Ядвига Войцеховская - По ту сторону стаи

• Название: По ту сторону стаи
• Автор: Ядвига Войцеховская
• Жанр: Ужасы и Мистика

Приквел "Этой стороны". Дарк-фентези-мир. Меняется время и место, меняется режим, меняются "свои" и "чужие". Стая - постоянна. В центре повествования - судьба женщины, жизнью которой большей частью была война. Ядвига Близзард прошла путь леди Винтер, но её война закончилась и она вынуждена вести размеренное существование помещицы Салтыковой: победа обернулась проклятьем. Страшные, порой извращённые понятия о чести, долге и о "своих". Проблема постбоевого синдрома и поиск своего места в мире, где места для неё нет - потому что, когда ты достигаешь всего, к чему стремился, выясняется, что Жизнь осталась позади, там, где были кровь и пепел. Честь и долг сочетаются с жестокостью, если в твою кровь навсегда вошла сталь, но понятие "свои" оказывается на деле не таким, как казалось сначала, потому что мир устроен сложнее. Если ты не можешь быть человеком, и у тебя сущность зверя, - то, может быть, когда-нибудь ты получишь второй, и даже третий шанс. Ты можешь оказаться на противоположной стороне баррикад, и узнаешь, что только Стая постоянна - по обе стороны решётки, вне времени, территории и политики. Warning: нервным и беременным читать не рекомендуется. Взгляд изнутри Дикой Охоты.

---

   ...- Мисс Войцеховская! - внутри у меня всё замирает, когда ко мне подходит высокий шляхтич с чётко очерченным лицом и длинными русыми волосами, перевязанными шёлковой лентой. Я знала, заранее знала, что он подойдёт, но ведь это такой важный день в моей жизни, такой момент бывает только раз, и, поэтому, как бы я ни старалась, щёки мои заливает предательский румянец. Проклятье! Вот проклятье!

   Он тем временем коротко кивает и говорит:

   - Я хотел бы сразу поговорить с вами о деле. Прошу вас оказать мне честь и стать моей супругой. Я не тороплю с ответом, потому что понимаю, что вопросы брака суеты не терпят.

   - Да, - тут же отвечаю я. Теперь положено протянуть руку. - Моё согласие вы получили, лорд Близзард.

   Мимолётная улыбка, он целует мне пальцы, снова коротко кивает и уходит. Наверное, к отцу и дедушке, потому что их в зале нет. Мне хочется улыбнуться, покружиться на месте, но нельзя. Кроме того, я вспоминаю, что вскоре навсегда покину родной дом, и мне становится немного грустно. Но только немного. В конце концов, так положено. Так надо.

   Мне просто необходимо записать всё это в дневник. Я вбегаю в спальню; там кормилица. Неуклюжая оборачивается поглазеть, кто вошёл, и я тотчас слышу звон. Поднос с чайной посудой на полу и цела, конечно, только серебряная ложечка. Вот мерзавка.

   - Убираюсь у ясновельможной панны, - она вздрагивает, опускается на колени и начинает сгребать черепки в кучу. Что с неё взять? Всего лишь человечья дура.

   - Ты ведь знаешь, что будет, - говорю я. Совершенно равнодушно. Просто бестолковая крестьянка, вот и всё, и нет повода расстраиваться в такой день. Я заставляю её свалиться на пол и наблюдаю, как она орёт - захлёбываясь криком, в судорогах боли извиваясь возле моих ног. Наказания без вины не бывает. Или ты - или тебя...

   Джои громко всхрапывает, и сон прерывается. А жаль, интересный такой сон, как фильм про старинную жизнь. Если всё это не закончится кошмаром, то будет вполне приличный сон, в отличие от предыдущего. Как орала эта тётка в фартуке. Интересно, почему? Я закрываю глаза и снова засыпаю.

   ...Дедушка, дедушка, дедушка, дедушка...

   Я бегу напрямик через вересковую пустошь, через лес, и ветки хлещут меня по лицу, и цепляются за мех, которым оторочена накидка. Исчезнувшая опёка владетеля и треск, который раздаётся на весь лес. Дедушка, дедушка, дедушка... Я бегу, как не бежала никогда в жизни, если только в детстве, удирая от кормилицы из шалости. Но деревья и кусты не были тогда такими враждебными. Винсента нет, он в Британии, по каким-то своим делам, связанным с управлением поместьем под Нью-Кастлом, куда мы вскоре должны вернуться.

   С неба начинает падать снег. Я вижу зловещие багровые отсветы, пляшущие на стволах деревьев. Треск пожара, вот что это было. Я добегаю до края леса и вижу языки пламени над тем, что осталось от имения. Огонь бушует так, что слышно за несколько миль. Вокруг этого огромного костра стоит толпа, но далеко, потому что пламя с шипением плюётся искрами, и жар настолько силён, что снег растаял почти до самого леса. Крыша с ужасающим грохотом обрушивается внутрь, и огонь с новой силой принимается лизать почерневшие стены.

   Я, задыхаясь, сгибаюсь к самой земле, потому что у меня болит внутри, и сердце, того и гляди, выпрыгнет вон, а потом без сил сажусь на пожухлую траву, не обращая внимания на холод. Наверное, я теряю сознание, потому что, открыв глаза, вижу чёрные развалины на месте того, что когда-то было моим домом, и шевелящиеся кое-где там и сям фигурки этой человечьей мрази. И я вспоминаю зеркало в деревянной раме, виноград и пухлощёких амуров. Я не подведу вас, дедушка. Никогда больше. Вы ведь научили меня всему, что умели сами, дедушка, правда?

   Я улыбаюсь, подбираю юбку и иду к тому, что было имением. С неба продолжает падать проклятый снег. Но он быстро тает, ведь кровь этой мрази такая горячая...

