Виктория Джоунс - Странное наследство

• Название: Странное наследство
• Автор: Виктория Джоунс
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2005
• ISBN: 5-8138-0677-6

Молодому мустангеру Берни Дугласу навязывают в воспитанники изнеженного, избалованного мальчишку Оливера Гибсона. Мустангер решает сделать из юного плаксы настоящего мужчину. Но это ему не удастся никогда, потому что на самом деле его воспитанника зовут… Оливия.

---

— Любовь — дар Господень, матушка Энджел! И мистер Дуглас очень любит мисс Оливию! Он собирался жениться на Оливии! Их обручение состоялось в присутствии многих людей! Он не мог бросить ее! — голос сестры, сопровождавшей настоятельницу, показался Оливии знакомым. Она попыталась вглядеться в облик монашенки, а настоятельница строго заметила:

— Вы встречались в миру, сестра Мэри? А где познакомились?!.. — весьма настороженно поинтересовалась матушка Энджел.

— Не там, где вы предполагаете, матушка Энджел! Я работала на ранчо мисс Оливии Гибсон помощницей кухарки.

— Сестра Мэри, ты слишком подвержена страстям человеческим! И несдержанна! Молись! Ибо Господь испытывает тебя! А дьявол искушает даже в обители!

— Мэган! Ты здесь?! Не верю своим глазам! — Оливия была рада увидеть знакомое лицо.

— Сестра Мэри! — поправила монашенка. — Я приняла постриг!

— А твой муж Сэмми?!

— Сэмми скончался две недели назад, как и его друг Фрэнк! Я пришла молиться за спасение их и своей грешной души, сестра Оливия!.. Берни Дуглас, похоже, тоже заболел и лежит где-нибудь среди этих несчастных в городе!

— Я хочу найти своего любимого, матушка Энджел! Наверняка вас пропускают в город! Сестры всегда ходят ухаживать за самыми тяжелыми больными, матушка-настоятельница!.. — Оливия была в отчаянии. — И… если Берни Дуглас умер и похоронен, мне тоже незачем жить в миру!

— Пропустите повозки! Накормите животных! И собаку тоже! — неожиданно смилостивилась настоятельница. — Отведите сестре келью!

— Со мной корова Дейзи! Я хотела оставить ее у знакомых на ферме! Думала, что придется возвращаться с больным человеком! Но миссис Мартин отказала мне в помощи. У нее беременная невестка, и миссис Лиззи боится за маленького! — залопотала обрадованная Оливия. — А корова дает много жирного молока, матушка Энджел! — девушка была так обрадована и взволнована стечением обстоятельств, что готова была даже пожертвовать Дейзи монастырю, лишь бы ее провели в город. — Зверь, слушайся сестер, дорогой! Они помогут нам во имя Господне!

Пес послушно затрусил следом за фургонами на задний двор монастыря, приветливо махая хвостом.

Мэган разбудила Оливию очень рано, когда в окнах кельи еще стояла лиловая предрассветная темень.

— Что?.. — Оливия не сразу сообразила, где она теперь находится. Постель была невыносимо жесткой, а одеяло — тонким и колючим. Оливия даже немного озябла ночью, так как каменные постройки, похоже, и зимой отапливались довольно скромно.

— В пять часов мы встаем на молитву! — Мэган, вернее сестра Мэри, протянула Оливии черное монашеское платье с обычной веревкой вместо пояса и черную косынку с белой каймой вокруг лица. — Скорее одевайся, если хочешь быстро попасть в город. После молитвы — завтрак и работа.

— Куда идти? — Оливия вцепилась в руку монашенки. — Сестра Мэри, не бросай меня здесь одну, пожалуйста! Я здесь ничего не знаю! Помоги мне во имя Господа!

— Сестра Оливия, неужели ты думаешь, что я брошу тебя на произвол судьбы! Успокойся, Господь милостив и поможет тебе! Ибо уверуете, и по вере воздастся вам!

По крутой лестнице девушки спустились на первый этаж и вошли в комнату с большим столом посередине, окруженном деревянными табуретками.

— Это наша трапезная! — сообщила Мэган, подталкивая Оливию вперед.

Сестер в монастыре оказалось не слишком много, около двух десятков. Во главе стола стояла матушка-настоятельница Энджел. Перед ней лежал раскрытый Розарий, в руках она перебирала четки с распятием.

— Воспоем, сестры, славу Святой Деве Марии! Как мы делаем это обыкновенно перед завтраком!

Не зная слов этой короткой молитвы, Оливия лишь неуверенно подпевала, совершая привычное крестное знамение. Однако матушка-настоятельница благожелательно прислушивалась к ее мелодичному голосу. Когда молитва была пропета положенное в это время суток число раз, настоятельница предложила всем сесть вокруг стола для утренней трапезы.

— Дитя мое, Оливия, у тебя замечательный голос и отличный слух. Ты была бы хорошим пополнением в нашем монастырском хоре, дорогая сестра Оливия!

После молитвы все дружно подняли кружки. Кофе был горячим, но, как отметила Оливия, какого-то странного отвратительного вкуса, хотя и немного смягченного молоком. Оливия отпила крохотный глоток и покосилась на Мэган:

— Что это за гадость мне налили в кружку, Мэгги? Я не отравлюсь?

