Сергей Смирнов - Тот, кто сидит в пруду

• Название: Тот, кто сидит в пруду
• Автор: Сергей Смирнов
• Жанр: Научная Фантастика

---

Вот в такой обстановке началось последнее памятное дежурство на командном пункте капитана Воронина. Обстановка как обстановка. Всё как обычно.

Через несколько минут после доклада о приёме дежурства позвонил оперативный дежурный вышестоящего КП (всё тот же подполковник Андреев) и приказал передать майору Скотниченко, чтобы тот позвонил его командиру. Естественно, что Скотниченко отсутствовал и в части, и дома, о чём Воронин и доложил наверх. Тогда Андреев приказал найти того, кто замещает командира, ведь не может же часть оставаться без хозяина. Воронин после долгих поисков поймал по телефону выезжающего через КПП городка на личной машине зампотыла полковника Сыфку и передал ему это распоряжение.

Прошло минут двадцать. Никто так и не позвонил, после чего Андреев приказал объявить части «тревогу». Воронин включил сирену, передав по телефону все необходимые команды, и в положенное время доложил о готовности дежурных сил «условно».

— А командира на КП нет реально? — раздался по громкоговорящей связи взвизг давно заведённого, доведённого до кипения подполковника Андреева.

— Так точно! Командир реально где-то задерживается.

— Задерживаются генералы, а все нормальные люди преступно отсутствуют! А тебя я вновь снимаю с дежурства как не выполнившего свои обязанности и не обеспечившего прибытие командира на КП по «тревоге».

— Спасибо!

— Благодарить будешь потом! А сейчас ждите наших людей. Они вправят вам мозги, и тебе тоже, наведут там порядок.

— Ждём-с!

— Ты-ты-ты мне не хами! Я-я-я всё сделаю, чтобы тебя до суда чести довести, чтобы тебя из армии выперли! Понял?

— Я уже давно всё понял.

Ещё минут через пятнадцать позвонили по прямой линии направленца:

— Это звонит твой третий сосед слева Артур Сагалаев.

— А-а! Помню, частенько встречались на конкурсах…

— Правильно! Привет! Так вот о чём я хотел предупредить. Андреев служил в нашей части. Очень неприятный товарищ, любит нагадить. Для того чтобы перебраться наверх, на теперешнее место, в своё время безбожно стучал на сослуживцев. Наверняка и сейчас среди особистов у него друзья есть, так что ты особенно с ним не заводись.

— Ну и хрен с ним…

— Тебе виднее. Пока! Бывай! А все-таки, как у вас дела? Пикник на обочине?

— Страшнее… Намного страшнее.

Уже поздно ночью, когда проверяющие благополучно убыли, на КП прибыл командир части майор Скотниченко. Он тяжело плюхнулся в командирское кресло и после минутного молчания забубнил:

— Ну ты, Воронин, меня сильно подвел. Я надеялся, что ты меня прикроешь. Я всё-таки твой командир. Давай сделаем так: ты сейчас напишешь объяснительную записку, что я с утра позвонил тебе и объяснил, где я буду, дал тебе телефон, по которому меня можно найти, а ты то ли забыл, то ли еще что-нибудь, но не стал меня искать. В общем, придумаешь что-нибудь, ты же мужик умный. Значит, возьмешь все на себя, а я не забуду этого и отблагодарю. Потом договоримся о частностях. Вот я тебе тут проект записки составил, посмотри, может, ещё что придумаешь, но от смысла не уклоняйся. На!

— Сверни свою бумажку в трубочку и засунь себе кой-куда!

— Ты что, охренел?! Да я твой командир, да я… Сгною! Изничтожу!

— Если успеешь, — и Воронин ожесточённо начал дергать ремешок кобуры пистолета. Майора как ветром выдуло из зала, но Воронин все-таки дослал патрон в патронник и выстрелил в полузакрытую бронированную дверь.

38. Сфера

И без того жалкий вид вымирающего среднерусского села на двадцать дворов, добрая половина которых оживала только с приездом дачников, после промчавшейся бури смог бы тронуть даже сердце завзятого западника. Андрей заглядывал в бездну, где тяжелыми фиолетовыми волнами ходило Нечто, но вид лежащих в руинах обезлюдевших улиц был, пожалуй, еще ужасней.

— Так, значит, мы будем просить помощи у военных? — отвлёк Андрея от мрачных мыслей вопрос Метиса.

— Да, придётся, — откликнулся Папа Карло. — Но прежде мне хотелось бы посетить сельсовет, так сказать, прозондировать почву. Чем нынче живет и дышит советская власть и что она предполагает предпринять в нынешней ситуации? Признаться, меня несколько удивляет бездействие её представителей вот уже в течение трех суток. — Он взглянул на часы и утвердительно кивнул. В Сфере не было смены дня и ночи в привычном смысле, внутри неё царил мягкий вечерний полумрак, и определить время можно было только с помощью часов, которые продолжали здесь исправно служить своим хозяевам. — По крайней мере, к нам в церковь они до сих нор не заглядывали.

