Сергей Смирнов - Тот, кто сидит в пруду

• Название: Тот, кто сидит в пруду
• Автор: Сергей Смирнов
• Жанр: Научная Фантастика

---

Так и доживала свой век баба Маша в покосившейся избушке над прудом, пока не свалилась на её седую голову эта напасть в виде чудища, девчонки и купола. «Видит Бог, последние времена наступают, — вздыхала старуха, водрузив очки на крючковатый нос и в очередной раз перелистывая грозные страницы Апокалипсиса. — Ибо переполнилась чаша терпения Господня…»

35. Вне Сферы. Капитан Воронин

Капитан Воронин вернулся на командный пункт, на свое рабочее место. Оперативный дежурный должен исполнять свои обязанности в любых условиях, несмотря ни на какие ЧП. Мучительно болела голова, и Воронин достал из портфеля пару таблеток анальгина, разжевал их и, не запивая, проглотил отвратительную горечь.

Из-за планшета раздалось тихое всхлипывание. Воронин заглянул туда. Планшетист сидел на приступке, вытирая струящуюся из разбитого носа кровь, на правой скуле виднелась внушительная опухоль. Гимнастерка и брюки были порваны, значит, тоже прорывался с боем на свободу. Воронин спросил:

— Ну, как дела? Додежурим? — Тот кивнул головой. — Тогда проверь оповещение.

Планшетист пощелкал переключателями, послушал наушники.

— Нет связи по всем каналам…

— Я выйду к связистам, посмотрю, как у них дела, — сказал Воронин и вышел в линейный зал.

Аппаратура связи тоже была выведена из строя: пол усыпан осколками радиоламп, жгуты на стойках ещё дымились. На рабочем месте был только дежурный по связи.

— А телефонист где?

— Бегаем наверх по очереди — блевать…

По пути на командный пункт Воронин заглянул во все залы. Пострадавших уже вынесли наверх, в дымной полумгле виднелось только несколько фигур. Видимо, это командиры групп и техники после паники спустились повторно вниз посмотреть, что же случилось с их аппаратурой.

Сев на свое рабочее место, Воронин привычно приложил к уху чёрную эбонитовую трубку телефонного аппарата времён Великой Отечественной войны ТАИ-43. Это была времянка, протянутая на командный пункт «лётчиков» для оповещения и взаимодействия, а сейчас она являлась ниточкой, ведущей под Сферу, где бесследно сгинул его сын с приятелями. После катастрофы Воронин, наверное, половину не занятого работой времени слушал эту трубку. Правда, кроме шума, шипения и щелчков почти ничего не было слышно. Но несколько раз вроде бы можно было разобрать какие-то стуки, крики и, может быть, выстрелы. И сейчас поначалу слышался привычный шум и щелчки, но затем на другом конце провода кто-то внезапно взял трубку, послышалось шумное, всхлипывающее дыхание, потом гаденькое хихиканье:

— Ну, сто, бля, капитан, слусаес? Ну, слусай-слусай! Но если кому-нито блямкнес, то всех замоцу, а твово-то в первую оцередь. Понял? Твово — в первую оцередь. Хи-хи-хи! А здорово мы вас сегодня трахнули?! Хи-хи-хи! Ну, ладно, бля, капитан, не цихай и не касляй. Бывай!

Больше ничего Воронин уже не слышал. Внезапно голову как бы пробило молнией, уши заложило от мощного удара колокола, а потом раздалось противное кваканье. Он потерял сознание и, не выпуская из сведенных намертво пальцев телефонную трубку, тяжело рухнул грудью на стол.

Сколько времени он так лежал, неизвестно, но, видимо, не очень долго. Очнулся Воронин от назойливого сигнала телефона. Он приложил трубку, зажатую в руке, к уху, но там было тихо. А звякал телефон дальней связи, и над ним вспыхивала лампочка вызова. Еле-еле разжав пальцами правой руки застывшие, скрюченные пальцы левой, Воронин осторожно вытащил телефонную трубку и так же осторожно положил её на стол. Затем, помедлив мгновение, включил телефон дальней связи. Прохрипел через силу:

— Алло… — И тут на него обрушился водопад криков, матюгов. Это был подполковник Андреев, вышестоящий оперативный дежурный, голос которого за несколько лет совместной работы опротивел до тошноты:

— Ты, бля, чем там занимаешься? Почему от тебя больше двух часов нет ни звука?

— Произошло ЧП. Всё вышло из строя… Не мог связаться.

— Но я ведь связался! Ты что, не знаешь обходные линии? Я ведь связался через направленца справа. У меня тут телефон до самой Москвы и выше раскалились, а я ничего сказать не могу. А ты молчишь, как партизан… Так что пока я тебя снимаю с дежурства, ставлю «двойку», укажу в рапорте. Потом прибудешь в оперативный отдел сдавать зачеты на повторный допуск. Там тебе матку на место поставят! Понял, бля?