   - Райс! - я просыпаюсь оттого, что Джои трясёт меня за плечо.

   - Что ещё? - спрашиваю хриплым со сна голосом.

   - Какой дьявол тебе там снится? - бурчит он. - Ты хохочешь так, что кровать трясётся.

   - Как я убиваю кучу народу, - честно отвечаю я.

   - На другой бок повернись, - советует он, снова ложась. Думает, я пошутила. Ну и хрен с ним. Я следую его совету и вновь закрываю глаза.

   ...- Руку, сучка, ну! - чёртов полукровый боров пыхтит, но я не дамся им, не дамся... Запах пота и чеснока - грязные скоты, полукровые твари. Я чувствую, как кровь отливает от лица, и белеют губы. Нет, никогда - но они не узнают об этом, я не доставлю им такого удовольствия, ни за что. - Смотри-ка, сама протянула. Любишь боль, красотка? Я когда-то купил шикарную плётку, хочешь, я назначу тебе свидание - скотину охаживают именно плёткой, тебе понравится. Хотя, думаю, теперь мы обойдёмся без такой формальности, как свидание.

   Подходит палач с тавром - у меня была такая белая кожа - сволочи, полукровые свиньи... Боль, отвратительная вонь горелой плоти и снова боль...

   И я не издаю ни звука - а ночью раздираю руку в кровь, но клеймо так и остаётся, жаром раскалённого металла вплавленное в плоть - и кровь уже течёт по коже, так же, как слёзы по лицу. А потом всё это воспаляется - я заматываю тряпками руку, но она ещё долго не желает заживать в этом ледяном кошмаре, где есть только ужас, холод и ненависть...

   - Пойдём, Ядвига, - Затопеч - и я, не сопротивляясь, иду - мне всё равно, куда.

   Освещённая пламенем камина комната. В кресле красивый, властный человек, вот только глаза у него... глаза... Меня словно затягивает в водоворот, и я чувствую, что он видит меня насквозь, как проклятое стекло... Создатель, проклятое стекло... Я чувствую исходящие от него силу, уверенность, вечность... много чего. Но вот он отворачивается, и всё кончается, но я снова до невозможности хочу, чтобы он посмотрел на меня. Почему-то я сразу вспоминаю зеркало, и тот день, когда я стояла перед дедушкой, сгорая со стыда, и вспотевшими пальцами нажимала на резного деревянного амура.

   Хрустальная ледяная нить, просто разговор без слов. "Подойди, Ядвига Близзард" - "Милорд?" "Месть - это так... вкусно, правда?" - "Милорд... Что я должна сделать?" - он долго смотрит на меня, не мигая. А потом усмехается. "Ты - ничего", - и я до тошноты пугаюсь этого. "Клятву верности, вслух - и всё. Не думаю, чтобы ты не знала о пожизненной ссылке в Межзеркалье", - я киваю. "Вот видишь. Знаешь. Но ты в итоге здесь, потому что умеешь и хочешь только... что, Ядвига?" - "Убивать, Милорд" - "Иди и делай свою работу. Ты голодна"...

   "Я не подведу вас, Милорд. Никогда. И дедушка будет мною гордиться..."

   - Падам до нужек шановной пани, - Затопеч с двумя бокалами Божоле, один протягивает мне. Бокал выскальзывает и бьётся, и красные брызги - всего только Божоле.

   Как кровь.

   И как отзвук - непонятно откуда - хрусталь? Или лёд? Слова Милорда: "Я знаю".

   Я просыпаюсь и автоматически хватаюсь за наколку на левом плече. Приснится же! Что за ночь такая?!

   А сейчас всё ещё ночь, полоска зари нисколько не увеличилась с того момента, как я смотрела на неё последний раз. Значит, вся эта муть привиделась мне за считанные мгновения.

   На проклятых часах шесть. Джои мирно сопит на своей половине кровати, подложив ладонь под щёку. Я вздыхаю и укладываюсь рядом.

   ...Огромный зал, в котором полукругом кресла. И - лица, лица, лица. Наручники врезаются в руки, стянутые за спиной.

   - Пошевеливайся, ты, высокородная! - меня пинком вталкивают внутрь.

   На весь чёртов зал - моё имя и фамилию, даже девичью. Всё тело болит, и я едва не теряю сознание от слабости и потери крови. Но я не доставлю им такого удовольствия, нет, никогда. Голоса доносятся, словно сквозь слой ваты. Да какая, в самом деле, разница, главное - молчать.

   - Признаёте ли вы себя виновной...

   Я усмехаюсь. Признаю - не признаю... Я не для того приносила Клятву верности моему сюзерену, чтобы, чёрт подери, признавать себя виновной. Я плевать хотела на их долбаный закон; у меня есть хозяин, которого я не подведу. Никогда. Молчу, но здесь не бьют. Этого добра я уже накушалась раньше. И накушаюсь позже. А здесь - нет.

   - Ядвига Близзард, в девичестве Войцеховская обвиняется в поддержке... многочисленных убийствах... приговаривается к пожизненной ссылке в Межзеркалье...

   Я вскакиваю, как ошпаренная. Классно! Я просто счастлива! Отличный сказочный сон, всю жизнь о таком мечтала!

   На проклятых часах шесть двадцать, и полоска зари не увеличилась ни на йоту. Ну, нет, дудки, с меня хватит! Я сажусь к окну и закуриваю сигарету с твёрдой решимостью больше в кровать не ложиться. Табачный дым плывёт по комнате, видоизменяясь и создавая иллюзию, что кто-то или что-то перемещается в пространстве, принимая различные формы. Чёртова ночь! Чёртовы фермеры с их россказнями! И чёртова Женщина в Зелёном!