Паулина Гейдж - Дворец наслаждений

• Название: Дворец наслаждений
• Автор: Паулина Гейдж
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 5-352-01910-1

Новый роман известной писательницы Паулины Гейдж «Дворец наслаждений» — это история о красавице Ту (героине книги «Дворец грез»), в прошлом любимой наложницы фараона Рамзеса Третьего. Волею судьбы оказавшаяся в самом центре дворцовых интриг, косвенно принявшая участие в заговоре против фараона, Ту была сослана в отдаленное селение, где когда-то родилась. Именно здесь она пишет трагическую историю своей жизни. А на ее долю выпало немало испытаний, и самое страшное — это разлука с единственным сыном, плодом страсти прекрасной Ту и могущественного фараона. Но двадцать лет спустя ее обворожительные синие глаза все так же сверкают.

Что уготовано ей судьбой? Есть ли надежда на обретение сына? Не останутся ли глухи боги к женщине, чьей путеводной звездой стала любовь?

Драматичная история любви и предательства, где богатство соседствует с нищетой, а нежность и страсть могут стать губительными, не оставит читателей равнодушными.

---

До этого момента Тахуру слушала не перебивая. Затем она подняла руку.

— Так, значит, Каха, — тихо сказала она, — ты жил в доме прорицателя и учил Ту. Более того, ты знал о заговоре против Рамзеса. Когда Ту арестовали, ты мог свидетельствовать в ее пользу и спасти ее, но ты этого не сделал. Так зачем же ты пришел ко мне сейчас?

Потрясающее самообладание. Она не собирается никого выдавать. Теперь ее руки лежат на коленях, только вот одна нога поставлена на другую, что говорит о том, что Тахуру очень страшно.

Я понимал ее, понимал, что она намерена спасти Камена во что бы то ни стало, но время шло, и мне нужна была ее помощь. Подойдя к Тахуру, я тронул ее за плечо.

— Я знал любовь только на словах, — сказал я. — В молодости я слишком часто разбрасывался этим словом — любовь к Египту, любовь к Маат, любовь к священным иероглифам, данным нам Тотом, любовь к уму и сообразительности Ту. Но, госпожа Тахуру, когда пришла пора доказать свою любовь делом, я сбежал. Любовь к себе пересилила все остальное. Только вчера я понял, что все эти годы жил со стыдом в душе.

— А что случилось вчера?

— Вчера я ходил в дом прорицателя, где встретился с генералом Паисом и госпожой Гунро. Во время нашей встречи было решено убить Камена и Ту, прежде чем они успеют попасть во дворец и рассказать фараону истинную историю Ту. Ничто не изменило этих людей. Они все такие же — алчные и жестокие. Но за годы службы в доме Мена я полюбил Камена, а Ту была для меня словно сестра. Я не позволю им погибнуть. Я должен искупить свою трусость.

— Генерал быстро приступил к делу, — заметила девушка уже более уверенно.

— Да. И он не глупец. Он понял, что единственное место, где могут спрятаться Камен и Ту, это ваш дом. Если сегодня он их не найдет, то завтра подошлет к вам своих людей, чтобы ночью они тайно обыскали усадьбу. Вы не сможете скрывать их долго.

— Генерал уже пытался их убить. В Асвате.

— Вот именно. И он не отступит.

Она некоторое время смотрела на меня, покусывая губы, затем встала и отодвинула кресло.

— Я читала записки Ту, — сказала она. — Твой рассказ совпадает с тем, что я уже знаю. Следуй за мной.

Она повела меня по коридору, через переднюю и вверх по лестнице в заднюю часть дома. Там был еще один коридор, и вскоре мы подошли к высокой двойной двери. Тахуру прошла вперед, я за ней и закрыл за собой дверь. Мы находились в ее комнате. Навстречу нам вышла служанка, поклонилась и тихо ушла. Двери вновь открылись и закрылись.

Подойдя к дальней стене, Тахуру открыла еще одну дверь. За ней оказалась маленькая комнатка, в которой стояли сундуки и полки с разнообразными париками, свитками папирусов, шкатулками с драгоценностями и стопками белья. В дальнем углу комнатки в темноте виднелась узкая лестница.

— Как и многие, летом я сплю на крыше, — сказала Тахуру. — Ту прячется в жилище слуг. Нам повезло, что она находилась у меня, когда к нам неожиданно приехал Паис. Отец позвал меня, чтобы я ответила на несколько вопросов. Например, не нанимали ли мы в последнее время новых служанок. Боюсь, что, хоть и я сказала, что нет, управляющий меня выдал. Камен также был здесь. Днем он ходил по городу, а вечером потихоньку пробирался в дом. — Внезапно Тахуру рассмеялась, и на ее щеках заиграл румянец. — Честно говоря, Каха, мне еще никогда раньше не было так весело. У меня им нечего бояться. Никто не имеет права заходить в мою комнату, пока я сама этого не разрешу.

— Не думаю, — ответил я. — Опытный убийца легко поднимется по стене, спустится по этой лестнице и сделает свое дело.

Ничего не ответив, Тахуру заглянула в маленькую комнатку и позвала:

— Выходи, Камен.

Послышался шорох, и в свете, падающем из окна, передо мной появился Камен. Увидев меня, он замер на месте, словно приготовившись к прыжку. Но я не смотрел на него. За спиной Камена стояла женщина в желтом платье служанки. Сначала я ее не узнал. Я помнил Ту с нежным овалом лица и нежной кожей, а передо мной стояла загорелая женщина с грубыми, неухоженными руками и стоптанными ногами, морщинками на лице и жесткими волосами. Но ее сияющие голубые глаза были все такими же, ясными и неотразимыми, а губы все такими же чувственными. У меня пересохло в горле.

