Моранн Каддат - Сказания о Хиль-де-Винтере

• Название: Сказания о Хиль-де-Винтере
• Автор: Моранн Каддат
• Жанр: Фэнтези

---

Като ошарашено проводила взглядом служанку, словно загипнотизированная колыханием шифона в такт ее шагов. Матей тем временем, подал какой-то знак, и слуги принялись за сервировку стола.

Като занялась рассматриванием проплывавших стайками полосатых рыбешек и колыханием ветвистых водорослей под полом комнаты.

И все же рыбки не смогли надолго завладеть ее вниманием. Манящие запахи утонченных кулинарных изысков развернули ее к столу. Подали корзиночки с морепродуктами, пересыпанные разноцветными специями и неизвестной Като молотой крупой; копченое мясо какой-то мелкой дичи, и обернутые в него половинки перепелиных яиц; канапе с кальмарами в ореховой пудре. Присоединяясь к герцогу в потягивании хиль-де-винтеровского вермута, Като взглядом окинула яства, пытаясь на вид определить, что следует попробовать в первую очередь.

— Немного канапе для кицунэ? — предложил герцог.

Като не нашлась, что ответить. Матей назвал ее Кицунэ или же это часть названия блюда? В любом случае, блюда ей не известного.

Матей щелкнул пальцами, и одновременно с бокалом белого вина с легкой зеленцой возле нее появилось блюдо с розоватой форелью, в которую завернули тофу и какой-то пепельный сыр с веточками базилика.

— М, — только и смогла сказать Като. — С вашего позволения, я пока ограничусь вермутом. И еще парочкой этих канапе.

Матей чуть заметно усмехнулся.

— Мы рады, что вы оценили гордость наших винных погребов, графиня. Извольте отведать мяса дикого ягненка в горшочках. Предупреждаю, оно горячо на вкус.

Като едва не поперхнулась закусками — ей показалось, или это было сказано с каким-то грязным подтекстом?

Чувствуя себя огнедышащим драконом, она отхлебнула бульона из молодого кабана со сладким перцем, едва дождавшись, пока слуга не выложит из ее порции букет-гарни. И все же она не смогла отказать себе в еще одном кусочке ягнятины, обжигающе-остром, с кисло-сладким необыкновенным послевкусием. И снова попыталась сбить остроту глотком вермута и ложкой бульона.

Герцог усмехнулся, распиливая а-ля бефстроганов свою порцию ягнятины.

— Надо будет передать повару, чтобы добавлял меньше кайенского перца в готовку. Острого у нас кладут по-мужски.

Еще один спасительный глоток вермута — и Като в состоянии ответить.

— Невозможно остановиться! Эта фруктовая кислинка…

— Плоды хеномелеса. — Коротко ответил герцог, отправляя в рот кусочек за кусочком. — Чтобы сбить остроту, прежде чем отведать следующую перемену, прошу продегустировать пасту с чесночно-мятным соусом.

— О, — простонала Като. — Вы преувеличиваете мои возможности. Еще один кусочек — и я лопну.

— Ну что ж, — с вежливо-разочарованным видом герцог отодвинул свой горшочек, в котором запекли ягнятину, и подал знак слугам. — Небольшой винный экскурс на десерт с нашими слойками с ванильно-кофейным муссом и кексы с лекваром.

Слуга в более закрытой форме одежды, нежели служанка, представил Като все вина и ликеры на серебряном подносе по правую руку от нее. По левую — дымились великолепным ароматом сдобные десерты.

— Не забудьте попробовать мороженое с мангостинами, когда примитесь за вон то черное вино — Скерл-де-Норд-Вэй — оно нам досталось в качестве военного трофея. — Сверкнул глазами Матей, поглощая остатки ягнятины на своей тарелке.

Като рассмеялась.

— Вы захватили его в битве?

И только по взгляду собеседника поняла, что ирония была неуместна.

— Можно сказать и так. — Герцог отпил вина. — За ваш визит, графиня. Нежданный, но тем и приятный. Ведь согласитесь, неожиданности имеют обыкновение приносить больше радости, чем то, что мы ожидаем годами, порой уже не чувствуя тяги к этому.

— О, да, — поспешила согласиться с этой сентенцией девушка. Хотя с чем это она сейчас согласилась, для нее оставалось загадкой. Она чувствовала себя неловко за то, что иронизировала по поводу Скерла из какого-то Норд-Вэя, вызвав, по всей видимости, недовольство хозяина. Требовалось что-то сказать о причинах и целях своего визита, этот намек она уловила. Но что? Она не имела понятия. Сказать, что ей до смерти было интересно побывать в настоящем замке, хотя представилась они при этом графиней, которая, по идее, должна была пресытиться за свою недолгую жизнь замками и подобными чревоугодными пиршествами.

