Рахим Эсенов - Большевистское подполье Закаспия

• Название: Большевистское подполье Закаспия
• Автор: Рахим Эсенов
• Издательство: Мысль
• Жанр: История
• Год: 1974

Книга воскрешает героические страницы борьбы трудящихся Средней Азии против националистической контрреволюции и иностранных интервентов в годы гражданской войны. Широко используя новые архивные материалы, автор показывает большевиков Закаспия как организаторов и руководителей героической борьбы трудящихся масс. С особым интересом читаются разделы, рассказывающие о подготовке вооруженного восстания, борьбе партизанского отряда Аллаяра Курбанова, в котором плечом к плечу сражались туркмены и русские.

---

Чтобы оказать давление на рабочих, Временный исполком командировал в Казанджик своих представителей — Архипова и Рытикова. Большевистское подполье предприняло меры, чтобы провалить планы белогвардейского правительства, не дать фронту людей. Члены подпольной организации получили наказ: на собрание приходить с семьями, привести с собой всех сочувствующих, знакомых и близких. Как и следовало ожидать, на собрании представители властей предложили подчиниться приказу. Один за другим выступили большевики, рабочие, члены подпольной организации, доказывавшие, почему трудящиеся не хотят воевать. Они, как было условлено, спрашивали: почему «стачком» и администрация, посылая рабочих на фронт, сами туда не идут? Отмечалось также, что семьи мобилизованных материально не обеспечиваются, народ устал от братоубийственной войны, рабочим непонятны цели войны.

По настоянию собравшихся переизбрали «стачком», в который вошли один большевик и, за исключением одного, сочувствующие большевикам. Избрав «стачком», вновь приступили к вопросу о мобилизации. Члены нового «стачкома» решительно заявили: фронт рабочим не нужен, кто его открывал, тот пусть и воюет. Мы, мол, люди рабочие, и наше дело — трудиться.

Речи местных ораторов, особенно А. Демина, П. Васильева и других большевиков, встречались аплодисментами. Архипов, видя, какой оборот принимает дело с мобилизацией, пригрозил рабочим карательным отрядом, чем вызвал гневное возмущение собравшихся. Рабочие как один заявили: «Что хотите с нами делайте, а на фронт мы не пойдем!»

Собрание пришлось отложить. На другой день рабочие были так же непреклонны. Тогда представители властей собрали только тех, кто подлежал мобилизации, и наконец уговорили их. Каждому пообещали выдать вперед двухмесячное жалованье, обмундировать, выплачивать семьям убитых и инвалидам по 10 тысяч рублей единовременного пособия.

Почему же мобилизованные не настояли па своем? Участник этих событий подпольщик П. Васильев писал: «Архипов пригрозил рабочим карательным отрядом, который уже формировался в Кизыл-Арвате для посылки в Казанджик. Мобилизованные, получив обмундирование и жалованье, выехали из Казанджика, но заверили рабочих, что сбегут при первой же возможности»92. Вскоре так они и поступили.

Почти так же проходила мобилизация и в Красноводске. И здесь подпольная организация прилагала все усилия, чтобы сорвать отправку на фронт, использовать это мероприятие против самого белогвардейского правительства. По инициативе большевиков рабочие настояли, чтобы Кун созвал общее собрание, которое должно было обсудить, выполнять или не выполнять решение правительства о мобилизации. Кун неохотно отдал такое распоряжение.

На многолюдное собрание, состоявшееся в железнодорожном клубе, большевики пришли с обдуманным планом действий. После Куна выступили подпольщики-рабочие. Они требовали немедленно вооружить рабочих, дав возможность противостоять произволу ашхабадских властей, а потом уже говорить о фронте.

Настроение у всех было возбужденное. Раздавались крики:

— Долой фронт!

На предложение Куна: «Кто за мобилизацию, тот на правую сторону, кто против — на левую!» — зал ответил свистом, криками:

— Долой Куна!

Куп уехал ни с чем, но па другой день в городе начались аресты, облавы. Было арестовано много железнодорожников.

Репрессиями, силой оружия белогвардейским властям удалось привести мобилизованных на вокзал. Но когда был подан поезд, то часть новобранцев вновь отказалась ехать, не садилась в вагоны, требуя, чтобы с ними ехала администрация. Их уговаривали целый день. Наконец Кун пригрозил английским карательным отрядом, за которым власти уже послали в иранский порт Энзели. Мобилизованные были вынуждены подчиниться93.

Но белогвардейские планы насильственной мобилизации были заведомо обречены на провал. Это признавал и генерал Эрдели в секретной докладной па имя Деникина: «Попытка мобилизовать всех пригодных к военной службе дала только отрицательные результаты и помогла агитации большевиков… Большевики и их агенты не дремали, и пропаганда и агитация велись» 94.

