Фэй Уэлдон - Жизнь и любовь дьяволицы

• Название: Жизнь и любовь дьяволицы
• Автор: Фэй Уэлдон
• Издательство: Полина
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-86773-048-4

В центре романа — судьба женщины, не просто обычной, а гипертрофированно заурядной. Крупная, неловкая, некрасивая, безропотно смирившаяся с участью домашней рабыни Руфь. Ее муж Боббо — красавчик и бонвиван — принимает ее собачью преданность как должное и живет в свое удовольствие. Но вот в тихом семейном болоте взрывается бомба — Боббо влюбляется в очаровательную писательницу Мэри Фишер и решает оставить семью. Загнанная в угол жена вырывает из сердца все, что составляло суть ее жизни. Отныне она не жена, не мать — она воплощение сатаны в юбке, ее цель — месть. В ее голове рождается грандиозный, поистине дьявольский замысел, и для его осуществления ей понадобится семь лет.

---

В ближайшую пятницу, когда Элси пришла получить жалованье, Руфь спросила ее:

— Ну, как хозяин — понравился?

— Заигрывал, — сказала Элси. — А у самого на столе фотография женщины. Постыдился бы!

— Что значит «заигрывал»?

— Потрогал мои волосы и сказал, что они у меня как шелк.

— Ты дала ему понять, что тебе это не нравится?

— А надо было? — Девочки Весты Роз предпочитали, чтобы Руфь сама говорила им, как надо и как не надо. Это было в их же интересах — иногда оказывалось, что из жалованья не вычтен даже минимальный процент в пользу агентства.

— Лично я считаю, — начала Руфь, — что если человеку предоставляется случай испытать себя, то нужно им воспользоваться, а не прятаться в кусты. Жизнь коротка. И, как я наблюдаю, больше всего мы жалеем не о том, что когда-то совершили, а о том, чего не совершили.

— Ясно! — сказала Элси обрадованно. Бывает, женщине только и нужно, что получить разрешение.

На следующей неделе Марлен доложила, что в офисе Боббо все судачат по поводу Элси и босса — говорят; в среду вечером она задержалась в конторе после работы.

— Я в курсе, — сказала Руфь. — Она попросила оплатить ей сверхурочные.

Элси получила сверхурочные и продолжала получать их в течение шести последующих недель, а на седьмой, зайдя в агентство за жалованьем, она призналась Руфи:

— Для меня это больше, чем просто связь. Вы даже не можете себе представить, какой он! Он такой… такой необыкновенный!

— Значит, любовь?

Элси закусила нижнюю Губу мелкими жемчужными зубками и потупила голубые глазки.

— Не знаю, — сказала она. — Но любовник он просто бесподобный!

— А как же твой муж, Элси?

— Я люблю его, — сказала Элси, — но я в него не влюблена. Вы понимаете, что я имею в виду?

— О, да! — сказала Руфь.

— Только пока я не знаю, как он-то ко мне относится, — сказала Элси.

— А ты говорила ему… как его зовут? Боббо?.. как ты сама к нему относишься? — поинтересовалась Руфь.

— Нет, что вы! — сказала Элси. — Я не могу. Для меня это слишком серьезно — то, что я к нему чувствую.

— Но ведь и ты вправе рассчитывать на серьезное чувство, — сказала Руфь. — Скажи ему, что ты его любишь, не то он может подумать, будто ты ищешь легких развлечений, все равно с кем. Ему ведь, может, невдомек, что для тебя это все не просто так.

— Мне не хотелось бы его отпугнуть.

— Ну-ну, как же может такое признание его отпугнуть?

На следующий день Боббо позвонил в агентство и потребовал прислать замену Элси — в рамках гарантии, предусмотренной агентством.

— Конечно, сэр, — сказала Руфь голосом Весты Роз — безупречно вежливым и довольно-таки высоким. — Могу я поинтересоваться, чем вы не; довольны? Машинистка она отменная, работает быстро. И рекомендации прекрасные.

— Вполне возможно, — сказал Боббо. — Но уж очень она эмоциональна. А вообще, позвольте вам напомнить, по условиям вашей гарантии я не обязан давать какие бы то ни было объяснения — зато вы обязаны немедленно прислать замену.

— Будет сделано, сэр, — сказала Руфь.

— Мне кажется — или ваш голос мне откуда-то знаком? — спросил он.

— Не думаю, сэр, — сказала Руфь.

— А-а, все понятно, — сказал он. — Вы говорите, как моя мать.

— Приятно слышать, сэр, — сказала она. — А теперь, не будете ли вы так любезны попросить миссис Флауэр, не откладывая, заглянуть к нам в агентство.

— Она уже ушла, — сказал Боббо. — Слезы в три ручья. Почему — один Бог знает. Скажите, сотрудников мужского пола у вас, конечно, нет?

— Нет, сэр.

— Очень жаль, — сказал он и повесил трубку.

Элси пришла, заливаясь слезами. Она рассказала, что на днях призналась мужу в своей любви к Боббо, и он заявил: «Все, с меня довольно!» — и ушел от нее. Тогда она все рассказала Боббо — и как любит его тоже, а он сказал: «Это шантаж!» — и заявил, что она уволена, что он не позволит устраивать в офисе спектакли — у него нет на это ни времени, ни желания, дел и так невпроворот.