— Не сердитесь на меня, герцог, кажется, я переборщила с вашими прекрасными винами.

— Это легко поправимо. — Учтиво, хотя и несколько сухо ответил он.

Слуга выдвинул какую-то каменную плиту у камина и водрузил на нее богато украшенную турку на двоих. Затем чем-то вроде шила раскрошил в небольшом деревянном ящике чайный блин величиной с голову. И предложил насладиться ароматом чаинок гостье.

— Пуэр! — Като с трудом подавила восторг, узнав свой любимый чай.

— Я смотрю, мне наконец-то удастся вам угодить, — отпустил тонкую колкость герцог.

— О, ну что вы, ваш прием сложно превзойти, — поблагодарила его Като, не отрывая взгляда от ползущей вверх по стенкам турки белой пены кипящего пуэра.

— Мы закупаем пуэр не на западе, как вся провинция. — Поспешил провести краткий экскурс Матей, заметив, что гостье это интересно. — Нам удалось отыскать далеко на юге, посреди Белой Пустыни, небольшую горную цепь. Она тянется не более 8-10 км на юго-восток, и включает две вечно покрытые снегом вершины. С одной из них берет начало горная река Эвстен, и спускается в долину водопадами. А далее сворачивает в Ульмский лес.

Като с трудом подавила удивление. Эвстен был ей хорошо знаком, но не следовало сейчас давать об этом знать герцогу — это может повлечь неуместные расспросы, чем она занималась в тех краях.

— Прямо на этой горе находятся чайные плантации? — Поинтересовалась она.

— О, в другой ситуации я бы счел это за некую степень хамства, графиня, — засмеялся герцог. — Наш пуэр — многовековые дикие деревья посреди лиственничного леса, а никак не плантация. Вот его мы сейчас и будем пробовать. С джемом из кактусовых ягод, начиненных кедровыми орешками.

Като склонилась над своей небольшой пиалой, целиком высеченной из какого-то самоцвета. Ее окутал густой смолистый, теплый земляной аромат. Где-то в самой глубине которого звучали хрустальные нотки неожиданной для пуэра бодрящей и прохладной свежести.

— Это все вода со снежного пика и лиственничный лес, — заметив ее реакцию, отметил герцог. — Надеюсь, вы найдете возможность остаться и в другой раз отведать пуэр с северного склона второго пика, на котором чайные деревья растут вперемешку с дикими грушами. Там находится святилище местного народца, на гору никому подниматься из чужеземцев не разрешают, еще и ломят за чай втридорого.

— Божественно! — Заключила Като, закусив густой пуэр ложкой кактусового варенья, отчего даже слегка закашлялась. — Прекрасно. Прелестно! В жизни не пробовала ничего подобного.

Матей самодовольно улыбнулся, неспешно смакуя свой пуэр, время от времени черпая шиповниковый мед из маленькой розетки галльского стекла, искусно украшенной трилистниками.

Предлагая ей в следующий раз отведать другой сорт пуэра, он ждал от нее чего-то еще. Ну конечно! Като-слоупок. Он хотел узнать, надолго ли она задержится в замке.

— Ваш пуэр, прекрасен, герцог. Только ради этого можно мечтать погостить в вашем замке. До тех пор, пока я не выпью весь ваш пуэр и не надоем вам окончательно. — Отшутилась Като. Она уже освоилась со знаковой системой в замке и не прерывая разговора, жестом дала слуге понять, что желает испить еще понравившегося чая.

— Тогда, возможно, вам понадобится гонец, чтобы известить об этом ваших родных. Я вижу, вы не замужем, — вдруг неожиданно добавил он, переключаясь с варенья на слойки с ванильным муссом.

Като показала герцогу тыльную сторону ладони; на ее пальцах, действительно, не красовалось ни одного кольца или перстня.

— Да, вы угадали. Я не замужем. Отчего? Попробую провести аналогию, хоть я и не сильна в этом. Скажем так, каждый глоток пуэра для меня — это поцелуй. Чуть горький, чуть сладковатый, скользящий влагой с губ дальше, в горло. Теплом катящийся к самому сердцу.

А вот теперь представьте — вам предложили один сорт пуэра. Целую рощу, цистерну, нет, танкер этого пуэра. И вы знаете, что только его вам изо дня в день придется пить всю оставшуюся жизнь.

Герцог угодливо рассмеялся, осыпав шелковую рубашку и мантию кусочками слойки.

— В жизни не видел столь дерзко-остроумной девушки, — продолжая смеяться, герцог сметал с себя салфеткой крошки. Но скоро улыбка исчезла с его лица, владелец замка посчитал неучтивым посмеиваться над своей гостьей. — Ваша позиция в вопросах брака, думаю, мне понятна. Перефразируя одну писательницу Севера, «дикий зверь целее будет, нежели домашняя курица, летящая всякому в руки за горсть пшена».