Джон Вэнс - Тчаи: Сага странствий (переработанный перевод)

• Название: Тчаи: Сага странствий (переработанный перевод)
• Автор: Джон Вэнс
• Жанр: Научная Фантастика

По землям затерянной среди звезд древней планеты Тчаи скитается необычный путешественник. Адам Рейш был разведчиком на корабле, который исследовал происхождение сигналов, отправленных из неизученной части космоса. Из всего экипажа выжил только он. Адам оказался в полном одиночестве в мире, где некогда бушевали войны между представителями удивительных рас, в древности похитивших с Земли и поработивших целые народы, и принудивших исконных обитателей Тчаи скрыться в подземельях. В своих странствиях Адам преследует две цели — найти способ вернуться на родную планету, и освободить своих соплеменников.

Одна из лучших серий классика американской фантастики и фэнтези Джека Вэнса ( Jack Vance , 1916-2013 ), тетралогия о Тчаи (“Planet of adventure” (1968-1970) , каждый роман посвящен приключениям героя во владениях одной из четырех населяющих эту планету рас — часчей, ваннэков, дирдиров и пнумов) — фантастика лишь по антуражу и сквозному сюжету, который важен постольку, поскольку позволяет нанизывать на него одно событие за другим. По форме повествования, по лаконичной, как бы «утрамбованной», но емкой бравурной манере письма, где есть и гротеск, и циничный юмор плутовского романа-пикарески, это авантюрно-приключенческая фэнтези — жанр, в котором Вэнс преуспел больше всего. Главный герой, при всей его условной положительности, здесь нередко действует в духе симпатичного «плохиша» Кугеля из знаменитого цикла «Умирающая Земля». Красочные описания постепенно открывающегося нам удивительно цельного в своей пестроте мира, невероятные существа и их не менее странные обычаи и обряды увлекают не меньше, чем битвы, поиски сокровищ, страшные тайны, любовь, мистические ужасы и другие перипетии сюжета.

«Фирменный» стиль Вэнса, сформировавшийся под влиянием одного из родоначальников фантастической литературы К.Э. Смита, создает атмосферу почти игровой условности происходящего, свободного полета фантазии. К сожалению, именно эта особенность обычно пропадает при переводе его книг, особенно фантастических — получается либо неуклюже и тяжеловесно, если не косноязычно, либо почти пересказ.

Переработанный (с учетом авторских изменений в последнем изд.) и заново отредактированный перевод.

---

— «Мертвая степь» лучшая гостиница в Пере?

— Да, неплохое местечко. Щелкуны, правда, возьмут с вас налог с имущества, но мы все платим им за охрану. В Пере разбойничать и насиловать разрешено только Нага Гохо и его людям. Слава Богу! Только представьте себе, что это дозволялось бы каждому!

— Значит, Нага Гохо — правитель Перы?

— Да, можно и так сказать. — Человечек показал рукой на массивное бетонное строение в центре города. — Его дворец там, у крепости; он живет в нем вместе со своими щелкунами. Но больше я вам ничего не скажу: в конце концов они прогнали фунгов из северной Перы, идет торговля с Дадиче, бандиты боятся показаться в городе... В общем, могло быть и хуже!

— Понятно. Ну хорошо, где нам найти постоялый двор?

— Там, у подножия холма, в конце караванного пути.

Глава 7

Постоялый двор «Мертвая степь» оказался самым роскошным зданием в разрушенном городе — длинное строение у холма в самом центре Перы, со сложным сочетание кровель и куполов. Как во всех подобных заведениях на планете Тчаи, здесь имелась большая общая комната, уставленная столами, но вместо грубых скамей стояли красивые стулья с высокими спинками из резного черного дерева. С потолка свисали три люстры из кованого чугуна и цветного стекла; на стенах висели терракотовые маски, по-видимому древние: фантастические получеловеческие, полузвериные лики.

Все столики занимали беглецы — пассажиры разгромленного каравана, вкусно пахло какими-то яствами. У Рейша немного поднялось настроение. Здесь, по крайней мере, имели какое-то понятие о стиле и комфорте.