— Я-то думала, — всхлипывала Элси, — если спишь с шефом — карьера тебе обеспечена. Ну, там денег побольше, отпуск подольше, потом повысят в должности, потом еще что-нибудь. Все ерунда! Уволят в два счета, и дело с концом! Что я наделала, всю жизнь себе поломала!

— Жизнь на каждом шагу преподносит нам урок, — сказала Руфь. — Главное, чтобы эти уроки не проходили даром. Видимо, сейчас тебе больше всего хочется начать все сначала.

— Ах, если бы! — сказала Элси, у которой до этой минуты и в мыслях ничего такого не было.

— И лучше где-нибудь подальше отсюда — где тихо, спокойно и много красивых мужчин, скажем, в Новой Зеландии.

— Ах, Новая Зеландия — моя мечта! — вздохнула Элси. — Но где же мне взять денег на билет?

— И правда — где их взять? — сказала Руфь. — Как ограничена наша жизнь из-за того, что нам вечно не хватает такого пустяка — денег!

— Как все несправедливо! — воскликнула Элси.

— Я ведь мужу зачем рассказала? Хотела встряхнуть его немного. Откуда ж мне было знать, что он так это воспримет? А все Боббо виноват, мерзавец! Никогда ему не прощу!

— Есть одно испытанное средство — написать его даме, — посоветовала Руфь. — Она ведь тоже имеет право знать, что к чему.

— Отличная мысль! — вскричала Элси Флауэр и немедленно взялась за дело. Ответа она не получила.

— Наверное, ей просто наплевать! — обиженно сказала Элси.

— Сомневаюсь, — сказала Руфь.

— Какая я несчастная! — сказала Элси. — Он попользовался мною и выбросил, будто я мусор какой-то!

— Я чувствую себя ответственной за то, что произошло, — сказала Руфь. — Как-никак это я послала тебя к нему. Так что позволь от имени агентства вручить тебе…

И она вручила Элси два билета на самолет, оба первого класса — один до Люцерна рейсом швейцарской компании «Свиссэр», другой от Люцерна до Окленда самолетом компании «Кантас».

— Ух ты! Первым классом! — Элси не верила своим глазам. — Я привыкла, что женщины меня не очень-то, но вы… вы так ко мне относитесь!

— У меня будет к тебе небольшое поручение, — сказала Руфь. — В Швейцарии.

— Но мне не придется нарушать закон? — Элси немного нервничала — уж как-то все слишком гладко складывалось.

— Господи, с чего ты взяла! — сказала Руфь. — Пустячная финансовая операция. Не секрет же, что наше налоговое законодательство — совершеннейший кошмар, особенно в отношении женщин. В Швейцарии с этим гораздо лучше.

— Я постараюсь, — пообещала Элси. Она с легкостью дала себя уговорить, как это свойственно всем людям, когда путь к желанной цели преграждает какой-то не вполне ясный моральный принцип.

— Постойте-ка, — сказала она, разглядывая билеты. — Вот этот, до Окленда, выписан на имя Оливии Хони.

— Ах, да, — сказала Руфь. — Совсем забыла. Вот, возьми. — Она вручила Элси паспорт, без труда добытый при посредничестве молодого человека из студенческого кафе. Паспорт также был оформлен на имя Оливии Хони, и в него была вклеена очень удачная фотография Элси — в агентстве хранились фотографии всех сотрудниц, выполненные с большим мастерством. В графе «Возраст» значилось: «Двадцать один».

— Приятное имя, — заметила Элси.

— Кому-то, наверное, понравится, — сказала Руфь. — А кому-то нет.

— Имя Элси мне никогда не нравилось, — сказала Элси. — Ой, смотрите-ка! Я потеряла целых пять лет!

— Точнее сказать, приобрела, — сказала Руфь. — Пять лет жизни или, если угодно, пять лет молодости — впрочем, это, в сущности, одно и то же.

— Я согласна! — сказала Элси.

— Я знала, что ты согласишься, — кивнула Руфь.

— Кто ж откажется?

В общей сложности Руфь перевела с личного счета Боббо на их общий с ним счет порядка двух миллионов долларов. Затем она обратилась в один из швейцарских банков в Люцерне — швейцарские банки не задают лишних вопросов — и от имени Боббо попросила открыть у них новый общий счет, на который внесла чеком упомянутые два миллиона. Уведомление швейцарского банка, подтверждающее, что деньги благополучно поступили на счет, было перехвачено Ольгой со стола управляющего, и таким образом вся операция прошла как по маслу, ни у кого не вызвав подозрения. (В свою очередь, сестра Хопкинс официально усыновила Ольгиного больного малыша и тем самым развязала ей руки, чтобы она вновь могла вернуться на эстраду, к пению, — что та и сделала, притом весьма успешно.) Руфь тоже полетела в Люцерн, встретилась там с Элси, перевела всю сумму на счет, который Элси только-только успела открыть на свое имя, и стала ждать, пока банк подтвердит законность операции и счетом можно будет свободно пользоваться. Элси сняла все деньги, наличными, передала их Руфи, тепло расцеловала ее на прощание и скрылась в здании аэропорта — уже как Оливия Хони.

А Руфь ненадолго вернулась к сестре Хопкинс и агентству Весты Роз.