Изобель Чейс - Нектар любви

• Название: Нектар любви
• Автор: Изобель Чейс
• Издательство: ЗАО Центрполиграф
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-9524-0332-8

Неожиданно разбогатев, Камилла Айронсайд отправляется в Южную Америку навестить своих родственников. Радость встречи с дядей и кузенами омрачается известием о том, что семейным бизнесом Айронсайдов завладел властный и расчетливый Даниэль Хендрикс. Девушка смело вступает в борьбу, но вскоре замечает, что не может противостоять внезапно нахлынувшему чувству к этому смуглому красавцу…

---

Даниэль поставил машину под деревом. Мы вошли в дом, и он прокричал, что мы приехали. Наверху послышался звук захлопнувшейся двери, и несколько минут спустя по ступенькам заспешила миссис Лонквет, пожилой и не такой красивый вариант своей дочери, ее высокие каблучки звонко стучали по полированному полу.

— О боже, вы уже приехали! Но вы не взяли с собой Памелу? Разве вы сразу не поехали на фабрику? Даниэль, как я рада видеть тебя! — она повернулась ко мне, мгновенно оценив мою внешность одним проницательным взглядом. — Памела мне все о вас рассказала. Не красавица, так она сказала, но производит впечатление! Ну, стоит ли мне соглашаться с ней? Какие у вас красивые ноги, дитя мое! Неудивительно, что вы носите мини-юбки! Вы можете себе это позволить!

Я не очень уверенно улыбнулась и свирепо взглянула на Даниэля. Он открыто смеялся надо мной, в то время как я пыталась сделать вид, что моя юбка на несколько дюймов длиннее, чем она была на самом деле; хотя зачем я это делала, я и сама не понимала. Я носила мини-юбки с того времени, когда они только появились, и неодобрение этой женщины ничего не могло изменить.

— А разве Памела не носит мини-юбки? — агрессивно спросила я.

Миссис Лонквет издала легкое хихиканье.

— Не думаю, что они так же популярны на Тринидаде, как и в свингующем Лондоне, — засмеялась она, в ее устах «Лондон» прозвучал так, как будто находился на другой планете. — Кроме того, — продолжала она, — у Памелы нет ваших прекрасных ног!

У нее это опять прозвучало так, как будто это было явным достоинством — не обладать ногами, которые были достаточно длинны и стройны, чтобы фигурировать на рекламе чулок.

— Это точно! — вклинился Даниэль.

Он явно чудно проводил время. Неудивительно, что он так любил Лонкветов.

— Но кто там в твоей машине? — спросила миссис Лонквет, понижая голос до шепота. — Может, нам следует попросить ее войти?

Даниэль вышел и привел Пейшнс в дом, затем представил ее горничным Лонкветов и убедился, что она передана в надежные руки. Все это время миссис Лонквет продолжала болтать. Она рассказывала о своем первом приезде на Тринидад со своим мужем, о том, как они купили поместье, все эти истории постоянно перемежались воспоминаниями о том, что как-то сказала и что сделала Памела.

— С нашей стороны было непростительно связывать такую девушку, как Памела, с этими местами, но мы всегда знали, что она сможет постоять за себя. Хорошее воспитание не скроешь, как говорится. Ну, вы понимаете, что я имею в виду. Памелу никогда ни к чему не принуждали, и она всегда получала все самое лучшее, поэтому естественно, что она ждет от жизни только самого хорошего, вы так не считаете?

— Да-да, полагаю, что так, — рассеянно ответила я.

— Я знала, что вы согласитесь! — промурлыкала миссис Лонквет. — А теперь расскажите мне все о себе. Я слышала, что вы родственница Филиппа Айронсайда?

— Я его племянница, — бесцветным голосом проговорила я.

— Ах вы бедняжка! Как это, должно быть, ужасно для вас! — посочувствовала она. — Памела, разумеется, знакома с его двумя мальчиками. Я имею в виду, хотя все это так ужасно, но нельзя же полностью избежать этих людей, ведь так? Но я слышала, что они все очень опустились. Я даже, — она понизила голос до шепота, — слышала, что они не всегда безупречно чистые!

Я подавила смех и почувствовала, что во мне просыпается самая настоящая ярость из-за того, что о моей семье говорят таким образом.

— Мне кажется, что они принимают ванну довольно часто, — смогла выговорить я относительно спокойным голосом.

Я встретилась глазами с Даниэлем, когда он возвращался в комнату, и он, должно быть, увидел признаки пробуждающейся во мне бури, и его губы заметно дрогнули.