— За столом не принято разговаривать, сестра! — настоятельница заметила ее недовольную гримасу. — Желудевый напиток всегда в первый день монастырской жизни кажется невкусным, но уже сегодня вечером он покажется тебе райским нектаром!

Сестры, низко склонясь к столу, с видимым аппетитом поглощали лепешки, запивая их большими глотками напитка, и, по всей видимости, не испытывали отвращения к желудевому кофе.

Кое-как одолев кружку жидкости, Оливия еще жевала кусок лепешки, когда сестры снова встали на молитву. Девушка проглотила недоеденный кусок и вскочила вслед за остальными, испуганно уставившись на настоятельницу.

— Сестра Мэри, поручаю тебе ввести в курс дела нашу новую послушницу!

Все быстро расходились из трапезной. Остались только две пожилые женщины и Мэган с Оливией.

— Ты будешь сегодня работать со мной! — Мэган взяла Оливию за руку. — Настоятельница вроде бы благоволит к тебе. Пожалуйста, Оливия, не разочаровывай ее! Не спеши со своим делом!

— В каком смысле?! Я же не собираюсь здесь оставаться навсегда, чтобы стать Господней невестой! — Оливия готова была разрыдаться. Она хотела в город. Она должна найти Берни Дугласа. — Мэган, а ты видела Берни?!

— Его видела Молли из заведения Роззи Слоут! Он упал, подъехала санитарная повозка, его подняли и уложили в нее, — Мэган ладонью сжала худенькое плечо возмущенной Оливии.

— Молли!.. Значит, он посещал в Райфле публичный дом?! — Оливия чуть не задохнулась от негодования. Мэган прижала ее к себе, заговорила быстро-быстро:

— Глупенькая!.. Нам нельзя бездельничать, Олли! Пошли скорее отсюда!.. Сегодня мы будем гладить белье. Мы должны работать, детка! У нас с тобой пока еще самый легкий урок! Он называется — послушание! Если ты его не выдержишь, то настоятельница откажет тебе в помощи! Пользуйся ее расположением к себе. Не перегни палку!.. Матушка Энджел не любит слишком строптивых девушек!

— Что ты имеешь в виду?! — Оливия была в замешательстве.

— Пошли работать! — недовольная Мэган еле сдерживалась. — Спасибо скажи, что рядом я и хорошо знаю твой характер… Отсюда невозможно сбежать, Оливия!.. Но тебя отпустят в любом случае!

Оливия ощущала себя сломленной и раздавленной. Она поплелась следом за Мэган, путаясь в подоле тяжелого одеяния. Слезы отчаяния готовы были покатиться по щекам. Девушка из последних сил стиснула зубы, чтобы не зарыдать в голос. Она не предполагала, что все сложится так непросто.

— Проявление чувств чуждо этим стенам, Олив! — Мэган казалась бесстрастной и спокойной. Они вошли в большую комнату, где стояли два длинных стола. На краю каждого высилась стопка выстиранного белья. — Это наша работа, Олив! Встряхнись, дорогая! И на время забудь, зачем ты здесь!.. Подожди меня! — она быстро вышла и вскоре вернулась с двумя большими утюгами, в отверстиях у которых рдели горячие угли. Запахло древесным дымом.

— К вечеру голова заболит от угара! — Оливия уже не возмущалась, а просто констатировала факты.

— Поэтому мы в гладильне время от времени устраиваем сквозняки! — поддержала разговор Мэган, размахивая утюгом. — Если в первый день наставишь на простынях подпалин, не страшно! Главное, хорошенько проглаживай все швы! Поняла?! И не стой столбом! Раздувай второй утюг!

Оливия подхватила из рук сестры Мэри деревянную ручку утюга и принялась раскачивать тяжеленный прибор размашистыми движениями. А Мэган уже разостлала первую простыню на большом столе, обшитом плотной тканью, и влажная простыня зашипела. Клубы пара поднимались вверх, размывая лицо, ставшее для Оливии чужим и незнакомым всего за несколько коротких недель. Мэган сильно похудела, но стала физически крепче.

Ко времени полуденной трапезы Оливия так устала, что с большим трудом удерживала ложку ноющей рукой. Проголодавшись после тяжелой работы, она мигом проглотила свою порцию постного супа. На второе, к счастью, подали густую рисовую кашу с фасолью, которую вряд ли можно было расплескать и тем самым — выпачкать одежду. Ела Оливия быстро, припомнив свою утреннюю оплошку. И желудевый кофе, действительно, показался ей довольно вкусным, так как он был немного подслащен.

К вечеру у нее страшно ломило ноги, колени совершенно не гнулись, пальцы были не в состоянии удерживать толстую деревянную ручку утюга. Они все время умудрялись разогнуться, когда Оливия не была к этому готова. Утюг с грохотом падал на каменный пол гладильни, разбрасывая вокруг искры и горячую золу!.. Глаза девушки слипались, в голове, кажется, стучали молотки, в горле першило от постоянного запаха угара.