Эндель Пусэп - Тревожное небо

• Название: Тревожное небо
• Автор: Эндель Пусэп
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

В тот же вечер я сел в поезд. Прямо с вокзала направился на улицу Разина в Главное управление Северного морского пути. Без труда разыскал кабинет начальника и положил перед секретарем на стол удостоверение личности и телеграмму. Меня сразу же пригласили зайти в кабинет О. Ю. Шмидта.

— У Отто Юльевича как раз идет совещание с летчиками.

Большая угловая комната была полна людей, одетых в кожаные и замшевые куртки. Я пробрался к свободному стулу.

За большим столом сидел один из популярнейших в те годы людей. Пышная, слегка тронутая сединой борода. Темные, слегка вьющиеся волосы зачесаны назад. Молодые, внимательные глаза. Негромкий спокойный голос.

Это был Отто Юльевич Шмидт, начальник Главного управления Северного морского пути, географ, математик и астроном, действительный член Академии наук СССР. Неутомимый исследователь Арктики, Отто Юльевич возглавлял в 1932 году экспедицию на ледокольном пароходе «Сибиряков», которая впервые в истории прошла Северным морским путем от Архангельска на Дальний Восток за одну навигацию. В следующем году Отто Юльевич пытался повторить это на обычном пароходе «Челюскин». Корабль дошел уже до Берингова пролива, но был затерт льдами и вынесен обратно в Чукотское море. 12 февраля 1934 года «Челюскин» был раздавлен льдами и затонул. Из 112 человек, находившихся на борту корабля, 111 благополучно высадились на лед. Всех их доставили на берег летчики А. В. Ляпидевский, С. А. Леваневский, В. С. Молоков, Н. П. Каманин, М. Т. Слепнев, М. В. Водопьянов и И. В. Доронин, ставшие первыми Героями Советского Союза. Весь мир следил за героической эпопеей спасения людей из «лагеря Шмидта». В очередной раз фамилия Шмидтэ обошла все газеты земного шара три года спустя — 21 мая 1937 года, когда летный отряд Героя Советского Союза М. В. Водопьянова, под общим руководством О. Ю. Шмидта и начальника полярной авиации М. И. Шевелева, высадил на Северный полюс четверку мужественных зимовщиков — И. Д. Папанина, Е. К. Федорова, Э. Т. Кренкеля и П. П. Ширшова. За эту беспрецедентную в истории Арктики операцию О. Ю. Шмидту и М. И. Шевелеву было присвоено звание. Героя Советского Союза.

— … А что скажете вы, Михаил Сергеевич, — спросил ОттоЮльевич.

— Неполадки еще есть, — встал со стула плотный, с небольшими коротко подстриженными усиками немолодой уже человек. На груди его поблескивала Золотая Звезда. Говоривший уточнял, что еще не сделано и не доставлено, сетовал на то, что у него еще нет второго пилота, а я старался припомнить портреты летчиков полюсной экспедиции, пытаясь угадать фамилии Героев Советского Союза. Да это же Бабушкин.

— А как ваша фамилия? — неожиданно спросил меня Шмидт.

— Пусэп, — вскочил я со стула.

— Ага, так это к Фабио Бруновичу, — заметил он, заглянув в одну из лежащих на столе бумаг. — У Бабушкина — Глущенко.

Следующим докладывал Я. Д. Мошковский, а за ним Шмидт вызвал Фабио Бруновича.

Невдалеке от меня поднялся плечистый, с подстриженной острой рыжей бородкой средних лет летчик. Закончив свое выступление, присел ко мне и протянул руку.

— Будем знакомы, Фарих.

Совещание продолжалось. Отто Юльевич вел опрос руководителей различных служб, входящих в состав летного отряда. Пока они докладывали о своих делах, мой будущий командир вполголоса называл фамилии выступавших. Навигационную службу представляли военный штурман И. М. Шелыганов и астроном — Шавров, инженер отряда — Володя Гутовский, «мировой парень», как его охарактеризовал Фарих. Врачом отряда был Ефим Михайлович Россельс.

Мне стало ясно, что готовится летная экспедиция на поиски экипажа С. А. Леваневского и мне предстоит принять в ней участие в составе экипажа полярного летчика Ф. Б. Фариха.

Когда совещание закончилось и все мы вышли в коридор, Фарих спросил:

— Ты где остановился?

— Пока нигде. — удивился я неожиданному «ты».

— Пойдем в МАГОН, к Кузичкину. Говорят, что для иногородних (он так и сказал «иногородних») номера заказаны в гостинице ЦДКА.

Что такое МАГОН и кто такой Кузичкин, я спросить не решился. Поднявшись этажом выше, все выяснилось само собой. МАГОН — это Московская авиагруппа особого назначения, а Кузичкин — командир авиагруппы.

— Завтра к девяти приезжай на центральный аэродром, — наказал он мне, прощаясь.

