Паулина Гейдж - Дворец наслаждений

• Название: Дворец наслаждений
• Автор: Паулина Гейдж
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 5-352-01910-1

Новый роман известной писательницы Паулины Гейдж «Дворец наслаждений» — это история о красавице Ту (героине книги «Дворец грез»), в прошлом любимой наложницы фараона Рамзеса Третьего. Волею судьбы оказавшаяся в самом центре дворцовых интриг, косвенно принявшая участие в заговоре против фараона, Ту была сослана в отдаленное селение, где когда-то родилась. Именно здесь она пишет трагическую историю своей жизни. А на ее долю выпало немало испытаний, и самое страшное — это разлука с единственным сыном, плодом страсти прекрасной Ту и могущественного фараона. Но двадцать лет спустя ее обворожительные синие глаза все так же сверкают.

Что уготовано ей судьбой? Есть ли надежда на обретение сына? Не останутся ли глухи боги к женщине, чьей путеводной звездой стала любовь?

Драматичная история любви и предательства, где богатство соседствует с нищетой, а нежность и страсть могут стать губительными, не оставит читателей равнодушными.

---

— Ты мог бы просить о пересмотре моего дела, Каха, — сказала она. — Ты мог бы выступить свидетелем в мою пользу. В свое время я назвала царю все имена, и он сказал, что хорошо их запомнит, хотя это было всего лишь мое слово. — Ту поморщилась. — Слово убийцы. И если ты и в самом деле хочешь мне помочь, отведи меня во дворец и выступи перед фараоном в мою защиту!

Я так и знал, что это когда-нибудь случится. Вот почему я оставил Гуи и оказался прав, поскольку потом жил тихо и мирно.

Подойдя к столу, Тахуру налила в чаши вина и подала нам, затем присела на край кровати. Камен сел рядом с ней. Однако Ту, не прикасаясь к вину, продолжала стоять и смотреть мне в лицо. В ее глазах читался вызов. Мне очень хотелось пить, я мог бы выпить свою чашу одним глотком.

— Этого недостаточно, — сказал я. — Мое слово — это слово какого-то писца против двух самых влиятельных людей Египта и благородной дамы из стариннейшего и знатнейшего рода. Мне будет нечем доказать свою правоту.

— Это мог бы сделать Паибекаман, — резко произнесла Ту. — Он многое знал и рассказал все царевичу, ничего не утаив. Однако его доказательства были против меня. Боги знают, что я была виновна, но только не в убийстве. Совращение юной девушки — гораздо худшее преступление. А впрочем, хватит судить да рядить. Ты прав, Каха. Наверное, мне нужно самой вершить суд. Я убью их всех, одного за другим. — Она весело рассмеялась. — Может быть, ты хотя бы согласишься отдать в руки фараона мои записи?

— На это нет времени! — возразил Камен. — Нам нужно побыстрее найти новое место, где мы могли бы скрыться. Но как быть с Тахуру? Если исчезнет дочь столь знатного человека, как Несиамун, весь Египет начнет ходить ходуном!

— А что, это было бы неплохо, — задумчиво сказала Тахуру. — Чем больше вокруг нас шума, тем труднее генералу от нас избавиться. Ситуация и так уже выходит из-под его контроля. Сначала он планирует тихое убийство двух неизвестных личностей где-то вдали от столицы. У него ничего не выходит, а эти два человека оказываются в центре огромного города, в котором день и ночь кипит жизнь. И что еще хуже, теперь к ним присоединяется девушка из весьма знатной семьи, которую нельзя убить потихоньку, ибо после этого на ноги будет поднята вся полиция. Возможно, генерал решит отказаться от своих планов.

— Гуи не позволит убить Тахуру, — сказала Ту. — Я знаю его лучше вас всех. Он человек хладнокровный и изворотливый, но не бессмысленно жестокий.

Все замолчали, обдумывая ее слова, а я почувствовал, как в комнату начинает проникать приятная полуденная теплынь и как начинает просыпаться дом и слуги берутся за свою обычную работу. Упреки Ту жгли мою душу, и, отпивая из чаши вино, я думал, что мне теперь делать. В какой-то степени я уже смазал целительной мазью раны на своей совести, предупредив Ту и Камена об опасности, но этого недостаточно. Я должен полностью забыть о самом себе, отречься от Гуи, от всего, что когда-то так притягивало меня к нему. При мысли об этом я почувствовал, как глухая тоска начинает сжимать мое сердце, но тут я подумал, что все это — часть той ловкой игры, которую вел со мной прорицатель, пытаясь накрепко привязать к себе. Вино на моих губах имело привкус засохшей крови; с трудом заставив себя сделать последний глоток, я поставил чашу на стол.

— Дело обстоит так, — сказал я. — Госпожа Тахуру, вам следует собрать свои вещи и на время переехать в дом Камена. Я хотел предложить вам спрятаться в поместье Мена в Фаюме, но не думаю, что Камен захочет оставить вас без присмотра и своей защиты.

Приподняв бровь, Камен кивнул.

— Продолжай, Каха, — сказал он.

— Мы, то есть ты и я, расскажем обо всем твоему отцу, Камен, и будем умолять его добиться аудиенции у царевича. Обращаться к фараону бесполезно. Он болен, и дела государства сейчас почти полностью в руках наследника. Если Мен согласится нам помочь, мы сообщим Несиамуну, где находится его дочь и почему она живет у Камена. Царевич может отказаться принять Мена, но он не сможет отказать в аудиенции одной из знатнейших особ страны.