Хозяином постоялого двора был небольшой плотный человек с аккуратно подстриженной рыжей бородой и выпуклыми красновато-карими глазами. Он постоянно жестикулировал и шаркал ногами, словно всю жизнь торопился. Когда Адам попросил у него комнату, он с деланным отчаянием взмахнул руками.

— Разве ты не слышал? Проклятые зеленые дьяволы разгромили караван Баояна. Вот эти люди — те, кто остался в живых, и каждого я должен где-то устроить. У некоторых нет денег: и что же? Нага Гохо приказал всем предоставить убежище.

— Мы тоже ехали с Баояном, — возразил Рейш. — И к тому же можем заплатить.

Хозяин постоялого двора сразу стал гораздо любезнее.

— Я могу дать вам один номер — придется удовлетвориться этим. И хочу предупредить. — Он быстро оглянулся. — Будьте осторожны, не болтайте лишнего. В Пере произошли большие перемены.

Всех троих провели в довольно чистую и уютную комнату, и принесли три матраса. На постоялом дворе не нашлось запасного платья, и им пришлось сойти в общее помещение в еще влажной одежде. Неожиданно они увидели Анахо — оказывается, субдирдир прибежал сюда час назад. У очага, задумчиво глядя в огонь, сидел Баоян.

На обед подали большие миски с тушеным мясом и толстые ломти черствого хлеба. Как только они принялись есть, в комнату вошли семь человек и остановились, свирепо поглядывая по сторонам. Крупные и ширококостные, они выглядели упитанными и мясистыми, какими обычно становятся от безделья, отличались румяными и цветущими лицами — видно, им жилось сытно и спокойно. Шестеро из них были одеты в темно-красные кафтаны, вычурные черные кожаные башмаки и щегольские, сдвинутые на ухо шапочки, увешанные бубенчиками, издававшими странные щелкающие звуки. «Щелкуны», — подумал Рейш. Седьмой, в вышитом узорном плаще, очевидно, сам Нага Гохо, — высокий, тощий, с необыкновенно большой головой, — походил на волка. Он обратился к обедающим, которые сразу же умолкли и перестали поглощать хлеб и мясо:

— Добро пожаловать, всем добро пожаловать в Перу! Как вы уже, наверное, успели заметить, в нашем счастливом городе царит порядок. Мы строго соблюдаем законы и заставляем всех придерживаться наших предписаний. Мы также собираем налог за предоставление убежища. Если у кого-то нет денег, он должен внести свою лепту собственным трудом на благо общества. Итак, у кого есть вопросы или жалобы? — Он обвел глазами комнату, но все молчали.

Щелкуны обходили обедающих, собирая деньги. Рейш мрачно отдал девять цехинов — налог за себя, Траза и Цветок Кета. Никто из присутствующих не протестовал, очевидно считая подобные вещи вполне обычными. Рейш понял, что люди на Тчаи так привыкли к тому, что любой, кто сильнее, может безнаказанно злоупотреблять своей властью, что считали это естественным порядком вещей.

Нага Гохо заметил Илин-Илан и выпрямился, пощипывая усы. Подозвал хозяина постоялого двора, поспешно подбежавшего к нему. Они о чем-то тихо поговорили. Нага Гохо не отрывал взгляда от девушки.

Подойдя к Адаму, хозяин прошептал ему на ухо:

— Нага Гохо заметил женщину рядом с тобой. — Он указал на Илин-Илан. — Он хочет знать, кто она такая? Рабыня? Дочь? Жена?

Адам, не зная, что ответить, искоса посмотрел на Цветок Кета. Девушка замерла. Если он ответит, что она путешествует одна, то отдаст ее на милость повелителя Перы. Если назовет женой или дочерью, сразу вызовет ее негодующий протест.

— Я сопровождаю ее, она под моей защитой и покровительством.

Хозяин постоялого двора слегка надул губы, пожал плечами и передал ответ Адама Нага Гохо. Тот коротко кивнул и отвернулся. Вскоре они ушли.

