Павел Александров - Призвание миротворца

• Название: Призвание миротворца
• Автор: Павел Александров
• Жанр: Фэнтези

Там, где вражда, сеять мир! Седьмому миротворцу Марку этот путь кажется простым и понятным. Но только до первого раздорожья. Ведь он призван в мир, где жутких чудовищ порождают не тёмные боги, а человеческая ожесточённость, где страх и невежество способны оживлять самые страшные выдумки, а гнев и обида — служить идеальной почвой для смертоносной магии. И сгущаются порождённые человеческим равнодушием тучи над великим городом Амархтоном, окутывая воссевшую на его престоле королеву Сильвиру. Зреет заговор тех, кто свыкся с властью равнодушия и рабской покорности и не желает перемен.

А в дебрях Спящей сельвы начинает свой новый путь Седьмой миротворец. Преодолевая человеческую вражду, ожесточённость и непонимание, проходя сквозь лабиринт ловушек собственных чувств, желаний и стремлений, он всё сильнее чувствует, что таинственный, невидимый враг отвёл ему свою роль в его миссии… А в это время объявляется некто, кого называют Восьмым миротворцем — человек, способный изменить всё представление людей о миротворцах…

Роман написан на стыке аллегорического фэнтези и психологической прозы: монстры здесь соответствуют определённым человеческим чувствам, настроениям и убеждениям, а боевая магия и мастерство владения мечом проистекают из неведомых и порой непредсказуемых стихий человеческой души.

Роман является своего рода продолжением «Седьмого миротворца», однако легко читается и как отдельное произведение. В предыстории изложено краткое содержание «Седьмого миротворца».

---

«Я люблю тебя!!! — хотелось закричать во весь голос, так, чтобы оглянулись со своих ослов и верблюдов равнодушные караванщики. — Всей душой! Всем сердцем! И пойду на всё ради тебя!!!»

Но он лишь сухо кашлянул и, отвернувшись вдаль песков, сказал:

— Да, правда.

— Очень мило, — улыбнулась девушка, зажмурив глазки.

— И что с того? Ты ведь девушка Ямбрея, не так ли? — Мелфай поразился собственной чёрствости в голосе.

Лицо Эльмики вмиг приобрело оттенок обиды.

— И ты… так сразу закрываешь сердце… Ты же не знаешь моих чувств! Не знаешь, что я испытываю к Ямбрею, а что к тебе… — выпалила она, взвинчено прерывая дыхание.

Мелфай встрепенулся. Щёки его загорелись. Никогда ещё его маленькая, трепетная надежда не казалась ему такой близкой!

— И что? Что ты испытываешь?.. — наспех выговорил он, с головой выдавая своё волнение.

Губы Эльмики снисходительно растянулись в улыбке: кажется, ей было очень приятно наблюдать за его переживаниями.

— С Ямбреем мне легко в кругу старших учеников. Он груб и хвастлив. Но он защищал меня. С ним я, как с вожаком в волчьей стае… А с тобой, — девушка мечтательно взглянула вслед уходящему каравану. — Как орлица с орлом над бескрайними просторами!

Мелфай почувствовал, что ему не хватает воздуха в этой утренней прохладе.

— Эльмика, — прошептал он, поднимая руку и касаясь серого потока её волос. Прикоснуться к её щеке он не решался, пальцы его дрожали. — Ты… я хочу сказать… словом…

— Не надо слов. Обними меня.

Через мгновение она оказалась в его объятьях и всхлипнула на его плече. Он чуть-чуть прижал её к себе, касаясь одними лишь кончиками пальцев её плеч. Чувство, которое после стольких испытаний оказалось взаимным, окрыляло его пьянящим восторгом.

Эльмика радостно усмехнулась и с катящейся слезой по щеке подняла взор к небесам.

— Так необычно. Так прекрасно. Поцелуй меня, Мелфай.

Он положил ей руки на плечи и медленно потянулся к её губам. Когда её чистое лицо приблизилось, он глянул в её серые глаза, и вдруг увидел в них, как в двух мутных зеркалах, самого себя — себя иного.

…И внезапно его охватил страх. Мелфай почувствовал удушье. И леденящий холод, будто какой-то призрак дыхнул на него и Эльмику своим мёртвым холодным дыханием.

Коротко поцеловав девушку, Мелфай опустил руки и отступил на шаг.

— Прости…

— Что с тобой? — спросила девушка. Кажется, она поняла, что Мелфай испытал какое-то мистическое переживание.

— Предчувствие. Предчувствие, понимаешь? Не знаю, веришь ли ты в предчувствия… я сам не верил, но сейчас… сейчас не знаю. Тебе грозит опасность. И мне. Пока мы вместе, — Мелфай не мог справиться с новым волнением, совершенно иного рода. Его мечта о непобедимой любви канула, едва он ощутил, что за сила завлекает его в смертельную западню.

— Что нам угрожает, скажи? — Эльмика встревожилась. — Яннес? Аделиане?

— Нет, нет, эта сила иная. Совершенно иная. Не спрашивай, я злюсь на себя, что ничего не могу объяснить. Просто чувствую. Никогда не доверял чувствам, а теперь верю. Прости… прости, но я должен идти. Я люблю тебя.

Девушка глядела ему в глаза, взволнованно дыша через приоткрытые губы, растрёпанная и растерянная. Мелфай видел: она пытается его понять, но не может. Ещё бы, если он сам себя не понимает!

— Мы только-только объяснились. А ты уходишь, — вымолвила она, и вдруг глаза её загорелись. — Хочешь, я пойду с тобой!