— О чем вы говорили? — осторожно спросил он.

— Я рассказывала этому милому ребенку об этих ее ужасных родственниках! — пояснила ему миссис Лонквет. — Разумеется, в таком маленьком местечке, как Тринидад, невозможно полностью избежать общения с ними, я знаю. Должно быть, это создает кучу проблем для бедной девушки!

— Мисс Айронсайд живет у своего дяди, — бесстрашно объявил Даниэль.

Миссис Лонквет тут же замолчала. Она смотрела на меня довольно долго, ее глаза стали совершенно круглыми.

— А она знает? — глухим голосом спросила она Даниэля.

— Что знает? — тут же осведомилась я.

Даниэль выглядел смущенным.

— Ничего особенного. Несколько лет назад ходили неприятные разговоры, когда твой дядя продавал поместье. Мне казалось, что тебе уже говорили об этом.

— Именно так, — мрачно сказала я. — Ты сам предупреждал меня, когда мы еще толком даже не познакомились. Аарон рассказывал мне что-то более или менее похожее на правду, но слухи — это нечто совершенно другое. Мне казалось, что вы не должны опускаться до сплетен о других людях!

Миссис Лонквет придвинулась ближе:

— Но, моя дорогая, ты же не можешь знать все подробности! Просто не можешь. Разве ты знаешь…

— Не сейчас, миссис Лонквет! — решительно прервал ее Даниэль.

— Нет, сейчас, — ровно сказала я. — Я хочу знать точно, о чем именно судачили.

— Сейчас уже почти не судачат, — уверила меня моя хозяйка, явно сгорая от нетерпения поделиться со мной пикантными подробностями. — Но тогда об этом говорили, и очень много!

— Миссис Лонквет… — беспомощно пробормотал Даниэль.

— Нет-нет, она хочет это услышать! — настаивала миссис Лонквет. — Разумеется, во всем виноват Филипп, нельзя винить в этом мальчиков, хотя они могли вмешаться и что-нибудь сделать. Они вовсе уже не были такими маленькими! К тому времени Филипп уже довольно долго владел своим поместьем, и это было проклятое, захудалое место. Все остальные, кто владел плантациями по соседству, не хотели, чтобы его тростник поступал на ту же фабрику, что и наш. Ведь он совершенно не боролся ни с сорняками, ни с болезнями, которые поражали растения. Абсолютно ничего не делал! Так что не было ничего удивительного в том, что он имел на нас зуб. А затем разразился скандал. Он стал экономить на рабочих. Я подозреваю, что у него было туго с деньгами, но ведь все равно нельзя было этого делать, не так ли? К Хендриксу ушло большинство его рабочих. Ведь их положение стало просто ужасным. У них не осталось денег — ничего! Но Филипп просто впал в ярость, что кто-то переманивает его людей. Он поджег поместье Хендриксов — а тростник вырос только наполовину — и стал подбивать рабочих бастовать. Это было ужасное время для всех нас!

Миссис Лонквет усиленно захлопала глазами. Это явно было ужасно для большинства людей, подумала я, чувствуя, что меня слегка подташнивает, но не могло быть сомнений в том, что она наслаждалась каждой минутой тех распрей. Я уже представляла, как она вздымает руки в наигранном страхе, при этом вытряхивая все подробности из каждого, кто появлялся на ее пороге. Мои глаза устремились на Даниэля в надежде, что он разуверит меня. Но он выглядел невыносимо печальным.

— Это была вина не только Филиппа, — авторитетно заявил он. — Мы все знали об этом. Тем не менее мы все вздохнули с облегчением, когда он решил продать поместье.

Я кусала губы.

— Твоя тетя была тогда еще жива? — спросила я, хотя сама не понимала, почему я подумала о ней.

— Да, она была жива, — удивленно ответил Даниэль. — Именно потому, что она просила об этом, моя семья выкупила поместье Филиппа.

— Понятно, — тихо произнесла я.

— Нет, тебе ничего не понятно! — воскликнул он. — Он просто не смог справиться с управлением, вот и все. Очень легко раздувать из этого историю, но это тот самый случай, когда человек не смог воспользоваться преимуществами современных методов производства. Он считал, что большое количество рабочих рук — это лучше, чем использование современных технологий. И он не был одинок! — горько добавил он. — В этом вся история сахарной промышленности в Вест-Индии. Остатки проклятого рабства — так можно это назвать.

Но миссис Лонквет так не считала.