… На центральном аэродроме уже издали были видны выстроившиеся в ряд четыре выкрашенные в оранжевый цвет самолета Г-2. Эти четырехмоторные корабли отличались от однотипных с ними боевых машин ТБ-3 застекленными кабинами летчиков, дополнительными бензобаками, установленными в бомбовом отсеке. На фюзеляжах кораблей белели метровые цифры: Н-210, Н-211, Н-212, Н-213. У крайнего самолета я увидел Фариха, о чем-то говорившего с плотным коренастым человеком лет 32–35.

— А! Вот и Пусэп, — улыбнулся мне командир. — А это, — кивнул он на собеседника, — Николай Львович, наш первый бортмеханик.

— Кекушев, — представился тот. С самолета спустился еще один:

— Штурман Гордиенко, — подошел он ко мне.

Через несколько минут вокруг нас собрался весь экипаж: бортмеханики В. Терентьев и П. Иванов, радист А. Ковалевский и доктор отряда, виденный мной уже на совещании у Шмидта, Е. Россельс. Последним спустился с корабля техник по автопилотам Ваня Рудый.

— Слушай, ты не против, если мы тебя Женей будем звать? — спросил меня Фарих, когда мы, забравшись наверх, сидели на пилотских местах и проверяли управление, — а то уж очень, непривычное у тебя имя.

Я возражать не стал, и так меня с его легкой руки стали называть вначале члены своего экипажа, а потом и другие участники экспедиции.

— Командиром отряда назначен Чухновский Борис Григорьевич, — рассказывал мне Фарих. — Он еще в 1924 году начал летать на Севере. Потом, наверно слышал, он участвовал в спасении экипажа дирижабля «Италия», потерпевшего катастрофу при возвращении с Северного полюса в мае 1928 года. Правда, там Чухновский потерпел и сам аварию, но нашел группу Мальгрена. Ледокол «Красин» снял двух из этой группы, а самого Мальгрена уже не было. Чухновский полетит на Н-210. Н-211 командует М.С. Бабушкин, опытный полярный летчик, участвовавший в высадке папанинцев на Северный полюс, Н-212 — Я.Д. Мошковский, также участвовавший в экспедиции на полюс.

— Уже вылетели на трех кораблях Водопьянов, Алексеев лМолоков, — продолжал осведомлять меня Фарих. — Еще один корабль есть на острове Рудольфа. Когда полюсная экспедиция возвратилась, там был оставлен охранять папанинцев экипаж Ильи Павловича Мазурука. Мало ли что с ними может случиться! А командует всеми Марк Иванович Шевелев, наш начальник.

… Наступили горячие дни. От темна до темна работали экипажи вместе со специалистами авиазавода, готовя корабли к экспедиции в сердце Арктики. Вереницы автомашин завозили на аэродром горючее и смазочные, продукты питания, палатки, спальные мешки, лыжи, винтовки и патроны, оборудование для подогрева моторов, словом, — великое множество всего необходимого для обеспечения автономной работы и жизни в нелегких условиях полярной ночи.

Экипажи кораблей разгружали и разбирали привозимое, ругаясь и споря, если иногда на один из кораблей попадало чего-то вдвойне, а на другой не хватало.

Наблюдая за всем этим, наш командир заставлял взвешивать все грузы, разгружаемые у нашего корабля, и записывал их вес в книжечку. Особо ревностно следил он за распределением и погрузкой продуктов питания, упакованных в запаянные жестяные коробки.

В минуты перекура высказывались соображения о возможных причинах прекращения связи с экипажем Леваневского, но все мы не теряли надежды, что летчики произвели вынужденную посадку на лед и могут продержаться с имеющимся запасом продуктов питания несколько месяцев.

К началу октября отряд подготовился к вылету. Готово было все, не было только основного — погоды. Казалось, что Арктика решила уже загодя показать нам свое истинное лицо, насылая на север Европы циклоны, сопровождаемые туманами и снегопадами.

Я успел уже давно сменить свой курортный костюм на более подходящий для Арктики, послать домой телеграмму с сообщением о предстоящем полете, успел узнать подробности полета на остров Рудольфа трех кораблей, в составе которых были такие опытные летчики полярной авиации, не раз уже померявшиеся силами с коварным климатом высоких широт Заполярья, как М. И. Шевелев — начальник Полярной авиации, И. Т. Спирин — флагштурман ВВС, летчики-командиры М. В. Водопьянов, В. С. Молоков и А. Д. Алексеев — все Герои Советского Союза, вторые пилоты — А. Н. Тягунин, А. А. Курбан и М. И. Козлов, но вылет все откладывался.

Тягостным было это ожидание от сознания, что, может быть, там, где-то за полюсом, ждут нас во льдах океана попавшие в беду люди. Ждут уже второй месяц, вслушиваясь в вой пурги и с надеждой всматриваясь в светлеющую в середине дня полоску горизонта.