Тони Санчес - Я был драгдилером "Rolling Stones"

• Название: Я был драгдилером "Rolling Stones"
• Автор: Тони Санчес
• Издательство: «У-Фактория»
• Жанр: Биографии и Мемуары

«Роллинг Стоунз». Группа-легенда, группа-сенсация, группа-скандал. Они навсегда изменили рок-н-ролл, подняв его до вершин, недоступных любым другим исполнителям их эпохи и последующих эпох. В этой книге Тони Санчес расскажет правду о первых экспериментах Роллингов с наркотиками, о том, как Кит Ричардс напал с мечом на своего пушера, о том, как тяжело ему потом было завязать с героином, и о том, как «Роллинг Стоунз» скрывали от миллионов поклонников и прессы употребление наркотиков.

---

Когда мы встретились с ним в Виллефранше, он понравился Киту с первого взгляда.

Мы с Китом гуляли по порту, любуясь шхуной Эррола Флинна, когда к нам подошел знакомый по прозвищу Джонни-в-Подтяжках и представил своего друга, Билла Берроуза. Мы с Китом потрепались с ними полчасика, а затем расстались, обменявшись приглашениями при случае заехать поторчать вместе.

В то время мы с Китом и Анитой (и множеством постоянно сменяющихся гостей) жили в роскошном белом особняке, похожем на дворец и носившем название «Нелькот». Он возвышался над рыбацкими домиками Виллефранша, словно Акрополь над Афинами. Комнаты были обставлены антикварной мебелью, а пышный сад спускался почти до пристани. Здесь росли персики, виноград, апельсины и бананы. «Нелькот» был для меня венцом архитектурного мастерства, культуры и человеческого воображения. Такого чудесного места я больше в жизни не встречал. Особняк обходился Киту в тысячу фунтов в неделю. Ему предлагали купить его всего за миллион, но он решил, что не стоит приобретать недвижимость ради нескольких месяцев, лучше снять. Цена его мало волновала, он просто хотел быть уверен, что у него будет достойное жилье во Франции.

Мы прожили там уже десять дней. Первые романтические впечатления от нового места быстро развеялись, и вскоре Киту с Анитой стало скучно. Да, дом был просто восхитителен, однако сейчас для них двоих счастье состояло в том, чтобы понюхать или уколоться. А когда ты «чужак в чужой стране», достать наркотики довольно проблематично.

Я как раз стоял на крыльце, любуясь яхтами, снующими у причала далеко внизу, когда заметил, что к нашему дому подъезжает «бентли» Он затормозил на посыпанной гравием дорожке, и из машины выбрался Джонни-в-Подтяжках. По-настоящему его звали Джон Бритойл, а прозвище дали за огненно-красные подтяжки, которые он, похоже, никогда не снимал.

— Здорово! — сказал он. — Я тут как раз проезжал мимо и вспомнил о вашем с Китом предложении вместе закинуться.

— Привет. Извини, но у Кита сегодня плохое настроение, и они с Анитой не хотят никого видеть.

— О, ну ладно. А то у меня есть с собой немного хорошего героина, хотел предложить.

— Подожди-ка минутку, — проговорил я. Это было именно то, что быстро поднимет настроение им обоим.

Кит с Анитой молча лежали на огромной кровати и читали. Не успел я сказать, что Джонни приехал, как Кит просто взревел от ярости.

— Да кто он такой? — орал он. — Только нахалов нам здесь не хватало. Кто его приглашал? Чувак, дай ему в… в общем, гони его в задницу.

— Кит, — прервал его я, — он привез героин.

— Так что же ты сразу не сказал? Скорее впусти его! Налей выпить. Не заставляй его ждать. Мы тут сидим и ждем, пока что-нибудь произойдет, а там, оказывается, уже приехал чувак со всем необходимым! Какого черта ты медлишь?

Джонни задумчиво походил по гостиной. Он похвалил дом, и мы поговорили о какой-то ерунде. Наконец, не выдержав, я спросил:

— Слушай, так ты будешь с нами закидываться?

— Так Кит все-таки хочет понюхать? И где же он сам?

Кит с Анитой удостоили его своим обществом лишь после того, как я объяснил: Джонни даст героин, только если они спустятся и пообщаются с ним. Тогда они торопливо, словно пара хищников, спешащих к добыче, сошли вниз по роскошной лестнице особняка.

Кит всегда был подозрителен, но сейчас для его подозрительности имелись основания: Джонни достал из кармана брюк женскую пудреницу.

— Вот, — он протянул ее нам. Внутри находился порошок, очень напоминавший обычную розовую пудру. Кит жадно втянул его носом сквозь золотую трубочку — мой подарок, который он всегда носил на шее на цепочке.

— Эй, Тони, — шепнул он мне на ухо, — похоже, этот чертов шутник хочет нас кинуть и подсунуть тальк.

Однако спустя несколько минут его накрыло приходом от чистого таиландского героина, и он безвольно откинулся на спинку кресла, как и все остальные.

Когда Кит пришел в сознание, он повел себя с Джонни как со старым другом.

— Что ж ты, парень, раньше не приезжал? В общем, мы тебе всегда будем рады. Но скажи-ка, можно ли тут достать еще дури? Можно? Да, кстати, для твоей же безопасности можешь пока оставить здесь эту пудреницу.