— Прости меня ещё раз. Пока я не узнаю, что за силы ведут борьбу вокруг меня, я не смогу тебя защитить. Оставайся в Школе, Эльмика. Я вернусь. Найду пророка в Зелёной Идиллии, что в долине Анфее, узнаю своё предназначение, узнаю, кто наши враги, и вернусь. Поверь. Видишь, я открываю тебе все свои намерения…

— Я верю тебе. Я никому не скажу, клянусь! — юную магессу трясло и лихорадило, в серых глазах читались восхищение своим возлюбленным и тревога за него. — Но Яннес догонит тебя. Караваны идут медленно. Тебя нагонят и вернут назад!

Мелфай взял её за руки и постарался улыбнуться как можно бодрее.

— Я знаю. А потому не пойду по Великому торговому пути. Пусть преследуют и обшаривают караваны. Пусть скачут до самой Анфеи, всё равно я буду там раньше.

— Раньше всадников? Как это?

— Я пойду коротким путём, по которому они идти не решатся. Через Белое Забвение.

Эльмика замолчала. В её серых глазах отразился суеверный страх.

— Не надо, Мелфай. Говорят, это очень плохое место.

— А я слышал, Седьмой миротворец прошёл через Белое забвение, и ничего с ним не случилось. Чем я хуже? Вот Яннес, конечно же, решит, что я побоюсь. Всё будет хорошо, любимая.

Он обнял Эльмику, прижавшись щекой к её щеке. Страх и тревога отступили. В душе снова восстановился покой. Хотелось стоять и стоять так, позабыв обо всём на свете, вдыхая аромат её серых волос, касаясь её плеч, которые, казалось, слегка вздрагивают.

Силы небесные, одно чудесное мгновение стоит всех этих великих призваний и миссий!

Но надо спешить. Погоня на хвосте.

— Я вернусь. Мы увидимся. Очень скоро.

— Возьми, — Эльмика надела на его руку браслет с синим магическим камнем. — Он поможет тебе. У тебя ведь дар поиска.

— Спасибо, — Мелфай поцеловал камень. — Знаешь, я хочу попросить тебя… тебе может показаться это странным…

— Что, Мелфай?

— Нитку из твоей одежды, — неловко вымолвил он.

Эльмика недоумённо сощурила глазки.

— Нитку? Это же самая примитивная магия…

— Ты не поняла.

Развязав халат, Мелфай показал завязанные на его кожаном поясе две толстые нитки: зелёную и коричневую.

— Это давняя традиция в Мутных озёрах. Нитка из одежды любимого человека — это как бы символ… Чувства, которые никогда к этому человеку не иссякнут. Нитей может быть не больше трёх. Предание гласит, что больше человеческому сердцу не уместить.

— Кто эти двое людей? — насупившись, спросила Эльмика.

Мелфай улыбнулся, понимая, о чем, прежде всего, подумала коренная мелиска.

— Мой отец. И сельский священник — мой наставник, открывший мне Путь Истины.

Девушка улыбнулась с облегчением.

— Это забавно. И очень мило. На, держи.

Она не без труда извлекла из прочной каймы своего халата длинную серую нить. Мелфай, не переставая улыбаться, повязал её себе на пояс.

— Теперь мы точно свидимся, Эльмика! Пусть взор твоих очей сопровождает меня в дороге! Ну, пока.

— Пока, Мелфай. Да помогут тебе силы четырех стихий! — проговорила она возвышенно. — И да хранят тебя Небеса, — добавила уже на аделианский манер.

Улыбнувшись, Мелфай двинулся навстречу пустыне, озаряемой утренним солнцем. Его дорога лежала чётко на юг, через золотистые барханы вдали, что отграничивали изломанной линией горизонта жёлтую землю от голубого неба. Дождливая мелисская зима подходила к концу, начиналось раннее лето.

Повеяло жарой, начинался день. Мелфай почувствовал, что скоро придётся снять и накидку, и серый халат, и даже рубашку. Два дня пути по пескам будут сменяться то жарой в полдень, то холодом ночью. Потом начнутся болотистые земли — зловещее Белое Забвение, сырое и гиблое, окутанное вечным туманом. И лишь ещё через три дня зазеленеют сады прекрасной Анфеи, издревле именуемой Цветущей долиной.

Поглядев по сторонам, юный маг с грустью улыбнулся уходящему на восток каравану. Мелфай удалялся на юг, и гул Великого торгового тракта становился всё тише и тише. Скоро из виду исчезнут все признаки людей, и он окажется совершенно один. Впрочем, как и тогда, когда он покинул свой маленький посёлок морфелонской провинции Мутных озёр.

* * *

Марк плохо помнил, как он очнулся на пыльной дороге. Лейна к тому времени пришла в себя, и вместе они кое-как добрались до постоялого двора. Потом появилась Никта и сказала, что надо убираться отсюда, потому как с минуты на минуту сюда могут заявиться мелисские стражники. Марк запомнил лишь изумлённое лицо вольного стрелка Иоласа, когда они постучались в дом Автолика. Ночью Марк просыпался в холодном поту, вскакивал, но потом, убедившись, что это лишь ночной кошмар, засыпал вновь.

Наутро голова посвежела. Рассказ Никты о разговоре между архимагом Кассиафатом и Амартой Марк слушал рассеянно: сейчас для него важнее всего был замысел Саркса — новое воплощение давнего врага.

Когда пришла его очередь рассказывать, он говорил в основном о своём видении фигуры Саркса в мглистых болотах, стараясь не упоминать о Сурке и Мелфае. Никта хмурила брови, но молчала. Терпение её лопнуло только тогда, когда Марк неосторожно назвал произошедшее между Сурком и Лейной «недоразумением».

— Недоразумение? Это так теперь называют предательство! — глаза хранительницы вспыхнули. — Неужели ты до сих пор не понял, что сарпедонец использовал тебя всё это время!