFox.

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.

Отзывы о "Анджей Сапковский - История и фантастика"

Отзывы читателей о книге "История и фантастика", комментарии и мнения людей о произведении.

А что Вы думаете о книге? Оставьте Ваш отзыв.