— Ту, — прошептал я.

Быстро подойдя ко мне, она изо всей силы влепила мне пощечину.

— Каха, — процедила она, — я бы тебя везде узнала, тебя и всех остальных. Ваши лица преследовали меня по ночам и отравляли мою жизнь днем все эти семнадцать лет. Я же верила тебе! Ты был моим любимым учителем, моим другом! Но ты предал меня, предал и бросил, и теперь я тебя ненавижу и желаю тебе смерти!

Ту задыхалась от бешенства. Ее била дрожь, глаза горели. Камен обнял ее за плечи, но она отбросила его руку.

— Я хочу видеть, как ты страдаешь! — крикнула она. — Я хочу, чтобы ты узнал, каково это — остаться без друзей, быть всеми презираемой, всего лишенной!

От ее пощечины у меня слезились глаза, горела щека.

— Прости меня, Ту, — сказал я. — Пожалуйста, прости.

— Простить? — выпалила она. — Простить тебя? А вернет мне прощение мои ушедшие годы? Покажет мне это прощение, как рос мой сын? Будь ты проклят, писаришка! Будьте вы все прокляты!

Ту разрыдалась, и эти слезы потрясли нас больше, чем ее ярость. Затем она подошла ко мне и положила голову мне на грудь. Я обнял ее.

— Я любила тебя, Каха, — всхлипывала она, — я верила всему, что ты мне говорил. В доме Гуи ты был мне братом, и я верила тебе.

Что я мог ответить? Камен и Тахуру молча наблюдали за этой сценой; наконец Ту успокоилась, вытерла слезы — и буря понемногу улеглась. Отодвинувшись от меня и вытерев глаза краем платья, Ту бросила на меня внимательный взгляд и взяла Камена за руку.

— Ну, — сказала она, — я полагаю, ты пришел сюда вместе с Паисом, чтобы забрать меня. Попробуй, но так просто я не дамся. Мне больше нечего терять.

Камен внимательно наблюдал за мной, и только сейчас я заметил на его поясе короткий боевой меч. Рука юноши лежала на рукояти меча.

— Нет, Камен, — сказал я. — Я пришел не затем, чтобы отдать вас в руки Паиса. Для этого я ему не нужен. Я пришел, чтобы предупредить: за вами охотятся. Вам больше нельзя здесь оставаться. Генерал уже просчитал все возможные места и пришел к выводу, что искать вас следует именно здесь. Сегодня, быть может, он вас и не найдет, но завтра он пошлет по вашему следу своих секретных агентов. Теперь в опасности и госпожа Тахуру. Она слишком много знает.

— Я об этом не подумал, — нахмурился Камен. — Как глупо. В таком случае нам с матерью все равно куда идти. Но если Паис нас не найдет, он ведь не станет подозревать Тахуру?

— Нет, станет, — возразила девушка. — Он наверняка догадается, что ты мне все рассказал, и поэтому постарается сделать так, чтобы я не разболтала этого кому-нибудь еще.

Тахуру казалась совершенно спокойной, и я не мог понять, что это — беспечность или полное неведение относительно всей серьезности ситуации, в которой она оказалась. Я решил, что второе. За всю свою жизнь, проведенную в комфорте и безопасности, Тахуру ни разу не подвергалась настоящему риску, поэтому она просто не понимала, что ей угрожает.

— За вами охотится еще и городская полиция, — сказал я. — Па-Баст вызвал их сегодня утром, Камен. Он страшно обеспокоен твоим исчезновением, тем более что завтра приезжает твоя семья.

Камен задумался.

— Может быть, нам лучше сдаться? — медленно произнес он. — Если мы окажемся в руках полиции, генералу до нас будет уже не добраться.

— Не думаю, — сказала Ту. Она совсем успокоилась, теперь ее голос звучал твердо, взгляд стал холодным. — Городские тюрьмы посещает много народу, к тому же армия и полиция тесно связаны между собой, и устроить в тюрьме несчастный случай для Паиса было бы детской игрушкой. Думаю, что в Асвате уже известно о моем исчезновении и я объявлена беглой преступницей. Интересно, сообщат об этом Рамзесу или нет?

— Сомневаюсь, — сказал я. — Если в твоем деле не обнаружат ничего важного, то тебя поймают, высекут и отправят обратно в Асват, не беспокоя фараона никакими сообщениями.

— Ты мог бы просить о пересмотре моего дела, Каха, — сказала она. — Ты мог бы выступить свидетелем в мою пользу. В свое время я назвала царю все имена, и он сказал, что хорошо их запомнит, хотя это было всего лишь мое слово. — Ту поморщилась. — Слово убийцы. И если ты и в самом деле хочешь мне помочь, отведи меня во дворец и выступи перед фараоном в мою защиту!

Я так и знал, что это когда-нибудь случится. Вот почему я оставил Гуи и оказался прав, поскольку потом жил тихо и мирно.

Подойдя к столу, Тахуру налила в чаши вина и подала нам, затем присела на край кровати. Камен сел рядом с ней. Однако Ту, не прикасаясь к вину, продолжала стоять и смотреть мне в лицо. В ее глазах читался вызов. Мне очень хотелось пить, я мог бы выпить свою чашу одним глотком.