Белогвардейский генерал невольно дал высокую оценку деятельности подпольных организаций, развернувших активную агитацию среди рабочих, солдат, дайхан. И контрреволюционное правительство сразу же после августовской мобилизации с тревогой констатировало, что «дезертирство дошло до грандиозных размеров»95.

Большую организаторскую работу провело подполье в целях освобождения политических заключенных. В этом отношении показателен опыт казанджикской подпольной организации. Чтобы добиться освобождения своих товарищей, подпольщики прибегли к помощи паровозного машиниста Зубарева, члена ашхабадского розыскного бюро, пользовавшегося большим влиянием среди эсеров, работавшего после переворота комендантом станции. Дело в том, что Зубарев приходился родственником большевику Тихонову, приехавшему в Закаспий в составе делегации наркома труда Туркестанской республики П. Г. Полторацкого. После убийства Полторацкого Зубарев освободил Тихонова из тюрьмы, взяв его на поруки. Тихонов, живший в доме Зубарева, оказывал на своего поручителя благотворное влияние. Со временем Зубарев из непримиримого врага большевиков стал их сторонником и защитником.

По инициативе большевиков в городе было созвано общее собрание рабочих и служащих, па котором после долгих дебатов с эсерами удалось добиться решения взять на поруки арестованных казанджикцев. Волю собрания поддержало и большинство членов вновь избранного Казанджикского исполкома во главе с Л. Афанасьевым [31]. А. Зубарев, пользуясь своим положением, обратился во Временный исполком, который разрешил освободить арестованных. Так благодаря стараниям большевиков в ряды подполья влился новый отряд закаленных бойцов, испытавших ужасы белогвардейских застенков. Среди них было немало большевиков, в частности телеграфист Николай Иванович Кузнецов[32], секретарь продовольственного комитета, арестованный за агитацию против англичан96.

Борьба подполья, требования рабочих организаций об освобождении заключенных вносили разлад в белогвардейский лагерь, порождали там трения. Дебатируя этот вопрос па заседании Временного исполкома, его члены опасались, что освобожденные большевики развернут работу в тылу, где и без того «агитация уже ведется». Некоторые члены правительства вроде Зимина истерично восклицали: «Не давайте свободу для пропаганды большевизма». Об этом писал «Голос Средней Азии» 12 октября н 31 декабря 1918 года.

Подъем революционных настроений в рабочих массах, растущую силу и влияние большевистского подполья, его широкие связи выявил митинг, состоявшийся 31 декабря 1918 года в помещении ашхабадского клуба железнодорожников.

Еще накануне большевистский подпольный комитет созвал собрание, где было решено использовать предстоящи и митинг для разоблачения предательской политики эсеро-белогвардейского правительства, безропотно идущего на поводу у английских интервентов. Собрание выделило ораторов, которые должны были обратиться на митинге к железнодорожникам, городским рабочим, ко всем трудящимся Закаспия с призывом: выразить недоверие ашхабадскому правительству; прекратить братоубийственную войну; изгнать из Туркмении мировых разбойников — английские войска; открыть Закаспийский фронт и соединиться с частями Красной Армии, ведущими бои за освобождение трудящихся, за восстановление Советской власти. Собрание обязало всех членов подпольной организации явиться на митинг и, рассредоточившись среди собравшихся, вести агитацию против ораторов белогвардейского правительства.

С самого начала митинга настроение рабочих, с которыми уже вели беседы члены подпольной организации, было приподнятым, боевым. Выступивший на митинге глава белогвардейского правительства Фунтиков еще раз подтвердил свои верноподданнические чувства к английским колонизаторам, выразил свою звериную ненависть к большевикам, Советской власти и призвал рабочих «обсудить вопрос об усилении фронта и об окончательной победе над большевиками».

Зал освистал оратора. Со всех сторон раздавались возмущенные возгласы:

— Долой с трибуны!

— Да здравствует Советская власть!

Такой же «успех» имел и другой белогвардейский оратор, Дохов. Он также вынужден был покинуть трибуну под свист и улюлюканье рабочих.

Затем по поручению подпольной организации выступили В. Сердюков, И. Р. Зотов и Г. С. Кадыгроб. Выполняя наказ подпольной организации, они изложили большевистскую точку зрения, изобличили антинародную политику белогвардейского правительства, держащегося па штыках английских интервентов.

На митинге выступили также делегаты мервских рабочих, выразивших солидарность с революционными рабочими Ашхабада. Подавляющее большинство участников митинга встретило выступления большевистских ораторов овациями, и сотни голосов кричали: