Роберт Рид - «Если», 2004 № 06

• Название: «Если», 2004 № 06
• Автор: Роберт Рид
• Издательство: Любимая книга
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2004
• ISBN: 0136-0140

ФАНТАСТИКА
Ежемесячный журнал
Тема номера — современная немецкая фантастика
Содержание:

Вольфганг Йешке. ПАРТНЁР НА ВСЮ ЖИЗНЬ, рассказ

Райнер Эрлер. ПРЕДЫСТОРИЯ СВЯТОГО ДЖОШУА, рассказ

Герд Фрей. СЕРДЦЕ ЗАРИ, рассказ

Франц Роттенштайнер. PHANTASTIKSTRABE (статья, перевод М. Ковальчука)

Экспертиза темы

Кен Уортон. ПРАКТИЧЕСКОЕ ПРИМЕНЕНИЕ, рассказ

Филип Плоджер. ЛАКИ ЛЮК, повесть

Видеодром

**Хит сезона

***** Дмитрий Караваев. ЧУДО-РЫБА ИЗ РЕКИ ВОСПОМИНАНИЙ (статья)

**Рецензии

**Адепты жанра

***** Сергей Кудрявцев. БЛИЗКИЕ КОНТАКТЫ С ЛИТЕРАТУРОЙ (статья)

Максим Форост. ЕЩЁ ОДИН ВЕЧЕР ЭКОДЕНДРОНА, рассказ

Геннадий Прашкевич. ПОДКИДЫШ АДА, повесть

Роберт Рид. ОТКАЗ, рассказ

Игорь Гонтов. ВОЗВРАЩАЯСЬ НА КРУГИ СВОЯ… (статья)

Рецензии

Валентин Шахов. КУДА ОТПРАВИМСЯ? (статья)

Курсор

Персоналии

_{Обложка Игоря Тарачкова к повести Геннадия Прашкевича «Подкидыш ада».} 

---

Между тем настал его черед что-нибудь сказать, а Чарлз снова не мог придумать ничего интересного. В замешательстве он сделал большой глоток из своего бокала.

— Заранее прошу прощения, — сказала женщина, — но мне почему-то кажется, что и вам здесь не очень-то уютно.

Чарлз едва не подавился пивом. Как эта женщина могла так быстро «вычислить» его, даже не видя?

— Вообще-то вы правы, но сегодня особенный день. Я решил отпраздновать одно важное событие, — сказал Чарлз, справившись с секундным замешательством. — Я только что отправил в препринт свою статью. Пока она находится на университетском сервере, но уже завтра утром появится в Сети.

— И чему же посвящена ваша статья, если не секрет?

— Э-э-э… — Чарлз снова замялся, не зная, стоит ли пускаться в подробности. — Никакого секрета, конечно, но… Видите ли, в статье речь идет о некоторых физических проблемах, которые…

— Значит, вы — профессор физики? Скажите, вы теоретик или экспериментатор?

Чарлз несколько раз моргнул. Как правило, когда он признавался, что преподает физику, на лице его собеседника появлялось выражение скуки и/или испуга. Реакция незнакомки оказалась приятным исключением из общего правила.

— Я занимаюсь теорией, — ответил он. — Если точнее, то я специализируюсь на теории струн[5].

— Как любопытно! Впрочем, мне казалось, в последнее время это называется как-то иначе. Или я ошибаюсь?

— Простите, а вы… вы тоже занимаетесь наукой?

Она рассмеялась, очень заразительно и вместе с тем женственно, и покачала головой. Ее темно-русые прямые волосы до плеч слегка заколыхались, и Чарлз снова поймал себя на том, что он откровенно любуется ею.

— Нет, я журналист, занимаюсь популяризацией науки. Несколько лет назад я написала небольшую статью по теории струн для одного научно-популярного журнала. Ее напечатали, но я, откровенно говоря, так и не разобралась, в чем суть этой теории. Боюсь, мне это просто не по силам.

Чарлз пожал плечами.

— Кто знает, быть может, концепция одиннадцати измерений дастся вам проще, чем мне — человеку, который привык к обычному трехмерному миру.

— Надеюсь, вы не станете выкалывать себе глаза, чтобы решить эту проблему?

Чарлз едва не рассмеялся, но вовремя сдержал себя, и из его горла вырвался только сдавленный звук, похожий на кашель. На всякий случай он кашлянул еще несколько раз, но его собеседницу это не обмануло.

— Не смущайтесь, — сказала она с улыбкой. — У меня есть чувство юмора.

— Да? Это… хорошо. Я хочу сказать, вы не…

— Меня зовут Элис, — представилась женщина, избавив его от необходимости подбирать какие-то вежливые слова.

— Чарлз.

— Расскажите, Чарлз, кто первым высказал идею о том, что кроме трех привычных измерений могут существовать другие? По вашим словам, их одиннадцать… Признаюсь откровенно, с моей точки зрения, это больше похоже на какую-то умственную мастурбацию, чем на науку.

Чарлз был рад, что Элис слепа и не может видеть его вспыхнувших щек.

— Ну, началось-то все с Эйнштейна. Вскоре после того, как он разработал свою релятивистскую теорию, в которой установил соотношение между временем и пространством, некто Теодор Калюзо решил шутки ради разработать теорию относительности для пространства, имеющего четыре пространственных измерения.

— Странные у вас, физиков, шутки, — вставила Элис и озорно улыбнулась.

— Не могу не согласиться. У нас свои причуды… — К примеру, такие, как сегодня, выходы «в люди». Чарлз отваживался на что-либо подобное всего несколько раз в год, буквально силком вытаскивая себя из кабинета, хотя и знал, что в их захолустье встретить нового человека практически невозможно. Но сегодня ему повезло. Он встретил незнакомку — да какую! Молодую, красивую женщину, которая к тому же интересовалась теоретической физикой. Или, если точнее, не питала к ней отвращения. Это было настолько необычно, что Чарлз преисполнился поистине небывалого воодушевления.

— Проведя необходимые математические расчеты, — с жаром продолжал он свой рассказ, — Калюзо получил несколько уравнений, которые, казалось, не имели никакого отношения к специальной теории относительности. Скорее, они напоминали формулы, описывающие, гм-м… электрический заряд. Выглядели эти уравнения довольно убедительно, но вот беда — не укладывались в рамки господствовавшей в те времена теории строения материи. Последовали новые разработки, расчеты, и сейчас большинство физиков считает, что пространственных измерений может быть не менее одиннадцати.

— Не многовато ли? — Элис с сомнением пожала плечами. — Впрочем… И что, для каждого нового измерения существует своя формула, свое уравнение?

— Думаю, можно сказать и так… В общих чертах.

— Ну а зачем нужно столько измерений? Ведь, насколько я знаю, существует четыре основных типа физических взаимодействий, верно? Неужели для каждого из этих новых измерений удалось вывести соответствующие законы?

— Работа пока далеко не завершена, но у нас уже есть первые достижения.

— Но зачем это нужно? Зачем вам… или нам одиннадцать измерений?!

Чарлз снова машинально пожал плечами.

— Дело не в том, что они кому-то нужны, просто они есть, и их — одиннадцать. Или, может быть, десять; именно столько измерений способен описать имеющийся в нашем распоряжении математический аппарат. Впрочем, я, кажется, понимаю вас. Соответствующие уравнения настолько сложны, что любой теоретик предпочтет с ними не связываться. Тем не менее моя статья, о которой я упоминал, как раз касается одного из этих измерений. Понимаете, у теории струн есть одна пренеприятная особенность — она обосновывает существование магнитных монополей.

— Моно… Как вы сказали, это называется?

— Монополь — это тяжелая субатомная частица, обладающая уникальными магнитными свойствами. Она монополярна — отсюда ее название. Грубо говоря, это крошечный магнит, у которого есть только отрицательный или только положительный полюс.

На лице Элис появилось задумчивое выражение.

— Да-да, — проговорила она, — помнится, я что-то такое слышала,

— Все это — чистая теория, разумеется, — добавил Чарлз. — Еще никто никогда не выделил магнитный монополь, однако их существование вытекает из уравнений, описывающих семи- или восьмимерное пространство. И от этого, увы, никуда не деться!

— Любопытно… — протянула Элис, и хотя Чарлз не был уверен, что она говорит искренне, ему оставалось только продолжить лекцию.

— Еще несколько лет назад, — сказал он, — некоторые ученые отказывались признавать существование монополей. Они считали, что предсказанные теорией свойства этих частиц противоречат факту существования гравитонов, но моя статья как раз показывает, что одно вовсе не исключает другого. Все дело в ортогональной топологии…

— Ах вот ты где! — прогремел над самой его головой чей-то бас, и Чарлз невольно вздрогнул. Подняв глаза, он увидел брата Элис, который, держа в каждой руке по бокалу пива, наклонился к их столику.

— Познакомься, Томми, — спокойно сказала Элис. — Это Чарлз. Он преподает в твоем университете физику и был так любезен, что пригласил меня за свой столик.

Томми кивнул.

— Я вижу, ты зря времени не теряешь, сестренка! Уже начала охоту за материалом для очередной статьи, так? — сказал он с ухмылкой, и Чарлз невольно отметил его сильный южный акцент, практически отсутствовавший у сестры. — А я нашел ребят! Они стоят у…

— Стоят?!.. — перебила Элис, не скрывая своего ужаса. — Нет уж, лучше я останусь здесь, если Чарлз не возражает…

Чарлз кивнул, стараясь не смотреть на братца Элис.

— Да, разумеется… То есть я хотел сказать, что нисколько не возражаю. Напротив, я буду очень, э-э-э… рад.

— Ну, как хотите, — заявил Томми, ставя один бокал на стол перед Элис. — А я пойду к ребятам. Если нам удастся занять столик, мы тебя позовем. — И с этими словами он снова исчез в толпе.

— Томми неплохой парень, — негромко сказала Элис. — Только слишком разбрасывается, никак не может выбрать что-то одно. Впрочем, я готова спорить, что на ваших лекциях он не был ни разу.

— Увы, нет, — ответил Чарлз, хотя по совести сказать, он понятия не имел, так ли это на самом деле. — Но в сообразительности ему не откажешь — ваш брат сразу понял, что вы ищете материал для новой статьи или книги.

Элис лукаво улыбнулась, и Чарлз в очередной раз подумал, что она очень красива. Вот еще бы она хоть на минутку сняла свои дурацкие очки!

— Боюсь только, — со вздохом добавил он, — в данном случае вам не повезло. Положения теоретической физики с их сложным математическим аппаратом вряд ли заинтересуют неподготовленного читателя.

— Я это понимаю, — кивнула Элис. — Но я никогда не боялась трудностей. Скорее, наоборот — чем сложнее задача, тем сильнее мне хочется ее решить. Конечно, популяризовать вашу математическую абстракцию гораздо труднее, чем, к примеру, астрофизику, которая предполагает богатый иллюстративный материал в виде эффектных снимков. Легко писать и о вещах, которые — пусть в очень отдаленном будущем — могут найти широкое практическое применение. К сожалению, теория струн не отличается наглядностью и не имеет утилитарного значения, так что мне, конечно, придется поломать голову, как лучше ее подать.