— А как ты объяснишь свое желание срочно увидеть царевича? — резко спросила Ту, и я улыбнулся.

— Произошло похищение дочери главного управителя фаянсовыми мастерскими, — ответил я. — Тахуру права. Это событие поднимет на ноги всю городскую полицию, в дело вмешается и дворец. — Я повернулся к Ту. — Тебе негде скрыться, — сказал я. — Единственное место — это забраться в самые кишки города. Камен, ты доверяешь Ахебсету?

— Да, но мне не нравится ход твоих мыслей, Каха, — ответил он. — Я не брошу мать на произвол судьбы на улицах Пи-Рамзеса.

Ту мягко потрепала его по щеке.

— Не будем тратить время на пустые переживания, — тихонько одернула она сына. — Не беспокойся обо мне, Камен. Не забывай, я прошла через лабиринт опасностей гарема. После него переулки Пи-Рамзеса мне не страшны.

Она посмотрела на меня, и в этот момент наша прошлая привязанность и взаимное уважение, которые крепко связывали нас когда-то, ожили вновь. У нас с Ту была своя история.

— То есть ты намереваешься отпустить меня в город, а в качестве посредника использовать друга Камена, — высказала мою мысль Ту. — Хорошо, Каха. Очень хорошо. Раньше у меня не было возможности изучить бордели и пивные Пи-Рамзеса. — Движением руки она заставила замолчать возмутившегося было Камена. — Так мне будет легче скрыться от ищеек генерала. Не беспокойся обо мне, Камен. Лучше позаботься о своей невесте.

Вскочив со своего ложа, Тахуру, сверкая глазами, подбежала к Ту.

— Я хочу уйти с вами, Ту, — сказала она. — У меня тоже не было возможности изучить город.

Этого Камен уже не выдержал.

— Ты никуда не пойдешь! — крикнул он. — Я говорил тебе, Тахуру, мы здесь не в игрушки играем! Делай, что я тебе говорю! Сложи свои вещи, и мы уйдем.

Тахуру покраснела. Вздернув подбородок, она упрямо взглянула ему в лицо и все же опустила глаза первой.

— Я не умею складывать вещи, — хмуро сообщила она, и тогда вперед вышла Ту.

— Я умею, госпожа, — мягко сказала она, стараясь скрыть смех.

Когда женщины вышли в соседнюю комнату, мы с Каменом переглянулись.

— Может быть, у нас и получится, Каха, — тихо сказал Камен, словно говорил сам с собой. — А если нет, придется бороться против Паиса и Гуи в одиночку.

В глазах Камена горел холодный огонь, который, казалось, зажгла в нем Ту.

— Нужно спешить, — громко сказал я. — Мы должны покинуть дом, пока все спят после обеда.

Больше мне было нечего сказать, и мы стали терпеливо дожидаться женщин.

Ту постаралась тщательно скрыть свою принадлежность к дому Несиамуна. Исчезли сандалии, желтое платье и лента, исчез и медный браслет. Она была босой, в коротком платье из грубого полотна. Тахуру, вот кто всем своим видом демонстрировал, откуда она. За собой девушка тащила большой, туго набитый кожаный мешок, который Камен подхватил и взвалил на плечо.

— Мы выйдем через дверь для слуг, — сказал он. — Мама, на улице Корзинщиков есть пивная «Золотой скорпион». Мы там часто бываем с Ахебсетом. Приходи туда каждую третью ночь, он будет передавать тебе от меня весточки.

Мы стояли, готовые к выходу, но уходить почему-то не хотелось. Ту смотрела в окно. Тахуру нервно теребила подол платья, а Камен, сжав губы, смотрел на дверь. Мне тоже не хотелось оставлять эту комнату с ее атмосферой безмятежности, но вместе с тем каждый понимал, что эти стены не смогут нас защитить, когда нагрянет беда. Наконец Камен уже собрался было что-то сказать, как вдруг в дверь постучали.

— Кто там? — тревожно спросила Тахуру.

— Простите, госпожа, — послышался тихий голос. — Гость вашего отца ушел, и ваша матушка просила вам сообщить, что обед готов.

— Скажи ей, что я сегодня завтракала поздно и приду к ней после дневного сна, — ответила Тахуру, и в коридоре послышались удаляющиеся шаги. Девушка слабо улыбнулась. — Не хочется расстраивать маму, — сказала она, и Камен нежно погладил ее по волосам.

— Тебя не будет дома всего одну ночь, — по-мужски нетерпеливо сказал он. — Или ты предпочитаешь остаться и быть зарезанной в собственной постели?

Тахуру сверкнула глазами.

— Я не дура и не хочу, чтобы мои любимые из-за меня страдали! — заявила она и направилась к двери. Камен пробормотал извинение, и мы двинулись вслед за ними.

Мы осторожно вышли из дома. Несиамун с женой обедали в зале. Тихо спускаясь по лестнице, мы слышали их голоса и голоса слуг, прислуживающих за столом. Дом, казалось, был пуст. Те из слуг, которые не были заняты работой, ушли в свои помещения. В саду также никого не было, лишь возле дорожки валялись садовые инструменты. Тахуру повела нас вдоль стены, окружающей усадьбу, и, далеко обойдя главные ворота, мы вышли к боковому входу. Его охранял стражник, который только сонно махнул нам рукой, едва склонив голову в знак приветствия.