Сергей Девкин - Тайпэн. Оскал войны

• Название: Тайпэн. Оскал войны
• Автор: Сергей Девкин
• Жанр: Фэнтези

Что такое на самом деле война? «Все средства дозволены и правил нет»? «Мы люди, а не скоты, и имеем уважение к противнику»? Или что–то еще? Кто из философов древности прав, а кто лишь пытается оправдать чужие поступки? Искать ответы на эти вопросы не просто, особенно когда видишь перед собой разоренные города и деревни родной страны. Но тайпэну Ли Ханю придется пройти новую часть своего Пути, чтобы остаться собой или измениться уже безвозвратно.

---

Надо сказать, что этот пост достался Лингу не без определенных активных действий с его стороны. К счастью большинство генералов помнили, какую силу представлял собой клан Цучи, да и звенящие подарки были высшим командирам только в радость. Недовольным остался только тысячник Ким Пак, единственный высший офицер, возглавлявший настоящий полнокровный кавалерийский отряд, действовавший в составе третьей армии с самого начала похода на север. Впрочем, особенно сильно по этому поводу Линг не переживал. Ворчливый характер старика сыграл с ним плохую шутку, и, несмотря на опыт и заслуги, никто в штабе армии и не подумал поддержать позицию Пака о том, что «кавалерией должен командовать тот, кто хотя бы знает, как расседлать лошадь».

Терять представившуюся возможность Цучи не собирался, и ссора с брюзгливым ветераном его не страшила. Первоначально семейные связи помогли Лингу, только что получившему звание генерала, удачно устроиться в третьей армии, куда он был приписан в качестве непосредственного порученца командующего Юнь Манчи. С одной стороны это сводило его личную ответственность за происходящее к минимуму, но с другой — совершенно не давало шансов лишний раз отличиться и получить хоть немного той славы и известности, без которой никак нельзя было долго удерживаться на верхушке армейской иерархии, даже если тебе покровительствует сам Генерал Болот. Наблюдая последние месяцы за действиями Басо Нуена, которого многие острые языки поминали не иначе как любимого протеже первого генерала, Линг лишний раз убедился, что не бывает ситуации, не способной дать разумному человеку хоть какие–то дельные выгоды. Каким бы страшным и бедственным не казалось сложившееся положение, только от тебя зависит, как ляжет Монета Судьбы, и то, что оборачивается трагедией для армии и целой страны, вполне может упасть прибылью в сокровищницу чьего–то личного авторитета. Рейд Нуена служил тому прекрасным примером, а если тысячник в дальнейшем все же сумеет выбраться с территории Империей живым и относительно невредимым, в Ляоляне его будет ждать самый радушный прием, как бы в целом не повернулся в дальнейший ход военных действий.

Однако старик Ким все–таки сумел подложить Лингу знатную свинью, и это буквально взбесило юного генерала. Если на первые утренние донесения Цучи не обратил особого внимания, лишь отметив про себя, что информация разведчиков генерала Фанга подтверждается, и Хань теперь движется через Генсоку к Чжу, то уже за полдень ситуация резко переменилась. Склочный старикашка сумел вляпаться в самый большой походный сортир, какой только было можно найти на этих бескрайних просторах. Это сколько же надо было выпить, чтобы перепутать наступающие части авангарда имперской армии с «несколькими разведывательными ертаулами»?! И это он–то еще называл себя опытным воином и командиром?! Смех сквозь проклятья и слезы!

Согласно задумке штаба основные силы кавалерии, подчиненной Цучи, были небольшими группами рассредоточены в центральной части провинции, наподобие «ловчей сети». В принципе по большому счету, это действительно позволяло легко контролировать столь обширную территорию и надеяться успеть предупредить любой маневр или хитрую вылазку со стороны нефритовой армии. Причем, в этой ситуации становилось неважно, кто первым успеет прибыть в Генсоку — Хань со своими озлобленными головорезами или тайпэн Кара Сунь во главе Закатной армии. Во втором случае, ни о каких боевых действиях речи естественно бы уже не шло. Впрочем, многие генералы готовы были не связываться и с императорских колдуном, но пока они предпочитали держать при себе свои мысли, и Цучи был им за это весьма благодарен.

В итоге, «сеть» сработала замечательно, а вот исполнители в лице того же тысячника Ким Пака подкачали довольно сильно. Лингу теперь не оставалось ничего другого, кроме как попытаться исправить чужие ошибки и вырвать за счет этого для себя немного долгожданного почета, всеобщего уважения и воинской славы. Нужна была лишь самая малость — разбить передовые силы того полководца, который сумел за эту войну в общей мере «убрать» со стратегической карты порядка ста двадцати тысяч царских солдат и две трети юньского флота.

