Рахим Эсенов - Большевистское подполье Закаспия

• Название: Большевистское подполье Закаспия
• Автор: Рахим Эсенов
• Издательство: Мысль
• Жанр: История
• Год: 1974

Книга воскрешает героические страницы борьбы трудящихся Средней Азии против националистической контрреволюции и иностранных интервентов в годы гражданской войны. Широко используя новые архивные материалы, автор показывает большевиков Закаспия как организаторов и руководителей героической борьбы трудящихся масс. С особым интересом читаются разделы, рассказывающие о подготовке вооруженного восстания, борьбе партизанского отряда Аллаяра Курбанова, в котором плечом к плечу сражались туркмены и русские.

---

Первый обнародованный документ «Комитета общественного спасения» — приказ, запрещавший под страхом расстрела всякие собрания и митинги. Сбрасывало с себя белые перья черное воронье. Мервский уезд был объявлен на военном положении. По приказу правительства офицеры надели ненавистные рабочим золотые погоны, оставили в силе статут царского ордена святого Георгия. Снова, как при Николае Кровавом, представители буржуазии величали друг друга раздаренными царем титулами «надворный советник», «действительный статский советник» и т. д. Офицеры вновь обзавелись денщиками, па попойках горланили гимн «Боже, царя храни», провозглашали здравицу за нового «императора» Николая Николаевича. С 1 февраля народно-полевой суд реорганизовали в военно-полевой, а на его печати появилось изображение двуглавого орла8.

Во всех правительственных учреждениях воцарялась власть военных.

Фунтиковское правительство, стремясь показать свою «демократичность», объявило как-то о выборах в городскую думу. «Комитет общественного спасения» великодушно разрешил проведение агитации, но в основу положения о выборах взял… «городовое положение», разработанное давным-давно еще царскими властями9. Нетрудно представить, что это были за «выборы». Трудящиеся массы бойкотировали их. По сообщению «Голоса Средней Азии» от 21 января 1919 года, в Ашхабаде проголосовала лишь одна десятая часть занесенных в список избирателей. Так же прошло «волеизъявление» избирателей в Красноводске и Мерве.

Трудящиеся массы Закаспия, несмотря на грозные предупреждения правительства, опубликованные 3 января «Голосом Средней Азии», о том, что «всякие попытки к устройству беспорядков или выступления в пользу большевиков будут подавлены вплоть до применения вооруженной силы», решительно выступали против засилья военной диктатуры. Запрещение митингов и собраний вызвало широкую волну протеста рабочих, особенно в профессиональных организациях. «Комитет», напуганный такой реакцией, пошел на попятную. Вскоре из Ашхабада во все города была отправлена телеграмма, разрешающая проведение собраний, но с оговоркой, что выступления на этих собраниях «в пользу большевиков и защиту советской власти» будут расцениваться преступными и «пресекаться по всей строгости существующего закона» 10.

Но даже такой «либерализм» пришелся не по душе генералу Маллесону. В белогвардейском «Голосе» 9 марта появилось объявление английского командования, категорически запрещавшее под угрозой применения вооруженной силы проведение всяких собраний и демонстраций.

Интервенты бесцеремонно отменяли неугодные нм распоряжения «Комитета общественного спасения».

Областной съезд профессиональных организаций, состоявшийся в марте, принял резолюцию о свободе печати, слова, собраний и т. д. Это вынудило «Комитет общественного спасения» издать соответствующий документ, выражающий волю съезда. А на деле ни одна бакинская газета не имела права гражданства в Закаспии. Власти конфисковали их повсюду. «Так осуществляется одна из гражданских свобод», — иронизировала 30 апреля 1919 года бакинская газета «Заря».

Трудящиеся массы Закаспия оказывали врагам активное сопротивление. Под влиянием большевистского подполья насильно мобилизованные рабочие дезертировали с фронта, в тылу то и дело вспыхивали итальянские забастовки, железнодорожники умышленно задерживали поезда, портили паровозы, устраивали крушения, словом, делали все, чтобы ослабить белогвардейскую армию и ее тыл 11.

Новое правительство, стремясь «исправить ошибку» Временного исполкома, который, по заявлению Тиг-Джонса, будто бы недостаточно энергично действовал против большевиков, издало «закон о борьбе с большевизмом». Лицам, принадлежащим к партии большевиков или ведущим политическую работу в массах, грозили тюрьма, каторга или смертная казнь. Теперь буржуазия уже без обиняков провозглашала свой лозунг: «Изгнание большевизма из России и доведение ее до Учредительного собрания». Вместе с тем «Комитет общественного спасения» пытался все же обмануть трудящихся, притушить нараставшую волну народного гнева, объявляя, будто «правительство уже приступило к освобождению своих политических противников» 12.

Это была явная ложь. Аресты, наоборот, участились. Бакинская «Заря» 30 апреля сообщала, что в Красноводск были произведены новые аресты рабочих, главным образом среди вернувшихся из ссылки в персидский порт Энзели. Безвинных людей хватали милиция и сыскное бюро, контрразведка «Комитета» и английский штаб, военное командование и нукеры буржуазных националистов. Штаб интервентов сам вел следствие или отдавал распоряжения об аресте неугодных лиц многочисленным карательным органам правительства. Расстрелы стали обычным явлением. Брали под стражу за все: «за неуважительное отношение» к начальству, опоздание из отпуска, «подозрительное поведение», даже за ослушание. В народе ходила меткая поговорка: «Дружкин удружит, а Крутень накрутит» 13.

Не миновала волна репрессий даже столпов бывшего правительства — Фунтикова, Седых, Худоложкина и других, арестованных по распоряжению английского командования. Этих ярых врагов Советской власти заключили в тюрьму, конечно, не за революционные убеждения, а за «либерализм» в борьбе с большевизмом. Не пощадили военные диктаторы и Зимина, министра иностранных дел, того самого Зимина, который, лакейски угодничая перед англичанами, говорил: «Империализм английский и империализм германский — вещи разные. Лучше иметь дело с империализмом Англии, где живется гораздо свободнее, чем во Французской республике, чем с империализмом Германии, где режим равняется режиму Николая II»14.

Зимина вначале вынудили подать прошение об освобождении от занимаемой должности. В тот же день, 14 марта 1919 года, в «Комитете общественного спасения» проштамповали вопрос «о конструкции власти в связи с выбытием из «Комитета» трех его членов — Л. А. Зимина, С. Д. Дружкина и А. Г. Белова» (об этом через два дня сообщил «Голос Средней Азии»). Формальным поводом для такого шага послужило «покушение» па Дружкина, совершенное перепившимися офицерами. Па самом же деле англичан и черносотенное офицерство теперь раздражало новоиспеченное правительство, которое не оправдало надежд своих хозяев, не сумело, как писал Деникину генерал Эрдели, проявить ни власти, ни распорядительности, в результате чего войска находились в хаотическом состоянии, на объявленную мобилизацию явились всего… 17 человек, а рабочие были настроены пробольшевистски. Вот почему решили «взять весь край в военное управление, ликвидировать Комитет спасения, г-на Зимина… за его участие в переговорах с большевиками арестовать и судить военно-полевым судом» 15.

Виселица, сооруженная английскими интервентами под Кизыл-Арватом. 1918 год

Еще через два дня, 28 марта 1919 года, правительственный «Голос» оповестил, что военным министром назначен генерал-майор Лазарев, присланный деникинским штабом.

Между тем во многих странах мира поднималась волна протеста против английского империализма, оккупировавшего своими войсками чужие страны. Вывода оккупационных войск требовали трудящиеся Закавказья и Закаспия, преисполненные решимости любой ценой изгнать грабителей с родной земли.

В апреле 1919 года правительство Англии под давлением международной общественности и английских рабочих, требовавших прекращения интервенции, а также в результате разложения сипаев вынуждено было отозвать из Закаспия свои войска, оставив лишь в Красноводск небольшой гарнизон под командованием полковника Флеминга. На смену англичанам с Кавказа, от Деникина, шли подкрепления — эшелоны солдат и офицерских частей. Власть безраздельно переходила в руки белогвардейских генералов и офицеров 16.

Офицерство и буржуазия с отчаянностью обреченных предавались пьяному разгулу. Разложение заметно коснулось этой опоры контрреволюции. Многие из них в публичных местах резко высказывали свое недовольство правительством и командованием. Дезорганизацию в ряды противника вносило и новое пополнение деникинской армии, состоявшее в основном из военнопленных, вчерашних красноармейцев. Они, выбирая удобный момент, переходили на сторону советских войск17.

Под ударами частей Красной Армии и красногвардейских отрядов белогвардейско-националистические банды, с упорными боями откатываясь па запад, оставили Байрам-Али, Теджен, Каахка. И все же контрреволюция, поддерживаемая деньгами и оружием английских империалистов, была еще сильна.

2. БОЛЬШЕВИСТСКОЕ ПОДПОЛЬЕ И ПРОФСОЮЗЫ. ЗАБАСТОВКИ РАБОЧИХ

Как же строили свою работу подпольные организации и группы в пору разгула военной диктатуры интервентов и белогвардейщины? В чем большевики видели свои главные задачи?