Оставшись в маленькой комнате наедине с Илин-Илан, Адам почувствовал себя неловко. Она сидела на своем матрасе, безутешно обхватив колени руками.

— Не грусти, — сказал он ей. — Дела у нас идут не так уж плохо.

Она мрачно покачала головой.

— Я затеряна среди варваров, словно камешек, брошенный в пучины Тембары; обо мне все забыли!

— Глупости! — попытался ободрить ее Рейш. — Ты отправишься на родину с ближайшим караваном из Перы.

Но его слова не убедили девушку.

— Дома другую нарекут Цветком Кета, она станет царицей на празднике весны. Принцы призовут девушек открыть им свои имена, но меня там не будет. Никто меня не спросит, никто не узнает моих имен.

— Тогда скажи их мне, — предложил Адам. — Я хочу их услышать.

Цветок Кета повернулась к нему.

— Ты говоришь серьезно? Тебе действительно хочется знать?

— Конечно! — ответил Рейш, удивленный страстностью, с которой девушка задала свой вопрос.

Илин-Илан оглянулась на Траза, который усердно расправлял матрас.

— Идем на балкон, — шепнула она на ухо Адаму и вскочила на ноги.

Он вышел вслед за ней. Несколько секунд они молча стояли рядом, опершись на перила. Их локти соприкасались. С балкона открывался широкий вид на разрушенный город. Аз высоко плыл в небе среди рваных облаков; внизу то тут, то там проглядывали бледные огни; откуда-то раздавались протяжное пение, звон струн. Цветок Кета быстро сказала приглушенным голосом:

— Мой цветок — илин-илан, ты уже знаешь это имя. Но оно употребляется только во время приемов или торжественных процессий. — Она, немного задыхаясь, посмотрела на Рейша, прижимаясь к нему так тесно, что он чувствовал ее чистый, немного терпкий запах.

— У тебя есть еще другие? — хрипло спросил Рейш.

— Да. — Вздохнув, она еще теснее прильнула к Адаму; у него лихорадочно забилось сердце. — Почему ты не спросил раньше? Ты ведь не мог не знать, что я открою их тебе.

— Ну так скажи, — тихо произнес Рейш, — скажи их…

— Мое придворное имя, — серьезно начала она, — Шар Зарин. — Она немного помолчала, словно колеблясь. Потом, положив голову на плечо спутника, обнявшего ее за талию, продолжала: — Детское было Зози, но его употребляет только отец.

— Цветочное, придворное, детское... Какие еще?

— Имя для знакомых, тайное, и... есть еще одно. Хочешь узнать, как меня зовут друзья? Если я скажу, мы станем близки, и тебе тоже придется открыться мне.

— Конечно. Ну конечно, хочу.

— Дерл.

Рейш поцеловал ее в щеку.

— Адам.

— Так тебя именуют товарищи?

— Да... Думаю, да.

— А тайное имя у тебя есть?

— Нет. По крайней мере, мне оно неизвестно.

Она коротко нервно рассмеялась.

— Возможно, так лучше, потому что, если бы я спросила, а ты мне сказал, я узнала бы твою скрытую душу, и тогда... — Глубоко дыша, она взглянула на Рейша. — У тебя должно быть такое особое имя, известное только тебе. У меня оно есть.

Захваченный нахлынувшим чувством, Рейш забыл об осторожности и сдержанности.

— Назови мне его.

Она прижала губы к его уху.

— Лле. Так зовут нимфу, которая живет в облаках над горой Дарамтисса и влюблена в звездного бога Ктана. — Она ожидающе взглянула на Рейша, и он страстно поцеловал ее. Илин-Илан вздохнула. — Когда мы наедине, обращайся ко мне «Лле», а я стану звать тебя Ктан; теперь это твое тайное имя.

— Если ты так хочешь, — засмеялся Адам.

— Мы подождем здесь. Скоро придет караван, который отправится на восток, опять по степи в Коад. Потом мы поплывем на корабле через Драсчад и Верводель, что в Кете.