Как ни странно, но свои шансы совершить нечто подобное Цучи оценивал как весьма высокие, и тому действительно были довольно веские основания. Единственной армейской службой, которая показала себя великолепно не только в начале войны, но и на всех последующих этапах, пока оставалась лишь военная разведка. Люди генерала Фанга всегда оказывались там, где это было нужно, и предоставляли в распоряжение командиров всю имевшуюся у них информацию, оказывавшуюся зачастую куда более детальной и точной, чем сами полководцы могли бы желать. И именно на сведения разведчиков Линг намерен был опереться сейчас.

Войска Ханя продвигались на закат по Генсоку со скоростью почти вдвое превышавшей темпы походного марша строевых частей Юнь. На самом деле, ничего необычного здесь не было, о подобном «разрыве в возможностях» тот же генерал Манчи был предупрежден заранее, еще во время подготовки к компании. Значительное превосходство императорских войск над царской армией в некоторых отдельных аспектах, например, хотя бы в вопросах обеспечения полевых лечебниц и мастерских за счет их блестящей военно–бюрократической организации, пока что было неумолимо. Однако, даже так основные силы тайпэна–колдуна, представленные пехотой и механической артиллерией, не могли появиться близ озера Тива раньше, чем послезавтра. Следовательно, кавалерийский авангард, с которым столкнулся Ким Пак, действовал в отрыве от главной армии и по своему усмотрению. Вероятнее всего, Ли Хань сам возглавлял императорских всадников, что и придавало им эту бесшабашную наглость, а располагая сведениями о характере предупредительно–патрульной деятельности вражеских конных отрядов в этом районе, нефритовый полководец вполне мог посчитать, что больших сил юнь здесь попросту нет. После этого, попытка заманить в ловушку наиболее крупное соединение противника, что, кстати, вполне удалось, выглядела бы со стороны Ханя вполне обоснованно. Вот только он не учел одного важного пункта.

Кроме людей Ким Пака в распоряжении Цучи было еще шесть сборных тысяч, две из которых были заняты выполнением того же задания, что и отряд вечно всем недовольного старика. А вот еще сорок сотен Линг держал при себе, расположившись крупным лагерем в суточном переходе от главного штаба. И как только ситуация с засадой окончательно прояснилась, молодой генерал поднял всех своих всадников и поспешно ринулся на восход, не дожидаясь когда его нагонит какой–нибудь дурацкий приказ из ставки. Времени на решительные действия у Линга оставалось совсем немного.

Группы патрульных дозоров были согласно приказу собраны в условленном месте, и к вечеру Цучи двинулся навстречу имперской армии уже во главе полных шести тысяч копий. Теперь главным было навязать имперцам сражение, не позволив им уйти, объединившись с основными силами. И для этого Линг решил использовать один старый и не очень хитрый, но проверенный жизнью маневр.

Несмотря на суточный марш, солдаты Юнь находились в достаточно неплохой форме. Подобным образом сказывалась долгая практика ночных рейдов и умение отсыпаться в седле, которым за эти месяцы блестяще овладел даже сам генерал. Три тысячи всадников появились у южного берега Тива на рассвете, застав противника именно там, где и рассчитывал Линг. Лагерь, развернутый Ханем после сражения с Паком, стоял всего в часе пути отсюда. Разъезды кочевников, разумеется, заметили юнь заранее, но уклоняться от боя императорская армия не стала. А спустя совсем короткий промежуток времени, две кавалерийских лавины, к вещей радости Цучи, уже сошлись на травянистых берегах и озерных отмелях под треск сотен ломающихся копий.

Спустя полчаса к месту сражения подошли «приотставшие» двадцать шесть сотен из числа тех дозорных отрядов, кто к рассвету нагнали ударные силы Линга, и которые юный генерал намеренно придержал в резерве. Таким образом, если раньше силы Юнь и Империи были в целом относительно равны, то теперь фланговый удар еще одной крупной кавалерийской группировки решительно переломил ход битвы, которая была вполне способна в иной ситуации превратиться в долгое, упорное и кровопролитное «бодание» между противниками.

Первыми, как и ожидали царские офицеры, дрогнули манериты. Основная масса нукеров уступала всадниками Цучи и дисциплиной, и мастерством, и защитным снаряжением, а скорость и мобильность, которыми обладали солдаты Ляоляна, не давали кочевникам времени и возможности, чтобы стремительно отойти после первой сшибки в мечи и копья, дабы начать использовать в полной мере свои знаменитые тугие луки. Вслед за «посыпавшимися» флангами невольно подался назад и центр императорского войска.