— Плохо слышу. Вы пропадаете…

— Я тебе пропаду, пропаду. Я тебя из-под земли достану! Что у вас случилось?

— Часть полностью выведена из строя, восстановлению не подлежит.

— Ишь ты! Определил! Шибко грамотный, да? Срочно подай кодограмму, чтобы я мог доложить по форме. Не приклею же я к рапорту твой детский лепет! Понял, бля?

36. Сфера

Через пару дней встал вопрос о небольшой разведывательной экспедиции по окрестностям. Зловещий купол, отрезавший их от остального мира, никуда не исчез и все так же переливался причудливой игрой всех оттенков от синего до фиолетового, рождал на своей поверхности невообразимые фантомы. Наблюдать на ним было всё равно что следить за метаморфозами кучевых облаков — каждый, в меру своей фантазии, видел в них что-то своё. Но тревожны были эти видения.

Экспедицию возглавил, разумеется, Папа Карло, взяв с собой Андрея и Игоря. Юрка, Витька, Любимчик Пашка, Колюшка-дурачок, баба Маша и Ксения, взятые на попечение, остались в церкви для охраны нехитрого скарба, собранного по окрестным домам, который стараниями разведчиков было решено по возможности преумножить.

Пока шли недолгой дорогой к Дому культуры, всезнайка Андрей решил предпринять небольшой экскурс в историю.

— Церковь в усадьбе князя Волконского была построена в 1815 году, по возвращении князя из зарубежного военного похода. Для постройки была выписана артель итальянских мастеров из Вероны во главе с Джузеппе Риони. После революции внук князя еле унёс ноги от разъяренной толпы крестьян, подстрекаемой заезжими активистам. Усадьба и церковь были разорены. Затем в усадьбе расположился сельсовет, а церковь использовалась как продовольственный склад… до недавнего времени, когда её было решено возвратить верующим, — рассказывал Воронин и, вдохновленный вниманием слушателей, незаметно сбивался на тон провинциального экскурсовода.

— Говорят, с этой церковью связана какая-то таинственная история, — вставил Игорь.

— Действительно, после Великой Отечественной войны наследник князя возвращался на родину, что-то здесь искал и вынюхивал, но потом и сам бесследно исчез…

Так за разговорами подошли к обветшалому Дому культуры, который по своей заброшенности немногим отличался от церкви.

— Какая культура, такой и Дом, — скептически прокомментировал Андрей. — Вы не находите, учитель, что между состоянием религии и культуры есть прямая связь?

— Это тема для отдельной дискуссии, Андрюша, — заметил Папа Карло. — Сейчас для этого не время и не место. Но, несомненно, доля правды в твоих словах есть. Хотя не все так просто и однозначно…

— Итак, добро пожаловать в храм культуры, — Андрей театрально раскланялся перед входом, приглашая внутрь Мусаева и Горелова.

Разразившийся катаклизм не прошел для здания клуба бесследно, стер с его лица остатки былой красоты. Под ногами скрипело битое стекло, перекошенная парадная дверь висела на одной петле.

— Эй, есть кто живой? — окликнул Папа Карло, и его крик эхом отозвался от стен вымершего здания. — Товарищи учёные? Нам, кажется, сюда, — указал он ребятам на дверь директорского кабинета.

Внутри стояли две развороченные раскладушки, бумаги со стола были сметены на пол, измяты и порваны, шкафы настежь раскрыты, аппаратура в беспорядке сброшена в углу.

— Да, что-то не похоже это на пресловутый рабочий беспорядок, — хмыкнул Папа Карло. — Видимо, до нас тут кто-то уже успел побывать. Эх, ребята, недобрые здесь дела творятся, чует мое сердце…

Дальнейшее обследование клуба только подтвердило слова учителя. И подтвердило самым ужасным образом. В небольшом зрительном зале явственно наблюдались следы отчаянной борьбы, передний ряд кресел был перевернут, на полу засохла лужица крови, рядом валялся скомканный пиджак с надорванным по шву рукавом, а на сцене наших следопытов ожидало еще более жуткое зрелище: два трупа, завернутые в бордовый бархатный занавес. Оба ученых были убиты выстрелами в затылок.

— Надо бы их… ну, предать земле, что ли, — неуверенно начал Игорь.

— Да-да, ребята, поищите в подсобном помещении лопату, — тяжело вздохнул учитель.

Когда тела учёных выносили во двор, глазастый Игорь заметил в судорожно сжатой руке одного из них, лысоватого старичка лет пятидесяти пяти, клочок бумаги и, преодолевал страх и отвращение, разжал стиснутые в смертельной хватке холодные пальцы. Он протянул клочок бумаги учителю.

— «… проведенные иссле… положить… логический организм… дающий зачатками… в результа…», — прочёл он вслух и надолго задумался, сведя седые брови к переносице.