— Зато мародеры не обделили нас своим вниманием, — вставил Андрей, вспоминая вчерашний визит двух подвыпивших мужиков, любителей лёгкой наживы. Вопреки правилам гостеприимства, мародерам после непродолжительного выяснения отношений пришлось указать на дверь.

— Теперь долго не сунутся! — удовлетворенно протянул Игорь, потирая ушибленный во вчерашней потасовке кулак.

— Не надо обольщаться, не эти, так другие, — урезонил его учитель. — Правда, с такой надёжной гвардией, как вы, ребята, нам не страшен любой враг. Заручиться бы только поддержкой военных… А может, и родная власть чем пособит. В любом случае, мы это скоро выясним. Если сельсовет не идет к народу, то народ идет к сельсовету! — Он взмахнул посохом, указывая путь.

Их путь лежал мимо скотного двора. Ещё когда они поднимались по склону некрутого холма, их ушей достиг душераздирающий визг свиней и хриплая матерная брань. Через минуту их взору предстало настоящее побоище: по загону, оскальзываясь в грязи и нечистотах, носились ошалевшие животные, а за ними с окровавленным топором в руке как-то нелепо прискакивал старик, обутый в стоптанные кирзовые сапоги и одетый, несмотря на теплую погоду, в ватные штаны, продранную, с клочьями ворчащей ваты, телогрейку и солдатскую шапку-ушанку со светлым следом от снятой кокарды. Несколько поверженных свиней уже валялись недвижимо в дальнем углу загона, а сейчас престарелый колхозник приканчивал очередную жертву, нанося ей удары обухом топора по голове. Череп уже треснул, и из пролома, в месиве костей и крови, виднелся мозг животного, исходящий волнами боли и ужаса.

— Эй, любезнейший, позвольте вас на минуточку отвлечь! — окликнул колхозного тореадора учитель, когда тот нанёс решающий удар, и несчастное животное, погасив в горле предсмертный визг, суча ногами в агонии, затихло. — Чем это, собственно говоря, вы здесь занимаетесь? К чему такое зверство? — Он постучал посохом по верхней, прогнившей и заляпанной грязью, доске загона, ощетинившейся ржавыми гвоздями.

Дед вздрогнул, словно проснувшись, топор выскользнул из его рук и шлёпнулся в бурое месиво, он медленно повернулся в сторону говорившего, развел руками и заплетающимся языком пролепетал:

— Дык… это самое… Хозяин приказал!

— Какой Хозяин? Вы что, не понимаете, что электричества нет, холодильники не работают, и всё это мясо вы не сможете съесть всем селом и за неделю? — пытался приводить Пала Карло разумные доводы, взывая к остаткам ума и совести колхозного патриарха.

— Спрашиваете, кто таков Хозяин? — плюгавый дед рассмеялся хрипловатый смехом. — Хозяин, он и есть… Хозяин. Нечто вы Хозяина не знаете?.. А насчет мяса-то не сумлевайтесь. У Хозяина аппетит хороший!

— Что он там несёт? — пожал плечами Андрей. — Хотя постойте… Помните, те, вчерашние мужики тоже поминали какого-то Хозяина?

— Что же тут такое вообще происходит? Куда смотрят советская власть и руководство колхоза? — высказал Папа Карло вслух нелепые и несвоевременные мысли.

— Кака така советска власть? Нет никакой советской власти! Есть только власть Хозяина! — Дед снова поднял топор и с угрожающим видом направился к непрошенным гостям. — Убирайтесь-ка подобру-поздорову, не мешайте дело делать! Ходют тут всякие! — прорычал он, смачно сплюнув на землю.

— Ну что же, доводы разума тут, похоже, бесполезны, — пробормотал уязвлённый учитель. — Пойдемте, ребята.

И они пошли по немощёной центральной улице села. Учитель сердито постукивал посохом по накатанной колее, вздымая облачка пыли, которые долго висели в воздухе, потому что ветра внутри Сферы не было, шел, молчал, сокрушенно покачивал головой, что-то бормоча себе под нос. Андрей разобрал только «окаянные дни», как ему показалось.

— О чем вы, Виктор Александрович?

— Понимаешь ли, Андрюша, всё происходящее напоминает мне события первых лет революции, как, впрочем, и последующую советскую историю. Недавно я прочел в «толстом» журнале дневниковые записи Ивана Бунина. Так вот в них он описывает такой случай. Крестьяне разорили барскую усадьбу. Помещик был большим любителем живности и помимо прочего держал в вольерах трёх павлинов. И крестьяне со смехом и гиканьем носились по двору за бедными птичками, поймали, выдрали перья из хвоста и оставили истекать кровью… Тоже мне эстеты, любители прекрасного!.. Да, многого мы не знали, о многом лишь догадывались, и сейчас тёмные тайны советской истории всплывают наверх… — Учитель снова замолчал, а Андрей и Игорь переглянулись у него за спиной и понимающе кивнули друг другу, богатые той мудростью юности, которая жизни совершенно не знает, а пополняется лишь чтением книг и газет, а то и просмотром телеящика, и почему-то позволяет себе судить других.