Джонни колебался. Он как раз собирался поехать в Лондон. Если же он оставит нам героин, ему придется возвращаться за ним в Марсель.

— Тебе нужно в Лондон? — переспросил Кит. — О'кей, можешь остановиться у меня на Чейн-Уолк. Место потрясающее, и если снабдишь меня порошком, живи там бесплатно хоть две недели.

И сделка состоялась. Решили, что я отправлюсь в Челси вместе с Джонни, чтобы объяснить ему, как отключить бесчисленные охранные системы и сигнализацию, показать дом и хозяйство. Затем вернусь в Виллефранш. Договорились также, что Джонни может жить на Чейн-Уолк сколько хочет. Первые две недели бесплатно, а потом — за триста фунтов в неделю.

Джонни так расчувствовался, что даже позвонил своим марсельским дилерам и попросил снабдить Кита наркотиками в следующий раз, когда те будут проезжать мимо «Нелькота».

Яхта Эррола Флинна была, без сомнения, одним из самых изящных судов на Средиземном море — огромная, округлая, с коричнево-черным корпусом, двумя деревянными мачтами и белоснежными парусами. Однако старушка знавала и лучшие дни.

Корпус погрузился в воду почти до ватерлинии, одна мачта была сломана. Она еще оставалась на плаву лишь потому, что два электрических насоса-помпы круглые сутки откачивали воду из трюма. На ней не плавали уже долгие годы.

Кит всегда был в восторге от похождении Эррола Флинна, чьи хулиганские выходки и презрение к закону выдавали в нем родственную душу. И Кит начал подумывать, не приобрести ли ему эту яхту. Он поделился этой идеей с Анитой, и однажды, когда море было спокойным, мы все вместе пошли посмотреть на нее.

Кит даже поговорил с начальником порта о ее покупке, но выяснилось, что после трагической смерти сына Флинна во Вьетнаме за шхуну не платились никакие налоги, и теперь за ней числилась задолженность более 100 000 фунтов. Сам же начальник порта был намерен держать ее на плаву, пока суд по делам о наследстве не вынесет по ней решение, и тогда он сможет подать иск и получить потраченные на нее деньги.

— А что если она просто потонет однажды ночью? — поинтересовался Кит.

— Тогда она по всем морским законам будет принадлежать тем, кто спасет ее.

— Понял, что это значит? — спросил Кит, когда мы отошли подальше. — Если мы потопим ее, то можем потом договориться с экипажем спасательного судна штук за пятьдесят. Пару недель я выжду. А потом как-нибудь ночью можно будет просто отключить эти насосы. И к утру она уйдет на десять метров под воду.

Однако когда прошло две недели, он решил, что сам не может рисковать, и поручил это сделать мне. Но я отказался. Мне не улыбалось выплачивать потом 100 000 фунтов за эту диверсию — французики относятся к таким делам довольно серьезно. Тогда Кит попросил найти кого-нибудь, кто согласится. Однако я ответил, что на такой риск не пойдет никто. На том наш разговор и закончился — вместе с мечтами о судне.

Джонни-в-Подтяжках был в восторге от особняка на Чейн-Уолк. Однако он обрадовался еще больше, когда узнал, что по соседству живут Пол и Талита Гетти:

— О, я знаю Талиту! Мы с ней старые друзья.

К несчастью, их старая дружба закончилась впоследствии довольно печально.

Когда я вернулся на Ривьеру, проявились и марсельские дилеры Джонни — два дюжих корсиканца, нещадно потевших в своих роскошных светлых костюмах. У обоих были одинаковые черные очки и кейсы. После первого обмена любезностями старший открыл свой кейс и достал оттуда здоровый, с килограммовую пачку сахара, пакет.

— Чистый таиландский героин, — пояснил он. — Неразбавленный и очень хорошего качества.

Кит заявил, что надо попробовать, прежде чем говорить о цене. Второй корсиканец театрально поднял палец:

— Хорошо, но нужно его смешать с глюкозой, потому что чистый убьет тебя.

У него с собой оказались три пачки обыкновенной глюкозы, и он смешал героин с ней в соотношении один к трем.

Кит осторожно понюхал порошок и через несколько минут вырубился. Придя в себя, он сказал:

— О'кей, я возьму все это. Сколько?

— Четыре штуки, — ответил корсиканец. Кит поднялся наверх, выписал чек и с благодарностью вручил им. Этого запаса ему хватило на месяц.

Не все деньги уходили у Кита на наркотики. Я помогал разбираться со счетами бухгалтеру группы (который приезжал к нам каждую неделю) и поэтому знал, что Кит тратит около пятисот фунтов в неделю на омаров, икру, мясо и прочие деликатесы и еще около пятисот фунтов на выпивку. Еда и выпивка в безумных количествах поглощались толпами гостей, живущих в доме. Некоторое время у нас жил Маршалл Чесс. Гостил тут и Эрик Клэптон, и малышка Мишель Бретон, снимавшаяся в «Представлении», и многие другие. Кит был рад, когда у него собирались люди, хотя и понимал, что впечатление, будто у него много друзей, довольно иллюзорно. Впрочем, большинство гостей были интересными, творческими людьми, которые всегда могли поддержать разговор и, конечно, привозили и употребляли наркотики.